– А ты сам-то не чародей? – спросила я, когда рыжая девочка последней заняла очередь. На плече у нее болтался большой черный мешок, а в руках она держала какой-то предмет. Из окна мне сложно было разглядеть, но напоминало это... кастрюлю?
– Я? Нет, конечно! – хмыкнул Нестор и, понизив голос, произнес: – Чародеями становятся только избранные.
– А ты сказал, что не все проходят Выбор, – я отвернулась от окна, стоило подросткам скрыться из виду. – Что это значит?
– То и значит, – пожал он плечами. – Его отправляют домой и вешают клеймо разнорабочего. Ведь только чародеи получают в городе нормальную работу, а остальные... – он с горечью прикусил губу и махнул рукой.
– Ты не прошел Выбор?! – догадалась я, тут же заметив в глазах Нестора смятение. Парень явно не знал, стоит ли посвящать незнакомку в подробности его жизни, но, видимо, в отличие от меня врать парнишка не умел, поэтому кивнул:
– Два года назад я думал, что у меня проявились какие-то силы. Мои родители вроде как были чародеями, по крайней мере, дед говорил, ну вот я и отправился туда. А выяснилось, что я никакой не одаренный, а простой деревенский мальчишка...
Нестор замолчал. Ему явно было тяжело обо всем этом говорить.
– А сколько тебе лет? – спросила я, критично осмотрев парня: худой, лохматый, босой, наивный, сходит с ума по драконам и всяким там выдуманным зверькам шмяко... (все, я окончательно забыла как зовут моих выдуманных существ), и пришла к выводу, что не больше тринадцати.
– Пятнадцать, – с некой гордостью в голосе произнес он.
– О! – воскликнула я, отметив про себя, что никогда бы не дала ему пятнадцать лет, – а вслух добавила: – Сразу так и подумала.
Парень тут же просветлел и широко заулыбался.
«Что со мной такое? Определенно завралась!» – я прикусила губу и огляделась вокруг. Лишь бы не видеть этих доверчивых серых глаз паренька, который так добр ко мне и принимает все сказанное за чистую монету. «И что же с ним будет, когда выяснится, что почти все сказанное мной – ложь?» – пришла в голову ужасная мысль.
– А тебе сколько? – краем глаза я видела, как он очень уж внимательно на меня смотрит. – Шестнадцать?
Я нервно кивнула и почувствовала себя более чем неловко. Нестор разглядывал меня с таким интересом, словно диковинную вещицу на ярмарке. Именно так, как смотрел Макс, прежде чем пригласить в кино. «Нет-нет-нет! – не на шутку испугалась я. – Только не смей в меня влюбляться!»
– Знаешь, я, возможно, скажу глупость, но ты... – придвинувшись ближе, смущенно начал Нестор, но закончить фразу не успел, так как в комнату вошла симпатичная девушка и громко кашлянула.
– А? Что? – встрепенулся Цезарь, задремавший в своем удобном кресле.
Нестор вздрогнул и, покраснев как рак, тут же от меня отодвинулся. У парня был такой вид, будто только что мы занимались чем-то непристойным, и нас подло застукали.
– Мы не... это не... – меньше всего на свете мне хотелось, чтобы эта незнакомая девушка, очень похожая на Нестора (тот же цвет волос и глаз, тот же вздернутый носик и живой блеск в глазах), подумала обо мне бог знает что.
– Марфа, – представил ее Нестор, все еще отчаянно заливаясь краской. – Моя сестра. Марфа – это Надя.
– Привет, – робко прошептала я.
– Очень приятно, – сухо произнесла девушка тоном, явно говорящим, что в их доме мне не место. И хоть она являлась копией Нестора, было в ней что-то отталкивающее, неприятное.
Марфа принялась накрывать на стол, а Нестор попросил меня еще что-нибудь рассказать о своей стране. Мне ничего не оставалось, как сбивчиво продолжить рассказ, опасаясь возвращаться к шмуко... шмоко... (тьфу ты), в общем, стараясь ничего больше не выдумывать.
Его сестра то и дело бросала в мою сторону недоверчивые взгляды, а Нестор – влюбленные, которые очень трудно было игнорировать. Чувствуя себя не в своей тарелке, я нехотя отвечала на вопросы, желая больше всего на свете провалиться сквозь землю, но стоило на столе появиться еде, как тут же забыла про всякие неудобства.
Мой желудок, не евший уже очень давно, стал возрождаться, словно мифическая птица феникс из пепла. Не особо-то следуя приличиям, я набросилась на еду, вызвав при этом недовольный «хмык» Марфы. Но разве девушка меня сейчас интересовала? Нет, конечно!
И как же все было вкусно. Насытившись, я заметно расслабилась и, став более сговорчивой, снова принялась выдумывать новых сказочных персонажей, при этом не без помощи Нестора припоминая старых, уже придуманных. И чего только ни наговоришь на сытый желудок...
Если Цезарь слушал рассказ не с таким живым интересом, как Нестор, то Марфа все время скептически качала головой и вставляла фразочки типа: «Не верю!», «Это невозможно!», «Ты врешь!»
– Единорогов не бывает. Они вымерли уже много веков назад! – твердо заявила девушка, и я окончательно убедилась, что с этой занудой нам никогда не подружиться. Впрочем, Марфа и не пыталась набиться мне в подруги.
– Если ты их не видела, это не значит, что их нет! – заявила я с вызовом, словно и вправду видела единорогов. – В нашей стране они существуют и точка.
– Нет! – отрезала Марфа, сверкнув глазами. – Их не бывает, как и драконов.
– Тоже вымерли? – грозно спросила я, стукнув руками по столу.
– Истребили чародеи, потому что эти существа – убийцы! – от переполняющих ее чувств Марфа даже привстала в своем кресле. – Кровожадные монстры!..
Я тут же припомнила Яна, которого тоже называла кровожадным, а он оказался куда человечнее. Если он еще и вспоминал обо мне, то наверняка думал, что я воспользовалась его советом и вместо того, чтобы часами на пролет валяться на земле под небом, наблюдая за тем, как золотые звезды становятся серебряными, затем розовеют и алеют, уже добралась до портала и прыгнула домой.
– ...и что это за дракон, который оберегает деревню? – гневно закончила Марфа свою речь и плюхнулась обратно в кресло.
– Наш дракон хороший! – не менее гневно сказала я. – Он никого не убивает и дружит с людьми. А еще он... вегетарианец, – так как Марфа подозрительно прищурилась, явно не зная последнего слова, я с чувством добавила: – Не ест мяса и питается исключительно фруктами и овощами.
– Круто! – Нестор встревоженно заерзал в кресле. – Вот это да... Дракон ветрианец?!
– Вегетарианец, – ласково поправила я мальчика, не сводя глаз с разъяренного лица Марфы.
Цезарь с Нестором словно не замечали нашего с девушкой противостояния: дед, наевшись до отвала, сладко посапывал в своем удобном мягком кресле, а внук не сводил с меня восторженного взгляда. Мы же с Марфой прожигали друг друга насквозь. В конечном счете девушка не выдержала и первой поднялась на ноги. Сухо бросив, что ей нужно на рынок, она покинула дом, так сильно хлопнув дверью, что стены содрогнулись.
– А ты сможешь взять меня в свою страну? – с огромной надеждой в голосе попросил Нестор, стоило его сестре уйти. – Я бы одним глазком взглянул на дракона и единорога... А еще бы познакомился с шмякобяками, друндалиндами, мячебухами, тролискоками, фразелогами и курилинами.
«Это я что ли придумала? – изумилась я, когда Нестор их перечислил. – А он запомнил?» Не сомневаюсь, что парень лучше меня, давно запутавшейся, кто из существ боится высоты, кто хорошо плавает, а кто плюется ядовитой слюной, охарактеризовал бы их лучше.
Ну вот... Снова угрызения совести. Получалось, что я своей ложью заставила Нестора, который был так добр, поверить в то, чего на самом деле нет. Но, признаться, меня жуть как возмущало, что единорогов не существует. Ведь есть чародеи, феи, оборотни и даже лесные нимфы, не говоря уже о кентаврах, минотаврах, лепреконах... «Ах да, говорящие гуси», – напомнил голосок в голове. И чем же провинились единороги?
И, стоило Марфе покинуть наше общество, как мне тут же стало стыдно за свое поведение. А Нестор все говорил и говорил, что путешествие в мою выдуманную страну будет для него смыслом всей жизни, так как чародей из него не вышел. Он давил на жалость, а я проклинала себя за то, что такая врушка.
И тут вернулась встревоженная Марфа, сообщив, что весь город на ушах стоит.
– Что случилось? – тут же проснулся Цезарь.
– Ищут какую-то девушку, – она вытащила из кармашка своего платья какую-то листовку и положила на стол. – Смотрите, ее портрет!
«Ну, разумеется, меня!» – решила я, вспомнив разговор стражников с гусями. Сердце бешено забилось где-то в горле и я, стиснув зубы, пытаясь не показать своего волнения, перегнулась через стол вслед за Нестором и Цезарем.
На принесенной Марфой листовке значилось: «Разыскивается опасная чародейка. Вознаграждение за помощь в поимке 100 смирн и личная благодарность от Леди», а далее фотография. У меня аж от сердца отлегло – определенно, попытка была неплохой, но все же это была не я. Художники в этом волшебном городе явно были неважные. Даже моя фотография на паспорте, выстиранном в стиральной машинке, выглядела куда реалистичнее.
– Мне кажется, портрет немного не похож на оригинал! – заметила Марфа и впилась в меня своими холодными серыми глазами. – Сейчас полицаи осматривают каждый закуток города и расспрашивают горожан о новых гражданах, прибывших из других стран...
Я быстро оценила обстановку: Марфа стоит спиной к двери, следовательно, чтобы дать деру, мне потребуется ее оттолкнуть. Вот только девушка была гораздо крупнее меня и злее, а насколько я знала, злые люди бывают очень сильными. В общем, бежать к входной двери – не вариант.
«Окно?» – мелькнула мысль.
– Я совсем на нее не похожа, – очень тихо, но четко сказала я.
– Ты на что это намекаешь, сестрица? – строго обратился Нестор к Марфе. – Надя никакая не беглянка, ясно? Она прибыла в город... – парнишка запнулся, явно вспомнив, каким именно образом я попала в их с Цезарем телегу и, набрав в грудь побольше воздуха, закончил: – ...легально.
«Ба, да он умеет лгать!» – обалдела я.
– А вот это мы сейчас и проверим, кликнув полицая... – Марфа хитренько прищурилась и добавила: – Хотя я уже это сделала.
Как раз в этот момент, словно по заказу, раздался стук в дверь, и мужской голос произнес: «Полиция, откройте». Марфа повернулась к двери, чтобы ее открыть, но Нестор, резко сорвавшись с места, оттолкнул сестру в сторону. Девушка, не ожидая подобного, охнула и повалилась на пол. Парень, перепрыгнув через нее и в пару прыжков достигнув меня, схватил за руку и потащил за собой.
Нестор распахнул заднюю дверь и вытолкнул меня (пребывающую в легком шоке) на ослепительно-яркий свет, а через мгновение выбежал и сам. В руках он держал какой-то сверток.
[justify]–