затылок, ушанка стягивала голову, вероятно, была мала. Правой рукой красноармеец Рубцов сжимал в кулаке брезентовый ремень винтовки, на поясе висела выданная осколочная граната. Стоило только на секунду отпустить ремень, чтобы одернуть полу шинели, как винтовка немедленно сползала с плеча и начинала бить по ногам. Приходилось тут же снова ее подтягивать.
В самом начале октября их привезли сюда. Тогда батальон стоял уже сорок минут на холодном ветру. Ждали комбата и начальника штаба – майора Вепрева, они задерживались в штабе, где готовился приказ о выступлении в направлении Варшавского шоссе. Штаб размещался в этой небольшой деревеньке в бревенчатой избе, которая отсюда была хорошо видна. Там толпились штабисты, стояли мотоциклы, крытая машина – приехал кто-то из вышестоящего начальства.
Головы всех бойцов были сначала повернуты в сторону штаба – ждали, что комбат вот-вот появится, и стояние на ветру прекратится.
Но комбата долго не было.
Потом все стали просто ждать, безучастно глядя на то, что было впереди.
Впереди чернел почти облетевший перелесок, кое-где желтели островки пожухшей травы, был виден изгиб небольшой речки, вода в ней стала темной, тяжелой, отчужденной.
-Вняйсь! Мир-но! – раздалась команда.
Ротный – молоденький лейтенант, с красными обветренными ушами,
придерживая полу шинели, строевым быстро шагал к появившемуся с листом бумаги в руках начштаба. Рядом с ним была видна фигура комбата, высокого широкоплечего обладателя сильного баса.
Двое других ротных тоже спешили к начальству.
Рубцов до боли в пальцах сжал ремень винтовки, вытянул шею, холод обжег сильнее.
-Слушай приказ по стрелковому полку! – громовым голосом крикнул комбат.
Перечислялись деревни, в сторону которых будет выдвигаться батальон и где предстояло встретить врага. Враг казался загадочным, непонятным. Никто из батальона еще не видел ни одного немца.
Когда все уже намерзлись, комбат дал команду.
Вторая рота медленно начала движение в сторону черневшего впереди перелеска.
Выдвигаться надо было в именно в ту сторону, идти по высокому берегу реки, там ветер трепал листву какого-то одинокого куста.
Реку предстояло переходить через мост, расположенный отсюда в шести километрах. Мост должен был охранять другой батальон, но на всякий случай переправу заминировали.
Первыми столкнулись с немцами, вернее, с немцем Алексей и его приятель Чуев -молчаливый кузнец из-под Каширы, с которым они познакомились , когда батальон Железнодорожного района и каширский соединились и влились во второй стрелковый полк южнее Бутова. Это произошло еще в июле. Тогда только-только сформированная дивизия необстрелянных солдат совершила марш более ста двадцати километров.
Раздалось фырканье и слабое ржанье. Кто-то показался на тропке, петляющей в сосняке.
Среди наполовину облетевших черных кустов, на высоте, превышающей обычный человеческий рост, показалось что то-то странное, бурое, фыркающее, косящее карим удлиненным глазом с блестящим белком. Конь наполовину вышел из-за кустов. Всадника на нем не было.
-Конь, мать честная, откуда он здесь? – Чуев сделал удивленное лицо.
-Тихо! – одними губами произнес Рубцов и прижался к холодной октябрьской земле, стараясь ни звуком не выдать своего присутствия. Тут же плащ – палатка Чуева, с которым Алексея поставили в боевое охранение, слилась с сосновыми ветками, под которыми они лежали. Снега еще не было. Рубцов зорко смотрел в сторону, откуда появился зверь. Зверь повел ноздрями, фыркнул. И тут Алексей явно услышал сливающиеся в какую-то мелодию странные непонятные звуки, доносящиеся из-за тех же кустов.
Различил незнакомую речь.
-Немцы! Сколько их? Успеть послать Чуева назад, а самому…
Между тем конь медленно, попеременно переставлял ноги, вышел на край опушки, и стало видно, что он в упряжке, а затем из-за тех же кустов показался и сам ездовой на какой-то странной повозке. Повозка состояла из передка, поставленного на железный короб на колесах, и металлического прицепа с трубой, тоже на двух колесах. Из трубы шел дым. Немец, в шинели и пилотке, с винтовкой, надетой через голову, сидел на передке. Он напевал себе что-то под нос. Это был первый немец, которого увидел Алексей, и у немца были красные от холода уши. Немец проехал мимо них. Позади него никого не было. Алексей подождал около минуты и тихо повернул голову в сторону Чуева. Тот еле сдерживал смех. Затем Чуев показал пальцем в шерстяной перчатке на затвор своей Мосинки.
Алексей отрицательно помотал головой. Чуев кивнул.
Немец не успел понять, что произошло, когда из-за кустов на него вышло двое в плащах и пилотках, наставили на него винтовки. Тот, что был пониже ростом, скомандовал.
-Хенде, руки, руки! Хох!
Немец затрясся. Второй, высокий, быстро подошел, снял с него через голову винтовку, закинул себе за спину, что-то сказал резкое и отрывистое. Немец закивал головой, хотя ничего не понял.
-Слезай! Приехал! – Чуев наводил на немца свою винтовку. Немец опять закивал и на всякий случай, неуклюже, стал слезать с передка. Алексей увидел, что немец белобрысый, лет сорока. Нижняя челюсть его тряслась. Немец тут же снова поднял руки и согнулся, словно ожидал каждую минуту удара.
Чуев держал немца на прицеле, а Алексей, закинув винтовку за плечо, залез на передок и увидел там поставленные в специальный короб баки, наподобие тех, в которых возили молоко у них в городке. Затем он подошел к железному баку с трубой, окрашенному в зеленый цвет, и потянулся посмотреть, что там. Но ростом был невелик.
-Давай я, - Чуев, продолжая держать немца на прицеле, подошел к баку, Алексей быстро направил на немца снятую с плеча винтовку.
Чуев встал вровень с верхним краем, затем откинул какую-то металлическую крышку, и сразу повалил пар, запах пшенки ударил в нос.
Чуев откинул крышку полностью, нашел рядом с ней черпак, сунул его в горячее густое варево и помешал.
-Знатная каша!- сказал он, доставая полный черпак.
Немец, увидя, что взявшие его в плен солдаты врага, заинтересовались его кашей, снова закивал.
-Стой, - сказал Алексей, - а вдруг она отравленная? Пусть он сначала попробует.
-Ну, ты, - крикнул Чуев с повозки, - иди сюда.
Немец опять закивал, но с места не тронулся. Алексей подошел и показал ему винтовкой, куда идти. Немец подошел к баку с кашей.
- Ешь! – Чуев протянул немцу полный черпак каши. Немец быстро закивал, подошел ближе и, обжигаясь, стал глотать кашу из черпака. Бойцы глядели на него с любопытством. Немец опять потянулся к черпаку.
-Будет с тебя, итак вижу, что знатная каша. – Чуев наложил кашу в лежавший тут же немецкий плоский котелок с отвинчивающейся крышкой, затем отвел немца в сторону, посадил прямо на землю. Алексей вытащил из-за голенища алюминиевую ложку, поел из котелка, сменил Чуева.
Заблудился он, товарищ лейтенант, - доложил Алексей, когда под гогот сослуживцев они с Чуевым привели немца и привезли полевую кухню в расположение батальона.
…и захватил полевую кухню врага с горячей пищей.
-Раздался смех.
-Алексей, - толкнул бойца сзади рыжий Полозов, - да ты сейчас за эту кашу орден получишь!
…Представляются к награждению медалями «За боевые заслуги».
Оба бойца – курносый круглолицый Рубцов и чернявый Чуев разом шагнули из строя
- Служим Советскому Союзу, - бросив руки к пилоткам, в три такта ответили они.
-Хорошо служите, - ротный командир кивнул, - встать в строй.
Танковый немецкий каток рассек части дивизии.
В черный октябрьский лес, в котором то и дело попадались багряные островки кустов, оставшейся листвы, южнее какой-то деревни собрались те, кто уцелел в последних боях.
Боеприпасов для артиллерии не было, не было и самих орудий. Расчеты почти все погибли на шоссе, для выбравшихся с трудом сюда автомашин не хватало горючего, у бойцов оставалось по два сухаря, гранат почти ни у кого не было. Из выданных накануне боя шестидесяти патронов осталось не более двадцати.
Взобравшись на какой-то холмик, комбат с черными кругами под воспаленными глазами, плохо выбритый, сказал, что придется пробиваться на восток.
Надо было вернуться к мосту и перейти на другой берег реки.
Выпал первый снег, и деревья засеребрились. Багровое солнце опускалось в деревья за черным лесом. Алексей шел в составе группы из восьмидесяти человек. Когда до моста оставалось не более пяти километров, появился еще какой-то командир, который сказал, что саперы, боясь пропустить по мосту танки противника, взорвали его до подхода остатков дивизии. Теперь нужно было искать другое направление. Командир группы принял решение повернуть на юго-восток и там попробовать форсировать реку. Повернули, через два километра впереди оказались немцы.
-Будем пробиваться, - сказал командир, - приготовить, у кого остались гранаты, примкнуть штыки, собираемся на опушке дальнего леса.
Темнело, скоро бойцы, изготовившиеся к атаке, стали сливаться с серым снегом.
Немцы стали пускать ракеты. Зеленовато-светлые шары осветили округу – стали отлично видны залегшие на снегу солдаты. Заработали немецкие крупнокалиберные пулеметы – немцы простреливали пространство между собой и изготовившимися к атаке красноармейцами – значит, уже заметили отряд.
-Сигнал к атаке, – красная ракета, - раздалось по цепи.
Глава 18
14 октября
- Опаздываем, - бросил шофер инструктору. Тот посмотрел на часы. Когда выехали, было ровно 13 ноль-ноль, времени достаточно, но на подъезде к Абельмановской заставе творилось что-то невероятное. Мычали коровы, кричали женщины и плакали дети, черные «эмки» застревали в людской массе, здесь же двигались телеги, шли люди, нагруженные мешками, с чемоданами, рюкзаками. По обочинам пытались проехать «газики». Похожий на пароход, медленно двигался фургон с надписью «Московские котлеты», за ним, на некотором расстоянии, другой фургон - «Хлеб».
Какие-то мужики, по виду рабочие, остановили легковую машину, «эмку», выволокли человека в плаще и шляпе с портфелем. Человек прижимал портфель к себе, что-то пытался говорить.
Автобус въехал в людское море, шофер, молча, не отвлекаясь ни на минуту, вел машину.
Инструктор держал руку на расстегнутой кобуре «ТТ».
Когда поднялись по Николоямской, уже недалеко от заставы, в районе монастыря, автобус попытались остановить несколько мужчин подозрительного вида. Вокруг продолжало шуметь людское море. Инструктор приказал не вступать ни в какие разговоры, затем взял с сиденья ППШ и положил около себя. Шофер, все так же, не отвлекаясь ни на секунду от дороги, положил около себя наган.
К автобусу быстро пробиралась группа подозрительных мужчин: на рабочих не похожи, короткие пальто, сапоги с отворотами, кепки, надвинутые на глаза, на шее кашне, лица небритые, у первого, который уже был близко, посверкивали колючие глазки, правая рука в кармане пальто. Роста совсем небольшого. Он остановился прямо рядом со стеклом водителя.
« Андрей» нащупал в кармане небольшой ТК и сжал сетчатую рукоять.
-Стой! – закричал невысокий хриплым голосом - стой, кому сказал!
Теперь все, сидевшие справа, увидели в руках у группки мужчин, уже бежавших к их автобусу, оружие.
- Если что, огонь открывать только по
