Урок атеистам
Отшумели первомайские праздники. Дни стояли солнечные и в воздухе пахло сиренью. Первое весеннее тепло радовало и заставляло всех снимать теплые куртки и одеваться легче. Лера проводила детей в школу и сама уже собиралась уходить на работу. Раздался звонок в дверь – принесли долгожданную телеграмму от мужа «Родная… встречай через три дня… целую млн раз…». Обрадовалась, конечно. А сложности на работе – уладим, не первый раз эти накладки во времени. Придя на работу, Лера сразу пошла к зав. отделом и оформила заявление на отпуск за свой счет, позвонила куратору по кандидатской диссертации и с облегчением, что все решилось удивительно быстро и так легко, пришла в свою лабораторию. Сначала работалось легко – но погодя пробирки, чашки Петри и бюретки стали уплывать из поля зрения и Лера размечталась… о встрече с мужем…
После работы она съездила в аэропорт и купила билет на нужную дату в Ленинград. Дома дети как всегда предложили быстренько выпустить домашнюю стенгазету к приходу папы из рейса. Выдав этим юным журналистам сырье для стенгазеты – открытки, разные фото, журналы – Лера занялась собой: что взять с собой?, что там одеть? Счастливые мысли вихрем закружились в ее голове от предвкушения встречи с любимым. Вещи отбирала тщательно – все-таки жена командира… И вспомнила – выходила замуж за курсанта и поехала потом с лейтенантом в неизвестную жизнь с тазиком в руках, в который всунули его форменные сапоги. И как они тогда были молоды и счастливы.
На следующий день настроение молодой женщины необъяснимо стало портиться – она терялась и не знала – что я хотела сделать?, из рук буквально все валилось… Поздно вечером принесли телеграмму «Приход перенесли. Когда встречать сообщу. Толя». Лера безостановочно читала и читала этот текст, не понимая – это кто ей такое мог написать?? Толик? Как? Никаких эпитетов, ни просто целую. Утром она расстроенная сдала билет в аэропорту и долго по нему бродила – когда же я теперь к нему полечу?, думала она. Вернувшись домой, мельком глянула на творчество детей – их фишку – домашнюю стенгазету. Неплохо получилось, молодцы, Толя будет рад.
Прошли три дня - в неизвестности и тишине. И Лера не выдержала – сама позвонила одному из больших начальников мужа – когда же приход? На том конце провода долго молчали. И ответили: «Приход был по плану. Судно Вашего мужа давно в порту. И они еще там работают. Очень много документации». Лера, забыв попрощаться, тяжело опустилась в кресло в прихожей - в висках застучали какие-то молоточки, ей показалось – остановилось сердце… Какой-то холод навалился снежным комом и не давал дышать. Где она и что делает – потерялись ориентиры и всякий смысл действий. В себя ее привел междугородний телефонный звонок. Она бросилась к телефонной трубке с уверенностью «Толя!» и схватив ее крикнула: «Ты? Что случилось?». Но в трубке раздался голос начальника, спокойный и уверенный, которому она только что звонила: «Валерия Константиновна, не волнуйтесь. Мы все уладим. Поймите, мы же их там держим для здоровья наших людей. Не больше. Срочно вылетайте в Москву. Я его вызвал сюда и он уже выезжает на вашем новеньком опеле, с чем я Вас и поздравляю. Вас может кто-то встретить? Или прислать за Вами машину?» «Нет, спасибо. Меня встретит брат», - она еле выговорила ответ непослушными губами.
Билет на ближайший рейс достался в кресло под номером 17. Впечатлительная женщина начала успокаиваться – это же Толино число! Значит, все будет хорошо. Лера в душе даже гордилась тем, что женщины обращают внимание на ее мужа – он представлялся ей незыблемым столпом , той опорой, которая вечная, теплая, родная. И он - самый лучший на свете семьянин. Лысый? Мелочи какие! С зубами проблемы? Ерунда! – все вставим и будут лучше своих. От нескольких бессонных ночей, состояния тревожности и неопределенности Лера быстро задремала под ровный шум моторов авиалайнера. И очнулась, когда приземлились во Внуково. Брат стоял впереди всех встречающих. На лице – волнение и вопросительное выражение. Он крепко обнял Леру, прижав к себе и ласково погладив ее плечи. Этого оказалось вполне достаточно – Лера впервые за все эти дни разрыдалась, уткнувшись брату в грудь. А услышав его увещевания – да что случилось, сестренка? - еще пуще… До дома на Кутузовском доехали быстро – брат любил лихую езду, но в этот раз превзошел сам себя. Сели по-домашнему – на кухне. Выслушав сестру внимательно, не перебивая, Валентин Константинович сделал однозначный вывод – да такого не может быть! И принял все реанимационные меры – 50 г коньячку, шутки-прибаутки про их мужскую полигамность, хоть на Толю это никогда не было похоже. Немного успокоившись, Лера позвонила тому же начальнику. И тот ей сообщил – муж приехал, но находится в поселке под городом – в коммунальной квартире.. э-э-э ну,понимаете... И зачем-то продиктовал адрес, добавив – «Вам нечего волноваться – жив и здоров». Брат занервничал и стал мерять комнаты шагами. С работы пришла Аннушка – его жена. Устроили совет в Филях. Посовещавшись, решили, что надо ехать немедленно и забрать Толю. Домой. И чтоб ноги его не было у этой – брат не скупился на выражения, а у Леры при каждом непечатном слове вздрагивали плечи и начинало мутить. «Хватит», - попросила она брата и тот покорно умолк. Поехали втроем - брат за рулем, Аннушка и Лера. Стемнело. Долго блукали по поселку, пока какие-то мальчишки не указали, где нужные улочка и дом. Подъехали. Что делать? Как-то раньше об этом не подумали. Брат решил идти сам в эту коммунальную на 3 семьи квартиру, а женщины должны были ждать его и Анатолия в машине у подъезда. Из машины вышли все втроем – на воздух - и замерли – по улице прямо на них в свете тусклого уличного фонаря шел Анатолий, а рядом, крепко держа его под руку, шла невысокая женщина и громко смеясь что-то ему говорила. Леру подхватил как вихрь – она мгновенно забыла все наставления брата о дистанции, обиженном виде и бросилась бегом навстречу мужу. Подбежав и забыв обо всем на свете, кинулась ему на шею, целуя лицо и шепча неизвестно и непонятно что. Анатолий остановился как вкопанный, но его руки не потянулись к Лере и лицо как бы отворачивалось от ее губ. И вдруг – Анатолий резко развернувшись и освободившись этим движением от Лериных рук, не сказав ни слова, побежал прочь в темную даль улочки. Лера – за ним. Он бежал, конечно, гораздо быстрее, чем женщина в туфлях на шпильках и узкой юбке « карандаш». Тогда она на ходу сбросила туфли и подняв юбку высоко – почти догнала его и только сейчас услышала, что кричит: «Толя! Да остановись же! Толя!» Улица неожиданно закончилась вспаханным полем и непроглядной темнотой - куда он и продолжал бежать по пахоте. Лера тоже продолжала бег, но голые ноги с непривычки так тонули в земле, что она с трудом их вытаскивала. Через пару метров она остановилась. Силуэт мужа был далеко впереди и вышедшая из-за облака луна хорошо освещала его своим бледным светом . Кто-то сзади крепко схватил Леру и поднял на руки – брат.. «Ну, он как сумасшедший, а ты-то сестренка – куда? Прибежит как миленький - никуда не денется. Неожиданный нам подарок – вот те раз… Леруша, ну вот так лучше..» Лера почувствовала, что брат ее держит, а его жена стряхивает ей землю с ног. Потом брат обул ее в туфли и они долго стояли у кромки пахоты. Брат даже сказал, что закурил бы, если бы вообще курил. Наконец-то они заметили, что Анатолий возвращается. Он шел прямо к ним. Даже не отряхнувшись от комьев земли на ногах, Анатолий первым спросил : «Ты что? Следишь за мной?» - его голос был злым и совершенно чужим, от чего Лера сразу растерялась и потеряла дар речи. «Господи, да что это с ним такое?», - мелькнуло в голове. Как всегда выручил брат: «Толик, если есть тут монатки – забирай их и поехали домой. Утро вечера мудренее». Но не тут-то было… Анатолий произнес ровным и твердым голосом : «А мой дом теперь здесь…». Кто и что потом говорил – Лера ничего не помнила. Разговор закончился тем, что брату удалось уговорить Анатолия приехать завтра к ним домой на Кутузовский . Лера вглядывалась в лицо мужа и почти не узнавала его – выражение было чужим и холодным – она даже поежилась несколько раз – такое разве может быть? Даже не поссорились. Даже разногласий никаких не было… Только что была телеграмма - родная, целую миллион раз. А вот Это что стоит перед ней? Кто? Совсем кто-то чужой и непонятный. Домой возвращались молча. Только что пережитое явно всех потрясло. Лера и Аннушка сидели на заднем сидении и Аннушка крепко взяв Лерины руки в свои, то их поглаживала, то легонько пожимала – проявляя таким образом поддержку и согревая их. Лере почувствовала, что она вся похолодела , как кусок льда. Мысли из головы исчезли и теперь она казалось огромной и совершенно пустой….
Этой ночью Лера так и не смогла уснуть. К утру поднялась температура, но брат - спортсмен быстро с этим справился. Чем-то попоил, чем-то растер и приказал быть в форме как никогда. Когда женщина почувствовала себя лучше и пошла к зеркалу наводить красоту, то заметила, что очень бледная, взгляд – как у раненого зверя, а вот копна золотых волос ее не подвела и сияла по-прежнему. Она даже улыбнулась своей гриве, прошептав «спасибо, папочка…». Время остановилось. Или шло – но очень медленно. Анатолия все не было. День стал клониться к вечеру. Никто не показывал, что нервничает. Но нервы у всех были натянуты как струны. Анатолий появился поздно, с порога объявив, что его внизу ждут. И вдруг после его слов с Лерой что-то произошло : ее охватило негодование – да как он смеет себе такое позволять? Опять все уселись на кухне – в холодильнике была готова обалденная еда, но в воздухе висело что-то столь гнетущее - что всем было тяжко и неуютно, что и кусок в горло не полезет. Откуда-то взялся красивый и спокойный голос - Лера поинтересовалась у мужа – давно ли он успел превратиться в послушную собачку на веревочке, которую надо ждать на всякий случай – чтоб не сбежала? Что с ним случилось? Забыл, что он – муж, отец - сын и дочь ждут его не дождуться дома. А - я? Кто я - тебе? А ты - мне? И как этот бред между нами понимать? И что говорить сыну – выпускнику 10-го класса перед его выпускным вечером? и дочери – выпускнице 8-го класса перед ее выпускным вечером? И еще, и еще – в том же духе. Муж слушал молча, опустив голову и не произнося ни слова, только его руки дрожали мелкой дрожью и он все время потирал их, сжимая иногда в кулаки. Поговорили, называется. .. Вмешался брат. Лера плохо понимала, что он говорил, но Анатолий пообещал приехать домой завтра и без сопровождающего лица. На следующий день он приехал до обеда и впервые обратился к Лере: «Лерчик, а какие тапочки одеть?, дай, пожалуйста». Движением робота Лера протянула мужу тапочки. Брат отвернулся, но Лера заметила, как он довольный потер руки. Сели обедать. Разговор был ни о чем. Его прервал телефонный звонок. Брат удивленно говорил в трубку «Да, да,
