любви. Посветлело. Они поднялись на вершину холма, откуда уже была видна ее деревня. В этот момент Виктор неожиданно увидел себя с Лилей как будто бы со стороны. Он и поющая девушка, взявшись за руки, казалось, летели через поле навстречу этой неведомой для него деревне.
Наконец они подошли к большому деревянному дому на берегу пруда.
– Здесь живет моя бабушка, - сказала Лиля. - А наш дом почти в самом конце этой улицы. Пойдем, я отведу тебя на сеновал. Там ты отдохнешь, а я тем временем найду что-нибудь поесть.
Они вошли в большой сарай, наполовину набитый сеном.
– Поднимешься по этой лестнице, только осторожно, не оступись в потемках. Я скоро приду.
Лиля ушла. Пахло сеном. Виктор лег на спину и закрыл глаза. Какие-то непонятные звуки раздавались со стороны пруда. Он прислушался. Прошло несколько мгновений…… Виктор почувствовал поцелуй на губах и упругую теплоту на своей груди. Попытался обнять Лилю, но она быстро откинулась в сторону.
– Ну что, Витенька, утомила я тебя, ведь пять километров с тобой прошагали. Я-то не первый раз. И как же ты теперь обратно пойдешь ?
Они сидели на сене и по очереди пили молоко из банки, закусывая коркой ароматного белого хлеба.
– Бабушка вечером надоила - свежее еще молочко. Ну что, вкусно ? Если хочешь, пей еще.
Лиля протянула ему литровую банку с крышкой. Виктор с удовольствием допил молоко.
– Спасибо тебе и бабушке,-поблагодарил он.
Ее губы были в молоке. Он целовал ее, гладил ее грудь, потом коленки и шептал ей какие-то слова восхищения. И она ему понемногу отвечала. Но наступил момент, когда Лиля мягко остановила его, высвободилась и заговорила:
-Я понимаю, тебе трудно со мной, тебе нужна женщина, но я не могу. Сейчас идем отсюда. Я провожу тебя до дороги.
Стало совсем светло. Уже где-то рядом крикнул нетерпеливый петух. Они шли по деревенской улице в обнимку к дороге на райцентр.
- Не боишься, что нас увидят и донесут твоим родителям ? - спросил Виктор.
- Обязательно доложат,- подтвердила Лиля. - Ну и что, не первый раз меня провожают парни домой.
- И ты каждый раз угощаешь их молоком ?
- Бывает. Но ты ведь не это хотел спросить. Ладно уж, иди домой. Тебе еще долго-долго идти, а ты уже устал, наверное.
Они постояли друг против друга и помолчали.
– Ну, я пошла, сказала Лиля и не двинулась с места. – Ну иди же, иди. Я посмотрю, как ты пойдешь, - вновь сказала Лиля. Она опустила глаза и смотрела ему под ноги.
- Когда мы можем увидеться снова ? - наконец произнес Виктор.
- Разве ты этого хочешь ? Лиля заглянула ему в глаза. - Тебя ведь больше устроила бы взрослая женщина. Вообще-то можешь и не отвечать. Если хочешь, позвони мне завтра около пяти. Если получится, приеду на шестичасовом автобусе. Погуляем.
Лиля назвала номер телефона. Виктор спросил: - Я чем-то тебя обидел ? – Конечно нет,-отвечала Лиля. - Ну все, иди. А то я сейчас усну у тебя на плече. Спать пойду к бабушке.
Попрощавшись, Виктор быстро пошел по дороге. Через минуту он оглянулся. Лиля стояла на обочине в его пуловере. Махнула ему рукой и медленно пошла по улице к дому.
Мать не спала. В комнате пахло валерианкой. На столе были разложены его бумаги со схемами и расчетами. «Видел бы все это безобразие первый отдел», -мысленно усмехнулся Виктор. И, совсем веселая мысль: «Хорошо, что в этом незаметном городке нет шпионов. Нет шпионов, а есть только чудесные девушки…. Нет, девушка. Девушка по имени Лилия. Лилия…. Какое хорошее имя». Виктор весело рассмеялся своим дурацким мыслям.
– Вот ты смеешься, сынок, а я ведь ночь не спала. Ушел, мне ничего не сказал. Я уж думала надо в милицию звонить. Мало ли что могло случится.
- Так получилось. Успокойся, мам. Ну что ты не по делу разволновалась. Что со мной может случиться- я уже давно взрослый мужик. Только вопросов лишних не задавай. Женщину эту ты не знаешь. Все очень прилично и никаких проблем. Все, сплю.
Едва раздевшись, Виктор упал на диван. На какое-то время промелькнуло перед мысленным взором: Лиля, одиноко стоящая на обочине дороги. По этой дороге он не шел, а летел. Летел над городом, но это был совершенно незнакомый город с длинными прямыми улицами. Потом он услышал привычный отсчет перед выстрелом лазерной пушки: семь, шесть, пять, четыре…. Вспышка ! И ничего больше не было.
День второй.
В этом тихом псковском городке были всего два определенных места, где чаще всего назначались свидания: на мосту через небольшую речушку и у памятника Победы, проще говоря, у Танка. На мосту хорошо постоять, облокотившись на перила, и смотреть на медленную воду для спокойствия, если девушка опаздывает. Но вечером на мосту полно прохожих-дачников. Зато у Танка, расположенного на окраине города, почти безлюдно. Там лучше встречаться, если плохо запомнил внешность своей подруги, с которой накануне познакомился на танцах. Встретившись, парочки направлялись в городской парк по набережной или прогуливались по самой длинной и широкой главной улице, носящей имя героя-партизана, под наблюдением любопытных бабушек, выглядывающих из-за своих гераней. Впрочем, с наступлением темноты все влюбленные искали скамеечку на аллеях парка или в скверике возле исполкома. Лиля предложила встретиться у Танка.
Он увидел ее издалека. Она шла медленно и, лишь заметив Виктора, немного ускорила шаг. На ней были надеты клетчатое светло-коричневое платье и туфли на высоком модном каблуке. Лиля сразу взяла его под руку и спросила:
- Куда пойдем, мой господин ?
«У нее не только вкус, но юмор присутствует», - восхищенно подумал Виктор, удивляясь происходящему. «Ну была бы, скажем городская девушка из интеллигентной семьи, соответствующего воспитания и т.п.» Он не ответил и продолжал изучать свою новую подругу. «Женственная не по годам, хотя и чересчур тонка. На руках золотые колечки, в ушах золотые сережки. Узенький золотой браслет. Вот это да !» Из всех женских украшений Виктор больше всего любил золото. Точнее любил одно золото и ничего больше. «Но откуда столько?» Волосы сегодня были слегка завиты и широко расчесаны до плеч. От них пахло чем-то химическим. «Химию сделала. Когда успела ?»
– Витя, я тебя что-то спросила, ты где ? Лиля довольно улыбалась. – Тебе нравиться? Она не уточнила что именно. И Виктор, вздохнув, ответил. – Очень-очень, но вчера ты была другая.
– И какая же тебе больше нравиться ? Та, вчерашняя или я сегодняшняя? Спрашивая, Лиля заглянула в глаза.
Виктор любил говорить женщинам комплименты, но только на начальным этапе знакомства. Тогда лучше получалось. Он дорисовывал портрет женщины сам согласно идеалу. Ему же (идеалу) эти комплименты и предназначались. Но сейчас он, кажется, не лукавил и не фантазировал. Он тщательно подбирал слова.
– Ты очень красивая сегодня и очень милая была вчера. И если ты меня сейчас не остановишь, то я тебе могу сказать это еще, но более откровенно, - высказался, наконец, Виктор.
- Не надо откровенно, давай просто погуляем, - с улыбкой остановила его Лиля.
Они пошли по тротуару в сторону набережной. Лиля рассказывала ему о том, как трудно было отпроситься у мамы на свидание. Как ее мама пыталась выяснить, с кем Лиля была вчера. Что кто-то Виктора разглядел, мол, высокий черненький, но не наш (не деревенский) точно. Бабушка Вера знает, что они были на сеновале. Этого она маме не доложила, но предупредила: «Гляди за дочкой. По-моему, она нехорошо гуляет». И что мать все же ее отпустила, сказав грустно: « Рано тебе еще в город-то бегать. Поучилась бы ты сначала. Гляди, Лиля, наплачешься потом, да поздно будет . Настрадаешься, как я с твоим папочкой».
Было видно, что Лиле было жаль маму, и она рассказывала все это Виктору, пытаясь освободиться от грустных впечатлений разговора с ней. Но Виктор быстро отвлек ее от этой темы, начав рассказывать про свои поездки-командировки на юг, связанные с работой. Про вечерние купания в теплом синем море, дешевое превосходное вино и шоколадный южный загар. И что уже через пару недель он вновь туда обязательно полетит.
- Я никогда не была на море. Зачем же все так к нему стремятся ?-спросила Лиля.
- Женщины стремятся к морю, чтобы приобрести коричневый южный загар и стать еще привлекательнее, а мужчины, чтобы почувствовать свободу, - ответил Виктор.
- Свободу от жены ?
- Не знаю, я же не женат. Но свобода необъяснима, как и любовь.
- Любовь я могу понять, а свободу… Я это плохо понимаю, но интересно, -сказала Лиля.
- Вот вылетишь из родительского гнездышка, тогда почувствуешь вкус свободной жизни: не надо отпрашиваться у мамы на свидание. Кроме того, в большом городе абсолютное большинство людей не знают друг друга и не лезут в чужую личную жизнь, - продолжал Виктор.
Лиля некоторое время задумчиво помолчала. Потом заговорила:
- Ты знаешь, я не хочу быть несчастной, как моя мама. Отец у нас очень пил. Я хочу быть счастливой. Хочу поступить в хороший институт. Замуж я пойду только по любви. А маму и бабушку я жалею и отчима иногда. Они ведь мучаются все: работают с утра до вечера, ругаются друг с другом почти каждый день. Мама часто плачет и говорит мне, чтобы я уезжала из деревни, пока молодая. А на праздниках выпьет немного и поет, поет, потом опять плачет. И ничего мне не объясняет. Ведь она еще молодая у меня. Иногда идем с ней по улице, и нам говорят соседи, что мы как сестры выглядим, а не как мама с дочкой. Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю...
Начало темнеть. Они уже дошли до озера, где были вчера. Остановились на берегу, и Виктор обнял Лилю.
– Лилечка, - начал он. – Мне так приятно на тебя смотреть и слушать твой голос. Мне очень нравиться как ты одета и твоя прическа. Вообще, я хотел бы посидеть с такой красивой женщиной в кафе, сходить в кино и в театр. Я, наверное, буду мечтать об этом. А грустные мысли гони из твоей умной головки подальше. Любой мужчина в доску разобьется, чтобы сделать тебя счастливой.
- Никогда я таких слов не слышала раньше. И женщиной никто не называл. Даже как-то странно это слышать. А ты, разобьешься в доску ? – спросила Лиля.
- Я- то, как раз в первую очередь.
Они как вчера пошли к дому ее сестры. И как вчера, Виктор обнимал Лилю, но уже уверенно и крепко. Несколько раз они останавливались и целовались. Виктору казалось, что больше ничего не надо ему от этой девочки, только бы идти вот так в обнимку по улице, чувствовать теплоту ее тела и видеть восторг в больших доверчивых глазах. Он не мог представить ее женой завтра, так как не хотел ломать Лиле судьбу. Конечно, она должна учиться на дневном. Ведь никогда раньше он не мог бы сказать про женщину – это мой человек. Не в смысле, что ему принадлежит, а в том самом смысле, что глубоко ему близка каким –то внутренним родством. Которое и выразить нельзя, кроме как сказать- это мой человек. Даже не женщина, а человек, но, конечно, все равно женщина. С ним несколько раз в жизни бывало : где-то в толпе идущих по своим делам людей вдруг мелькнет знакомый до сердечной боли взгляд незнакомой женщины. Незнакомка исчезла уже, а взгляд ее запал в душу. Странное это явление. Кажется, если бы рядом с ним была такая подруга, то душа испытала бы долгожданное облегчение. Что это, союз на небесах ? Родство душ ? Во всяком случае, это непохоже на человеческую любовь, которая
