Вирус

в это время еще спал крепким сном, постоянно ворочаясь и постанывая, видимо сказывались последствия драки на мосту.
      Галлюцинаций с участием отца у Антона больше не возникало. Он даже иногда жалел об этом, так как думал, что может найти в этих видениях что-то важное, связанное с вирусом. После участия в авантюре Ухова добавилось больше загадок, чем ответов, вернее ответов вообще не было. Множество мыслей перемешались в голове Пронина, но все они относились к теории вероятности: одни предположения, конкретные решения отсутствовали. Ребус никак не хотел складываться. Все догадки вели в тупик, были нелогичными, непоследовательными. Единственное на что оставалось уповать бывшему полицейскому, так это на документы из сейфа Генерала, которые он украл вместе с правительственной шкатулкой. Сомнительная договоренность с Константином на банкете в честь помолвки вызывала волнение. Но почему-то Антон верил офицеру ФСБ и надеялся, что тот не ошибется в координатах.
      Беспокойно вздохнув, Пронин повернулся на бок. Через большое приоткрытое окно палату освещали яркие лучи солнца. Снаружи доносилось щебетание птиц и звуки проезжающих машин. Его мысли о недавних приключениях отошли на второй план, теперь он был сосредоточен на другом. Эта была записка, переданная Ириной от Анастасии. А содержала она всего четыре слова: «Антон, прошу, помоги мне» и координаты места, где должна была находиться очень важная для него информация. «Это тебе поможет докопаться до истины, если ты вспомнишь, где мы впервые признались друг другу в любви».
      Через некоторое время веки мужчины закрылись, и через наступившую темноту начала вырисовываться картина. Она была выполнена в масляных красках, с четкими контурами обстановки вокруг. Все переливалось и двигалось в медленном темпе, иногда даже останавливалось, зависнув на секунду. Попав в этот красочный мир, Антон сразу узнал место, где он находится. Это была лужайка позади дома сестры. Он ее наблюдал в окно, в первый день приезда. Заросшие высокой травой качели, песочная маленькая полянка, которая теперь была заселена большими лопухами вместе с ромашками, и старый дуб рядом. Двадцать лет назад здесь все было наоборот. Новые качели, ухоженная полянка и неизменное дерево, разве что чуть моложе.
      Когда Пронин начал подходить ближе, на качелях начала прорисовываться девушка с белыми длинными волосами, словно художник, взяв свои кисти, продолжил работать над картиной. Рядом он увидел себя, молодого и беззаботного. Юноша стоял возле девушки и, тихонько покачивая качели, вел с ней диалог.
      — Антон, ты же, наверное, в курсе, что это наш выпускной класс? — серьезным тоном напомнила она.
      — Ну, да, — безразлично ответил тот.
      — Тогда почему тебя видели вместо посещения уроков, с этой… Как ее?
      — Ириной? — немного удивился юноша. — Она всего лишь друг.
      — Этот друг мечтает о тебе с рождения.
      — Настя, ты преувеличиваешь.
      — Хм… Почему ты ее считаешь другом?
      — Не знаю, мы с детства почти везде вместе и…
      — И это все! — закончила предложение она. — Ты хотел, как и я, поступить в университет, ведь так? Но ты не сможешь сделать этого без помощи своего папочки, если не будешь учиться.
      Пронин остановил качели, обошёл их и встал перед девушкой. Затем склонил голову и посмотрел ей в глаза.
      — Этого больше не повторится, — изобразив сосредоточенность, важно заявил юноша. — Вы ведь лучшие…
      — Были! — прервав, подчеркнула девушка.
      — Ладно, были лучшими подругами. Только не говори мне, что вы поссорились из-за меня?
      — Ты много о себе думаешь, Пронин! — прищурившись, с легкой улыбкой заявила та. — Но немного правды в этом есть. Хотя причина моего гнева к ней совсем в другом. И вообще, это не твое дело! Давай лучше поговорим о нас.
      — О нас?! — задумчиво произнес юноша.
      — Что-то как-то неуверенно, — обхватив шею Антона, иронично проговорила Воронцова. — Меня беспокоит, что ты хочешь стать мен… Работать в силовых структурах, — печально добавила она.
      — Для этого я и иду учиться, — с улыбкой добавил Пронин. — Просто мне нравится помогать людям, защищать их.
      — В нашей милиции ты мало чем поможешь окружающим, они сами себе-то помочь не могут, — скептически отреагировала девушка. — А если тебя…
      — Не убьют! По крайней мере, я буду стараться, чтобы этого не произошло.
      Настя обеспокоено вздохнула и нежно поцеловала своего молодого человека в губы.
      — Ты сама-то, хочешь стать юристом, а если доработаешь до прокурора? Их сейчас тоже не щадят? — после съязвил Пронин.
      — Но я же буду под надежной охраной?! — девушка легонько потрепала за волосы своего избранника и неожиданно добавила: — я люблю тебя.
      — И я тебя, — неуверенно отреагировал тот и поцеловал ее в губы.
      Стоя в сторонке, прислонившись к дереву, Антон внимательно наблюдал за нарисованными молодыми копиями себя и Анастасии. С одной стороны, этот момент прошлого был для него малозначимым событием, с другой, он совсем этого не помнил. Алгоритм посещения Пронина подобных снов-воспоминаний после пережитых стрессовых ситуаций, начал просматриваться. Но так как для Антона пребывание в городе его детства было одним сплошным стрессом, видения приходили к нему часто.
      Сначала он боялся всех этих происходящих с ним метаморфоз, но затем постепенно смирился и с интересом начал принимать в них участие. Потому как с каждым разом его разум становился яснее, а память наполнялась давно забытыми событиями. Словно при амнезии, только при этом ты лишён половины своей личности, но сохранил все навыки и способности к общению. Собирая себя прошлого, Антон изменял себя настоящего. Из временами эгоистичного, холодного человека, он постепенно превращался в того, кем и должен был стать на сегодняшний день. Вот и сейчас, в сознании Антона промелькнула давно назревавшая мысль. А что если моя любовь к Насте не больше чем увлечение? Тяга исправить собственную ошибку по отношению к ней? И вместо красивых чувств — сильная вина за содеянное? В некогда былой уверенности в своих теплых чувствах зародилось семя сомнения.
      Внезапно вокруг все смешалось. Красиво исполненная неизвестным художником картина превратилась в красочное месиво. Только сейчас Антон обратил внимание на себя. Он был одет в медицинский белый халат. Вязкая разноцветная жидкость быстро растеклась повсюду, скрыв голые стопы его ног. Через некоторое время, начало вырисовываться новое воспоминание. Деревья, зеленая поляна, чистое голубое небо, яркое солнце. Но главной достопримечательностью была строящаяся из деревянного бруса церковь. На ее вершине уже был возведен золотой купол с православным крестом, стройка близилась к завершению. Через оконные проемы было видно, что внутренние работы еще не закончены: дыры в стенах, в некоторых местах отсутствовала облицовка. Но снаружи религиозное строение выглядело как надежное и умело возведённое здание.
      Чуть в стороне, из леса, раздались звуки разговора. Возмужавший Антон, только что окончивший университет и поступивший на службу в местную полицию, нёс бревно. Помогал ему худой мужчина, имевший длинную черную, а в некоторых местах седую, бороду. Он был одет в подрясник, веревочный пояс еле держался на талии. Лучи солнца ярко отсвечивали от его золотой цепочки на шее. Скорей всего, к ней был Прикреплен наперсный крест, спрятанный под одеждой. Они донесли бревно до здания будущей церкви и прислонили его к стене. После, Пронин, тяжело дыша сел на одну из рядом расположенных чурок. Его напарник составил ему компанию. Он напротив, дышал легко и размерено.
      — Отец Тихон? Как у вас так получается? — удивленно спросил Пронин.
      — Как так? — наглаживая свою бороду, безмятежно переспросил тот.
      — Ну, не уставать?
      — С божьей помощью, — улыбнулся священник, — ну и, конечно же, ежедневная утренняя физкультура.
      — Хм... — безразлично хмыкнул Пронин, согласившись, кивнув головой.
      Антон никогда не был религиозным человеком, просто у него была острая жажда помогать людям. Такова была его сущность, предложение помощи любому нуждающемуся. Иногда это человеческое качество играло с ним «злую шутку», а иногда приносила свои плоды. Хотя в этот раз все было наоборот. Отец Тихон пытался добиться от местных властей разрешение на постройку небольшой церкви в центре города, но после трех месяцев ожидания желание священника удовлетворено не было, решение было принято в пользу торгового центра. Тогда отец Тихон купил землю чуть поодаль Добрино, в небольшом лесочке, возле федеральной трассы. Вместе с неравнодушными прихожанами он начал реализовывать задуманное. На третий месяц мимо стройки по своим делам на машине проезжал Антон. Заметив скопление трудящихся людей, не похожих на строителей, он решил поинтересоваться, что происходит. Так Антон познакомился с отцом Тихоном и предложил свою помощь в его деле. Потом он решил попросить отца подключиться к данному мероприятию, написав ему на электронную почту, но ответа уже долгое время не было и не предвиделось.
      — Что-то твоего отца давно не видно, Антон, — обеспокоенно произнес священник, — случилось что?
      — Ага, работа и ничего кроме работы, — небрежно ответил тот.
      — Ты, Антон, зла на отца не держи, может у него дела какие, может еще что приключилось. Раньше, помнится, когда я еще настоятелем в старом городском приходе был, Александр Игоревич заходил частенько, хороший человек. Каждое воскресенье на утренней службе был. Год назад обещал помочь со строительством храма... Очень о своих детях беспокоился.
      Пронин задумался. После кончины матери отец уже как два года полностью углубился в работу, и незаметно для него стал христианином. Такой поворот событий вызвал у мужчины внутреннее удивление и дискомфорт. Пока он обдумывал услышанную информацию, священник успел сходить за своим рюкзаком.
      — Антон? Я здесь еды немного приготовил, — простодушно улыбнулся отец Тихон, достав из рюкзака контейнер с бутербродами, — ты я смотрю, подустал чуток, на вот, подкрепись, наберись сил.
      — Да я… — хотел было отказаться тот, но посмотрев в добродушные глаза своего собеседника, передумал, — да, а почему бы и нет, — и слегка улыбнулся.
      — Вот и славно, — ответил довольный отец Тихон.
      Пронин, находясь в небольшом замешательстве, медленно обошёл нарисованных персонажей и подошёл к входу в церковь. Двери еще не было, а потому помещение просматривалось хорошо. Оно хоть и было небольшим, но казалось просторным и уютным. Значит, мой отец православный христианин?! И, наверное, отпевание на его похоронах совершал сам отец Тихон?! Как я забыл об этом?! И по какому алгоритму они возвращаются?! Антон начал приходить в себя, все больше задумываясь о происходящем, в поисках ответов, логически сопоставляя открывшиеся в сознании факты своей прошлой жизни.
      Чуть позже к Пронину пришло чувство настороженности, обеспокоенности. Как будто он скрывается, и за ним кто-то наблюдает. Антон осторожно повернулся и увидел на обочине шоссе припарковавшуюся рядом с его