вошедший в раж Юрик, и продолжал словесно нахлобучивать всех, кто попадался ему под руку.
Гоша смертельно устал таскать Юрика волоком по округе: тот совсем не помогал, только матерился на всё подряд, доставалось и Гоше. Со стороны Юрика это уже перебор.
- Да чтоб тебя слепой волк сожрал! – Гоша уронил Юрика на землю. – Меня-то, зачем полощешь? Мозоль на языке ещё не заимел?
- Почему слепой? – лёжа на земле, поинтересовался Юрик, показывая язык, что на нём мозоль не вырос.
- Да потому что, имеющий глаза волк такую заразу, как ты, ни разу жрать не станет, - объяснил Гоша.
- Твои слова не несут мне ничего кроме тоски и разочарования, - с земли подал голос Юрик. - К нам не извне приходит озаренье, внутри себя несём мы свет прозренья. Фрейд это сказал. Мудрый мужик когда-то жил, не то, что ты. Он видел далеко, как я вижу вон тех роботов. Песец нам Гоша пришёл. Сейчас нас эти железные роботы уконтропупят.
Кашанкин посмотрел по направлению, куда указывал Юрик, содрогнулся и понял, что, действительно, им хана. Вот только полоумный Юрик опять видел не то, что есть на самом деле. Неведомо, что он за роботов узрел перед собой, но лично Гоша видел огромных бобров с пушистыми хвостами, подбирающихся к ним со всех семи сторон света. Окружают лохматые гады: щаааас бобры на своей грязной шкуре познают, что такое кровь, боль, ужас и благородная ненависть. Если бы под ногами Юрик не мешался, то я бы им задал перца…ещё и верещит что-то, портит мне своим визгом, и без того невозобновляемые нервы.
- Гоша, Гоша! Начинай мимикрировать, – душераздирающе орал Юрик. - Наш мир погрузился в пучину хаоса и разрушения. Надо спасаться, а то мы сейчас одержим поражение. Брось меня приятель и беги, я прикрою. Хрен они от меня узнают секреты Родины и самогоноварения.
На пушистых головах грызунов красовались строительные каски, а на лапах рабочие рукавицы. Настроены бобры решительно на победу – вон как хвостами метут. Мал бес, а хвост есть.
Бросить товарища, даже такого убогого, как Юрик, Гоша считал западло, поэтому он ринулся вперёд в рукопашную атаку на бобров – в последний и решительный бой. Правда, его последний рывок походил скорее на галоп хромой каракатицы, пребывающей на последней стадии истощения. Зато, вопль «Банзай» получился великолепным. Увы, но боевой вопль не произвёл большого впечатления на бобров и вскоре мир для Гоши померк.
Оболонов Максим Борисович, которого все звали просто Доктор, мог бы гордиться созданной на пустом месте медицинской санитарной частью, если бы Доктор имел такую черту характера, как тщеславие. Но Максим Борисович давным-давно утратил тщеславие, и его обычные мирские заботы не беспокоили. Оказалось, с холодной головой и философской отрешённостью жить лучше. Поэтому, многие вещи, вызывавшие у людей эмоции, были для Доктора глубоко по колено и даже монописуальны. Но некоторые пациенты выводили из себя даже такого спокойного человека.
Медсанчасть, организованная Доктором, естественно, была неофициальной: даже вывески она не имела. Однако, сам Доктор, фельдшер Касаткина и четверо волонтёров из прибывших на хутор физиков и прочих умников, оказывали медицинскую помощь народу вполне на высоком уровне. Правда, неофициально. Хоть Доктор и лишился Золотой Бабы, оставленной в городе у моря, но он уверял всех, что у него с Бабой существует астральная связь. Народ кивал, но изредка крутил пальцем у виска. Однако, приезжие, да и местное население перестали жаловаться на всякие болезни. «Тибетские лекарства» творили чудеса, хотя Доктор говорил, что это Баба вносит свой вклад в лечение народонаселения. Через астрал влияет, ага. Конечно, все понимали, что крепкое здоровье у людей от того, что здесь свежий воздух, чистая вода, хорошее питание, здоровый психологический климат в сплочённом и закалённом трудностями коллективе. Но, если Доктор считает, что Баба помогает, то пусть так и считает. У всех свои закидоны. Спрашивается, почему Золотая Баба проморгала Юрика и Гошу, если она всё видит?
Доктор закончил оформлять медицинскую карту поступивших больных. Документация – наше всё, бюрократия и в Африке бюрократия. Чем больше бумажек, тем чище задница. Итак, что мы имеем относительно поступивших на излечение Кашанкина и Будницкого? Много чего имеем, чтоб эти два альтернативно одарённых звездобола облезли.
Доктор отложил ручку, поставив в тексте последнюю точку, и задумался. Собственно диагноз ясен: психоз из-за принятия этими охламонами, то есть больными, неизвестного психоактивного препарата. Скорее всего, судя по поведению больных, таким препаратом могло быть производное спорыньи – паразита, размножавшегося на злаках. Учитывая, что Кашанкин гениальный биолог, то он вполне мог каким-то образом сварганить что-то похожее на ЛСД-25. Ума у него хватит изобрести аналог диэтиламид d-лизергиновой кислоты. Сволочь Кашанкин та ещё. Но, сволочь талантливая, этого у него не отнять.
Больные на голову Кашанкин и Будницкий умудрились наглотаться какой-то дряни, поразившей их головной мозг с появлением галлюцинаций и бреда. Наглотались и пошли куролесить по всему хутору и округе. Теоретически ЛСД-25 выводится из организма за шесть-десять часов, однако Гоша и Юрик, уже вторые сутки пребывают в стационаре и не собираются покидать «иную реальность», им и там хорошо. Это говорит о том, что они приняли крутую дурь.
Доктор сделал краткую выписку для доклада шефу: пусть Высший разбирается с этим случаем. Но до Севы сейчас не достучаться. Он опять уединился со своей Валюшей в лаборатории и что-то там творит, оставив фирму и хутор на совесть и плечи Доктора. А здесь вон, что случается с некоторыми, прости господи, членами коллектива. Как мужики отлавливали спятивших физика и биолога, Доктор не стал писать шефу. То была отдельная тема. Пришлось очумевших затейников вылавливать несколькими бригадами, бросив дела на стройке. Юрик и Гоша совсем озверели. Сначала они устроили геноцид бедным овцам, колотя тех дрынами, ногами и руками. Овцы ничем ответить не могли, только заполошно бегали в своём загоне. В этот день овец не выгоняли на волю, ждали ветеринара. Дождались вместо ветеринаров двух спятивших людей. Дежурные пастухи в ужасе разбежались, но догадались сообщить Доктору о нападении диких людей на бедных овечек.
Пока суть, да дело, пока вникали в проблему и организовывались, Юрик и Гоша отжигали: Кашанкин всё, что попадалось ему под горячую руку колотил дрыном, а Юрик обкладывал отборным матом. Народ решил, что у парней белая горячка, а может уже и чёрная. Ага, сразу у двоих. Когда Доктор увидел будущих своих пациентов издалека, то понял, что уговорить свихнувшихся ухарей сдаться медицинским органам занятие бесперспективное. Надо готовить силовой захват силами здоровых мужиков, работающих на стройках. Как ловили Гошу и Юрика, то отдельная история. Те сопротивлялись отчаянно: кусались, царапались, плевались, матерились и брыкались. Пока мужики не додумались накинуть им на голову рабочие куртки. Только тогда удалось скрутить обоих буйных пациентов. Потом мужики, поймавшие Юрика и Гошу, просили Доктора, чтобы тот не говорил шефу, что уродов немного помяли ногами чисто в воспитательных целях исключительно от переизбытка чувств.
Доктор заблуждался, думая, что шеф, бросив текущие заботы, уединился с Валюшей. Увы, но Савелию было не до секса. Валю он позвал, чтобы рядом с ним сейчас присутствовала родная душа, являющаяся якорем для алхимика в этой реальности. Колдун, ещё краем сознания понимал, что у него есть некоторые обязательства перед хуторянами и прирученными им учёными. Вот он и занялся мозговым штурмом, чтобы рассчитать линии вероятностей: определить возможные угрозы, точки равновесия событий и пути устранения угроз. Не надо думать, что Сева сидел в кресле и усиленно что-то соображал, морща лоб от мыслительной натуги, а Валя бегала вокруг него и подносила ему плюшки и кофе. По виду алхимика невозможно сказать, что он чем-то озабочен: он спокойно работал в своей лаборатории, изредка беседовал с Валей, отвечал на её вопросы, так как ей было любопытно, чем так занят её мужчина. Потом, часов через шесть такой работы, он заявлял, что идёт отдыхать. Тогда Валя бежала в медсанчасть на дежурство. Сева же, вместо отдыха, отправлялся в секретную лабораторию, где в гордом одиночестве продолжал изучать наследие деда и продолжал классифицировать иномирные артефакты, коих накопилось уже огромное количество. Параллельно он планировал будущее, и даже вникал в местные проблемы. С одной из таких проблем он ознакомился, когда Валя принесла ему очередную кипу записок от Доктора.
- Доктор красавец, - ворчал Сева. – Гордый и весь в белом.
При этом Сева понимал, что Доктор большинство проблем не решит, и решать проблемы этого дивного мира придётся Севе. Что касается двух уродов, которые, по мнению Доктора, наглотались чего-то типа ЛСД-25, то Сева точно знал, что Гошу и Юрика озарила идея экспериментировать с иномирными веществами. Они точно употребили не ЛСД-25 (C20H25N3O), а неизвестно что. Но Доктору это не надо знать, хотя было бы лучше, если бы Доктор написал не эту записку о состоянии здоровья Юрика и Гоши, а сочинил официальный некролог на них. А потом этих патентованных чертей вперёд ногами….вот такие интересные видения приходят в голову. Вот же вырастили гадов, хотя чему удивляться: чем удобряли, то и выросло. Выходки Гоши и Юрика видятся незначительным казусом, гораздо неприятнее другое. Случилось то, чего больше всего Сева опасался, а именно пристального внимания к себе со стороны, как государства, так и частных лиц. Он получил донесение от своих добрых друзей из Австралии, о подозрительном шевелении влиятельной организации. Увы, но этого следовало ожидать, когда Сева рискнул выдать на реализацию иномирные алмазы. Конечно, этого делать не стоило, но позарез нужны были деньги. Да и сейчас они нужны, без денег станет стройка, и не будут реализованы интересные проекты. Лучше синица в руках, чем «утка» под кроватью. Он рискнул, но риск не оправдался. Ведь знал же, что рынок алмазов, не та область, где можно остаться в стороне, спрятавшись в тени. Практически восемьдесят процентов всего мирового рынка алмазов сосредоточены в загребущих руках транснациональной компании De Beers, которую знающие люди называют Синдикатом, по аналогии с могущественными наркокартелями. De Beers далеко не всем даёт право работать с их продукцией, а только немногочисленным сайтхолдерам, таким как Tiffany и Safdico. Мало кто мог бросить вызов могущественному Синдикату, даже АЛРОСА работает под его диктовку. Наверное, только Лёва Леваев смог как-то противостоять De Beers, контролируя несколько процентов этого бизнеса. Севе доложили, что австралийский магнат Mark Cutifani, являющийся главным лицом De Beers, заинтересовался новыми алмазами, проникнувшими на рынок. Этих алмазов на рынке появилось мало и они не отличались выдающимися размерами, но камни отличались свойствами от всех других. Синдикат обеспокоился: это что, где-то появилось
