Стрелочник

сложность заключалась не только в этом: дёргать за ручки Игорю приходилось левой рукой, поскольку в правой он наготове держал обре-зок газовой трубы. Андрей тоже дёргал за ручки левой, но у него сохра-нялся пространственный люфт для возможного удара или манёвра. У Игоря же он был практически перекрыт.
- Сам ты хитрый, – пробурчал Игорь, медленно продвигаясь по про-ходу и дёргая дверные ручки.
Андрей в ответ лишь ухмыльнулся… Разномастные двери были за-перты на такие же разномастные висячие замки… Дёрнув очередную дверь за ручку, Игорь приподнял на ладони висячий замок.
- Экая древность!.. Тут вообще много интересных экземпляров… Хо-рошо б поупражняться…
- Ага. Поупражняйся. И загремишь на «малолетку» по статье… И это уже не хулиганство будет, а попытка кражи со взломом.
- Не, на «малолетку» не загремлю. Мне ещё до четырнадцати далеко.
- Ну, значит, в интернат для трудновоспитуемых…
Андрей первым добрался до противоположной стены.
- Ага. А вот, похоже, и выходная дверь… И вот тут тебе есть где при-менить твои таланты…
Добравшись до выходной двери, Игорь привычно дёрнул за ручку: эта дверь, как и все прочие, оказалась закрыта… Положив обрезок трубы на пол, присел на корточки и, подсвечивая себе фонариком, осмотрел за-мочную скважину…
- Дверь не выходная, а входная… Хорошо хоть замок не навесной…
Такое впечатление, что с этой стороны им ни разу не пользовались… Подсвети-ка мне!..
Обстоятельно сняв с плеча и поставив на пол сумку, Игорь порылся в ней и в карманах и вооружился сразу двумя ножами: узким перочинным и массивным столовым.
- Так… Хорошо хоть замок типа английского… Попробуем отжать ри-гель от навесной планки…
Минут через пять под нажимом плеча дверь неожиданно подалась вперёд.
- Опа!.. Дело мастера боится…
- Слушай, может зря я тебя отговариваю: у тебя определённо талант к этому ремеслу… Ну присядешь на «малолетку», там поднатаскаешься, потом на взрослую зону тебя кинут – там тебя настоящие «медвежатни-ки» подучат… Пяток лет и на свободу с хорошей специальностью!..
- Типун тебе на язык!..
Упрятывая назад ножи, Игорь наклонился к приоткрывшемуся ство-ру двери:
- Погоди-ка…
- Что такое?
- Да тихо ты!..
Андрей прислушался… Через створ сверху, из-под козырька подвала доносились какие-то неясные звуки…
- Взрослые?..
- Да не… Похоже разборки какие-то… Давай осторожненько…
Чтобы увидеть происходящее во дворе из подвальной ямы, ребята на цыпочках поднялись на несколько ступенек вверх…
Утренний двор был пуст, но в закутке между дворовой аркой и под-вальным козырьком какой-то пацан примерно их возраста прижал к стене такого-же, но поменьше… И, судя по всему, методично избивал его короткими ударами по корпусу и лицу…
- Кто это?.. – шёпотом поинтересовался Андрей.
- Похоже, Жуков и Мартын!.. Пошли!
- Подожди!.. На фига?.. Пусть сами разбираются!
- Жуков из нашего двора. И я с ним дружу.
Андрей насупился:
- Но я-то нет!..
- Это наша территория. А Мартын не из нашего двора. Пошли.
Андрей нехотя последовал за другом.
…Увлечённый процессом экзекуции Жорик Мартынов не сразу заме-тил выскользнувших из подвала ребят. А заметив не остановился. Лишь зыркнул взглядом в их сторону и продолжил, шипя что-то под нос, «учить» своего одноклассника Игорька Жукова…
- Э-э!.. Хорош!.. Завязывай!.. Что он тебе сделал?
- От…бись!.. Пошли на х… оба!..
Игорь попытался остановить его, взяв за плечо, но Мартын резко сбросил руку и, развернувшись, двинул его с правой в скулу. Удар был не особо сильным, но хлёстким. В ответ Игорь попытался провести «двой-ку», но готовый к этому Мартын отскочил далеко назад и удары при-шлись по воздуху…
Тем временем Жуков, воспользовавшись моментом, выскользнул из закутка и через арку выбежал на Бульвар…
- …Ты чё размахался граблями своими, придурок?!.. – начал было Мартын, медленно наступая вперёд… Но осёкся: оказавшийся сбоку него Андрей обрезком трубы, как копьем, ткнул его в бок и он, оступившись, с вскриком скатился по ступенькам вниз, к подвальной двери…
- Ты что? Охренел?..
- Да я случайно!.. Он сам поскользнулся и упал!..
- А если он помер?..
- Да не, шевелится… Живой…
- Пошли вниз…
Мартын был в сознании, но какой-то… очумелый. Видно, головой он всё-таки приложился основательно… Встав на четвереньки, он пытался подняться, но получалось это у него плохо…
- Э-э!.. Ты как?.. Целый?.. Тебе помочь?..
Оттолкнув протянутую руку Игоря, Мартын кое-как распрямился и затуманенным взором нашёл Андрея:
- Ну всё - пи…ц тебе!.. – И, переведя взгляд на Игоря, добавил. – И тебе тоже…
…Андрей неожиданно сделал резкий тычок трубой, пришедшийся Мартыну в район солнечного сплетения, и тот, стукнувшись о стенку спиной, медленно завалился на пол, разевая рот в попытках вдохнуть воздух…
- Как рыба, – удовлетворённо констатировал Андрей, глядя на под-тянувшего коленки к подбородку корчащегося Мартына. Игорь оторопе-ло уставился на друга…
- Ты че? Охренел?..
- Да иди ты!.. – огрызнулся Андрей. – А ты чё? Хотел ждать, пока он очухается и навешает нам по одиночке?.. Ты бы ему ещё вторую щёку под-ставил!..
- Ну, так тоже нельзя.
- А как можно?!..
Игорь в недоумении пожал плечами.
- Ну и что теперь?..
Вместо ответа, ухватив левой рукой Мартына за ногу, Андрей раз-вернул его к всё ещё распахнутой двери подвала…
- Помоги!..
- Ты чё задумал?
- Поговорим с ним там…
Игорь с щелчком захлопнул подвальную дверь.
- Ты чё… зассал?..
- Думай, как хочешь, Андрей… Но я просто чувствую: возвращаться назад нельзя…
Звякнув выпущенной из рук трубой, Андрей обессиленно присел на нижнюю ступеньку… Вид у него был не намного лучше, чем у Мартына… Он как будто бы… сдулся… И теперь уже пришла его очередь осведом-ляться:
- Ну и что теперь?
- Вполне можно и здесь поговорить… Если тихо… Главное, нас отсюда ниоткуда не видно…
Голос Игоря был негромок, но твёрд… Похоже, с инициативой к нему вернулось и лидерство в этом дружеском тандеме… Наклонившись к всё ещё лежащему Мартыну и всмотревшись в него, он удовлетворённо кон-статировал:
- Очухивается… Жить будет… А может, ты и прав, Андрюха?.. Может, добьём его?.. В подвале закроем… Пусть валяется… Когда его ещё там найдут…
Трепыхнувшегося Мартына остановила хлёсткая пощёчина…
- Лежи, придурок!..
…Блеснуло лезвие… Кухонный нож как будто сам выпрыгнул из сум-ки… Кончик ножа легонько прильнул к шее Мартына, но как-бы удовле-творившись выступившей алой капелькой, скользнул выше – к щеке… Помедлив, нежно проехался по скуле и уже оттуда навис над широко от-крытым глазом… Сорвавшаяся с лезвия капелька упала на нижнее веко… Ладонь Игоря упала на было открывшийся рот Мартына и погасила так и не родившийся крик…
- Тихо, тихо… Нож очень острый… Порежешься, – полупропел – полу-прошептал Игорь. – Начнёшь орать – язык отрежу… Ты меня понял?..
Мартын судорожно закивал…
Глядя на заполняющуюся кровью тонкую царапину на скуле, Игорь с явственным сожалением промолвил:
- А жаль…
Зрачки Мартына расширились… А на трикотажных тренировочных штанах в районе промежности начало разрастаться тёмное пятно…
Заворожённо наблюдающий за происходящим Андрей, сглотнув ко-мок в горле, хрипло подал голос:
- Игорь, ты чё?.. Посадят ведь из-за этого…
- Не боись… Не посадят… Он ведь никому никогда ничего не скажет… Он ведь сам случайно порезался… Правда, Жорик?..
Мартын вновь судорожно закивал, и вдруг из глаз его обильно хлы-нули слёзы…
- Ну что же ты, Жорик… Прямо отовсюду у тебя течёт… Давай-ка ско-рей беги домой, пока никто тебя обоссанным не увидел…
Тихо рыдающий Жорик на трясущихся ногах вновь встал на четве-реньки…
- Беги, давай… Тебе повезло сегодня очень… Но в другой раз ведь мо-жет и не повезти…
Тихо подвывающий Мартын пулей на четырёх выскочил из-под ко-зырька подвала и опрометью рванул к проходу на Бульвар…
- Андрюха…Что это с нами?.. Мне… страшно…
- Я не знаю… Мне тоже страшно…

15. Жил-был мальчик…

…Мальчик был вполне обычный. Как говорится, ничего особенного… Из категории тихих троечников. Вроде, не дурак… Ленивый, правда, очень… Так считали учителя… Да и он так считал, пожалуй… Отнюдь не хулиган, но так как он всё-таки троечник, то поведение было не пример-ное, а только хорошее… Прогуливать уроки очень любил… И, соответ-ственно, не любил школу… Неинтересно ему было там. Точные науки его никогда не привлекали, а то, что можно было просто прочитать в новых учебниках, он прочитывал ещё на каникулах. Это касалось прежде всего учебников истории и литературы. Гуманитарий он был по натуре. Или как тогда говорили – «книжный мальчик». Впрочем, это его пристрастие никак не влияло на оценки по этим гуманитарным предметам – четыре и не более. Ну не было у него стремления быть первым… Другие у него бы-ли интересы.
Гиперактивностью он тоже не отличался, так что особых успехов в физ-ре тоже не было… Длинный, тощий такой парень… Неуклюжий не-много… В начальных классах за эту неуклюжесть девочки частенько называли его медведем… Неуклюжесть эта имела, пожалуй, не физиче-ский, а скорее психологический характер. О нём (мальчике) иногда гово-рили – «стеснительный». Но я бы назвал это качество скорее застенчиво-стью…
Он очень боялся сделать что-то не так, опростоволоситься, стать предметом насмешек. Настолько боялся, что чаще предпочитал ничего не делать, чем сделать и попасть впросак. От этого, собственно, и происте-кала эта самая застенчивость… Неуверенность в себе порождала неуклю-жесть, а страх показаться смешным был обусловлен завышенными тре-бованиями к самому себе…
…Сам себе он не очень-то нравился… Естественно, не очень нравился он и девочкам… Те предпочитали более активных, энергичных – ловких. И отличников, разумеется… Единственной предметом, по которому у него была пятёрка в табеле (а позднее и в дневнике) было «Пение»… Короче, классика жанра.
Но всё это было в школе. А вот во дворе, где он жил, ситуация была несколько иная…
Мальчик искренне любил свой дом, свой двор, свой квартал, свой район, свой край и свою страну… Было у него такое качество – любить просто так, ни за что… В общем, он был добрый мальчик. Драки не то, чтобы не любил,  участвовал в них редко. Особым трусом я бы его не назвал, но и отчаянным храбрецом он тоже не был. В общем, мальчик как мальчик. Таких миллионы, наверное…
Но всё-таки при почти полном отсутствии такого качества, как агрес-сивность, в своём дворе он был… лидером. Настолько, насколько это было ему нужно… И в своей возрастной категории, разумеется. И не было у не-го здесь никакой неуклюжести. Напротив, он выделялся ловкостью среди прочих пацанов… И не было у него страхов, скорее наоборот – он отличал-ся отвагой в разного рода приключениях, не боялся высоты, лазил, бегал, прыгал не хуже других, а при надобности дрался, защищая не только са-мого себя, но и своих товарищей по двору… Вот такая метаморфоза быва-ет с мальчиками и девочками в нашей богоспасаемой стране… Не правда-ли знакомо?..
Да, много у нас таких – малолетних двуликих Янусов, ведущих двой-ную жизнь…
Вся беда школы, как учреждения, на мой не квалифицированный взгляд, заключается в системе оценок. Она сразу же делает детей нерав-ными.
Боязнь оценки порождает такой своеобразный психологический вы-верт: оценка