Я возмущенно ахнула и решила было стукнуть его по плечу, но парень поймал мою руку и несильно сжал запястье. А потом, не сказав ни слова, скрылся за ближайшими деревьями.
Уже второй раз юноша давал мне возможность сбежать, но я и не думала этого делать и, поудобнее прислонившись к своей елочке, принялась ждать его возвращения.
Если я не умерла и нахожусь в коме, то почему же я чувствую себя такой измотанной и голодной? «А еще я костлявая», – напомнила я себе. Ну, по мне так пусть лучше считает худой, чем толстой.
Помнится, в шестом классе меня прилично «раздуло», а все от того, что мы с Надей подсели на фастфуды. Взглянув как-то одним прекрасным утром на себя в зеркало, я ужаснулась и дала обещание, что к концу года верну былую фигуру. Конечно, к прежнему виду вернуться не получилось, так как растущий организм взял свое, но все же я могла похвастаться, что была худее Нади. Мысль об этом согревала душу, когда я в очередной раз вставала на весы, являющиеся хорошим стимулом, чтобы отказаться от гамбургера или картошки-фри.
– Так ты не сказал, как тебя зовут, – напомнила я, стоило моему знакомому вернуться. Он нес в руках пучки каких-то зеленых, обычных на вид листьев.
– Неужели? – с сомнением в голосе сказал он. – Протяни руку.
– Не говорил! – уверенно заявила я, протягивая руку. – Ты лишь улыбнулся и стрельнул глазками.
– Стрельнул глазками? – усмехнулся он и низко склонился над моими руками. Ловко вытащив несколько самых больших заноз, прежде чем я успела закричать от боли, он приложил к ладоням листья. Облегчение наступило моментально. – О чем это ты?
Теперь я не сомневалась, что он и есть парень моей мечты: прекрасный и заботливый. Мой идеал... Будь здесь Надя, она непременно бы прошептала что-то типа: «Хватит на него пялиться, имей гордость!», но я не могла на него «не пялиться». Темные волосы небрежно спадали на лоб, белоснежные зубы сверкали словно жемчуг, а глаза – такие глубокие и...
– Ни о чем, – я отвернулась и почувствовала, как мои щеки запылали. «Веду себя как идиотка! – отметила я, почувствовав укол совести. – Ему ведь за меня заплатят... Он избавится от меня, стоит нам дойти до места, а не убил он только потому, что...» Нет, думать об этом невыносимо. – Я хочу есть.
Глава девятая. ЯН
Парень снова скрылся за деревьями, и на этот раз о побеге я задумалась всерьез. Смысла оставаться здесь с человеком, собирающимся продать меня какой-то женщине, причем, насколько я поняла, не особо хорошей, не было никакого. Думая об этом, я сидела на синеватой земле в разноцветном лесу, прислонившись к розовой елочке, и тоскливо смотрела на поле. Там под зеленым небосводом было жуть как жарко, а здесь, в теньке, под диковинными деревьями прохладно и свежо.
Моего знакомого не было очень долго, поэтому, дожидаясь его, я маялась от мысли: «Бежать или не бежать?»
Внутренний голос заговорщически шептал:
«Не будь дурой, хватай ноги в руки и дуй отсюда пока цела».
А я ему:
«Но ведь не могу я уйти не попрощавшись».
«Думай, о чем говоришь, тебе ведь опасно встречаться с той женщиной, которая обещала за твою шкуру награду какому-то оборотню. Ты усекла? Оборотню!»
«Но я не могу с ним так поступить», – упрямилась я, но на поле все˗таки с сомнением поглядывала.
«Ты хочешь сохранить свою жизнь или нет? Тебя затащили в какой-то странный мир, где все не как у людей. Ты рассмотрела этот лес? А небо? И где ты еще видела, чтобы днем на небе – зеленом небе – были звезды?»
«Не хочу с тобой говорить», – ответила я, очень переживая из-за того, что у меня началось раздвоение личности. А быть может это последствие умирания?
«А это уже серьезный диагноз, детка», – встрял в мою голову голосок Нади.
«Вот именно, – продолжал внутренний голос строго. – Значит так, сейчас ты поднимаешься и топаешь к полю!»
«Нет, не пойду», – капризно заявила я.
«Ну и дура!» – рявкнул внутренний голос и больше в диалог со мной не вступал.
Минут через десять я подумала, что рациональная часть меня, за которую, собственно говоря, и выступал внутренний голос, была права. И после долгих вздохов и ахов я все же решилась покинуть общество своего оборотня – уйти по-английски – не попрощавшись. Но в тот момент, когда я уже практически вернулась к полю, услышала за своей спиной хруст сломанной ветки. «Ну конечно, иначе и быть не может!» – подумала я обернувшись. Там стоял мой знакомый.
– Я не... Это не то, что ты подумал. Я просто решила размяться, – залепетала я в свое оправдание, которое, по всей видимости, и не требовалось.
Хотя юноша и смотрел на меня подозрительно (явно догадался, что я решила удрать), мне почему-то казалось, что он был очень удивлен тому, почему я этого еще не сделала. Оборотень не злился, не пытался меня догнать и повалить на землю, как уже случалось раньше. На его лице отчетливо читалось удивление.
«Он хочет, чтобы я сбежала?» – тоже удивилась я.
Но куда бежать? Я толком не понимала, что происходит, и где именно я нахожусь. Конечно, я могла бы разыскать Миру, но почему-то была не совсем уверена в том, что найду место, где мы расстались, да и в том, что девушка до сих пор находится там и льет крокодильи слезы над моим остывшим следом. «Нет, она точно меня не ждет!» – решила я и вернулась к своей розовой елочке.
– Ты правда белая? – спросил юноша, хотя по его лицу было ясно, что вопрос он хотел задать совсем иного характера, типа: «Ну и чего ты не сбежала, разве времени не хватило? Я что, зря так долго по лесу слонялся? Уж явно не ради того, чтобы вновь тебя увидеть?»
Парень устало опустился на землю, всем своим видом показывая, что мной недоволен. В руках он держал две шкурки зверьков и, сев на землю, бережно положил их себе на колени и погладил, словно они являлись его домашними любимцами, выполняющими роль антидепрессантов.
Я села рядом и нервно начала кусать губы. Хотела бы ему объяснить, что сердиться на меня не стоит, и что сбежать от него не так-то просто. Мы были связаны друг с другом. Я почувствовала это с нашей самой первой встречи на дороге. Неужели он не чувствовал того же?
– Я думал вас больше не осталось, – в голосе юноши сквозило нескрываемое презрение.
«Неужели ему не нравятся блондинки?» – запаниковала я. И что значит эта фраза: «Вас больше не осталось»? Не знаю, как в этом месте с зеленым небом, голубой травой и белым-пребелым солнцем, но в моем привычном мире блондинок было преобладающее большинство.
Почему-то почти все девушки стремились изменить свой цвет волос на более светлый. Родившихся же натуральными блондинками было не так уж и много. Я из их числа, и скажу сразу, что анекдоты про тупых блондинок – враки полные. Все светловолосые девушки, которые мне встречались и казались поистине глупенькими – были крашенными.
Но одной светлой шевелюрой я не ограничивалась. Кожа у меня тоже была белая. И это-то в отличие от моих родственников – смуглых и черноволосых. Дедушка всегда заявлял, что вид у меня слишком уж болезненный и советовал почаще бывать на свежем воздухе, а моя тетка, с явно наигранным (я бы даже сказала – переигранным) страданием в голосе, говорила, что я порчу породу Петровых.
Мой старший брат – точная копия отца: такой же высокий и смуглый. Волосы темные, короткие, а лицо круглое словно луна. А кузина – копия своей матери, той самой моей тетки, которая сокрушалась за нашу породу. К слову, тетя у меня всего одна, и хоть она является родной сестрой папы, с мамой ладит только так. А объединила их тяга ко всему прекрасному и к Филиппу («Самый чудесный мальчик на свете!» – заявляли они в один голос), а также нелюбовь к кошкам и ко мне. Вот посмотрела бы я на тетушку, будь ее дочь на нее не похожа, как я не похожа на мать. Думаю, шутить о том, что ее перепутали в роддоме или подбросили бледнолицые, она точно бы не стала.
Но, признаться, я искренне радовалась, что не похожа на маму. Я невысокая, худенькая, с лисьими заостренными чертами лица, на котором особенно сильно выделяются глаза – большие и карие. А мама – крепкая, розовощекая, голубоглазая и... крашеная. Да-да, моя мама входит в банду тех самых брюнеток, предпочитающих стать блондинками. Как она только не экспериментировала со своей прической за последние годы: стриглась под мальчика, носила каре, отращивала косу, и при этом перепробовала все оттенки белого. Сейчас она была пепельной блондинкой, и останавливаться на достигнутом явно не торопилась.
Я накрутила на палец свою светлую прядку и недоверчиво на нее посмотрела. Вроде бы с утра ничего не изменилось: оставалась натуральной блондинкой. Но если моему знакомому не нравились блондинки, то я готова была спешно перекраситься.
– Я не о цвете твоих волос... – произнес он, опередив меня с предложением прямо сейчас сгонять в магазин и купить краску. – Постой, ты не знаешь, что это значит?
«Ну и умник», – фыркнула я, отметив про себя, что только недавно узнала о существовании другого мира (при этом до последнего отказывалась в это верить), а сегодня оказалась здесь лично. Не знаю, требовалось ли мне умереть, чтобы сюда попасть, или пребывать в коме, но так или иначе сейчас я точно была не у себя дома. Здесь же, заметьте, я оказалась без каких-либо инструкций, из которых смогла бы почерпнуть, как правильно вести себя в этом неизвестном месте и что необходимо знать.
Я пожала плечами. И ведь, с одной стороны, мне жуть как хотелось узнать, что имеет в виду мой знакомый, а с другой – я мечтала поскорее вернуться домой и забыть случившееся как страшный сон. К слову, если мой сон в связи со смертью стал длиною в вечность, то вернуться никак не грозило. Моя прежняя жизнь могла сохраниться только в памяти, не более того. Нужно было двигаться дальше. Но ведь этого делать так не хотелось. Я была такой молодой и хотела вернуть свою жизнь, готова была пересмотреть ее в корне и никогда больше не заикаться о том, что моя жизнь скучная. Да она лучшая из лучших!
«Вернись ко мне, моя жизнь!» – мысленно попросила я и печально взглянула на поле, по которому могла бы трусцой уже бежать обратно. «Но куда?» – вновь вставал все тот же непростой вопрос.
Листья на моих руках стали желтыми, хоть совсем недавно имели привычный зеленый цвет. А тушки животных, похожих на белок, мирно покоились на коленях парня.
«Тушки?» – обмерла я. Зверьки пустыми глазками смотрели в бесконечность, а когда юноша кинул мне на колени одного такого «лапочку» со словами «Еда, налетай!», я очень быстро вскочила на ноги и закричала.
[justify]– Ты что? – испугался парень моей реакции, так как кричала я долго, а потом еще не меньше минуты прыгала на