если она кому-то почудилась. Парень может любить девушку, хотеть жениться, при этом не слушать, что ему говорят. Что вон те семеро с ней спали, причем одновременно, что она блядь, а вот этот восьмой обкончал ей рожу и помочился на нее после этого. Он все равно будет утверждать, что люблю, жить не могу, все пиздят, завидуют, что не им такая досталась, а если и правда, то она его любит и уже исправилась. Хорошо, если повезет и все будет так, как он хотел бы. Действительно, какая ему разница, что было в прошлом, если впредь все будет хорошо. Каждый может вспомнить пример из собственной жизни, когда другой человек настаивал на чем-то, совершенно не воспринимая прочее. Это эмоции, тут ничего не поделаешь. Он будет пучиться, и пыжиться, мычать и закрывать уши, кричать о пропаганде, о том, как ему завидуют, как его искушают, как его хотят запутать. В конце концов он предпочтет уничтожить то, что напоминает ему о его ебанутости. При этом будет потирать руки и радоваться, что сохранил свои воображаемые идеалы, и никто больше не напомнит о том, что они воображаемые. Мозгов-то не хватает для одного простого вывода, что только что сам подтвердил их иллюзорность. Предметы падают вниз, а если кто-то говорит, что они падают вверх, то тот пустое место. Никто вообще не обратит внимание. Но существует цензура и статья за преступления против веры, антиобщественную пропаганду. Только зачем и почему? Если общество действительно нормальное, вера истинная, то зачем бояться пропаганды? Кто станет прислушиваться, если ему несут чушь? Просто послушает, убедиться в лживости, пропустит мимо ушей и еще раз восхититься своим.
Никто тут никого не убеждает, потому что нельзя убеждать в том, что люди сами знают, но не признают, поэтому придумывают причины, чтобы не замечать очевидное. Дважды два – четыре, хоть тресни, но с помощью иррациональной математики можно доказать, что и пять, и шесть. Вот именно этим люди и занимаются. Если кажется, что тут намешаны несопоставимые вещи святой дух и криминал, патриотизм и наркотики, то это все по простой причине – все происходит по одному закону. Неважно, что именно падает на землю - евангелие из руки священника или баян из руки забалдевшего наркомана. Все происходит по одному и тому же принципу. Но люди привязаны эмоционально, поэтому изучают закон тяготения и выводят для разных падающих вещей разные формулы. Когда из-за неверных вычислений, неправильно работает механизм, то ошибившись в выводе одной из формул, выводят другую, чтобы не признавать себя дураками или чтобы дальше получать плату за ремонт механизма, но в основном, потому что так сказали. Все начинает перекашивать еще больше, уходя в крайность, повреждая работающих людей. Все согласны, потому что им так сказали, но они это не признают, потому что убеждены, а подумать не могут, потому что способны осилить лишь готовые к употреблению новости. И без разницы, на самом деле, пока отлетевшей гайкой в лоб не зазвездило, но все равно все знаем, все понимаем…
Часть десятая. Итоговая.
Но общество идет вперед и религия больше не прививается с детских лет в обязательном порядке. Это уже якобы личное дело каждого. Поэтому немногие ищут в ней спасение от смерти. Но спасение, так или иначе, ищет каждый. Ближе к финалу, дальше от него, но рано или поздно - это случается. И старенький дед начинает говорить, что не зря прожил, потому что потому. Потому что смерть – это неизвестность. Неизвестность пугает больше, чем когда видишь конкретную угрозу. Плюс очевидны ее последствия – ничего, никого, никак и никогда больше. Все.
Поэтому, даже примирившись с мыслью о неизбежности своего конца, человек все равно выискивает причины, чтобы это не было бессмысленным и пустым. Тогда неспособность сохранить индивидуальную форму, порождает желание сохранить ее как-то еще, хоть как то обозначить, что он не совсем исчез. Это может быть желание завести детей, создать что-то или убить «битла». Отсюда такая забота о своем потомстве, детям самое лучшее, чтобы все у них было прекрасно. Никто никогда не захочет видеть своего ребенка несчастным или больным, но особенно таким, каким не хотел бы быть сам. Если у человека были желания и амбиции, он многого добился, то дети должны добиться еще большего, если человек прожил свою жизнь, но не достиг желаемого, то это сделает ребенок. Или чтоб просто знать, что прожил жизнь полноценно, воспитал нормального человека, который сам кого-то воспитает и продолжит человеческий род.
Это точно такие же внушения, но намного более сложные. Сложные, потому что абсолютно правильные. Общество, в котором живет его современник – это апогей его цивилизации. Оно постоянно улучшается, достраивается, борется, становится сильнее или слабее, но его нужно продолжать. Если этого не будет, то конец. Пещерный век и камень на палке, чтобы защищаться от медведей. Поэтому абсолютно верным является желание продолжить свой род, воспитать достойного человека, гражданина. Но только к конкретному человеку это никакого отношения не имеет. Причем вообще никакого.
Тут уже каждый должен решать индивидуально, подходит ему это или нет. Но в своем потомстве неизбежно закладывается именно это. Причем закладывается со столь раннего возраста, что человек, даже если пытается представить свою жизнь заново, как бы она могла сложиться, все равно остается в своем воображении таким же, с той же верой, национальностью и языком. Это тот фундамент, на котором построено его «я». Он берется за основу и все остальное, строится на этой почве. Только иногда некоторые представляют, что могли бы жить по-другому, если бы родились в другой стране, но все равно что-то из впитанного и узнанного в детстве будет неизменным. Как правило, воображаемые альтернативы ограничиваются другой работой, другим образованием. Этот фундамент это пласт, который является неприкасаемым в любом обществе. Ему приписывают термины, которые настолько непререкаемы, что идти против них для человека становится равноценным тому, чтобы идти против самого себя. Это слова «родина», «святыня», «материнский долг», «вера», «патриотизм», «семья». Над ними никто никогда не задумывается, потому что это данность от природы. Они есть в любом обществе, но в той или иной форме. Форма может отличаться, но суть остается неизменной. Это нельзя затрагивать и сомневаться в этом.
А если человек не согласен? Если он родился где-то, но получил образование, задумался над тем, а почему именно так? Ведь в другом месте ему внушали бы с рождения что-то другое, и он так же безоговорочно в это верил. Тогда он становится человеком разумным, понявшим эти принципы. Но эти внушения происходят на эмоциональном уровне, который невозможно побороть сознательными усилиями, поэтому другие сделают все, чтобы вернуть их в него, пусть даже придется уничтожить того, кто в них больше не верит. Поэтому будут осуждать мать, отдавшую ребенка в детдом. Говорить, что она ужасный человек. Поэтому будут осуждать дезертира, который не захотел умирать за то, что ему говорят другие, только потому, что родился здесь, о чем сам не просил. Ну не хочет человек умирать за то, что есть только в умах большинства людей, потому что им так сказали. Нет страны, не видел он ее, не существует ее в природе. Она только в умах людей, которым это сказали, вот они и провели черту на земле и на карте, построили забор, считая это место страной. А в другом месте им сказали бы иначе, и они провели бы черту на песке и на карте, а в третьей по джунглям и карте.
Наркотики бьют в самое незыблемое, что другие люди будут рьяно защищать. Наркоман получает удовольствие, но при этом он получает его с минимальными усилиями и потребности его так же остаются минимальными. Он не станет заводить семью, недолго проживет, поэтому никто не захочет, чтобы его наследник стал торчком. Никто так же не захотел бы чтобы ребенок постригся в монахи и дал обет безбрачия, навсегда уйдя от мирской жизни, но это было бы все равно лучше, чем наркомания, потому что не так строго осудили бы другие. Все ожидают от потомства того, во что верят сами, как воспитаны сами. Какие им самим внушены взгляды, те же передают своим детям.
Человеку может быть неплохо или хорошо, но он никогда не счастлив. Постепенно человек привыкает и начинает чувствовать себя в норме. Все кажется естественным. Он идет от вспышки удовольствия, которая бывает после достижения чего-то к следующей, но он убежден, что это и есть нормальная жизнь. Кто-то начинает получать удовольствие даже от процесса достижения. Ему приятно что-то делать, любит работу, впереди только хорошее, подрастают наследники, и тоже радуют его, то тем, то этим. Они настолько поглощены процессом, что отрываются от него только для того, чтобы получить заслуженное удовольствие, обмыть что-то, отметить, а затем с головой окунуться в привычный процесс. Именно так рождаются представления о счастливой жизни, и что депрессия, тоска, наркотики от неустроенности и безделья. Но вечно этот процесс полноценной жизни все равно не продлиться, поэтому начнется очередной самообман, религия и тому подобное.
Наркоманам хорошо и так, причем постоянно, но при условии, что у них есть. Если им плохо, то это по причине того, что нет наркотиков, сложно взять, дорого. Большинство не стало бы слезать вообще, если бы была беспрепятственная возможность продолжать и не надо им ни детей, потому что им так сказали, ни родины, потому что им это внушили, ни загробного рая, потому что им предложили верить. Им отлично. Но внешне это смотрится по-другому. Человек теряет здоровье, хуже выглядит, поэтому и внушают, что наркоманам очень плохо. Продолжать из-за недоступности и запретов просто уже нет невозможности, поэтому они бросают и начинают голосить о невыносимой жизни. Но если бы при торчании им было плохо на самом деле, то тогда наркоманов не существовало бы в принципе. Именно искусственно созданные препятствия создают условия для таких заявлений. Бросившие могут даже вступить в дружины и начать бороться с теми, кем были прежде сами, а особенно с теми, кому вчера лизали ноги, перед кем раздвигали ноги, чтобы дал в долг. Пусть хоть какое-то занятие, работа, хоть какая-то кормушка, хоть где-то что-то, раз свои жизни уже поломали. Причем все другие будут их одобрительно похваливать. Дойти до конца им либо не дали, или самим надоело жить, мучаясь самим, и мучая других, от недоступности и дороговизны, вот и предпочли один раз вытерпеть. Если бы было плохо, то никто бы не дошел до такой стадии, когда уже все.
Нормальный человек - это особняк без мебели и удобств, который прекрасен снаружи, но внутри пусто, либо внутри только стол, кровать и табуретка. Человек начинает проводить все дни на работе, дневать и ночевать, чтобы изредка возвращаться в этот особнячок и приносить новую вещицу, испытывая при этом удовольствие. Но оставаться надолго нельзя, потому что еще чего-нибудь начнет не хватать, например кофемолки, поэтому он убегает на работу, чтобы придти еще с чем-то, снова порадоваться, что теперь и это есть, а затем опять бежать. Это и есть счастливая полноценная жизнь, другой и не может быть. Потом особняк неизбежно разваливается, хоть и
Читать - с монитора, неформатно - сложно.