Кристаллизация

был мастером на все руки.           
    С одним парнем, студентом-первокурсником, бабушка занималась феноменологией, которую тот все никак не мог понять, а девочке помогала освоить латынь. Девочка училась на языковом факультете, где латынь не требовалась, но этой особе по какой-то причине хотелось ее знать. Хотя бабушка считала, что латынь нужна любому образованному человеку для общего кругозора.
    Через неделю отсыпания и отъедания, Давид засел за реферат по заданию дистанционного обучения. Бабушкиных учеников он видел только мельком. Но в один из дней ей срочно потребовалось ненадолго съездить в университет, а телефон ее подопечной не отвечал. Поэтому она попросила Дэва встретить ученицу и оставить ее ждать.
-Предложи ей чай и сладости,– наставляла бабушка внука, когда уходила. Дэв так и хотел сделать – встретить гостью и оставить ее дожидаться. Сам он собирался доделывать реферат, но, встретив девочку и объяснив отсутствие бабушки, так и остался с ней в комнате. Даже про чай поначалу забыл. Потом вспомнил и принес, все как бабушка наказывала.
    Девочку звали Ника. Дэв спросил, где она учится, оказалось, что Ника студентка СПГУ, перешла на 3-й курс.
-Языки, это трудно, – сказал он,– Я еле-еле английский освоил, не сказать, что хорошо, с трудом объясниться с носителем могу.
Ника почти не смотрела ему в глаза, выложила свои тетради на стол, убрала сумку. Попросила разрешения сходить в ванную, чтобы вымыть руки. Давид вошел следом за ней и достал чистое полотенце из шкафчика. Ника смущено взглянула на него, сказала спасибо. Однако он едва смог заставить себя выйти, чтобы оставить ее одну.
Когда она вернулась и села, он по-прежнему находился в комнате.
-Я ведь тоже в СПГУ учусь, – сказал он, – С сентября буду уже на 4-м курсе. Философский факультет. Правда, сейчас начал параллельно дистанционно учиться.
-И какое второе образование у вас будет?
-Менеджмент и маркетинг. Пожалуйста, говори мне "ты", – ответил он.
Почему мы с ней произносим какие-то ничего не значащие фразы, подумал он, продолжая смотреть ей в лицо. От смущения она уводила взгляд, но он все равно пытался его поймать.
-Ника… не бойся меня, – сказал он.
-Я не боюсь, просто ты так настойчиво смотришь…
-Можно я гляну твой конспект? Меня почерк интересует.
-Почерк? – удивилась она, – Почерк многое может рассказать о человеке.
-Я не для этого… просто люблю красивое написание, чисто эстетический интерес.
Почерк у Ники оказался мелкий и убористый, но буковки были округлые и аккуратные, что говорило о чувствительности и эмоциональной уязвимости. А также о неуверенности в себе и стремлении к совершенствованию. Наверняка именно поэтому она решила изучать латынь, необязательную на ее факультете.
-А какие языки ты выбрала как основные в универе?
-Английский и французский.
-Французский? Он вроде бы не очень востребован. Сейчас больше азиатские в тренде.
-Когда я в 10 классе начала читать Пруста, то почти сразу поняла, что его следует читать только в оригинале. Так и оказалось.
-Ты читаешь Пруста?  – изумился Давид.
-Прочла и кое-что перечитываю. Но не только Пруста. Жиля Делёза, например. Все переводы его текстов страдают шаблонностью и академичностью. А мне хотелось ощущать его живой ум. Он ведь удивительный. Батай, Фуко, Барт, Деррида, Бодрийяр… это мои кумиры.
-Понятно. Поэтому и Пруст… Что кроме фабулы тебя в нем привлекает?
-Фабула? Это как бы внешнее. А меня затягивают его описания ощущений и каких-то мельчайших нюансов восприятия, памяти, и рождающихся от них мыслей.
    В этот момент послышался звук открывающейся входной двери. Давид встал и вышел навстречу бабушке. Ему хотелось еще многое спросить у Ники, но пришлось оставить ученицу с ее преподавательницей наедине.

***4 
    Когда Ника уходила, Давид подошел, чтобы попрощаться. Ника внимательно смотрела на него, но рядом стояла бабушка и говорила ей что-то о домашнем задании. Поэтому Дэв ничего особенного не смог ей сказать, кроме дежурной фразы -"Удачно доехать до дома".
    В своей комнате он ругал себя за то, что не приготовил хотя бы записку с номером своего телефона и ссылками на свои страницы в соцсетях. Спросил у бабушки, но она сказала, что сначала получит разрешение от Ники и только тогда даст ему ее телефон.
    Обычно Ника приходила на занятие два раза в неделю, но следующее пропустила. Как оказалось, она заболела ковидом и поэтому сидела дома. А у Давида в связи с военными сборами, занявшими целый месяц, накопилась масса дел перед учебным годом, ведь дистанционное обучение являлось платным, и он не хотел профукать его.
    Август стоял жаркий, лишь изредка шли дожди, но почти всегда ближе к вечеру. Поэтому Давид гулял с зонтом, когда уже темнело. Днем он занимался курсовыми, отдыхал, болтал с приятелями и размышлял в тишине. Пока не вернулась Лера с родителями. Вот кто не дал бы ему покоя. Сестра водила бы его по артхаусным мероприятиям, которых в Петербурге всегда проходило достаточно много. Не сказать, что Давид так уж сопротивлялся, но и особо не горел желанием, сопровождал сестру в угоду ей.
    Между тем родители и Лера вернулись. Дом вновь наполнился веселым семейным шумом и гамом. Давид уже пару раз спрашивал у бабушки, как там ее ученица и не дала ли она разрешение на номер телефона. Но бабушка отвечала, что Ника молчит и на звонки не отвечает. Дошло до того, что она сходила домой к своей подопечной, но ей никто не открыл. Соседка сказала, что родители увезли девочку после ковида куда-то в санаторий.
-У нее вроде бы детская астма обострилась, хотя ковид уже не обнаруживается в тестах, – сказала соседка.
    Бабушка не замечала ничего подобного у Ники, но ведь соседка сказала, что это детская астма. Давида эти новости крайне взволновали. Бабушка даже спросила его:
-Чего ты? Ковид у нее прошел, это самое главное.
-Но почему ее увезли из города? И почему она не отвечает на твои звонки? Дай мне ее телефон, обещаю, что не буду звонить, я поищу ее в соцсетях.
    Однако на всех ее страницах аккаунты были заблокированы. Давид встревожился не на шутку, поэтому с утра отправился в университет, решив найти хоть какие-то новости о Нике. Но и там ничего не добился, личную информацию ему не открыли, сослались на закон о персональных данных. Хорошо, что ему попался ассистент айтишник, который следил за оснащенностью конференц-зала и лингафонных классов.
-Лингвисты? 2-й курс? Как ты сказал, Ника?
-Да, она учит английский и французский, – волнуясь, подтвердил Давид.
-Помню ее, отлаживал именно ее персональное рабочее место.
-Она перенесла ковид и после этого пропала. На звонки не отвечает, аккаунты заблокировала, к репетитору не приходит, хотя не предупреждала, что пока берет перерыв. Что-то явно случилось. Можно ли как-то узнать ее местоположение?
-Ну… если ее мобильник не отключен, и она просто игнорит звонки и смс, то можно. А ты ей кто? Репетитор?
-Я внук преподавательницы, которая у нее по договору репетитор. Моя бабушка очень волнуется, даже с сердцем стало плохо, пожалуйста, помогите мне.
-А ты ведь тоже у нас учишься? Я помню тебя, я оборудование готовил для твоей презентации.
-Точно! Да, я на 3-м курсе философского факультета.
-Хорошо. Оставь контакты, я работу закончу, помаркую с ее местоположением. Но никому ни слова.
    Сердце бабушку, слава богу, не тревожило. Она, конечно, переживала за свою ученицу, но не сомневалась, что родители увезли ее в какой-нибудь санаторий. А контакты ограничили, чтобы исключить любые волнения, ведь при астме нужен психологический покой. 
    Прошло целых три дня, Давид писал айтишнику смс, но тот отвечал, что пока ничего не накопал. И вот на четвертый день он позвонил:
-Ну что, парень, с тебя презент, – сказал он,– В санатории она, "Сестрорецкий курорт" называется. Но больше ничего не могу сказать, сам определяйся, где там и что.
    Ночью Давид почти не спал, всё думал. Он не хотел никому ничего говорить, даже сестре. Решил, что сначала все выяснит сам. Но точно знал, что должен поехать и найти её. Зачем и почему, об этом он долго раздумывал, но ответов так и не нашел. Пока он остановился на Unabgegoltene Эрнеста Блоха. И решил для себя, что это та самая незавершенность отношений и состояний, чему всегда виной Umgang des Nichts – кружение Ничто, стихийное его блуждание, некая активно действующая сила, поддавшись которой теряешь ориентиры.

***5
    Давид уже с утра собирался уехать в Сестрорецк, но поскольку он никому не хотел этого говорить, ему все время мешали то отец, то бабушка, то Лера, то мама. Всем что-то было от него нужно, причем срочно. К обеду у него даже сердце начало ныть, он взял свою сумку и молча выскользнул за дверь, и пока ждал лифт, слышал, как отец крикнул:
-А куда Дэв исчез? Вот же бандит, он обещал мне помочь две полки повесить в кладовой.     
После этого Давид не стал дожидаться лифта, а почти кубарем скатился вниз по лестнице, преодолев 3 этажа ровно за две минуты. Это еще отец не знал, что Давид втихаря сцапал ключи от машины, потому что ехать собирался именно на ней.
    Как он станет искать Нику, Давид понятия не имел. Приехал в Сестрорецк он уже после 16-ти часов. Походил вокруг жилого корпуса, потом, обойдя почти весь комплекс, спросил у людей, где находится медцентр, и отправился туда. Он знал лишь фамилию Ники и возраст, потому что она говорила, что учится на 2-м курсе. И если она поступила в универ сразу после школы, следовательно, ей исполнилось от силы 19 лет. На этот возраст она и выглядела, когда он первый и единственный раз видел ее. Пока он решал, что и как спрашивать в регистратуре, где ему могли сразу отказать по причине запрета о разглашении персональных данных, на крыльцо здания вышел какой-то мужчина решительного вида. Он отдавал распоряжения двум медсестрам, хотя был без халата.
-Вы сюда? – спросил он Давида.
-Я к вам, – не моргнув глазом сказал Давид с притворно подобострастным видом.
Мужчина удивился, но сказал:
-В регистратуру обращались? Почему сразу к начмеду? Я спешу. Давайте быстро ваш вопрос.
-Я ищу Нику Алексееву. Где я могу ее увидеть. Это срочно.
Мужчина внимательно посмотрел на него, помолчал, а потом сказал:
-Идите за мной.
    Давид зашагал за ним следом. Мужчина сел на ближайшую скамейку и указал Давиду на придвинутую близко скамейку напротив:
-Садитесь, поговорим.
Давид крайне удивился, но сел.
-Вы в курсе, в каком состоянии она находилась, когда родители привезли ее сюда?
-Я… я…
Давид впервые не мог ничего произнести, ему не хватало воздуха.
-Как я понимаю, вы именно тот, кто спровоцировал у нее рецидив астмы. Хотя уже 10 лет она жила нормально, даже забыла о ней. К нам приезжала лишь для профилактических процедур и минеральных ванн.           
-Я? Спровоцировал? – изумился Давид, – Поймите, мы познакомились совсем недавно и всего один раз поговорили.
-И о чем?
-О Прусте и французских постструктуралистах.
-Долго?
-Нет. Минут десять. Моя бабушка ее репетитор по латыни, она задержалась на 20 минут и попросила передать Нике, чтобы та подождала ее.
-Что было дальше?
-Ничего особенного. Ника попросила разрешения помыть руки, поскольку к нам ехала на общественном транспорте. А потом пришла бабушка, и они начали занятие.
-И никто из вашей