челюсти: утверждать обратное он уже не мог.
"Нужно быстрее найти место где мы можем переночевать. Мы сможем поместится оба в моем костюме".
Оп-па, оказывается так было можно! Но он даже не возмутился, что она только сейчас об этом сказала.
Двигаясь порывисто чтобы согреться, Кудин пошел вперед, подстраховывая девушку одной рукой, и вскоре они выбрались в небольшой кулуар с осыпью. Обломки сверху завалили широкую трещину в скале, образовав козырек, и вряд ли можно было найти что-то лучше для ночлега.
Здесь порывы ветра не доставали, и Кудин даже разогрелся, растаскивая крупные камни и утаптывая настил из щебня. Почти сразу вернулась жажда, но от снега, который Кудин то и дело сосал, становилось только горько во рту.
Его штаны внизу покрылись ледяной чешуей и, как носки, стали изнутри сухими.
Инопланетянка помогала ему устраивать площадку неожиданно эффективно так, что иногда Кудину казалось, что у него есть еще одна пара рук. Такое телепатическое взаимодействие было непривычно, но очень ему понравилось.
Вскоре, засыпав площадку сверху мелким щебнем с моренной пылью, они закончили устройство ночлега. Кудин отряхнул руки, вытер их о штаны, остановился в нерешительности.
"Быстро снимай свою ледяную одежду и залезай ко мне в костюм!"
Она раскрылась, тихо повизгивая от холода, обе свои ноги просунула в левую штанину и убрала руку из правого рукава. Кудин неуклюжими рывками принялся срывать с себя одежду, потом залез ногой в пустую штанину к инопланетянке, просунул руку в рукав, она прижалась к нему, закрывая костюм. Ему показалось, что он попал в печку, а инопланетянка сдавленно запищала от холода.
Кудин отстранился насколько это было возможно от невыносимой сейчас для него жары и с болью начал оттаивать.
"Как я тебе сочувствую! Я и не предполагала, что будет так больно!"
- Это ничего. Со мной и не такое приключалось, - вяло солгал Кудин и тут же раскаялся, понимая, что скрыть ничего не может, но понадеялся, что его этот порыв будет понят и прощен. С легким беспокойством он начал расслабляться, отдаваясь окутывающей его горячей слабости от голода и жажды. Он понимал, что поутру они будут истощены, вот такое и в самом деле уже было не раз.
Чернеющие зубья гребня, упирающиеся в глубокое звездное небо, уже не казались грозными и беспощадными свидетелями его скорой смерти. Невероятно гигиантская луна с почти надвое раскалывающей ее трещиной светила из-за скал чуть ли не по-домашнему, а свежий ветерок, залетающий в кулуар, ласкал лицо, не закрытое капюшоном костюма. Тело прогрелось и с непривычки томно ломило, но боль быстро утихала, заменяясь комфортом. И он уже не отстранялся от ее тела. Вот только жажда отвлекала... Они пососали сколько могли затвердевшего снега.
- Если мы завтра не добудем еды, то скоро сдохнем. Что-то у меня нет особой надежды, что нас отсюда вытащат. Придется робинзонить, скорее всего.
"Нас точно ищут и фиды и геды. Качество развития твоей Земли - достаточно редкое явление".
- А вот мы с тобой... интересно, что еще за напасти нас здесь ожидают?
"Это зависит от того, что ты вообразил, когда перемещал нас сюда. Система должна была максимально возможно учесть твои пожелания в тот момент. Попробуй вспомнить свои ощущения, тогда я смогу представить, что нас здесь ожидает".
- Ну... я, во-первых, остро переживал наше приключение и...
"Воспроизведи это мысленно, как один тот образ, пусти меня туда".
Кудин без особого труда вспомнил тот момент и с болезненной зримостью пережил его заново.
"Да. Теперь понятно... Нас ждут здесь необыкновенные и разнообразные приключения.... Вот именно так: чудесно-необыкновенные, романтические приключения тебя и меня... Это система, конечно, должна была обеспечить максимально. Вот только твой героический оптимизм и блестящие победы зависят только от тебя. Так что постарайся быть на высоте... когда мы проснемся завтра".
Кудина немало пробрало как со стороны его совести, так и от осознания ответственности за будущее. Конечно же, он воспринимал не эти слова и фразы, а смысл, возникающий в его голове, окрашенный сопутствующими впечатлениями и всеми мысленными нюансами, что давало точную и целостную картину, которую словами возможно передать только отчасти.
И еще было удивительное ощущение полного безропотного приятия инопланетянкой, созданной им судьбы и своей роли в ней, так что ее тело совсем рядом начало заметно кружить голову. Конечно же, эти мысли были тут же с должным пониманием восприняты. Кудин предпринял жалкую попытку отвлечься.
Они устроились на отсеянном ими от камней моренном песке почти как на пляже.
- Проснемся, если этой ночью не съедят драконы, выковырив отсюда, - сказал он, - правда они так грохочут, что мы точно успеем проснуться... если только я вообще смогу заснуть.
"Сейчас я тебе помогу" - она повернулась к нему, уткнулась носом ему в шею и от спокойных набегающих волн ее мыслей медленно разлился комфорт, который затемнил собой жажду и голод.
- Хорошо как... - Кудин почувствовал нежную благодарность к инопланетянке за такое исцеление, - Как же тебя зовут? Повтори еще раз.
"Меня голосом не зовут, но ты попробуй если хочешь. Только учти, что аналогии этого образа для тебя не доступны, они слишком специфичны, поэтому ты уловишь только их случайные отклики у себя".
Кудин быстро и сам это понял.
- Если бы я был индейцем, - неожиданно вырвалось у него, - то назвал бы тебя Серебряное Облачко, из-за твоих чудесных волос и невероятно мягкого характера.
Инопланетянка ответила благодарным ментальным порывом.
"Мне нравится, но я не облачко...".
- Тогда что-нибудь как в наших космических сериалах, все-таки ты же инопланетянка. Ну... тогда вот: Илон - это чем-то похоже на то, как ты мысленно назвалась.
На самом деле он в далеком детстве сотворил стишок про женщину с таким именем и был довольно долго неравнодушен к нему. Почему вдруг такое вспомнилось?.. Но и эти его мысли были восприняты тепло его неземной подругой.
"Хорошо, буду откликаться!".
- Илон, Илонка... скажи, неужели все то, что я пожелал при перемещении, воплотили в эту планету?
"Из множества планет вселенной подобрали наиболее подходящую".
- Вселенной?.. Сколько же планет вами изучено настолько хорошо?
"Все планеты во вселенной входят в банк данных единого разума".
- Ничего се... - Кудин задумался, пытаясь вообразить это, - не может быть...
"Это уже есть".
- Неужели я когда-нибудь смогу разобраться в вашей жизни?.. Ты поможешь?..
"Я для этого и существую - помогать тебе...".
- Как это? Обязанность такая?..
"Гораздо более глубокая обязанность, чем ты думаешь...".
Слова, которыми они обменивались, начинали терять строгий смысл. Ее носик так и оставался у него на шее, а нежность, которую Кудин испытал при исцелении, вызывала радостный отклик у инопланетянки, что эхом усилило чувства Кудина, отразилось и, в свою очередь - опять у инопланетянки. Такая сильнейшая эмапатия стремительно погружала Кудина во все большее вожделение и никакие разумные доводы уже не могли его сдерживать.
Кудин проснулся с закрытыми глазами, вспомнил все и прислушался к себе. Он удивился, что спал так крепко на редкость в неудобных условиях и что он не чувствует себя разбитым как это должно было бы быть в высокогорье после секса. Рядом он ощущал всем телом свою Илон. С типично мужским, наивным торжеством он подумал об этом и открыл глаза.
Уже давно ярко светило солнце. Но еще ярче, и это, видимо разбудило его, над зубцами гребня апокалиптически сияла одна из лун так, что от этого проникающего света ломило глаза. Яркость эта стала постепенно спадать и в то же время диск заметно расширился, все более напоминая вспышку взрыва. Эта мысль отрезвила Кудина, и он в изумлении наблюдал как оболочка газов, расширяясь, стала прозрачной и вновь открыла планету, порванную на три неровных куска, которые с тягучей медлительностью смыкались взаимным притяжением, продолжая разрушаться друг о друга.
Кудин повернул голову к Илон. Та смотрела на разваливающийся спутник неподвижно и не моргая. Он вместе с ней досмотрел космическую трагедию, потом прижал ее к себе, и она замерла, уткнувшись носом в его щеку. Новый день сурового горного мира сулил неожиданные проблемы. Ах да, будет много приключений, вспомнил Кудин свое же полуосознанное пожелание. Что же делать?..
Он вообразил, как они находят на морене около талой воды надежное укрытие, он дооборудует его каменными обломками чтобы ни одна тварь не могла пролезть и... где-то нужно добыть еду. Придется подбить дракона. И они будут жить с Илон пока их не обнаружат.
- Пора вставать, Илон, нам еще спускаться с ледника. Мы проспали почти весь здешний день, а еще нужно еду добыть.
Он осторожно поднял ее густые светлые пряди, все еще поражаясь их гибкой невесомости, и выбрался из костюма. От слабости его зашатало и слегка закружилась голова. Вот - реакция. Встав босыми ногами на тапочки, он натянул высохшую, но холодную как лед одежду и помог подняться Илон. Пока в горах светит солнце можно ходить хоть раздетым.
"Смотри..."
Метрах в пятидесяти, на заснеженном склоне около скал, лежала беспорядочно разбросанная груда костей среди малиновых пятен крови, обрывки перепончатых крыльев и оторванную драконью голову. Видимо - тот, у которого он вчера отстрелил одну из голов. Несмотря на голод есть такое не хотелось.
- Мясо, - не очень уверенно, показал Кудин.
"Не хочу есть дракона."
Значит не так уж мы и голодны. Кудин нащупал бластер в кармане, увидел, что его заряд опять стоит на максимуме, улыбнулся Илон и, обняв ее за плечи, повел вниз.
Они обошли невообразимо красивые в пронизывающих лучах торосы ледопада сбоку вдоль скал, и напились из ледниковых ручьев. Это сразу восстановило силы и настроение.
Зрелище, которое открылось за большим моренным бугром, ошеломило его. За широкой гладью синего озера в отвесном скальном массиве виднелся гигантский вход тоннеля, обрамленный выбитыми в камне фигурами драконов.
Похоже, это была очень старинная работа: потемневшие и во многих местах сколотые фигуры давно бы исчезли под действием эрозии если бы не размеры, позволяющие отчетливо видеть их даже на таком расстоянии.
- Здесь есть какая-то цивилизация... Это понятно было еще по взорвавшейся луне...
"Если только этот взрыв не был последним достижением этой цивилизации...".
- Что-то мне подсказывает, что заварушка еще не кончилась. Какое красивое место!..
Они подошли к самому берегу. Прозрачная ледяная вода омывала торчащие иглы скал и моренный щебень между ними. Кудин присел и опять напился, черпая пригоршнями.
"Я чувствую здесь пространственно-временное мезр" - неразборчивый образ, ассоциировавшийся с вербальным "мезр", намекал на какое-то глобально-космическое явление, - "Это место нужно обследовать, но звезда скоро опять скроется за горами".
Кудин озабоченно посмотрел на подбирающееся к краю высокого гребня солнце.
- Нужно идти дальше. Здесь мы, наверное, нормальную еду не добудем.
"А смотри, там, около валуна на берегу..."
Около обломка скалы, острым зубом торчавшего из берега, что-то медленно шевелилось. Кудин пригнулся в охотничьем
