путники вернулись в школу в мгновение ока, ибо дьявольская сетка совершенно не исказилась. Проход в тёмных закоулках цифрового некрополя оказался прежним и злополучный бар находился не так далеко. Как только они вступили на порог долгожданного убежища, то весь причудливый мираж испарился, словно и не бывал.
Заперев дверь, уставшие товарищи выдохнули и поспешили обратно в постели. Хотелось поскорее отвлечься от произошедшего и погрузиться в мир дивных грёз. Ведь волшебная вселенная снов ничем не уступала своеобразной магии аномалий, однако её просторы не вызывали гнетущего ощущения скорой погибели. Не смотря на весь кошмар и мистику случившегося, каждый искренне восхищался могуществом потусторонних сил. Уже который раз они продолжают поражать воображение и брать за душу. «Сколько ещё сценариев и декораций припасено этими порождениями зоны?» - с упоением задумался Николай. Ему всё больше казалось, что действие аномалий похоже на алгоритм компьютерной программы. Все смертельные операции имели лишь одну задачу: убить потенциальную жертву согласно заданным условиям. Летальный механизм срабатывает только в нужный момент, словно какой-то скрипт. Рассудок посетили мысли о некоем центре контроля этими жуткими созданиями и о ручном управлении ими. «Может быть кто-то специально придумывает постоянно новые машины убийств? Но зачем? Хотя, чем ближе к Москве, тем они более разнообразные. В Осташёво такого не было. На Беляной горе. В Рузе. В Тучково. В Кубинке. Может быть это тестовый полигон для этих штуковин? Или такое изобилие, чтобы «барьер» был прочнее? Чтобы заполнить пустоту между стенками. Одно ясно, чем ближе к столице, тем их больше и на любой вкус. Значит там есть источник энергии, что питает их. Чувствуется всё-таки рукотворный след в этих «творениях». Сложно,» - размышлял юноша. Внезапно его мысли были прерваны любопытством о случившемся с Иваном Макаровичем.
- Вань, - Николай подсел к спасённому. – Что случилось? Ты как там оказался?
- Ох, Колямба, не поверишь, - почесал затылок Иван Макарович. – Я вышел на крыльцо, решил подышать воздухом. Ну, выпил чарочку. Другую. Третью. Гляжу, за домом какое-то свечение. Дай, думаю, пойду погляжу. На всякий случай рацию захватил. Что-то сердечко ёкнуло меня. Насторожило. Вас будить не стал…
- А вот зря, башка твоя баранья, - недовольно отозвался Сергей. – Мы просыпаемся, а тебя нет. Волнуемся. Где? Что с ним? Ни слуху, ни духу. А ты, чёрт пьяный, попёрся полюбоваться светом. Мы же договорились перед этим. Не выходить. Ты сам же сказал, что притомился. Перепил чуть-чуть. Как ребёнок.
- Простите мужики, - опустил глаза Иван Макарович. – Алкоголь плюс любопытство. Мой косяк. Спасибо, что выручили. Без вас бы я сошёл с ума там…
- Что-дальше-то было? – заинтригованно спросил Алексей.
- Дальше!? Вышел. Вокруг сотни этих огоньков. Как будто в магазине телевизоров. Город ожил. Люди гуляют, веселятся. Машины ездят. В голове шёпот чей-то. Я совсем потерялся. В итоге дошёл до этого бара. А там девчонки танцуют. Музыка играет. Вискарик льётся. А потом, бах. Все люди превратились в какие-то злобные тени. В мозгах крик. Боль. Точно пилой режут извилины. Я и спрятался в туалете.
- Мы с тобой по рации пытались связаться. Не слышал?
- Нет. Я тоже кричал в три горла. Где я. На помощь.
- Хм, нам приходили другие слова, - ответил Николай. – Аномалия специально исказила твои слова. Или просто использовала твой голос, чтобы нас заманить. Эта дрянь знала, что лучше с нами расправиться в маленьком помещении, почти закрытом.
- Мы же были далеко, вне поля сканера, - усомнился Алексей. – Как она могла искажать голос специально? Мы же были не в поле зрения.
- Наверное, потому, что «барьер» нас заметил ещё раньше. Когда мы хоронили Назарова. Ходили на рыбалку. Машина знает примерно, где мы. Вокруг школы тоже есть же её стенки. Правда на очень большом расстоянии. Кажется, с их помощью она видит любые наши передвижения.
- Почему же её нет в этом здании? Было бы проще нас загасить здесь, чем устраивать игры.
- Интересный вопрос. Может от того, что там плотность «барьера» выше. Может, не знаю…
- Наверное, поэтому и никого здесь нет? – продолжал Алексей.
- Кстати, ты прав. Откуда все эти чужие воспоминания? Чужие души? Видимо те, кто погиб в застенках этой паутины. Кто был заперт тут.
- Тогда почему тел нет?
- Может есть. Просто очередная иллюзия. Слишком много вопросов, но мало ответов. Надеюсь, когда-нибудь узнаем.
Оставшись в задумчивости, остывшие от переживаний бойцы заснули и проспали вплоть до полудня. Ясный солнечный день начался с очередного похода в глубь аномальных полей. Иван Макарович и Алексей активно исследовали западную часть Красногорска, надеясь продвинуться вдоль улицы генерала Белобородова и выйти к району Митино. Параллельно их изысканиям, Николай и Сергей бродили в зарослях митинского парка. Низкая плотность дьявольского «барьера» в этом районе давала крохотную надежду на успех. Напарники постоянно чередовались, иногда меняя линию намеченного маршрута. За несколько дней они полностью изучили северо-восточную оконечность города и вплотную приблизились к мёртвым кварталам района Митино. Попутно, им пришлось тщательно пройтись по зеркальной границе у Волоколамского шоссе и железнодорожной станции «Пенягино». Результаты нескончаемой борьбы в течении целой недели оставались достаточно скромными, потому что удалось углубиться всего лишь на сотню метров. И к сожалению, не в направлении Москвы. Бывшая столица по-прежнему оставалась недосягаемой.
Чтобы совсем не пасть духом, измотанные напарники иногда ходили на рыбалку, пополняли запасы пищи, разыскали новую гитару и почти каждый вечер пели душевные песни, играли в карты, шахматы и домино. Одни стали больше читать книг, а другие решали кроссворды или поднимались в школьный спортзал. Там случались жаркие партии в настольный теннис и «33 очка». Монотонность пребывания толкала к разнообразию. Возникла новая традиция – раз в два дня собирать длинные палки, пластмассовые или железные трубы, баллончики с краской, а также любой материал, который можно было использовать для создания флажков или пометок свежей тропинки.
Каждый день путники бросались в тернии «барьера», сменяя одну попытку за другой, но отчаянные броски всегда оставались неудачными. Даже колоссальный энтузиазм Николая, с его рекордным количеством заходов и невероятным терпением, не позволял хоть немного продвинуться вперёд. Казалось бы, были пройдены сотни метров вдоль линии «зеркал», найдены десятки лазеек, отмечено множество путей. Но сколько бы отряд не старался - выйти к Московской Кольцевой Автомобильной Дороге так не удалось. Очередные рывки в сторону погибшей столицы оставляли на душе тяжёлые раны: вгоняли в эмоциональную яму, истощали организм, вызывали жуткую головную боль. Долгая и суровая борьба постепенно убивала всякие порывы альтруизма и толкала в липкие объятия уныния.
Всё реже стал выбираться на поиски тропинки в Москву измотанный Иван Макарович. Ему казалось предпочтительней сосредоточиться на изготовлении флажков, розыске продуктов, приготовлении пищи и любимой рыбалке.
Одним прохладным вечером, вернувшись после незадавшейся вылазки, отряд по традиции собрался отдохнуть. Алексей разжёг костёр. Иван Макарович вновь закоптил рыбу, поставил соленья и открыл тушёнку. Сергей принёс гитару, и его рука скользнула по струнам:
- От края до края, небо в огне сгорает, и в нем исчезают все надежды и мечты.
- Но ты засыпаешь, и ангел к тебе слетает, смахнет твои слезы, и во сне смеялась ты! – радостно продолжил Алексей. - Засыпай, на руках у меня на руках засыпай, засыпай, под пенье дождя…
- Далеко, там, где неба кончается край, ты найдешь потерянный рай, - с чувством вторил Николай.
- Дайка мне, - Иван Макарович взял инструмент. - Ах, как хочется вернуться, ах, как хочется ворваться в городок. На нашу улицу в три дома, где все просто и знакомо, на денек.
- Где без спроса ходят в гости, где нет зависти и злости, милый дом, - подпевали остальные. - Где рождение справляют и навеки провожают всем двором.
- Эх, такая ностальгия, - печально молвил Иван Макарович и выпил стопочку. – А вы парни как? Не хочется вернуться обратно, в городок?
- Как-то не очень, - ответил Николай. – Обратно в ту рутину, в этот социум, в лицемерие и показуху.
- А здесь рутины нет что ли? От броска до броска. Одни заброшенные улицы сменяются другими. В чём отличие?
- Она есть и тут. Но, по крайней мере, мы это делаем не просто чтобы просуществовать ещё один день, не чтобы выжить. У нас есть цель…
- Которая оправдывает средства, - злобно съязвил Иван Макарович и выпил ещё стаканчик.
- О чём ты говоришь? Ты уже четыре дня не ходишь с нами. Пока мы там мозги плавим и пытаемся помочь Лёхе, ты сидишь тут. И никто не возникает. У каждого есть свои обязанности. Тебе тяжело, и мы это поняли. С пониманием отнеслись.
- Сколько уже мы тут небо коптим!? А дальше сдвинуться не можем. Жрём эту рыбу с консервами. Жжём свои нервы. Я просто не хочу, чтобы мы тут сгинули просто так.
- Вань, ты сейчас не прав, - поддержал Сергей. – У тебя свои задачи, у нас свои. Мы тебе благодарны за пищу, за материалы. Но не нужно сдаваться. Рано ещё. Гони эти мысли. Нам нужно черпать смелость, а не страх. Страх заразен.
- Но и нужно реалистами оставаться, - не останавливался Иван Макарович. – Надо не забывать о себе, что ли.
- Мы же не кидаемся на амбразуры, не бьёмся головой об стену, - добавил Алексей. – Всё по уму. Спокойно ищем проход. К тому же там моя семья. Не хотелось бы оставлять их там и дальше.
- Ладно, ладно, - отмахнулся Иван Макарович. – Поглядим, как дальше пойдёт. Просто берегите себя парни.
После этого разговора скепсис Ивана Макаровича всё более возрастал, особенно с увеличением неудачных рейдов вглубь непреодолимого «барьера». Всё больше его поглощал нескончаемый поток алкоголя, позволяя хоть на мгновение скрыться от серых дней. Безмолвие, мёртвые дома, опустевшие улицы, ностальгия по ушедшему образу жизни, резкая гибель Романа Назарова: такой поток мыслей вызывал лютое отвращение к происходящим событиям. Приключение казалось ему обречённым, а каждый новый бросок лишь отодвигал неизбежное поражение. К тому же, однообразная еда и её небольшой рацион так же не внушали радости. Случалось, что уставший от одиночества боец иногда вызывался помочь остальным и отчаянно бросался на поиски. Однако, сильное ментальное давление, головная боль, детские предсмертные стоны, безликие духи, разрушение зрения приводили к помутнению рассудка. Через несколько дней он больше ни разу не пытался отыскать заветный путь. Вопрос личного самосохранения оказался в большем приоритете. Отныне основную часть времени Иван Макарович находился в заброшенной школе, блуждал по кабинетам, поднимал штанги, гантели и гири, пролистываю между подходами порно журналы. Это помогало ему снять напряжение. Вдобавок, ему нравилось стрелять из воздушки по многочисленным алюминиевым банкам и специальной железной мишени. Пневматическое оружие оказалось в кладовке спортивного зала, что не могло не вызвать любопытства.
