два раза прибегала с работы. Мы со Славиным сочувственно переглядывались… Привыкнет человек – режут только тело, хорошо, что не душу….
Константин Александрович теперь самостоятельно ходил гулять в коридор, где иногда встречал Свету и подолгу вел с ней беседу. Когда возвращался, глаза у него блестели… И он несколько раз пытался мне рассказать о каком-то романе с необыкновенной женщиной, но я просил его не сбивать меня с моей темы - потом обязательно послушаю с писательским интересом. Сам чувствовал себя неважно, но работа над новеллой помогала временами забывать о боли, как и обезболивающие уколы, которые без проблем кололи медсестры по первому требованию. Со Светой старался не вовлекаться, чтобы не заменить свои прошлые впечатления о ней на какие-либо новые. Впрочем, кто поймет все эти нюансы? Могут и обидеться…, к чему всегда готов. Наконец, однажды я отдал планшет с текстом первой главы Славину и отправился на прогулку по больничному коридору с надеждой увидеть Свету…
Гулял, выслушал претензии санитарки, только что помывшей пол, а тут ходят и ходят. И чужой труд не уважают, и так далее… Я извинился, но заметил ей, что не стоит так кричать на человека, вынужденного терпеть постоянную боль и, может быть, поэтому не очень внимательного. Это еще больше разозлило санитарку, и она крикнула: - Ничего у вас не болит, болело бы - лежали бы тихо в палате! А то ходят и ходят… К счастью я почувствовал юмор в этой ситуации и увидел Светлану, выходившую из своей палаты. Наверно нам совпало погулять….
– Мужа теперь не жду, разговариваю с ним по телефону спокойно, ничего не прошу, на здоровье не жалуюсь – по-моему, он удивлен и скоро придет. Дочка звонила… Моя Ларочка…
Сегодня ты более живой, чем вчера – не ускользаешь от меня куда-то в свои мысли, - сказала Света после обсуждения больничных будней.
- А я ведь закончил первую главу – сейчас Славин читает…
- Принеси – я тоже хочу…
Я сходил в палату и отобрал у Славина планшет.
- Надо перечитать – есть вопросы к писателю, - заявил он, - подождал бы ты обнародовать это сочинение…
Я отнес планшет Свете и вернулся в палату.
- Валяй вопросы.
- Алексей, сделай потише свою шарманку – нам поговорить, - попросил Славин соседа. Алексей одел наушники и снова погрузился в мир американских героев, истребляющих мировое зло…
- Зачем, ты, Андрей, придумал мое выступление на выборах – не было этого!
- Во-первых, перед публикацией я изменю имена всех персонажей нашей истории. Следовательно, имею право писать, что считаю нужным. И это будут уже другие люди - те, которые существуют в моем воображении и подчиняются сюжету. Какая разница от кого я отталкивался? Почему я пока оставил имена прототипов? Хотелось показать тебе и, может быть Светлане, ваши лучшие версии. То есть, какими вы могли быть, если бы оказались на высоте момента. А иногда – не лучше или хуже, а просто другими…. Прошлое может быть таким же неопределенным, как и будущее. Я вам не судья, я хочу показать свое видение прошлого – принять его или нет – ваше дело…
Во-вторых, в твоем выступлении я просто повторил то, что ты сказал мне в кабинете. Я сделал тебя героем, зрелым и мужественным человеком, публично заявившим свое мнение, как Шульгина, как Светлана и как Сахаров - с опозданием, но меня поддержал.
- Не согласен, Сахаров испугался, увидев, что его избрание не вытанцовывается.
- Не важно! Важен поступок в той ситуации. Не только ты, но и другие ведущие специалисты – мужчины, а все они на 10-15 лет старше меня, промолчали. Поддержали женщины, понимающие - им в случае моего провала придется работать в болоте. Женщине нужна надежность, порядок, уверенность в завтрашнем дне. Им нравятся самоуверенные мужчины, которые их ведут вперед – женский инстинкт. А что же мужики? Даже зная в глубине своей души, что не потянут эту должность, хотели бы возвышения. Если не реального, то хотя бы морального. Дурак-начальник – милое дело. Можно не тянуть в полную силу. Знаю, что вы не уважали Сахарова, скрыто противодействовали ему. Косточки в курилке промывали… Если бы он стал начальником над вами, то можно было бы потешаться над его ошибками и слабостью, а себя считать крутыми незаменимыми специалистами и получать моральное удовлетворение.
- Андрей Владимирович, ты не слишком?
- В самый раз! После ножа хирурга, я как-то подумал, мне нет больше смысла кривить душой. А тебе это только пойдет на пользу – поймешь кое-что про себя, если еще не понял… Так вот…. Что касается вашего нежелания делать линию. Эфу – гадюку эту, если ты не знаешь, как она называлась по секретным документам.
- Нет, первый раз слышу. Эфа? И действительно такая гадюка есть?- удивленно спросил Славин. – А что – похожа, очень похожа….
- Ладно! Не в этом названии дело, - прервал его я. – Топили вы эту линию не из-за пацифистских устремлений, а потому что впервые почувствовали - можете посчитаться с государством, которое всегда критиковали и высмеивали, а вам за это ничего не будет. Уже не будет… Вы стремились к материальному благополучию – очереди и килька в томате надоели, но не оценили возможности реализации таланта, которые предоставила нам наша родина. Заметь, бесплатно… Это была ваша гражданская незрелость и интеллигентская безответственность. Типа, все равно теперь запад нам поможет жить лучше – в смысле колбасы станет больше. Глупость и не понимание, что происходит. Даже чувство самосохранения вам отказало – ведь верить, что наши враги, многократно приходящие к нам с мечом, чтобы ограбить и убить наш дух, вдруг отступят, превратятся в друзей – не заблуждение, а преступление перед собой, перед нашими потомками. Именно из-за такой гнилой позиции власти и интеллигенции – «совести нации» страна потеряла силу, и сейчас пришла эта война.
Я замолчал, но не пожалел, что сказал наконец то, что хотел сказать своим оппонентам в лице Славина пользуясь случаем.
- Но мы же все за тебя проголосовали!- отреагировал Славин.
- Проголосовали. Потому что само мое избрание не завалилось – буйных было еще мало, а в открытую завалить не могли, не потеряв лицо…. Вас осудили бы на заводе и в ОКБ… Если бы меня не выбрали, то я превратился бы в несправедливо пострадавшего человека от глупых людишек. А себя вы конечно глупыми не считаете, вы бы проголосовали все равно за, но в меньшинстве. И вас это устроило бы. Вот такой момент истины…
- Неужели ты прав? – сказал Константин Александрович. – Нет, пожалуй, я не согласен. Надо подумать. А со Светкой действительно все так было?
Он игриво улыбнулся.
- Нет не так… И не важно как….
Я заметил, что Николай и Леша с любопытством смотрят на меня, кажется, они слушали наш разговор…, когда я мерил пол палаты, вышагивая взад-вперед, а Славин сидел на кровати, следя за мной взглядом.
- Слушай Андрей Владимирович, про Свету надо написать еще. Ты же на одной главе не остановишься? Как там у вас было на самом деле? Вот я тебе случай расскажу….
Я сел на кровать и затем прилег, приготовившись слушать какую-нибудь сальную историю о похождениях Славина…
- Лет десять назад был я в доме отдыха и пошел вечером на танцы…
Я мысленно возвращался в девяностые годы – еще была семья, работа, разваливающаяся страна….Что-то пропустил, а Славин продолжал….
- Представляешь, пришли ко мне в комнату. Ну, выпили вина – закуски не было, конфетка – одна на двоих. Она говорит, что, мол, хочешь, я тебе фокус покажу. И тут же начала расстегивать кофточку. Я думаю, во женщина дает! Невтерпеж ей что ли, а я еще не готов… Сняла кофточку – грудь конечно…. Я сразу почувствовал, что могу и к ней. А она говорит - подожди с этим. И, не поверишь, берет ложку и вилку – на тумбочке в стакане стояли. Прикладывает к груди, а они как прилипли! Наклоняется ко мне, а они не падают! Это…, да еще вино в голову ударило. Я беру ее за талию, поворачиваю…
Раздался стук в дверь, заглянула Света. – Андрей, можно тебя?
Я вышел к Свете в коридор.
- Поговорим? Интересно… Но зачем выдумывать, многое было совсем не так…
- Имена в готовой новелле будут изменены. Это моя версия прошлого, которое могло случиться. Ведь нет ничего, что бы не могло быть из описанного в этой главе. Ты согласна?
- В принципе да, но зачем все сглаживать и делать из людей героев? Из Сахарова, например, из Славина? И ведь у нас тоже было по-другому…
- Ты хочешь, чтобы я написал, как у нас было?
- Нет!
- Тогда чем ты недовольна?
- Это не мы в той истории, слишком все идеально….
- Если я напишу правду, читатель увидит, насколько я был тогда безнадежно одинок - сочтет преувеличением. Пусть это не вы, но, как я уже объяснял Славину, могли бы быть такими…
- Знаешь, тогда не могли! Ты про меня еще что-то собираешься писать?
- Да, напишу! Только не про тебя, а про лучшую версию тебя. И все же предупреждаю, иногда начинаешь писать о каком-нибудь персонаже с определенным представлением о нем, а он вдруг получается другим…
4. СВЕТЛАНА
Большой банкетный зал, наполненный нарядными, красивыми, улыбающимися людьми. Длинные столы с бутылками и закусками вдоль стен, вокруг суетятся радостные женщины в предвкушении давно ожидаемого торжества, мужчины несколько в сторонке кучками что-то обсуждают – все еще про работу. Музыканты не спеша проверяют аппаратуру в дальнем углу зала. Коллектив отдела главного технолога собрался для ежегодного праздника – Дня рождения отдела. На стенах стенгазеты, оформленные отделом за несколько лет, рассказывающие о прошедших Днях….
- Коллеги, давайте за стол, - командует Сахаров. И коллеги с шутками и смехом начинают занимать места за столом. Праздник начинается….
Андрей на таком торжестве впервые – прошло несколько месяцев с момента его назначения главным технологом, но он уже слышал про это знаменитое мероприятие. В прошлые годы из его лаборатории и других подразделений некоторые общественники пытались записаться в приглашенные через партком или руководство – этим не откажешь. А в основном здесь собирались свои люди – технологи, которые точно знали, кто такой технолог Петухов. И песню Визбора про него выучили наизусть….
Я, говорю, технолог Петухов.
Вот я, говорю, и делаю ракеты,
Перекрываю Енисей,
А также в области балета
Я впереди, говорю, планеты всей….
Молодость, амбиции, любовь – счастье…. Коллектив большой, молодой, заводной. Андрей, как положено, двинул праздничную речь, потом – Сахаров дополнил, а он с самого рождения заместитель. Тосты, песни под гитару - соло и хором после водочки под селедочку, мастерски приготовленную их женщинами.
Потом мы с ним ударили по триста,
Он, представьте, мне и говорит:
В российских селах не танцуют твиста,
Поэтому здесь неприглядный вид.
Зато, говорю, мы делаем ракеты….
Потом - танцы, танцы… Андрей пришел на праздник один, Оля осталась с дочкой – родила четыре месяца назад. Бабушки далеко, а поручать такое маленькое чудо подруге жена не решилась. Андрей не танцевал, что тут же заметили коллеги и посчитали - нужно помочь новичку в коллективе. К нему подошла Света – первая красавица отдела, она тогда работала в бюро покрытий, и пригласила на дамское танго, которое устроили для нового начальника.
Для меня нет тебя прекрасней
Но ловлю я твой взгляд напрасно…
Все же
