стало намного сложнее. Во-первых, Мика объяснил, что лечить повторное заболевание будет намного сложнее, чем первое. Во-вторых, она теперь становится участницей отдельного проекта второго ведомства Синего Союза. И только если даст согласие и будет не только трудиться, но и безвыездно жить в Обители – она будет получать лекарство для родителей. Придется подписать контракт, с условием чуть не полного ограничения контактов с близкими, за исключением двух исходящих телефонных звонков в неделю.
Парастониус без труда мог бы открыть дверь в комнате Лили, но решил поберечь натянутые, как струны нервы девушки. И лишь после того, как крикнул в коридоре: Лиля, открой, это Тарас, он услышал её шаги и звук открываемого замка.
- Тарас, это ты? – она была готова кинуться ему на шею, как человеку один раз уже спасшему её от серьезной опасности.
- Я не Тарас, Лиля! Я твой куратор из нашего Союза – Парастониус.
- Господи! А я-то надеялась хотя бы на одну родственную душу. Можно, я все же буду звать тебя Тарас? А этот, Мика, он что, тоже мой куратор?
- Нет, он осуществляет контроль за деятельностью этого заведения. Завтра оно откроется. Ждем первых гостей. И хоть мы с тобой не родственники – можешь всегда рассчитывать на мою помощь. Я отвечаю за твою безопасность перед своим ведомством Союза.
- Так скорее забери меня отсюда домой к тёте, к Антону!
- Не могу. Твое нахождение здесь согласовано с моим руководством. Оно вяжется и с твоим заданием. Твой Антон будет пытаться искать тебя и если найдет, будет за тебя бороться.
- А сам-то ты будешь за кого? За Антона или за Союз?
- Мой ответ неоднозначен. Но могу твердо обещать тебе, что мешать вам с Антоном не буду.
- Господи! Хоть на том спасибо! А мне разрешат хотя бы позвонить Антону, тёте?
- Ты еще не подписала контракт. Можешь звонить кому угодно. Но в самое ближайшее время тебе его доставят на подпись.
- А если я не подпишу его?
- Тогда я и верну тебя к тёте и Антону. Но родителей твоих через неделю в живых не будет!
- А как я узнаю, что они в том самом госпитале, что они живы и что вы их лечите?
- Для тебя каждый день на 3 минуты в одно и тоже время будет открыт зрительный канал на палату с родителями. Вот на этой стене, - демон показал на неё, - ты увидишь лежащих на кроватях твоих родных, вместе с приборами, подключенными к ним, фиксирующим работу сердца и их дыхание. Кстати сейчас три часа дня. В это самое время и будешь делать свой просмотр. Вон выключатель, нажми на него.
Лиля трясущейся рукой нащупала на стене выключатель и надавила на его черную кнопку. Стена осветилась, как экран огромного телевизора. И она увидела лежащих на кроватях, отделенных друг от друга шторкой мать и отца. Возле них, как два космонавта хлопотали две сестры. Обоим ставили одновременно капельницы. В дверях в таком же скафандре стояла еще одна женщина. Через прозрачный пластик шлемофона она узнала мать Антона – заведующую отделением. Говорить её родители уже видно не могли. На экранах приборов высвечивались синусоиды их дыхания и сердцебиения. Лиля обхватила на стене изображения отца и матери и громко зарыдала. Вскоре видеосвязь прекратилась.-
- Давай, успокаивайся и звони быстрее. Сейчас подойдет Мика с контрактом.
Ляля набрала номер Аллы Ивановны.
- Тетя Алла! Здравствуй, дорогая! Сообщаю тебе, что мои папа и мама опять заболели. Их положили в больницу в закрытом военном городе. Туда не дозвонишься. Я останусь там пока лечат родителей. Звонить тебе буду два раза в неделю. Все, много пока говорить не могу. До связи!
С Антоном получилось сложнее.
- Тоша, привет! Тебе мама не сообщила про моих родителей?
- Да, вот только что рассказала, что с ними все очень серьезно. Но ведь ты в прошлый раз где-то достала лекарство?
- В этот раз все намного сложнее. Лекарство требуется более сильное. Но главное – я должна за него отрабатывать.
- Как это?
- Я должна жить и работать в новом недавно построенном клубе. Лишь тогда родителям будет его выдавать.
- Лиля, а что нельзя раздобыть денег по-другому? Взять кредит, занять у кого-либо?
- Антон! Здесь нужны большие деньги. Но дело не в самих деньгах. Этим людям нужны мои танцы. Главное, что они соглашаются принимать их от меня в оплату за лечение родителей.
- А как же мы теперь видеться будем?
- Пока родителей будут лечить – никак! Звонить тебе я смогу и то всего два раза в неделю. А мне позвонить никто не сможет.
- А если лечение затянется?
- А оно точно затянется… в лучшем случае, - Лиля снова заплакала.
- Через месяц учеба начнется. Тебе же пропустить придется, а вдруг полгода или целый год?
- Значит пропущу, Тоша! – сквозь слезы ответила девочка.
- Нет! Но это же прямо рабство какое-то. Я прямо сейчас пойду в милицию, напишу заявление на твое уже второе похищение. Первый раз похоже не получилось, значит с одного раза не успокоились?
- Нет, здесь другое! Милиция заниматься мною не будет. Потому что я тут буду работать по своему согласию. И если для этого нужно в этом месте постоянно находиться – буду здесь жить!
- А где хоть находится этот клуб или дворец?
- Точный адрес я не знаю. Сказали - тридцать километров от Москвы. Здесь кругом лес какой-то, густой сосновый. И домов жилых нет никаких.
- Лиля! Я найду тебя, найду этот клуб. Мы что-нибудь придумаем обязательно. Помнишь того человека, что помогал нам тогда, весной? Он мне на прощанье сказал, что нужно молиться и помнить о нем. Ты молитву знаешь, хоть какую-нибудь?
- Это Стас, я помню его. Ни одной молитвы я не знаю. Буду просто просить Бога о помощи. Все Тоша! У меня время вышло…
- Я понял! Это был его наказ! Будешь молиться, представляй его себе перед глазами. Может услышит?
В трубке запищал сигнал отбоя разговора.
________
В комнату Лили зашел с контрактом в руках Горбелиус.
-
- Ну что, подписывать будем? Я не принуждаю!
- Да, я подпишу!
- Вот специальная ручка. Поднесешь её к вене. Лишнего она не возьмет – только на подпись
Лиля наполнила ручку своими «чернилами» и, не читая, поставила роспись.
Часть 2. Команда.
Глава 1. Три мушкетера
Он сразу же позвонил матери и сказал ей, что Лиля уже знала о болезни родителей. На вполне законный вопрос Варгановой откуда она узнала об этом, чисто машинально ответил то, что пришло ему в голову:
- Видимо звонила к ним на работу.
- Странно, - подумала Ирина Петровна, - Эти болезни, как правило скрывают от родственников, по крайней мере до явной ремиссии, а в данном случае чуть ли не до процедуры кремации тел. Но всего лишь спросила сына;
- А что по поводу тех лекарств?
- Обещала, что ей помогут достать эти уколы.
- Антон! Напомни ей, что у нас не более 7 дней для их эффективного использования. Пусть постарается достать этот препарат как можно быстрее!
- Хорошо! Я позвоню. Когда приедете домой?
- Я буду дома завтра к вечеру. Отец еще на один день задержится.
На этом их разговор с матерью закончился. Антон задумался. Впервые в жизни он растерялся настолько, что даже не мог себе представить, с чего начать помощь любимой девушке. Начать поиски этого её театра? Как и на чем искать? Машины нет! Но даже, если найду, - думал он, - А дальше-то, что делать? Просить? Требовать? Кому нужны будут эти его просьбы или требования? Скорее всего это страшные люди! Мафия! Или вообще, может они такие, как Стас? Наполовину люди, наполовину … кто? Нужно попробовать его как-то вызвать. Значит, молитва!
В комнате родителей в книгах отца он откопал Евангелие. Добравшись до страницы 6:9-13 в повествовании от Матфеяон нашел «Отче наш …», лег на диван и стал мысленно твердить эту молитву при этом в голове представлял себе образ Стаса, каким запомнил его полгода назад. Потихоньку он расслабился, молитва взяла свое и Тоха не заметил, как задремал.
Через какое-то время его разбудил звонок в дверь. Он бросился ко входу в надежде увидеть Стаса. Дверь открылась. В проеме стоял тот самый мужик с красноватым отливом глаз, тот, что спас от похищения и привел к нему Лилю несколько дней назад.
Парастониус поздоровался и вошел в квартиру.
- Передаю тебе 14 ампул с лекарством для её родителей. Срок годности у них ровно 7 дней, минута в минуту. Можешь засечь время …
- Да! – произнес демон, - На этот раз вы, ребята, здорово влипли. И помочь вам я, увы, ничем не могу. Разве только тем, что не вмешаюсь в ваши с этой девчонкой дела. Одному теперь тебе никак нельзя. Ладно, бывай, как там у вас говорят – не кашляй! Через неделю опять приду …
Потом исчез, словно и не было его. Ампулы Антон занес в комнату родителей и убрал в мамину шкатулку с бусами и цепочками.
- Не знаю, - подумалось ему, - услышал меня Стас или нет? Сможет, не сможет помочь? Но ведь есть же друзья! Маринка – она ведь почти что экстрасенс! А Фомка? Он же сказал, что отвезет нас всех в Мещерское на батином внедорожнике Рено. Он на целый год старше меня и говорил, что перед самым лагерем ему стукануло 18. Отец недавно помог получить права, и он ему всегда доверяет машину. Значит можно будет и организовать поиски. А сегодня ведь пятница! Со всеми этими событиями он чуть не забыл, что завтра у них встреча. И её никто не отменял.
Антон по очереди набрал по телефону сначала Фомку, потом Маринку. Оказалось, что Фома уже где-то раздобыл её номер телефона и еще вчера звонил ей и спрашивал, не раздумала ли она ехать со всеми на пляж. Оказалось, что Маринка сама с нетерпением ждала субботы, изнывая от скуки в общежитии одна, пока еще совсем без подруг.
В итоге двух разговоров они договорились, что завтра в районе 12:00 дня Фома заедет сначала за Маринкой в общагу, потом за Антоном, к нему домой. И Фома, и Маринка были очень рады и звонку Тохи и завтрашней встрече, ожидая от неё веселый и счастливый отдых на самом крутом пляже на Мещерском озере. Их радость незаметно передалась и Антону. В его измученном тревогой и безысходностью сердце появилась надежда, а в мыслях зазвучали строки любимого стихотворенья:
- Никогда не теряйте надежды.
Пусть и выхода, кажется, нет.
Никогда не теряйте надежды
Даже в самый последний момент!
Пусть уже и потеряна вера,
Но надежда превыше всего!
То, что Богом отмеряно мерой,
Вы не вправе решать за него!
____________
Субботний день удался на славу. С самого утра на небе не было ни одного облачка. Яркое солнце готовилось поджарить даже тех, кто уже ухитрились к середине лета покрыться бронзовым загаром. К обеду подул легкий ветерок.
Первый Фомкин вопрос:
- А где твоя драгоценная Лилия? – снова отозвался, вчерашней болью. А приподнявшееся немного от встреч с друзьями настроение эта боль, словно облако, накрывшее солнце, превратила в тусклое подобие ожидаемого праздника.
- Её сегодня не будет.
- Поругались?
- Нет, но планы на сегодня не отменяются.
- Это здорово! – воскликнула Марина. – Значит едем в Мещерское!
Пляж на озере был уже с утра просто переполнен. Однако друзьям все же посчастливилось найти более или менее свободную песчаную полянку возле кустов ивняка.
Фома и Маринка сразу же разделись и бросились вводу. Антон опять засмотрелся на девушку, вспомнив как они были вместе с ней на реке в лагере. Но этот образ быстро вытеснила Лиля. Она представилась ему на сцене, танцующая в золотой клетке. Сразу стало не до купанья. Он разделся и решил просто
