— двудушный он какой-то. Правду на Руси бают, что галичане чистые лисы, выученики византийские, погрязшие в хитростях и интригах.
Пошли, отче, в камору Афанасия, пошарим там, надеюсь, его бренные останки уже отнесли. Впрочем, не спеши, давай-ка малость подышим чистым воздухом.
Черная полуночная мгла переменилась на фиолетовый предутренний кисель. Мы, осторожно ступая, обходили спальный корпус в опасении наткнуться на незаметное препятствие и поломать ноги. Но отдыха не получилось, боярин опять возмутился, видно, крепко задели за живое:
— Да, ловко меня провели, направив по ложному следу, — только теперь я постиг их лукавый умысел. Им потребно громкое имя Суздальского князя, таким образом им удалось отмести притязания епископа Мануила и прочей недовольной братии. Суздаль для князя Владимира что козырная карта! А и моя задача — понудить их чтить и не переменять эти козыри, вот почему я приложил руку к избранию Парфения, — и боярин самодовольно умолк.
Спровадив служек, чисто прибравших келью после выноса тела, мы бросились искать маргиналии(1) Афанасия. И нам повезло, в поставце в большом обилии находились рецепты красок, выписанные самим живописцем. Сличили подчерки... Несомненно, цидулка написана рукой богомаза. Еще раз боярин поблагодарил покойного за услугу, оказанную нам живым.
Далее, не сговариваясь, мы стали внимательно просматривать каждый томик, каждый исписанный свиток, благо богомаз не был богат книгами. Разглядывали листы даже на просвет. Ведь обязан же художник оставить хоть малую зацепочку? Раззадорясь, стали перетрясать скудный гардероб и утварь, пришлось простучать столешницы и иконные доски, обшарить ящики с кистями и вапницами(2). И наши старания в благодарении Богу увенчались успехом. В щели за потолочным брусом мы нашли скрученный в трубочку листик тончайшего пергамена. Дрожащими от нетерпения руками Андрей Ростиславич развернул его, лицо боярина вытянулось от удивления. Он подбежал к светильнику, следом и я приник к листу. Текст имелся, но в нем ничего не разобрать. Буквы славянские, но складывались они в какую-то бессмыслицу. Попробовали прочесть их на-греческий, на-латинский, даже на-немецкий манер — смысла не было. Мы переглянулись с боярином, не иначе, запись зашифрована. Но Андрей Ростиславич не отчаялся, наоборот, был доволен:
— Умница Афанасий (мне было искренне жаль, что эти слова относились к покойнику), — но боярин, не заметив оговорки, продолжил, — конечно, богомаз понимал, что в случае его гибели непременно станут искать в келье. Шифровку найдут, да не всякий ее прочтет. А мы сможем! Он предвидел это, — переведя дух, Андрей Ростиславич похвалился. — Не зря в прошлом, разбирая и готовя посольскую почту, я занимался тайнописью. А ты знай впредь, что Суздальские князья специально собирают трактаты по криптографии, и большинство из них иноязычные. Понятно, — всего я не успел разобрать, но прочитанное усвоил неплохо. Так что в писульках богомаза, Бог даст, разберемся! Хотя нужно время, но ты мне, Василий, поможешь. Пошли скорей ко мне, а то руки так и чешутся...
Примечание:
1. Маргиналии — собственноручные письмена.
2. Вапницы — емкости с краской.
Глава 2
Где боярин с Василием находят ключ к тайнописи богомаза, но многое не понимают
Да и меня самого до коленной дрожи пробрала неистовая охота, постичь потаенное письмо богомаза. Я поспешно занялся перепиской на припасенной вощаной дощечке загадочного набора букв. Андрей Ростиславич дальновидно посоветовал оставить пробелы меж строк, пригодные для подстановок. Приведу начало Афанасьева хитроумного послания(1): «а м х ш й у у ж й е г у р т л я а э ю ё ё щ ь ь д ь ъ ь я т д я п р р р н у щ к и щ м т о п ё л б п н я н н е и ъ э д ь э ю ж ...». И в таком виде еще несколько строк — совершенно неподвластная рассудку, начисто лишенная смысла белиберда. Я извертел весь лист, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь ключик к шифру, но тщетно. Иногда встречались более-менее осмысленные сочетания вроде «тля» или «пня», но они мало что открывали.
Помнится, будучи послушником, баловался я тайнописью. Потехи ради пересылались мы с приятелем каверзными записками, приводя в недоумение степенных иноков. Безусловно, то были по-детски наивные забавы. Вставляли в словах меж букв другие буквы, согласно строю азбуки переставляли литеры, нумеровали их цифирью в порядке очередности да Бог весть что еще измышляли. Попытка использовать сегодня в помощь себе подобные приемы оказалась напрасной. Никакого проблеска надежды...
Бесплодно и у вспотевшего от усердия Андрея Ростиславича. И вот спустя час он изрек нудным риторским слогом:
— В любой тарабарской грамоте, если она сделана по принципу замены одной буквы другими, должно быть членение на слоги, то есть устойчивые сочетание гласных и согласных звуков. Гласных, как ты знаешь, всего семь. Но они используются чаще согласных и иногда повторяются в конце слов, — боярин почему-то перешел на полушепот. — Но тут я не вижу обычных правил расстановки букв. Что вообще-то говорит не об отсутствии закономерности, а лишь о высоком уровне шифровальщика. Сложные головоломки изобрели египетские и византийские мудрецы, но особенно в том отличались арабы. Придется мне еще поднапрячься и вспомнить наставления из позабытых трактатов.
Андрей Ростиславич поднялся и стал вышагивать по келье, временами подбегал к столу и азартно черкал на листах. Но вот его осенило:
— Итак, первое, чему наставляют мудрые учителя: необходимо отыскать ключевое слово. Оно обязательно повторяется в тексте. Но как я ни изощрялся, его не обнаружил. В трактатах советуют отыскать узловые буквосочетания. К моей радости — они в наличии... Посмотри на повторение одних и тех букв: «нн», «рр», «ёё». А еще вот эти подборки: «её», «пр», «оп», «эю», «шщ»... Улавливаешь последовательную очередность?.. Как в азбуке... В них-то и запрятана разгадка!
Подведем итоги. Думаю, ясно, что начертанные значки букв еще не сами буквы, обозначающие звуки. И более того, на протяжении текста каждый значок меняет обозначаемую им букву. Но эта смена значений не хаотична, она строго упорядочена. Наша задача — уловить этот порядок...
У нас есть подсказка! Обманные значки букв как бы скользят поверх первоначального текста, оставляя следы — эти самые «нн» и «гг». Пойдем дальше... В нашем языке довольно много слов с поочередным сочетаниями букв. Например — «пришел». Тут азбучная очередность — «пр». Возьмем заповедное слово «клад», имеем «кл». Надеюсь, ты помнишь порядок букв в азбуке. Расположим поверх слова «клад» букворяд азбуки. Совместим первую «а» с буквой «к» нашего слова. Итак, мы заменили букву «к» символом «а». Сдвинем на шаг вправо цепочку азбуки. Следующая «л» получится как опять «а». Таким образом, начало шифруемого слова «кл» будет выглядеть как «аа».
Существуют специальные таблицы, полагаю, что богомаз не знал особо мудреных. Для нашего случая сгодится концентрическая тавлея. Как видишь, я еще кое-что помню, — взглянув на меня, заметил, — ну а тебе придется малость пошевелить мозгами. Вначале мы соорудим инструмент для вычерчивания окружности под названием «циркуль».
Я не нуждался в инструкции на этот счет, так умел пользоваться циркулем. Довольно быстро мы изготовили его подобие посредством большой булавки и длинного стилоса(2). Затем, начертив на листе пергамена круг, разбили его изнутри и снаружи на одинаковые сектора по числу букв в алфавите. Я два раза выписал азбуку в полученные гнезда. Потом вырезал ножичком внутренний круг так, чтобы кругляшка могла свободно вращаться в предназначенном гнезде. И вот волшебная таблица готова!(3)
Андрей Ростиславич покрутил кругляшку туда-сюда. Буквицы, проставленные на ней, ловко подходили под буквы, прописанные по окружности гнезда. Я видел, как загорелись глаза боярина, он не мог сдержать свой пыл:
— Ну, с Богом! Уж коль мы взяли слово «клад», то подступим к первой парной «у». Совмести её с «к» на внешнем контуре. Так... Теперь прокрути круг по солнцу на один шаг, наша «у» совпала с «л». А ну-ка, какая следующая буква в шифровке? Так — «ж». Поверни еще... Что там? Так и знал — «а»!
— О Боже! — воскликнул я, не веря своим глазам. — Неужто получилось!
Боярин был подозрительно спокоен и невозмутим:
— Следующая «й» — совпадает с «д». Новая «е» — упирается в «а». Таким образом, мы имеем готовое слово — «клада». Пошли, Василий, дальше по цепочке...
Через четверть часа у нас получилась готовая фраза: «кладаярослававкладенезлато-аважнаяреликвия» Мы торжествовали! Вернулись в исходную точку — буквы «у» и «к». Повернули кружок уже против солнца. Положенная буква «й» совпала с литерой «а». Дальше назад, дальше... Так что получилось? Выписываю буквы соразмерно словам: «тайна клада Ярослава, в кладе не злато, а важная реликвия». Я не выдержал более и возликовал:
— Вот это да! Неужели у нас получилось, айда, мы молодцы! — но, поймав себя на заносчивости, мысленно поправился: «Молодец-то боярин, но и я не промах...»
Как можно скорей, под диктовку Андрея Ростиславича, подставив нужные буквы в положенные места, через час я огласил открывшийся текст: «Тайна клада Ярослава. В кладе не злато, а важная реликвия. Она принадлежит людям из-за моря. Вторая половина карты в хранилище у заморских людей. Берегите свою жизнь».
Боярин, выслушав послание, недоуменно пожал плечами. С минуту подумал, затем взялся размышлять вслух:
— Очень уж интересно! А богомаз-то не так прост, ишь какую игру затеял? Только чего он достиг?.. Скорее всего, и библиотекарь посягал на собственность «заморских людей», наверняка зная о грозящей каре. Следом, наверняка, и Афанасий, уже располагая половиной карты, полез на рожон.
Я вмешался в ход его рассуждений:
— Другая половина упрятана у «заморских людей» в библиотеке, я думаю — в иноземных книгах или трудах, повествующих о чужестранцах. Диковинно все это?..
Андрей Ростиславич продолжил, не обратив внимания на мою реплику:
— Одно хорошо! Нам теперь доподлинно известно, что клад Ярослава существует. Но это не драгоценности в обыкновенном смысле, а какой-то сокровенный предмет. «Реликвия» — так ее нарек художник. Неужели из-за нее сгинули оба монаха?
Внимая словам боярина Андрея, я стал замечать, что его мысли раздваивались, он как бы перепроверял самого себя. Не скажу, чтобы он был убедительным, но когда идешь по горячим следам, есть опасение свалиться в волчью яму, поэтому боярин инстинктивно шарахался из стороны в сторону:
— Очень может быть, что Захария не нарушал запрета, в любом случае он не имел полной карты. Афанасий не глупец, чтобы запросто отдать свою часть. Впрочем, нам не известно, в каких отношениях находились иноки, уж больно все запутано. Почему они раньше не обделали своих дел? Что-то тут не стыкуется... Им прямо приспичило в самый неподходящий момент... Загадки кругом, одни «почему»...
А все-таки, зачем Афанасий открыл нам тайну клада, составив тарабарское послание? Да уж, у мертвого не спросишь? Одно лишь ясно —
Валерий Рябых