Другое дело, «экзистенциализм». В ХХ веке это учение было очень известным и популярным. Один из его основоположников, Хайдеггер, выдвинул интересные соображения по поводу творчества. Но источником его он объявил «ничто». Это и завело «философию существования» в «черную дыру» небытия. Причиной ошибочных представлений Хайдеггера следует признать отсутствие фундаментальной онтологии, без которой его утверждения выглядят беспочвенными и спекулятивными. Дальнейшее развитие экзистенциализма трудами Сартра, Камю, Марселя и пр. превратило это учение в прекрасное средство для психических расстройств. Дело в том, что, взявшись за исследование тайных пружин внутреннего мира человека, экзистенциализм находит их в виде страха смерти, чувства безысходности, идеи бессмысленности жизни и прочих негативных оснований для суицида.
Мне представляется, что «созидателям будущего» для их деятельности требуется больше оптимизма.
К группе сомнительных философских школ следует отнести и «герменевтику». Если считать эту науку философией, то философией следует признать и любую инструкцию или даже полезные советы начинающему водопроводчику. Ведь герменевтика - это теория и методология интерпретации сакрального, невнятного, непроявленного, например, литературы мудрости или философских текстов. По сути, это искусство понимания и коммуникации, где используются специальные приемы и принципы.
Однако как с помощью этих специальных приемов расшифровать тайны бытия и творчества, я слабо представляю.
Ключом к тайнам бытия и творчества некоторые ученые считают «структурализм». В словаре Википедии читаем:
«В социологии, антропологии, археологии, истории, философии и лингвистике структурализм представляет собой общую теорию культуры и методологию, которая подразумевает, что элементы человеческой культуры должны пониматься через их связь с более широкой системой. Он работает над раскрытием структур, которые лежат в основе всего, что люди делают, думают, воспринимают и чувствуют».
Начало этому направлению научной мысли положили еще пифагорейцы, пытавшиеся «математикой поверять гармонию». С тех пор идея математизации бытия и человека соблазняла многих мыслителей. Понимая структуру как соотношение между элементами целого, ее несводимость к частному и устойчивость к внутренним изменениям, они верили, что за локальными вариациями поверхностных явлений стоят постоянные законы абстрактной структуры.
Действительно, нас окружают различные структуры и их изучение бывает полезным. Например, благодаря таблице Менделеева, физики открыли много новых химических элементов, а исследование структур художественных произведений помогает иным авторам в их творчестве. Однако методология структурного анализа подразумевает исследование известных феноменов. Нельзя сначала придумать таблицу химических элементов, а затем установить их зависимость от заряда атомного ядра. Притом в творчестве вряд ли возможно выявить некую идеальную структуру. Подлинному искусству присуще преодоление образцов и эталонов в пользу новизны. Поэтому структурализму противостоит антиструктурализм Платоновского содержания, ставящий под сомнение совершенство и жесткость иных структур. Примером тому может служить структура логоса, который предусматривает развитие в стремлении к недостижимому идеалу красоты.
На ошибочности концепции структурализма настаивает «эклектизм». Эклектизм исходит из того, что в универсуме (бытии) и человеке слишком много условных и переменных величин, чтобы можно было говорить об устойчивости присущих им структур. Дескать, в отношении бытия скорее справедлива апофегма Гераклита: «Все течет, все изменяется».
Зато структурализм совместим с «монизмом», Согласно монизму все разнообразие объектов в конечном счёте сводится к единому началу или субстанции, а вся система философии должна иметь структуру из общего основания. Такого мнения придерживались, например, Гегель, Маркс, Фейербах. Они полагали, что единый принцип мог бы объяснить мир, универсум и человека.
Похоже, этого монизма как раз и не достает всем выше перечисленным направлениям, как впрочем, и самому монизму.
А вот у «персонализма» с монизмом, кажется, все в порядке. Базовой онтологической категорией персонализма является личность, персона. Она выступает как основное проявление бытия, где истоки личности зачинаются не в ней самой, а в бесконечно едином Божественном начале. Персонализм признает личность первичной творческой реальностью и высшей духовной ценностью, а весь мир — проявлением творческой активности верховной личности — Бога.
Как вы понимаете, это учение может казаться пригодным для познания природы творчества, но вся трудность в признании истинности этого учения состоит в необходимости доказательства существования Бога. К тому же это учение с большой бородой, ибо известно с древних времен. Еще Анаксимен учил: «Душа соединяет весь космос. Мир рождается из духа. Ты – частица единого, божественного». О том же говорил Сократ и Платон, рассуждая о сферах, где обитает душа до вселения в человека. А в дальнейшем понятие о душе и Боге стало основой христианского мировоззрения и служило темой для множества схоластических трактатов.
Условиям монизма, как будто, отвечает и «диалектика». Эта философская традиция претендует на роль фундаментального учения о бытии и познании. Основным принципом диалектики являлось утверждение того, что в универсуме и в интеллекте все развитие происходит по законам взаимодействия противоположностей. Основателем этой концепции считается Гераклит, полагавший, что все мире развивается благодаря противоречиям. Сократ положил этот принцип в основу своего искусства диалога. Платон пользовался методом диалектики при расчленении и связывании понятий с целью постижения сущности вещей. Кант рассматривал диалектику как способ разрушения иллюзий человеческого разума, склонного к противоречиям. Причину этих противоречий попробовал раскрыть Гегель. Он утверждал и доказывал, что закон взаимного отрицания противоположностей при их единстве выражает сущность внутренних движущих сил развития бытия, духа и истории.
В своих теоретизированиях Гегель исходил из таких прямых, зеркальных противоположностей как «нечто» и «ничто», свет и тьма, добро – зло, количество – качество. Однако в самой его теории было достаточно противоречий и туманных мест. Например, уже в исходном его посыле о единстве и борьбы «нечто» и «ничто», было непонятно, как «нечто» может бороться с тем, чего нет, и откуда это нечто появляется, и зачем оно борется? Но в том и гениальность Гегеля, что путем сложнейших умопостроений он сумел все обосновать, а где не сумел, сослался на то, что подлинным автором диалектики является Мировой дух, заинтересованный в познании своих творческих способностей. На этом основании диалектику Гегеля наука признает идеалистическим учением. Признаем и мы.
Напомню, «идеализм» входит в наш перечень философских течений. Из определения в словаре следует, что «идеализм – категория философского дискурса, характеризующая мировоззрение, которое либо отождествляет мир в целом с содержанием сознания познающего субъекта (субъективный идеализм), либо утверждает существование идеального, духовного начала независимого от человеческого сознания (объективный идеализм), а внешний мир считает проявлением духовного бытия, универсального сознания, абсолюта».
Идеализм, конечно, может быть удобным для мировоззрения творческого человека. Но беда в том, что убедительных доказательств существования «абсолюта» не существует. Думаю, опираться на столь зыбкую почву целому политическому классу не следует.
Современному человеку более понятен «материализм». Материализм - это форма философского монизма, который утверждает, что материя является фундаментальной субстанцией в природе, и что все вещи, включая ментальные состояния и сознание, являются результатами материальных взаимодействий.
В рамках такого понимания материализма Гегель все же несколько материалист. Ведь в его теории бытия действуют законы природы, а Мировой дух является лишь их автором. Так что, быть может, диалектику Гегеля следует признать дуализмом?
И почему бы не признать, если, как пишут в словаре, «Дуализм» допускает, что основу универсума составляют два самостоятельных начала: духовное и материальное, сознание и материя. Их существование характеризуется одновременностью, параллельностью и независимостью друг от друга. Тело независимо от духа, а дух, соответственно, от тела. Нервные процессы мозга и психика существуют параллельно, как мозг и субстрат сознания».
Однако сам Гегель вряд ли бы одобрил нашу инициативу. Он отнюдь не собирался исключать участие Мирового разума из исторических и общественных процессов. Зато вот Маркс, подметив, что механизм диалектического развития в природе может действовать без оператора, взял да и убрал Мировой дух с подиума философских представлений. Так Маркс положил начало диалектическому материализму.
Напомню, что « Диалекти́ческий материали́зм — философское направление, базирующееся на материализме и материалистическом понимании диалектики Гегеля. Основными идеями этого направления являются: первичность материального (объективного мира) и вторичность идеального (субъективного, мыслимого); всесторонняя связь и постоянное движение различных систем на основе внутренних механизмов движения и развития — постоянного преодоления неизбежных противоречий». (W)
Из приведенных здесь философских течений диалектический материализм представляется наиболее обоснованным учением об общих принципах бытия, познания и развития природы. Но, как мы уже говорили, у нас имеются основания для сомнений в том, что он способен послужить нам в качестве философии творческого класса.
5.
Философия диалектического материализма исходит из понимания первичности материи в существующем мире, где, соответственно, властвуют ее законы развития. Таковые законы, по мнению идеологов коммунизма, служат универсальным ключом к мировоззренческим проблемам. Но диалектический материализм на самом деле очень давнее учение. Круг научных знаний, на который он опирался, к настоящему времени значительно расширился.
[justify] Например, Нильс Бор установил взаимозависимость энергии и материи, то есть, открыл «принцип дополнительности». Казалось бы, такое фундаментальное открытие должно было поколебать устои диалектического материализма. Но вышло как раз наоборот. Ведь материалисты и прежде утверждали, будто энергия – это неотъемлемое свойство материи. Теперь же эту идею подкреплял факт
