мелкобриты (за деньги матрасников естественно).
– А что за «Моторола»? – не удержался от законного вопроса Жорка, вроде бы совсем не случавший их разговора.
– Сам же как-то говорил, кто только защищается, никогда победителем не будет. Пора уже идти в атаку. Ну что, пленных не берем?
– Не берем! – счастливо просиял младший князек.
Столь энергично начатый день продолжился не менее насыщенно. Пока Жорка занимался жесткими дисками Стаса, Алекс встречался с Иван Иванычем в кондитерской на Марата. Разговор вышел что надо. Во-первых, товарищ Зацепина подтвердил, что дядя Петя к активной служебной деятельности не вернется. Во-вторых, успокоил отельера, что его собственный бизнес-проект по «Арго» в настоящее время никто закрывать не станет – всем интересно узнать во что это может вылиться. Ну и наконец просветил, кто и зачем собирается башлять на московский клуб.
– Все достаточно просто. Деньги не закордонные, а самые русопятые. На каждых два рубля затраченных на клуб, серые кардиналы получают возможность третий рубль отправить на отмытый долларовый счет в обычный итальянский или испанский банк вместе с убедительным резюме как эти денюшки честно добыты. Народ опасается, что рано или поздно западники начнут блокировать любые подозрительные счета.
– А не слишком ли затратно так все это отмывать? – слегка удивился Алекс.
– Так деньги можно сказать халявные. Кто-то ищет «Золото партии» за кордоном, а часть его оказывается тут присыпано.
Сильно приободренный этими сведеньями, Алекс отправился в «Бирему», готовить «группу захвата» для Москвы. Каждого кандидата вызывал к себе в кабинет отдельно и придирчиво с ним беседовал. Двое от столичного набега отказались по каким-то своим причинам, остальные были полны энтузиазма: коль скоро с жильем и зарплатой не будет проблем, то почему бы там и не покувыркаться. Не забыл позвонить бригаде давних знакомцев-молдован: не могут ли они при необходимости приехать в Москву для ремонтных работ. Ион-бригадир предложил другой вариант: московскую бригаду своих земляков. Так было даже удобней.
Полседьмого в количестве пятнадцати человек (всех, кого отловили) двинулись в театральное кафе. Там все к показу было готово, вернее, это был скорее прогон, чем полноценный спектакль, но князьки особо не придирались, главное было освоить суть театрального зрелища. Лирическая комедия из современной жизни народу в общем понравилась. Жорка тут же испытал свою идею худсовета, раздал всем листочки с десятичной системой оценки, потом собрал и высчитал средний бал, получилось «7.7». Когда все разошлись, князьки вместе с Ларой остались дабы высказать Ивникову свои пожелания. Пожелание, вернее, требование у Хазина было лишь одно: убрать всю ненормированную лексику.
– Ну вы даете! – изумился режиссер. – Это московская пьеса прошла по стране в десяти театрах, никто нашего ханжества не поймет. Народ к этому уже привык. Зачем?!..
– Меня в школе учили, что драматургия – это литература, а литература – это изящная словесность. Не вносите разлад и катастрофу в мои представления о прекрасном.
– По-моему, их очень легко заменить на более цензурные слова, никакой разницы не будет, – вставила Лара.
Взгляд Ивникова обратился на Алекса – за ним было последнее слово.
– Я ничего против мата особенно не имею, но если со мной рядом будет сидеть прекрасная девушка, мне придется вздрагивать от этих слов, что не есть хорошо. Я согласен с нашим креативным продюсером, – выдал свое заключение старший князек.
На этом их томный вечер не закончился. При выходе из кафе, они буквально наткнулись на «Лексус» Сабины-Банкирши. Она тоже увязалась за всей компанией из «Биремы», во время спектакля никак не обращала на себя внимание отельера, зато теперь категорически его поджидала.
– На два слова, – сказала и отвела Алекса в сторонку. (А не ждет ли его флакончик с кислотой, весело подумал он.)
– На, почитай, – протянула она ему несколько листков, скрепленных степлером. – Я завтра зайду поговорить об этом.
Не дожидаясь ответа, села в машину и быстро тронула ее с места.
– Интрига нарастает, – прокомментировал Хазин.
– Совсем с ума сошла барышня, – сердито бросила Лара.
Они загрузились во внедорожник Жорки и через три минуты подъезжали к «Биреме».
– Всем пока! – Скрипачка первой выскочила из машины и направилась к своей тачке, вся спина выражала ее 9-бальный гнев.
Князьки обменялись понятливыми взглядами: «И у самой выдержанной сдают нервы». – «И не говори». – «Догнал бы». – «И лишить ее яростных эмоций – ни за что!»
Переданное послание он прочитал лишь, когда добрался на метро до Треххатки.
Это был некий самостийный брачный договор между Он и Она, вернее его предварительный вариант, но пунктов все равно было больше сорока. От обязательства посещать друг друга не меньше пятнадцати суток в месяц, до выплачивания пятизначного пансиона на каждого родившегося ребенка. Алекс читал пять страниц компьютерного текста как увлекательный авантюрный роман – это ему была как ответка за его капризы и претензии к «Арго».
22
Спал на тахте в кабинете, не мог себя заставить побеспокоить двуспальную кровать в спальне. В семь утра проснулся бодрый и энергичный. В кои-то веки прочитал даже тридцать страниц из второго тома «Тихого Дона», причем заметил, что донской диалект уже совсем не смущает его. Вовремя вспомнил, что сегодня вроде намечался завоз новой партии постояльцев на Фазенду, стало быть гонять за сто верст Сенюкова не было никакой необходимости. Позвонил в «Бирему», там арендованный автобус был уже под парами, попросил у Озерков его подхватить. Успел даже чаю с бутербродами откушать.
Автобус шел полупустой, все же пятьдесят человек разом Фазенда еще поглотить не могла. В хвосте на двух сиденьях расположился Вадим, к нему отельер и плюхнулся.
– Решил вашу главную достопримечательность посмотреть, – объяснил свое присутствие москвич.
– Шпионство оно дело такое – все надо зафиксировать.
– Ну я… ну я… – парень даже стал заикаться от такой напраслины.
– Понял, понял, расслабься. Звонки были? Сам в Москву звонил?
– С работы только наш полковник звонил, но я ему ничего, как договаривались. Сам только своей подруге звонил. Так рассказывал, что ей в «Бирему» тоже захотелось. Или не надо было?
– Еще как надо. Учти приедешь с подругой – слупим с тебя по полной ставке.
Чтобы не смущать его, Алекс достал электронку и пересел на самый последний ряд с намерением осилить тридцать страниц английской прозы. Заодно внимательно прочитал еще раз брачный договор Банкирши. Обратил внимания, что ее авторства в нем никак не было заметно, словно целиком взято из Интернета, мол, всегда могу сказать, что я здесь не причем, просто нашла материал, чтобы подколоть тебя с твоим многоженством. Если же придумала все сама, то главный половой орган из двух букв явно при ней.
Уже на подъезде к Фазенде пришла эсэмэска от Геры: «Просматриваю 1 и 2 том». (Вот это да! Выходит, взорвали сразу и боевую и шумовую гранаты!) Уже при выходе из автобуса сказал Вадиму:
– Завтра с утра выезжаем взад, готовься.
Сначала посетил обоих домушников, у которых был довольно помятый вид. (А что вы хотели третий побег как-никак.) Протянул им два листка, отпечатанных на принтере:
– Подписывайте и летите белым лебедем.
Это были расписки: «Я такой-то, обязуюсь за то, что меня за ограбление такой-то квартиры не сдали в милицию, выполнить в Москве одноразовую работу по своей специальности. Число. Подпись».
Домушники обалдело переглянулись.
– И кому это?.. – спросил тот, у кого лицо поумнее.
– Не ментам точно, – хмыкнул Алекс. – Ксивы ваши мы срисовали, так что предъява будет по всей красе… Чего вас смущает, это же филькина грамота?
– Не, не надо, – забоявшись одернул своего напарника второй домушник.
– И прямо сейчас сможем уехать? – уточнил первый. – И все бабло вернете?
– Часа через два, как автобус народом наполнится. Насчет бабла оставим вам по тысяче деревянных, до Москвы от Питера на автобусе хватит. Остальное нам за харчи и постой. Мы же не социальная служба.
Первый взял ручку и подписал расписку, второй попыхтел и тоже подписал. Алекс всунул их расписки себе в карман и отправился по другим делам. Нужно было переговорить с тремя кандидатами на поездку в Москву. А также с чудо-строителем Авдеичем на предмет построить в подвале «Арго» точную копию фазендного бассейна с волнодуями и сколько это будет стоить, чтобы внести цену в смету расходов. Заглянул и к кузнецу Вакуле, попросил его притормозить с ламинарными римскими доспехами и переключиться на хопеши, крисы, катары, мол, пора тебе, мастер, выходить на московский уровень, нужна супервыставка-продажа лучшего твоего оружия.
– А у меня давно все готово, вам я продавал только ширпотреб, эксклюзив у меня в городе у деда хранится, – отвечал Вакула.
Не дожидаясь общего автобуса, Алекс загрузился в авто моторизованных клиентов Фазенды и был таков, не забыв поручить одному из охранников довезти домушников до Питера и проследить, чтобы они сели там на московский плацкарт или автобус.
Прежде чем отправляться в «Бирему» он заехал в Треххатку, чтобы в тиши внести в смету расходов «Арго» последние вводные и отправил ее Демко с припиской, что «Завтра будет в Москве». После чего собрал дорожную сумку для недельного пребывания в Первопрестольной, не забыл ни ноутбук, ни Верину ювелирку с фотоальбомом, прихватил даже шестопер с клевцом, как знаками своего нового московского владычества. Чтобы не тащиться с этой сумищей на метро, вызвал такси.
Теперь главным оставался вопрос каким составом выдвигаться в Московию. Первым отпал Жорка, сказал: ты сначала все подпиши, и я сразу прилетаю. Второй отказалась Ева: мне и тут дел хватит выше крыши (действительно, на кого еще можно было надежно оставить «Бирему»). Намеченные к поездке два охранника так замучили отельера дотошными расспросами, что и как им там делать, что Алекс сам дал отбой: будьте на низком старте, полетите на самолете. Слава богу Лара, несмотря на вчерашнее взбрыкивание была готова ехать как юный пионер. Потом вдруг на пороге его кабинета возникли Томас с Оливией и объявили, что с британским консульством и с московским советником посольства по культуре они переговорили и могут для ориентировке на местности выехать в Москву хоть завтра.
– Завтра с утра и поедем, – поймал их на слове Копылов. – Дня на три-четыре. Или со мной на машине, или на самолете.
Разумеется, им сподручней было на машине.
Во время этих переговоров ресеншенистка Ира вдруг принесла ему в кабинет маленькую коробочку, перевязанную широким скотчем:
– Александр Сергеевич, на ресеншен курьер принес, сказал только вам в руки. (Ага, вот и ответка за его художества с тетушкой Лавочкина.)
Первым порывом было выбежать через черный ход во двор-колодец и уже там вскрыть посылку. Но тут же возникло злодейское желание забрать с собой на тот свет обоих славных мелкобритских шпионов. Выпроводив жестом Иру, он ножницами вскрыл коробочку, в ней лежала приснопамятная «Моторола» даже с характерной царапиной на тыльной стороне. Жизнь кажется совсем налаживалась. Воскликнув преподам «Sorry», он метнулся за
