теперь?
Старушка: - Говорит – человек он взрослый, самостоятельный. Может решить вопрос, где перебиться. А она имеет право.
Олигарх: - Конечно, имеет. Ничего личного – просто бизнес.
Писатель: - Какая хорошая девочка.
Странник: - Отписал любимой правнучке. Попал старый дурак.
Писатель: - Верное определение – точнее не скажешь.
Дежурная: - Разве так можно?
Олигарх: - Конечно.
Дежурная: - Продать старика?
Олигарх: - Старик ваш никому не нужен. А вот квартиру продать - легко. Завещание нужно было делать, а не отписывать. Есть правила, законы, юристы, нотариусы. Он чем думал?
Старушка: - Так ведь правнучка - родная кровь.
Олигарх: - Кровь, не кровь. Деньги девочка захотела. Сам виноват.
Дежурная: - И что теперь?
Олигарх: - Ничего.
Странник: - Сюда ему пора. К нам. Место есть?
Старушка: - Рядом… Только если Бог ему еще времени малость какую отмерил – неужто места ему там больше нет? Разве так?
Писатель: - Получается так, мать.
Олигарх: - Без вариантов. Все по закону. Деточка права.
Старушка: - Значит, вынуть из шкафа китель, забрать ордена и бомжевать?
Пауза.
Странник: - Стоп. Это что ты сейчас, старая, сказала?
Писатель: - Какие такие ордена?
Странник: - Он воевал?
Старушка: - Все тогда воевали.
Олигарх: - В какой же войне?
Старушка: - В Отечественной. В какой?
Писатель: - Сколько ему лет?
Старушка: - 96.
Писатель: - Молодец какой! Выходит, в 14 на фронт подался?
Старушка: - Сбежал. В военкомате скрыл, что по возрасту не вышел. А немец тогда к Москве подступал. Связистом и взяли. Потом до Германии дошел.
Странник: - А теперь его, значится, на улицу?
Старушка: - Все так.
Дежурная: - Внучка-то знает, что дед воевал, награды имеет?
Старушка: - Правнучка она. Видела в детстве, как на 9-е Мая дед надевал ордена, мы садились к столу, вспоминали, поминали.
Писатель: - Что же из родни ей никто не объяснил?
Старушка: - Родни-то не осталось. Живет с матерью, с отчимом. Кто там, что ей объясняет – мне неведомо.
Дежурная: - Понятно.
Писатель: - Неправильно это.
Странник: - Не по понятиям. Края нужно знать.
Дежурная: - Ох.
Появляется Чужой.
Чужой: - Что за помойка? Кошмар. Куда я попал? Ужас! Ну, детки любимые, спасибо. Вот она благодарность…
Дежурная: - Пойду. Новенький нарисовался. (Идет к Чужому) Что милый, не освоился еще? Не переживай. Место здесь хорошее.
Чужой: - Я вообще не отсюда! Не трогайте меня! А вы кто такая?
Дежурная: - Дежурная я. Просто дежурная. Все будет хорошо, не волнуйся. Сорок дней походишь, с мыслями соберешься и в Путь. А пока чувствуй себя, как дома.
Чужой: - С ума сошла? Какое – дома? Я в этой помойке минуты не останусь.
Дежурная: - Как знаешь. Твое право. Вон люди годами сидят и ничего. Конечно, неправильно это, но у нас хорошо, место спокойное. Тихо, чисто, церковь рядом.
Чужой: - Эти что ли люди? Бомжатник.
Олигарх: - Эй, полегче.
Странник: - Ты кто такой?
Чужой: - Не сметь меня называть на ты. Я вам не проходимец какой-то.
Писатель: - Еще один. Так ведь все мы тут теперь на ты.
Чужой: - Оставьте! Оставьте меня в покое! Болото. Помойка. Ну, попал.
Дежурная: - У вас шок. Так бывает. Это пройдет. Через сорок дней…
Чужой: - Какие сорок дней? На свалке этой прикажете мне столько времени находиться. Среди этих? Дальше куда? Быстро говори!
Дежурная: - Если вы, конечно, готовы.
Чужой: - К чему?
Дежурная: - Если подумали, осмыслили, вспомнили добрые дела.
Чужой: - Дела? Да на меня молиться должны тысячи. Миллионы!
Дежурная: - Тогда вам пора. Здесь никого не держат.
Чужой: - Куда?
Дежурная: - Арку видите? В добрый Путь. Да хранит вас…
Чужой: - Да, пошли вы все.
Странник: - Сам иди.
Чужой подходит к арке, ступает в нее, исчезает. Долгая пауза. Все внимательно смотрят на арку. Чужой с воплями выскакивает назад.
Чужой: - Что это? Как это? Какого черта?
Дежурная: - Чертей поминать здесь не стоит. Конечно, право ваше, но не советую, мало ли что.
Чужой: - Зачем вы меня туда послали?
Дежурная: - Что-то не так?
Чужой: - Издеваетесь?
Дежурная: - Что вы увидели?
Чужой: - Ничего! Абсолютно! Там же ничего нет! Одна серость.
Писатель: - Это как?
Странник: - Неслабо. Эдак, ему и сотни лет не хватит.
Писатель: - Это как жить нужно было? Ха! Добро пожаловать в семью.
Чужой: - В какую семью? Чего вы от меня хотите? Что вы ко мне привязались? Делать-то что? Говорите! Быстро!
Странник: - Смешной малый.
Дежурная: - Никакой семьи! Сорок дней и вперед. Не место тут. Ничего, в себя придет, все вспомнит. Пустоты не бывает. Не было еще такого ни с кем и никогда.
Олигарх: - Так. Слушай меня внимательно. Сюда не влезать, в вазон не наступать, даже не смотреть, место мое обходить стороной. Понял? Ты меня понял?
Странник: - А еще лучше – вали отсюда.
Чужой: - Куда?! Там же ничего нет! Абсолютно ничего!... А что должно быть? Что вы молчите? Оглохли?!
Дежурная: - Все. Угомонились. (Старушке) Ну что, милая. Не переживай, обойдется. Уляжется. Ведь не может быть такого. Значит, выход есть. Придумаем что-то. Обязательно придумаем. Иначе быть не может. Будешь ждать?
Старушка: - Пойду я. Наведаюсь еще. Увижу, что он пришел – сразу сюда. Нужна я ему нынче. Я с ним разговариваю - он меня слышит.
Дежурная: - Конечно. Ступай – там тебе легче будет. Приходи. Идем, провожу.
Старушка медленно бредет к арке, скрывается в ней. Дежурная уходит за ней. Следом бросается Чужой, делает шаг, но отскакивает. Странник, Писатель и Олигарх задумчиво смотрят на него, на арку. Долгая пауза.
Писатель: - Жалко ее.
Странник: - Чего ее жалеть? Она уже Там. Старика жалей. В 96 на улице оказаться. Зимой. Внучка… Уродина. Поучил бы я ее.
Олигарх: - Закон на ее стороне.
Странник: - Это нормально?
Писатель: - Должно быть уважение. А закона нужного нет, потому как в голову никому не придет выкинуть старика-ветерана на улицу. Вот и не озаботились.
Странник: - Этой в голову, однако, пришло, долго не думала.
Олигарх: - По-своему она права.
Странник: - Что ты несешь?
Писатель: - А ведь верно. Что с нее взять? Девице сколько? 18. Чему ее в школе учили? Какие фильмы показывали, книжки читать давали? Откуда ей знать про уважение? Все им должны, да и только. Это в советские времена правила были. Сейчас одни понятия.
Чужой: - Бред! Ахинея! Чушь!
Странник: - Чего?... Ты сейчас что-то сказал?
Чужой: - Господи, куда я попал?
Олигарх: - Все. Тихо. Надоели. По местам.
Скрылся в люке. Пауза.
Писатель: - Сидеть просто так будем?
Странник: - А что?
Писатель: - Если ей там объяснить не смогли, значит, мы должны это сделать.
Странник: - Как?
Писатель: - Не знаю. Связаться как-то, поговорить, выпороть.
Странник: - Как?
Писатель: - Откуда я знаю. Но не сидеть же. Нужно бить во все колокола.
Странник: - Колокол есть, вон на военной территории, даже вечный огонь.
Писатель: - Вот.
Странник: - Как ты в него ударишь?
Писатель: - Попросить кого-то.
Странник: - Кого? Разве что у ветра.
Писатель: - Что же - оставим старика? Бросим его?
Пауза.
Странник: - Так… Эй, владелец пароходов! Тебе все по барабану? Чего молчишь? Какие такие законы ты говорил? Что старику делать? Бабку он слышит, она сказать ему может, посоветовать. Он послушает. Вылезай! Сидит в своем трюме, как крыса.
Олигарх: - Не трогайте меня.
Странник: - Тебе все равно?
Олигарх: - Я тут каким боком?
Странник: - Из-за таких, как ты, какую страну сдали.
Чужой: - Какую такую страну? Совок имперский!
Странник: - Снова ты?
Олигарх: - А не нужно мне предъявлять. Я дела делал и ничего не сдавал.
Странник: - Бабло ты делал.
Олигарх: - Я просил обращаться ко мне на вы.
Странник: - Тьфу. Строит из себя. Деду что делать? Мозги напряги!
Олигарх: - Ничего. И тебе тоже.
Писатель: - А ничего, что он воевал? Что ветеран. Награды имеет. Тогда их просто так не давали.
Олигарх: - Не грузи. Я не справочное бюро и не скорая помощь.
Писатель: - Ну да. Так оно конечно проще будет – посидеть в сторонке.
Олигарх: - Я сказал – отстань. Я тут ни при чем.
Писатель (задумчиво): -
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если руки сложа
Наблюдал свысока,
А в борьбу не вступил
С подлецом, с палачом, —
Значит в жизни ты был
Ни при чём, ни при чём!
Олигарх: - Вот только не надо.
Писатель (задумчиво): -
Если, путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит нужные книги ты в детстве читал!
Олигарх: - Вот ведь не уймется. За горло берешь?
Странник: - У тебя что детства не было. Матери, отца, деда? Никто в семье не воевал?
Олигарх: - Оба деда воевали! Оба! Один от ран сразу после войны скончался. До Победы дотянул, домой вернулся и все. Ранили в последние дни войны. Говорить мне будешь!
Писатель: - Стало быть, есть понимание. Их никто на улицу не выставлял. Другого деда с квартирой не продали?
Писатель: - Уважали деда. Почет ему и слава.
Чужой: - Зачем все это? Зачем?
Писатель: - Простите? Не понял?
Чужой: - Жили бы сейчас в процветающей стране. В Европейской!
Странник: - Ты кто такой?
Чужой: - Не ваш. Уж точно не ваш.
Странник: - А чего тут делаешь?
Чужой: - Не знаю. Я ничего не знаю. Я должен быть в другом мире. В счастливом. Где люди свободны, толерантны. На тебе, вляпался в болото.
Писатель: - Иностранец что ли?
Чужой: - У меня два паспорта. Три!
Странник: - Так чего сюда явился?
Чужой: - Миссию выполнял. Спасал вашу чёртову страну.
Странник: - От кого?
Чужой: - От идиотов! Сталинистов! От совковых ничтожеств! Я правозащитник в самом правильном смысле этого слова! Общественный деятель! Можно сказать – спаситель нации!
Писатель: - Ну и защищали бы права эти там.
Чужой: - Там все хорошо. Вас дураков защищал.
Олигарх: - Стоп. Не наш. Ты где родился?
Пауза.
Чужой: - Здесь.
Олигарх: - Значит, детство прошло у нас. Молодость?
Чужой: - Да.
Олигарх: - Родители? Папа, мама отсюда? Здесь родились, жили?
Чужой: - Вон лежат. Совковые терпилы. Рабы. Жизни свои угробили, мою тоже в унитаз спустить хотели.
Олигарх: - Ясно. Учился, значит, бесплатно, образование получал, девок наших тискал, хлеб советский жрал... А потом слинял?
Чужой: - Я сейчас должен быть там! Там! Прожил бы еще сколько лет. Медицина! Экология! Права человека! Все для людей!
Странник: - Так чего сюда пришел?
Чужой: - Да что с вами говорить?
Олигарх: - Вот он как раз здесь бабло и делал. Кому он там нужен с русской рожей за просто так? А тут - пожалуйста, будьте любезны. Трудись на нас - заплатим. Будешь гадить на свою страну – потерпим урода, приласкаем. Не люблю я вашего брата. Никогда не любил.
Чужой: - Что вы понимаете?
Странник: - Было когда-то точное определение - враг народа.
Чужой: - Вот и договорились! Отлично! Слово сказано!
Странник: - Это за 25 лет, что меня здесь не было – у нас такая мразь завелась? И сколько их таких?
Писатель: - Такие были всегда. Этот хоть уехал, а сколько их здесь в кабинетах сидят? Ждуны…
Чужой: - Патриот? А ты что в чужой стране делал? Я твой памятничек рассмотрел. Все подвиги нарисованы. Даже веночек от братанов. Как трогательно.
Странник: - Не твое дело.
Чужой: - Ладно, оставим интимные подробности. Афган. Где мы, а где Афганистан? Ты зачем туда явился? Почему не откосил? Кого защищал?... Сказать нечего?
Странник: - Нам всего не объясняли. Коротко - на политзанятиях в учебке говорили – нужно защищать отчизну на дальних подступах.
Чужой: - Головы не было, вот и защищал. Вас, как слепых котят использовали. Что вы туда полезли?
Странник: - Значит, надо было, не твое дело!
Чужой: - Не надо! Нет! Не надо! А в Чечне что делал?
Странник: - Что за вопрос?
Чужой: - Туда зачем добровольцем пошёл? Кто тебя
