Долина Смерти

Органом подошли.
- Ломать надо, - Органа не смущает отсутствие входа.
- А что ты предлагаешь? Ходить вокруг, ломая голову? Время-то идет.
- Кстати, время опять застыло, - замечает Болтунова.
У нее тоже прибор – наручные часы. Самый нужный прибор на свете.
И у остальных они остановились.
- Счетчик?
- Тоже того.
- Начинается.
- Надоело уже.
Пока башка соображает, и силы еще есть, надо спешить.
- А у меня еще что-то есть, – Орган с вещами не расстается.
- Да ты у нас почти Дед Мороз.
- Приз-сюрприз! – Болтунова рано радуется.
У него вполне нужная вещь, с помощью которого любой сейф можно просверлить. И зачем он в тайге с таким инструментом ходит? Может, заранее знал, что здесь будет. Вполне возможно. Он же ОТТУДА, с органов.
- Ну-ка, ну-ка! – Вовка сразу зауважал нужного человека.
Быстро дверь сообразили – вот когда благодаришь прогресс. Не в каменном веке живем. Какой, к черту, код, ключевое слово, когда есть сила да органы. У него же на все полномочия, и без санкции небес обошлись.
- И?
- Вперед!
- Только после вас! – Васю пропускают.
Тот и думать не стал, ворвался с криком. Затем Болтунова перекрестившись, шагнула в темноту. Третьим входит оператор.
- Ну! – Орган врача толкает.
- А что я там потерял. Я лучше здесь подожду. 
- Вдруг там алмазы?
- На фиг они мне нужны, все равно отберут.
- А если нет? Можно же договориться, все мы люди. Тем более мы одни… - Орган про Вовку совсем забыл.
Это он шутит или издевается? Не лицо, а сейф какой-то, его сразу не раскусишь. Органу за всеми надо следить, и врача одного не оставишь. Как его заставить, с силой что ли затолкнуть или уговорить, умаслить его?
- Да ладно, не парься, куда я денусь, - и заходит в бункер.
        Темно. Где же люди?
- Эй!
Тишина.
- Люди!
Гробовая тишина.
- Что за шутки? – фонарик бы не помешал.
У Деда Мороза с удостоверением ФСБ все есть, кроме фонарика.
- А, испугались? – вроде, Болтунова.
- Вы все в игры играете, – Органа без маски засняли на камеру.
Включили ночное видение. У Берестова настоящий фонарик оказывается есть. Итак, куда они попали?
- Смотрите! – кричит Болтунова.
- Что ты так кричишь, чуть не убила же.
- Люк? – Орган тут как тут.
Значит, вход есть. Надо спускаться все ниже и ниже… «Пазлы» не врали.
- И как, интересно, глубоко?
- Надо сначала спуститься, тогда только сможем узнать.
Оператор снимает. Внизу ничего не видно. Бездонный колодец?
- Что делать?
- Надо спускаться.
Первым спускается Вася. Затем все по очереди, а тут наподобие ступенек есть. Ступеньки для того и существуют, чтоб по ним спускались. Это как винтовая лестница.
- Я до дна дошел! Однако…
- Что?!
Да, не мешайте человеку думать. Сами не соображаете, хоть другим не мешайте. Коридор. По нему идут.
- Лабиринт какой-то, а где врач?
- Да здесь я, - голос явно яйцеголового.
- Не отставать!
- Есть!
- Вот еще поворот. Стой!
- Раз-два… - Болтунова все шутит.
В конце коридора (там, наверное, поворот) свет какой-то. Может, там выход? Но куда?
- Однако…
- Тсс!
На цыпочках дошли. Уау! Да это почти что апартаменты, но чьи?
- А вот и гостиница.
- Как тюрьма, даже нары здесь.
- Может, врача тут поселим? Шутка.
- Или это бомбоубежище?
Да тут много комнат.
- Пусто.
- А кого ты ожидала здесь увидеть?
- Люди в железных одеждах… - Орган серьезен как никогда.
- А где же золото, алмазы? – врач совсем обнаглел.
- Железные люди… - Вася с Органом друг друга понимают.
- Люди?! – в Болтуновой просыпается журналист.
- Книжки надо читать! – можно подумать, Орган читает.
- Сказки?
- Откуда свет?
На солнечный свет не похоже – ни окон, ни дверей. Вообще никаких щелей, ни осветительных приборов. Просто светло, да и сухо, тепло.
- Для кого и кто это построил? – у Болтуновой профессия обязывает вопросы вечно задавать.
- Да еще под землей, - и врач туда же.
- И это все? – а Орган на что надеялся.
- В легендах всегда все преувеличивают, - поясняет Васька.
- Ой, что-то мне нехорошо, - Болтунова врачу жалуется.
Врач начинает ее щупать. Тоже профессия обязывает.
- Здесь болит? А здесь?
- Айуу! Ай! – девушка от боли аж посерела. – Да, там болит. Ой!
- А вдруг аппендицит? – Орган со стороны диагноз ставит. – Там и перитонит.
- У меня уже вырезали. Ай!
- Если аппендицит, то что? – а у Органа этот орган еще не вырезали.
- Придется резать, – врач спокоен.
- Ты что, хирург?
- Нет, но теоретически могу резать.
Открыл, вырезал, зашил – вот и все, проще простого. Орган заранее запаниковал, не захотел лечь под нож, довериться этому дилетанту. То ли от страха, самовнушения, то ли в солидарность Болтуновой, ему сразу стало плохо. Врача к себе не подпускает, а тому очень хочется поиздеваться над бедным Органом и его органоми.
- Одно название – врач! Где бинты, где лекарства?
- Но-шпа есть. Аспирин, йод, бинт, лейкопластырь.
- Даже антибиотиков нет?
- Ну, тетрациклин найдется.
- Да пошел ты!
- Мезим-форте.
- Придурок!
- Я причем, что было, то дали. Тошнит?
- Если да, то что? Травами лечить будешь? – все же подпускает к телу.
- Плохо дело.
- Что?!
- Боюсь, тебе кирдык, – ну, и врач.
- Что с ним?
- Интенсивная терапия облегчила бы его старания. А так…
- Болван, диагноз скажи! – Органу не терпится услышать приговор.
- Язык покажи, – У Органа и язык особый, красный, еще с каким-то налетом, понимаешь.
- Живот слегка рыхлый. Глаза… - хочет и в глаз залезть. – Взгляд остекленевший, а также тошнота, диарея. Надо сердце послушать.
Врач слушает главный орган Органа – сердце.
- Учащенное сердцебиение. Боюсь, что у тебя остеомиелит.
- Что?
- Воспаление костного мозга.
- И чем это грозит.
- Исход один – летальный.
- ?
- Бактерия Staphylococcusaureus вызывает также токсический шок, абсцесс, пневмонию, эндокардит, гематолиз.
- А это заразно? – Болтунова держится на стороне.
- Еще как. Все, товарищи, карантин.
Орган тяжело задышал. Васька не обращает на него внимания, какая польза от умирающего.
- Надо дальше идти, глубже спускаться.
- Ах, да, надо идти.
- А я? – умирающий возмущается.
- Ты же почти труп. На обратном пути заберем, – врач еле сдерживаясь.
- Ну, вы звери!
- Да пошутил я, расслабься.
- Что?! Шутка?
- Жить будешь. Расстройство желудка у тебя, видимо, переел.
- Переел? А этого остео… нет у меня?
- Конечно, нет.
Тут же оживший Орган на врача прыгает.
- Тихо-тихо! А то еще похлеще диагноз заработаешь.
Да, врачи тяжелый народ, и шутки у них, дай бог. А Вася и остальные тоже хороши, готовы бросить кого угодно на произвол судьбы. Тут же готовый склеп, пусть лежит.
- И все же мне нехорошо, – Болтунова присела.
- У меня тоже голова раскалывается.
- Опять. Волна… значит, мы почти у цели. Ну-ка, ребятки, веселей!
Оставив комнаты, выходят в коридор. Не коридор, а лабиринт какой-то. На этот раз идут в другую сторону. Поверхность какая-то покатая. Тут всех затошнило, голова разболелась.
- В глазах темнеет, голова кружится, – Болтунова все комментирует. – Еще сушняк.
Она и собственную смерть готова комментировать, так она устроена.
- Менингит, - вместо врача Орган ставит диагноз.
- Еще беспричинная тревога, спутанность мышления – почечная недостаточность.
- Плюс слабые конвульсивные подергивания мышц. Это бешенство, брат.
- Да заткнитесь вы оба! Надоели! Нашли над чем шутить.
- Плюс галлюцинации, сонливость, усталость. Прозрачные штуковины, проплывающие перед глазами, - добавляет оператор.
- Общая интоксикация организма. Облучение.
- Кстати, проверь фон.
Прибор заработал, а радиация-то высокая.
- Да, вот тебе и облучение. Может, тут секретный объект какой-то.
- Типа военного завода что ли?
Скорее всего, очередной барьер, помеха. Ничего же не видно, чего бояться. Радиация не ощущается, да и черт с ней. Вася хоть ползком, но до цели все равно дойдет. Никакие невидимые и видимые лучи его не остановят.

                                            XXXXXV

Органу плохо. Хотя ничего конкретно у него не болит. Просто сил нет, апатия. И остальные неважно себя чувствуют.
- Сколько времени?
- Мои опять глючат.
- Бесконечный коридор.
- Давайте, отдохнем.
- И, правда, куда торопиться-то.
Только вот оператору не сидится – все ему надо потрогать, пощупать. Хочу все знать и все тут, от Васьки заразился что ли.
- Коридор говорите. Тут, похоже, пещера, пустоты земли, а не коридор. И сколько, интересно, мы уже прошли?
- Много, наверное.
- А как будем возвращаться? Лабиринт не отпустит, да и дорогу вряд ли найдем.
- Подожди-ка! Слышите? – Болтунова замерла.
- О чем ты говоришь? Однако…
- Гул какой-то. Или журчание.
- Шум есть, но он какой-то странный.
- А я ничего не слышу, – оператор уже впереди них.
Вася не любит, когда кто-то его опережает.
- Саня, не торопись, – за Саньку редактор ответ держит. – Санька, ты где?
Сейчас только был. Куда он делся?
- Саша! Сашка-а!
- Чье орешь-то? – а он на том же месте.
- Тебя же не было только что.
- Я никуда не уходил.
- Ну, не было же тебя.
- Точно не было, - подтверждает врач.
- Сюда иди! – командует Берестов.
- Мне и здесь хорошо, – его слышно, но не видно.
- Вот опять! Его же не видно.
- Иди сюда, говорю!
Оператор тут же нарисовался. Идет к ним. Он есть. Живой.
- Ты фантомом чуть не стал. На мгновение исчез.
- Как исчез?
- Ничего не почувствовал?
- Нет. Хотя, на какое-то время показалось, что вас не было. Я подумал, что просто в глазах потемнело.
- В мозгу у тебя потемнело.
- Надо уходить, - Орган первым испугался.
- Ну-ка, ну-ка. Саня, камеру!
Сенсацией пахнет, Болтунова не уйдет.
- Стой! Не ходи.
- Сама знаю. Саня, никого не слушай. Я – твой редактор, никто больше тебе не указ, понял?
- Я помню.
Болтунова идет туда, где только что оператор был. Хорошая была девка, жаль, конечно. Вот она есть. Вдруг ее нет, а Саня все это снимает.
- Ольга! Ты слышишь? Ольга?
- Болтунова! Невидимка, хорош прикалываться.
- И остался ты без редактора, – Орган сам не прочь прикалываться.
- А у тебя что – тоже не видно?
- Ваще ничего нету, – и камера бессильна.
- Кого ищем, кого ждем?
Болтунова появляется сзади.
- Как ты там оказалась?
- Не знаю. Хлоп и я отключилась. Опять хлоп и я здесь. Однако…
Все Васе подражают, дурной пример заразителен.
- Я не полностью отключилась. Вроде, я где-то еще была. Как долго я исчезала?
- Не больше минуты.
- А мне показалось… Долго, очень долго.
- Мне это не нравится, надо выбираться.
- Надо бы, но как?
- Назад идти?
- Я не пойду, - упрямится Вася.
- Я пас, я возвращаюсь, – чем без вести пропасть, лучше под трибунал попасть.
- Опять раскладка меняется.
- Тогда я с Органом возвращаюсь? – опомнился врач.
Если возвратится с Органом под ручку, то автоматически становится преступником. Если здесь останется, то становится… никем, то есть, его может вообще не быть.
- Да не бойся ты! Не заложу, – Органу попутчик нужен.
- Не забудьте алмазы забрать.
- Поровну поделим, по братски, – Орган готов на все.
- Не сильно верится.
- Слово офицера.
- А я прослежу, – про Вовку опять все забыли.
Все равно не верит, по себе судит. Что-то не видно, что он так верен клятве Гиппократа. Вовка-то что к ним подмазался? Вообще-то, пусть идет. Свой человек и там не помешает. Сразу от двух темных лошадок избавились. Третья не в счет. Сейчас они могут все, руки-то развязаны. Полная свобода – хоть мир переверни, хоть со временем играй.
- Однако…
- Ну-ка!
Они уже команда.

                                              XXXXXVI

- День или ночь?
- Откуда я знаю.
Куда-то идут. Ничего не происходит, ничего нет. Оператор уже скучает, жалеет, наверное, что остался. Болтунова тоже