I том. Гиены и львы

вошедшего посетителя. Дарим, следуя указаниям Хильги, продемонстрировал нужный жест. Мужчина хмыкнул, кивнул, с трудом встал со своего маленького трона и попросил следовать за ним.
Пройдя мимо довольно людного зала, а затем через неприметную старую дверь, которая должна была вести в кладовую, Дарим, преодолев несколько минут спуска по каменной винтовой лестнице, будто очутился в подземном городе. До потолка было метра три, однако там были всё те же дома, улочки и торговые лавки. Всё это освещалось огнём факелов и свеч. Запахи перебивали друг друга, не давая толком распознать их все. Специи, духи, воск, а ещё множество других, которых Дарим не вдыхал до этого.
То тут, то там появлялись различные фигуры. Кто-то прятал лицо под капюшоном, кто-то наоборот, совсем не боялся быть тщательно рассмотренным. Всех объединяли цепкие взгляды, загадочные улыбки, а ещё сладостные речи, призывающие взглянуть на товар, который, по их словам, переносил в другой мир. Мир удовольствия. На все подобные предложения Дарим вежливо отказывал и продолжал свой путь.
Его внимание привлёк южанин. Телосложением он был немного похож на громилу, который проводил Дарима до чёрного рынка, однако был чуть пониже, да и нос был больше похож на человеческий. Мужчина был раздет по пояс, что освобождало округлый живот, на голове росли чёрные волосы, небрежно заплетённые в хвост, нижнюю челюсть украшала густая, но не слишком длинна борода. В правой руке он держал кусок какого-то жареного мяса, а левой обнимал за талию миловидную особу, одетую в достаточно откровенный наряд, подчёркивающий её смуглую кожу. Южанка улыбалась и одной рукой гладила мужчину по массивному плечу. “Готто”, — догадался Дарим.
Южанин что-то заворожённо рассказывал своей собеседнице, не забывая уделять внимание и мясу. До этого он, видимо, ел его двумя руками, поскольку свет свечи отражал жир, размазанный по талии девушки. Дарим вежливо прокашлялся, чтобы на него обратили внимание. Готто посмотрел в сторону непрошеного гостя, тщательно, но быстро оглядел его с головы до пят, затем перевёл глаза обратно на девушку.
— Чего тебе, малой? — бросил Готто.
— Я хотел бы продать одну вещь, — ответил Дарим.
— Вещь? Давай её сюда, я посмотрю.
После этого Готто положил кусок мяса себе на бедро и протянул руку, освободившуюся от еды, но никак не от жира. Дарим едва удержался от того, чтобы его не передёрнуло или он не скривил никакой гримасы.
— Меня прислала сюда Хильга Эль Торо, — не шелохнувшись, сказал Дарим. — Просила найти здесь некоего Готто и продать ему семейную реликвию.
Слова Дарима оказали значительный эффект. Торговец замер, с его лица вмиг пропала самодовольная улыбка. Он начал поспешно подниматься, прогоняя девушку и быстро доедая мясо.
— Одну минуту, юноша, я скоро к вам выйду, — бросил Готто, уходя внутрь шатра, который всё это время стоял у него за спиной.
Девушка недовольно хмыкнула и ушла в неизвестном направлении. Через пару минут к Дариму вышел совершенно другой человек. Готто причесался, надел красивый южный халат, пояс которого неплохо скрывал далеко не стройный живот, а ещё он, наконец, избавил руки от жира.
— Так о какой реликвии идёт речь? — вежливо улыбаясь, спросил Готто.
— Вот об этой, — ответил Дарим, показывая кольцо.
— Вы позволите? — спросил Готто, немного наклонившись и протянув вперёд руку.
Дарим отдал Готто кольцо. Торговец достал свободной рукой откуда-то из карманов халата маленькое круглое стёклышко, поднёс его к глазу и начал внимательно рассматривать реликвию под разными углами. Во время этого лицо Готто было настолько серьёзным, что создавалось ощущение, будто он не торговец, а самый настоящий ювелир. Осмотр кольца занял пару минут.
— Учитывая материалы, — начал Готто, — состояние, а также бывшего владельца кольца, я готов заплатить за него двенадцать золотых.
— Хорошо, меня это устраивает, — согласился Дарим.
— Но сперва я бы хотел задать вам парочку вопросов, если позволите, — осторожно сказал торговец.
— Что вас интересует?
Предметом интереса Готто была судьба старушки Хильги. Он заявил, что обязан этой женщине чуть ли не жизнью.
— После того, как она покинула столицу, я больше о ней ничего так и не слышал, — объяснил Готто.
Дарим достаточно подробно рассказал, почему Хильга бежала из Авалонии, как она жила в деревне, присматривая за сиротами, такими, как Дарим. После рассказа он ответил ещё на несколько вопросов.
— Понятно, — улыбнулся южанин своими широкими губами. — Рад, что у неё всё в порядке. Что же, не смею вас больше задерживать. Один момент.
Готто снова удалился в свой шатёр, а когда вышел оттуда, протянул Дариму затянутый верёвочкой мешочек. Одной рукой Дарим взял свою плату, а другой отдал кольцо. После этого он раскрыл мешочек и пересчитал золотые монеты. Их было двенадцать.
— Я бы не стал обманывать воспитанника леди Хильги, — успокоил его Готто.
Дарим кивнул в ответ, развернулся и зашагал в сторону выхода.
— Если вдруг что-то понадобится, всегда рад помочь, — крикнул вслед торговец.
Дарим покидал чёрный рынок чуть ли не вприпрыжку. Теперь у него было абсолютно всё для поступления. “Будто камень с души...” — мечтательно думал Дарим. — “После поступления нужно будет отправить Хильге письмо с благодарностью и рассказать в нём, что путь к моей мечте начался”. В трактир он вернулся уже ночью. Зайдя в свою комнату и плюхнувшись на кровать, он впервые за долгое время уснул с улыбкой на лице.
Оставшиеся два дня прошли незаметно. Дарим потратил их на отдых, ведь он не мог позволить себе такой роскоши с момента прибытия в столицу.
Утро первого сентября наступило внезапно. Дарим поспешно раскрыл глаза и вскочил с кровати, причём сделал это не по своей воле. Он проснулся от шума, неестественного даже для столицы. Дарим подбежал к окну, в котором заметил, что улицы переполнены людьми.
Первой мыслью стал пожар. Сложно было представить себе другую причину, по которой такое огромное количество людей одновременно рвалось бы в определённую часть города, однако он не видел дыма, не чувствовал запаха горящего дерева, не слышал звона колоколов. Дарим решил разобраться в причине переполоха и осмотреться. Посмотрев на небо, он прикинул, что до поступления оставалось ещё примерно полтора часа.
Одевшись и взяв с собой всё необходимое, Дарим решил воспользоваться недавно приобретённым навыком. Выйти из трактира через дверь на первом этаже было бы глупостью — поток людей смывал даже взрослых мужчин. Дарим залез на окно, развернулся и схватился за выступающий каменный откос. Затем он подтянулся, оттолкнулся ногой от выпирающего из стены камня и прыжком достал до крыши здания. Кровля в том месте отсутствовала, оставляя голый участок обработанного дерева. Подтянув своё тело руками, Дарим перевалился на крышу. Он поднялся, отряхнулся и посмотрел по сторонам. Для себя Дарим отметил, что толпа почти наполовину состояла из подростков его возраста. Молодые юноши и девушки. Вторую половину толпы составляли женщины, старушки, реже мужчины. “Это поступающие…” — вдруг понял Дарим.
Поток стремился как раз в сторону Академии, неистово шумя и сметая на своём пути всех прохожих и хлипкие постройки. Одни кричали, чтобы их пропустили вперёд, другие огрызались, когда их кто-то толкал, иные просто вопили что-то невразумительное. Краем глаза Дарим увидел, как кто-то из толпы упал. Как бы он того не хотел, помочь бедолаге в подобной ситуации могли только боги. Учитывая размеры, толпу не смог бы остановить даже отряд королевских рыцарей. Упавшему оставалось только свернуться калачиком, и молиться, чтобы его не раздавили. В голову Дарима полезли неприятные мысли.
Сколько людей сейчас беспомощно лежит под подобным натиском? Есть ли среди них дети? Сможет ли кто-нибудь им помочь?
Дарим помотал головой и решил, что лучшее, что он может сделать — не увеличивать толпу своим присутствием и самому не оказаться в числе тех, кому нужна помощь.
— Нужно поспешить, — приказал себе Дарим, едва услышав свой голос из-за шума толпы.
Плотная застройка Авалонии позволяла передвигаться по крышам домов. Единственное, что мешало свободно передвигаться — кровля, с которой было легко соскочить и упасть с высоты нескольких метров. Это сильно замедляло передвижение, но, даже так, Дарим двигался в разы быстрее гудящего потока. Препятствием, помимо прочего, были широкие улицы между кварталами. На счастье Дарима, за полтора месяца он успел более-менее освоиться в городе, и знал места, где улицы были немного уже, что позволяло перепрыгивать с одного дома на другой.
Впереди показалась первая улица. Дарим разбежался, прыгнул и приземлился аккурат, как и планировал. “Если буду двигаться в таком темпе, смогу добраться до Академии минут за сорок”, — прикинул он.
Внимание Дарима привлёк едва различимый в толпе крик мужчины. Посреди улицы стоял всадник, одет в дорогой наряд без доспехов. Придерживая своего коня, он изо всех сил старался призвать людей к спокойствию и обратить на себя внимание, размахивая свободной рукой.
Сцена длилась недолго. Кто-то из толпы схватил коня за удила и начал тянуть на себя. Всадник закричал на дебошира, но едва ли тот вообще что-то слышал. Тогда мужчина выхватил саблю из ножен, незамеченных Даримом, и взмахнул ей в сторону, в которую тянули коня. Сложно было сказать наверняка, но Дариму показалось, что удар пришёлся на совсем другого человека. Брызнула кровь, толпа вокруг забурлила, начали прорываться вопли о помощи. Конь запаниковал и встал на дыбы, подбрасывая мужчину в одежде крестьянина в воздух. Люди вокруг продолжали своё неумолимое движение, отчего бедное животное повалилось на спину, придавив собой хозяина. Толпа не думала останавливаться, отчего через несколько секунд не осталось и следа от каждого из участников происшествия.
По спине Дарима пробежали мурашки, колени охватила дрожь. Нежелание падать, боясь опоздать на поступление, сменилось страхом быть раздавленным. Стараясь не смотреть больше на ужасы живого потока, Дарим продолжил свой путь.
Впереди была очередная улица. Дарим взял разбег, но оступился во время прыжка. Не долетев нужное расстояние, он врезался в крышу соседнего дома животом и схватился за кровлю руками. От сильного удара сбило дыхание. Как на зло, кровля была старой и дряхлой, отчего начала сыпаться. Кровь наполнилась адреналином, время словно замедлилось. Дарим изо всех сил отталкивался ногами от стены здания, перебирая руками куски отрывающейся кровли. Он постепенно соскальзывал вниз. Дарим решил поставить всё на один сильный прыжок. Собрав все оставшиеся силы, он одновременно оттолкнулся двумя ногами и сделал рывок руками. В результате отчаянного потуга Дарим кое-как смог перевалить большую часть тела на крышу. Приняв устойчивое положение, он замер. Дыхание никак не хотело восстанавливаться.
Адреналин прекращал действовать, и тогда Дарим почувствовал острую боль в пальцах рук и животе. Он вытянул руки перед собой. Они дрожали, были ободраны, местами красовались внушительные порезы, на которых набухали маленькие капельки крови. Подняв низ рубахи, Дарим обнаружил, что его живот