Урок атеистам

Урок  атеистам
Отшумели первомайские праздники.  Дни стояли  солнечные и в воздухе пахло сиренью.  Первое весеннее тепло радовало и заставляло всех снимать теплые куртки и одеваться легче. Лера проводила детей в школу  и сама уже собиралась уходить на работу. Раздался звонок в дверь – принесли долгожданную телеграмму от мужа «Родная… встречай через три дня…  целую млн раз…». Обрадовалась, конечно. А сложности на работе – уладим, не первый раз эти накладки во времени. Придя  на работу, Лера сразу пошла к  зав. отделом и оформила заявление на отпуск  за свой счет, позвонила куратору по кандидатской диссертации и с облегчением, что все решилось  удивительно быстро и так легко, пришла в свою лабораторию.  Сначала работалось легко – но погодя пробирки, чашки Петри и бюретки стали уплывать из поля зрения и Лера размечталась… о встрече с мужем… 
После работы она съездила в аэропорт и купила билет на нужную дату в Ленинград.  Дома дети как всегда предложили быстренько выпустить домашнюю стенгазету  к приходу папы из рейса. Выдав этим юным журналистам сырье для стенгазеты – открытки,  разные фото, журналы – Лера занялась собой: что взять с собой?, что там одеть? Счастливые мысли вихрем закружились в ее голове от предвкушения  встречи с любимым.  Вещи отбирала тщательно – все-таки жена командира…  И вспомнила – выходила замуж за курсанта и поехала потом с лейтенантом  в неизвестную жизнь  с тазиком в руках, в который всунули  его форменные сапоги.  И как они тогда были молоды и счастливы.
На следующий день настроение молодой женщины необъяснимо стало портиться – она терялась и не знала – что я хотела сделать?, из рук буквально все валилось…  Поздно вечером принесли телеграмму «Приход перенесли.  Когда встречать сообщу. Толя». Лера безостановочно читала и читала этот текст, не понимая – это кто ей такое мог написать??  Толик?  Как? Никаких эпитетов, ни просто целую. Утром она расстроенная сдала билет в аэропорту  и долго по нему бродила – когда же я теперь к нему полечу?,  думала она.  Вернувшись  домой, мельком  глянула на творчество детей – их фишку – домашнюю стенгазету. Неплохо получилось, молодцы, Толя будет рад.
Прошли  три  дня -  в неизвестности и тишине. И Лера не выдержала – сама позвонила  одному из больших начальников мужа – когда же приход? На том конце провода долго молчали. И ответили: «Приход  был по плану.  Судно Вашего  мужа  давно в порту.  И они еще там работают. Очень много документации».  Лера, забыв попрощаться, тяжело опустилась в кресло в прихожей - в висках застучали какие-то молоточки, ей показалось – остановилось сердце…  Какой-то холод навалился снежным комом и не давал дышать. Где она и что делает – потерялись ориентиры и всякий смысл действий. В себя ее привел междугородний телефонный звонок. Она бросилась к телефонной трубке с уверенностью «Толя!» и схватив ее крикнула: «Ты? Что случилось?». Но в трубке раздался голос начальника,  спокойный и уверенный, которому она  только что звонила: «Валерия Константиновна, не волнуйтесь. Мы все уладим. Поймите, мы же их там держим для здоровья наших людей. Не больше.  Срочно вылетайте в Москву.  Я его  вызвал сюда и он уже  выезжает  на вашем новеньком  опеле, с  чем я Вас и поздравляю. Вас  может кто-то встретить? Или прислать за Вами машину?»  «Нет, спасибо. Меня встретит брат», - она еле выговорила ответ непослушными губами. 
Билет на ближайший рейс достался в кресло под номером  17. Впечатлительная женщина начала успокаиваться – это же Толино число!  Значит, все будет хорошо.  Лера в душе даже гордилась тем, что женщины обращают внимание на ее  мужа – он представлялся ей незыблемым столпом , той опорой,  которая вечная, теплая, родная. И он - самый  лучший на свете семьянин.  Лысый? Мелочи какие!  С зубами проблемы? Ерунда! – все вставим и будут лучше своих.  От нескольких бессонных ночей, состояния тревожности и неопределенности  Лера быстро задремала  под ровный шум моторов авиалайнера. И очнулась, когда приземлились во Внуково. Брат стоял впереди всех встречающих. На лице – волнение и вопросительное выражение. Он крепко обнял Леру, прижав к себе и ласково погладив  ее плечи. Этого оказалось вполне достаточно – Лера впервые за все эти дни  разрыдалась, уткнувшись брату в грудь. А услышав его увещевания – да что случилось, сестренка? - еще пуще…  До дома на Кутузовском  доехали быстро – брат любил лихую езду, но в этот раз превзошел сам себя.  Сели по-домашнему – на кухне. Выслушав сестру внимательно, не перебивая,  Валентин Константинович  сделал  однозначный вывод – да такого не может быть! И принял все реанимационные меры  – 50 г коньячку, шутки-прибаутки про их  мужскую полигамность, хоть на Толю это никогда  не было  похоже.  Немного успокоившись, Лера позвонила тому же начальнику.  И тот ей сообщил – муж приехал, но находится в поселке под городом – в коммунальной квартире.. э-э-э ну,понимаете...  И зачем-то продиктовал адрес,  добавив – «Вам нечего волноваться – жив и здоров».  Брат занервничал и стал мерять комнаты шагами. С работы пришла  Аннушка – его жена. Устроили совет в Филях. Посовещавшись, решили, что надо ехать немедленно и забрать Толю.  Домой. И чтоб ноги его не было у этой – брат не скупился на выражения, а у Леры при каждом непечатном слове вздрагивали плечи и начинало мутить. «Хватит», - попросила она брата и тот покорно умолк. Поехали втроем  - брат за рулем,  Аннушка и Лера.  Стемнело. Долго блукали по поселку, пока какие-то мальчишки не указали, где нужные улочка и дом. Подъехали. Что делать? Как-то раньше об этом не подумали. Брат решил идти сам в эту коммунальную на 3 семьи квартиру, а женщины должны были  ждать его и Анатолия  в машине у подъезда.  Из машины вышли  все втроем – на воздух -  и замерли – по улице прямо на них в свете тусклого уличного фонаря шел Анатолий, а рядом, крепко держа его под руку, шла невысокая женщина и громко смеясь что-то ему говорила. Леру  подхватил как  вихрь – она мгновенно забыла  все наставления брата о дистанции, обиженном виде и бросилась бегом навстречу  мужу.  Подбежав и забыв обо всем на свете,  кинулась ему на шею, целуя лицо и шепча неизвестно и непонятно  что.  Анатолий  остановился как вкопанный, но его руки не потянулись к Лере и лицо как бы отворачивалось от ее губ. И вдруг – Анатолий резко развернувшись и освободившись этим движением от Лериных рук,  не сказав ни слова, побежал прочь в темную даль улочки.  Лера – за ним. Он бежал, конечно, гораздо быстрее, чем  женщина  в туфлях на шпильках  и узкой юбке « карандаш». Тогда она на ходу сбросила туфли и подняв юбку высоко – почти  догнала его и только сейчас  услышала, что кричит: «Толя! Да остановись же! Толя!» Улица неожиданно закончилась вспаханным полем  и непроглядной темнотой -  куда он и продолжал  бежать по пахоте.  Лера тоже продолжала бег, но голые ноги с непривычки так тонули в земле, что она с трудом их вытаскивала. Через  пару  метров она остановилась.  Силуэт мужа был далеко впереди  и вышедшая из-за облака  луна хорошо освещала его своим бледным светом . Кто-то сзади крепко схватил Леру и поднял на руки – брат.. «Ну, он как сумасшедший, а ты-то сестренка – куда? Прибежит как миленький  -  никуда не денется. Неожиданный нам подарок – вот те раз…  Леруша,  ну вот так лучше..» Лера почувствовала, что брат ее держит, а его жена стряхивает  ей  землю с ног. Потом  брат обул ее в туфли и они долго стояли у кромки пахоты. Брат даже сказал, что закурил бы, если бы вообще курил. Наконец-то  они заметили, что Анатолий возвращается.  Он шел прямо к ним. Даже не отряхнувшись от комьев земли на ногах, Анатолий первым спросил :  «Ты что? Следишь за мной?» - его голос был злым и совершенно чужим,  от чего Лера  сразу растерялась  и  потеряла дар речи.  «Господи, да что это с ним такое?», - мелькнуло в голове.  Как всегда выручил брат: «Толик, если есть тут монатки – забирай их и поехали  домой. Утро вечера мудренее».  Но не  тут-то было…  Анатолий  произнес  ровным  и твердым голосом :  «А мой дом теперь здесь…».  Кто и что потом говорил – Лера  ничего не помнила.  Разговор закончился тем, что брату удалось уговорить Анатолия  приехать  завтра к ним домой на Кутузовский .  Лера вглядывалась в лицо мужа  и почти не узнавала его – выражение  было чужим и холодным – она даже поежилась несколько раз – такое разве может быть? Даже не поссорились. Даже разногласий никаких не было…  Только что была телеграмма  - родная, целую миллион раз. А вот Это что стоит перед ней?  Кто? Совсем кто-то чужой и непонятный. Домой возвращались молча. Только что пережитое явно всех  потрясло. Лера и Аннушка сидели на заднем сидении и Аннушка крепко взяв Лерины руки в свои, то их поглаживала, то легонько пожимала – проявляя таким образом поддержку  и согревая их. Лере почувствовала,  что она вся похолодела , как кусок льда. Мысли из  головы  исчезли  и теперь  она казалось огромной и совершенно пустой….
Этой ночью Лера так и не смогла уснуть. К утру поднялась температура, но брат - спортсмен быстро с этим справился.  Чем-то попоил, чем-то растер и приказал быть в форме как никогда.  Когда  женщина  почувствовала себя лучше  и пошла к зеркалу  наводить красоту, то  заметила, что очень бледная,  взгляд  – как у раненого зверя, а вот копна золотых волос  ее не подвела и сияла по-прежнему.  Она даже улыбнулась своей гриве, прошептав «спасибо, папочка…».  Время остановилось. Или шло – но очень медленно.  Анатолия все не было. День стал клониться к вечеру. Никто не показывал, что нервничает. Но нервы у всех были натянуты как струны.  Анатолий появился  поздно, с порога объявив, что его внизу ждут. И вдруг  после  его слов  с Лерой что-то произошло :  ее охватило негодование – да  как он  смеет себе такое  позволять?  Опять все уселись на кухне – в холодильнике была готова  обалденная  еда, но в воздухе висело что-то столь гнетущее  - что всем  было тяжко и неуютно,  что  и кусок в горло не полезет.  Откуда-то  взялся красивый и спокойный голос  -  Лера поинтересовалась у мужа – давно ли он успел превратиться в послушную  собачку на веревочке, которую надо ждать на всякий случай – чтоб не сбежала?  Что с ним  случилось?  Забыл,  что  он – муж, отец  - сын и дочь ждут его не дождуться дома. А - я? Кто я - тебе?  А  ты - мне? И как этот бред между  нами понимать?  И что говорить сыну – выпускнику 10-го класса перед его выпускным вечером? и дочери – выпускнице  8-го класса перед ее выпускным вечером?  И еще, и еще – в том же духе. Муж  слушал молча, опустив голову и не произнося ни слова, только его руки дрожали мелкой  дрожью и он все время  потирал их,  сжимая иногда в кулаки.  Поговорили,  называется. ..  Вмешался брат.  Лера плохо понимала, что он говорил, но Анатолий пообещал приехать  домой завтра и без сопровождающего лица.  На следующий день он приехал  до обеда и впервые обратился к Лере:  «Лерчик,  а какие тапочки одеть?,  дай, пожалуйста».  Движением робота Лера протянула мужу тапочки. Брат отвернулся, но Лера заметила, как  он довольный потер руки. Сели обедать.  Разговор был ни о чем.  Его прервал телефонный звонок. Брат удивленно говорил в трубку «Да, да,