— Антидот. Чувствовал, что пригодится.
Все участники прошедшей шпионской миссии собрались возле машины, встав в круг. Ухов понимал, что сейчас ему придётся отвечать на множество неудобных вопросов, поэтому он измерял задумчивым взглядом каждого для того, чтобы решить, оставлять сообщников в живых или нет. Каким образом они еще могут послужить родине? Как они еще смогут ему пригодиться? Обдумывая эти вопросы, Константин чувствовал, что где-то подсознательно хотел сохранить жизнь присутствующим, но не мог этого сделать. Может быть это были излишки работы? Вся его жизнь прошла через военную службу и специальные операции. Идеальная машина для убийства, не задающая лишних вопросов, чисто выполняющая свою работу. «Что-то я в последнее время стал сентиментален, старею, наверное», — про себя, риторически подумал Ухов. Но откровенного разговора не получилось, так как все заметили на другом конце моста, ожидавшего их, старого и уже можно было предположить бессмертного знакомого.
— Идеи есть? — обратился к товарищам Кобелев.
— Всегда хотел спросить, что ему придает столько сил, — подумал вслух Пронин, потирая свою еще ноющую шею.
— Насколько он сейчас ослаблен? — спросила Пушкина Ухова.
— Примерно, на семьдесят, семьдесят пять процентов..., точно не знаю. Через полчаса будет транспорт…
— Полчаса?! — в недоумении воскликнул Пронин, — да он нас уделает за минуту.
— Ну, так пойдем и узнаем? — с ухмылкой ответил Ухов.
— Да, я смотрю, ты у нас фаталист, — сделал вывод Кобелев.
— Семьдесят пять, так семьдесят пять, — согласилась Пушкина и направилась навстречу врагу. — Чего стоите? — повернулась она к своим товарищам, — бежать все равно некуда.
Те, вопросительно посмотрев друг на друга, последовали за ней. Все участники назревающей драки дружно сжали кулаки и рассредоточились. Пушкина, не дожидаясь, когда ее догонят мужчины, шла первой. Все ее мысли были о том, как бы отложить свою смерть, но жребий был брошен, оставалось, надеется, что Призрак в текущем состоянии ненамного превосходил человеческие возможности. Хотя противника уже сложно было назвать незнакомцем. Его плащ был изодран, а голова свободна от капюшона. «Ворошилов?! Этого просто не может быть!», — ошарашено проговорил про себя Пронин. Кобелев и Пушкина тоже не скрывали огромного удивления, все время переглядывались и посматривали на Антона.
До обновленного Ворошилова оставалось дойти около ста метров, как он пошёл навстречу своим старым знакомым. Вскоре они сошлись лицом к лицу. Дмитрий выглядел плохо, лицо побито, нога сломана, половина волос на голове было то ли вырвано, то ли содрано. Столкновение с грузовиком не прошло для него бесследно.
— Ну что, Пронин, в правительственные агенты подался? — прохрипел Ворошилов.
— А нужно было выбрать путь убийцы, Дмитрий? — переспросил тот.
— Ты многого не понимаешь, Пронин, как и все твои друзья, вы просто пешки в грядущих событиях, — отмахнулся Ворошилов и переключился на девушку. — Ирина, сколько лет, сколько зим, а ты как всегда прекрасна. Затем он перевел взгляд на Кобелева:
— Если мне не изменяет память, Алексей в юности худоват был, а сейчас смотрю, пузо то себе отъел.
— Что ты делал в доме Генерала? — прервал встречу старых друзей Ухов.
— О-па! Ну, здравствуй, Константин, давно не виделись, — злобно отреагировал Ворошилов.
— Не заставляй меня повторять вопрос дважды!
— А то что? Что ты можешь мне сделать? Сверхчеловеку? Ни хрена я тебе не скажу!
Константин продолжать разговор не стал и атаковал первым. Сначала, он провел двойку в голову, а потом исполнил прём маваши-гери. Хоть Дмитрий был уже не так быстр, как прежде, но его скорости хватило, для того чтобы увернуться и провести контратаку. Ухов смог блокировать одну руку нападавшего, но со второй не справился, пропустил удар в челюсть и повалился на спину.
— А ты умно придумал Ухов, со старой сывороткой, — безумная улыбка окрасила потрёпанное лицо Ворошилова. — Вот только действует она час, осталась половина.
— Дима! Мы же можем договориться, мы можем помочь тебе! — попытался вразумить старого знакомого Пронин.
— Ха-ха. Ты дурак или притворяешься, Антоша? Мне не нужна ваша помощь, я пришел сеять смерть, — показал он рукой на остальных, — и забрать то, что вы выкрали у нас.
— Ну, давай, сеятель, я готов, — Кобелев встал в позу боксёра. Пронин и Пушкина сделали тоже самое.
Алексей начал с размашистых ударов руками. Ворошилов, убрав свои руки за спину, просто двигал корпусом, уклоняясь от них. Но то, что Кобелев ударит его ногой, он никак не ожидал. Пинок пришёлся ему прямо по больному колену. Возникла давно забытая боль, которая со всей яростью обожгла сломанную ногу и распространилась по остальным частям тела. Издав безумный вопль, Дмитрий ударил ногой в грудь Кобелева. Алексей через мгновение корячился, лежа на спине, за пять метров от места схватки. Пронин, приметив ахиллесову пяту Ворошилова, старался выбрать момент для атаки, а Пушкина начала заходить с другого фланга. Хромая и подпрыгивая на одной ноге, Дмитрий медленно поворачивался по кругу, внимательно следя за каждым своим противником. Ни короткие удары с уходом в сторону, ни какие-либо уловки, чтобы отвлечь внимание врага, Антону не помогали. Вместо этого, он получил в глаз, и по животу. Пушкиной повезло чуть больше, она пропустила всего один удар. При этом, пару раз точно зарядив кулаком по носу Дмитрия. После чего он разозлился еще больше и правым кроссом заставил Ирину капитулировать.
Кряхтя, сопя, постанывая от боли, команда Ухова собралась вновь возле машины.
— Ну что, узнал? Что он такого жрет, чтобы быть Гераклом? — обратился Ухов к Пронину.
— Нет, а ты?
— Не говорит, явно, что-то скрывает, мерзавец.
— Ага, ублюдок-то хорош, не колется никак, — вставил Кобелев.
— Так, пойдем, переспросим? — предложила Пушкина.
— Хорошая мысль, пошли, — согласился Пронин. Остальные одобрительно кивнули в ответ.
— О-о-о, — изобразив удивление, потянул Ворошилов, — а кучка слабаков-то, не сдается, — с безумным смехом добавил он.
Теперь вся команда вступила в бой разом. Дмитрий даже с повреждённой ногой двигался быстро и был на шаг впереди каждого соперника. На один удар, он отвечал двумя, а временами даже тремя мощными атаками. Драка шла почти насмерть. Через некоторое время, проиграв очередную схватку, Ухов опять собрал всех вместе. Избитых, покалеченных, уставших.
— Походу, он все-таки Геракл во плоти, — обессилено, через боль, сделал заключение Пронин.
— Да и таблеток у него нет, наверно от природы такой уродился, — поддержал Ухов.
— Но меня все равно не покидают смутные сомнения, — высказался Кобелев.
— Надо еще раз с ним встретиться, чтобы окончательно их развеять, — снова предложила Пушкина.
Ухов посмотрел на ручные часы, до эвакуации оставалось около пяти минут. «Продержаться бы столько», — подумал он про себя.
— Настал ваш конец, никчемные людишки! — взревел Ворошилов и бросился в бой.
— Ах ты, больной ублюдок!!! — заорал в ответ Кобелев и побежал ему навстречу.
Началась третья по счету схватка. Алексей, впав в неистово, несмотря на свою упитанную комплекцию, резко взмахнул ногой, и попал врагу точно по лбу. Дмитрий отшатнулся в полном непонимании происходящего. Заметив это, Антон быстро провел два боксерских удара по корпусу противника, а затем, пробил хук с лева, попав в цель. Пораженный Ворошилов продолжал пятиться назад. Третьим и четвертым в очереди были Ухов и Пушкина. Константин провел мощный апперкот, а Ирина добавила ногой с лета, хай-кик удался. Непобедимый Призрак, явно не ожидавший такого поворота событий, находился в замешательстве. «Действие антидота уже должно было закончиться, почему же силы не возвращаются, а продолжают покидать меня? Хозяйка не могла меня обмануть! Это неправильно! Я бессмертный, я непобедимый! Я…», — Дмитрий, шатаясь, продолжал пятиться назад, и в один момент, замерев, упал на спину. «Я непобедим, я бессме…», — продолжал повторять он, пока не умер.
Все участники смертельного боя уже в четвертый раз собрались вместе, обессилено сев рядом друг с другом, облокотившись на машину. В это время послышался тихий звук подлетающего вертолета.
— Ну, рад был поработать с вами, — тяжело вставая на ноги, поблагодарил товарищей Ухов, — надеюсь, еще свидимся.
— Эй! — простонал Кобелев. — А как же помощь?
— Мы уже помогли друг другу, — загадочно ответил Ухов, указывая взглядом на Антона.
— В смысле? — недоумевала Пушкина.
— Ребята, я все вам расскажу, но чуть позже, — признался Пронин.
— Когда? — не унимался Кобелев.
— Ну, для начала, нам надо придумать достоверную легенду.
— Для чего?
— Для них, — указал рукой Ухов на мигающие огни, дальше по шоссе.
Недалеко от моста доносился шум полицейских сирен. Винтокрылая машина почти бесшумно зависла над головами героев. Открылся люк в днище транспортника и в следующую секунду Константину был сброшен специальный канат. Он, пристегнув его к поясу, отмахнулся, дав знак пилоту. Затем, посмотрев на полицейских, Ухов сделал военный жест приветствия и вертолет начал быстро покидать место происшествия.
— Во что ты нас втянул, Пронин? Зачем ты вообще приехал? — пытливо посмотрела на мужчину Пушкина, продолжая сидеть, не в силах подняться.
— А я с самого начала говорил, — еле проговорив, добавил Кобелев. — Если когда-нибудь объявится Пронин, мы окажемся в полной заднице. А сейчас чувствую, в больнице нам полежать придётся. Надеюсь, новый персонал квалифицированный.
— Алексей, хоть ты и еще тот козлина, но я тебя уважаю за храбрость и смелость, — попытался улыбнуться Пронин. — Давайте лучше подумаем, что Папе говорить будем.
— Я предлагаю следующее…, — начала Пушкина излагать свой план.
* * *
Ухов сидел в мягком сиденье и ощупывал ссадины и синяки на своем теле. Вертолет летел мягко, шум двигателя заглушал все вокруг, доставляя небольшой дискомфорт пассажиру. В назначенное время раздался звонок мобильного телефона.
— Посылку забрал, скоро прибуду на место, — отчитался Ухов, ответив на звонок.
— Я знала, что могу рассчитывать на своего лучшего оперативника, — одобрил и завершил разговор женский голос.
— Служу России! — выразил преданность Ухов, рассматривая в руке электронный чип из украденной у Генерала шкатулки.
Глава 6: Свидетели и подозреваемые
Наступил третий день пребывания Антона и его товарищей в городской больнице. Каждый работник медицинского персонала старался быть дружелюбным и профессионально выполнять свою работу. Хотя сосед Пронина по палате — Кобелев — все равно был чем-то недоволен. То еда не такая вкусная, то любимые каналы не транслируются по предоставленному телевизору, все не так, все не эдак. Антон сегодня встал рано, около семи часов утра. Подложив руки под голову, он задумчиво смотрел в потолок. Алексей