самой жизни, на благо рождения этой новой силы, которой суждено быть по воле Творца.
Следует переход трека из стерео в моно звучание, и замирает дыхание в последний миг перед классным в своей обработке эффектом оглушения и погружения слушателя в глубокий и легкий басовый тон, мгновенно разлившийся по панораме. Этот момент захватывает дух, перехватывает дыхание от восторга, и кажется, что ради одного этого конкретного фрагмента и был задуман весь этот трек. Сознание будто внезапно оказывается в каком-то звуковом вакууме, где есть только низкий чистый гул Бытия, мгновенно вырвавшегося из максимально мизерной точки после длительно и разрушительного напряжения в ней, что создало оно в своей попытке стать ей. Оказывается сознание где-то в эпицентре бесформенной волны, ширящейся во все стороны с фантастической скоростью так, что невозможно разглядеть то, что остается вне ее досягаемости, но обязательно будет погребено под границами формирующегося Бытия.
Несмотря ни на что это новое Бытие, будто в долю мгновенья переписанная история его прежнего существования. Будто его никогда и не было прежде. Будто начальная точка, разверзшаяся до бесконечности пространства была всегда, и то, что вне ее – иллюзия, желание увидеть иное, чтобы просто угробить собственный рассудок в попытках представить его возможности, не имея на то достаточного количества своих собственных.
Но повторимся, это всего лишь иллюзия. Реальность же такова, что есть подлинное наслаждение, проникшее в сознание, надежно схватившее его в свои недра. Ведь там, в эффекте оглушения, в самой сердцевине легкого басового тона приятно звенят мириады вспыхивающих и гаснущих точек, может быть, звезд, а может быть, импульсов, слышимых в изолированной от внешних естественных звуков голове. Да, этот трек имеет должный эффект звучания лишь в наушниках, желательно, в плотных, чтобы было как можно меньше доступа внешних шумов в ушах. И желательно, чтобы то были мониторные наушники, сохраняющие все звучащие в треке частоты, чтобы сознание просто утратило чувство ориентации, оставшись наедине с целым Бытием, получившем свою жизнь.
Еще где-то на большом отдалении среднечастотный сигнал, совсем не назойливый, совсем не раздражающий, совсем не кажущийся чужеродным элементом. С эффектом флэнжера он плавно ложится поверх разлившейся по бесконечности поверхности рожденного из хаоса Бытия легким, почти невесомым слоем, этакой сеткой, внутри которой находятся целые скопления Вселенных. Наполнены они жизнью, наполнены светом – трепетной живой материей. Есть такие аудиозаписи от NASA как звучание космических объектов: планет, звезд, черных дыр. И вот этот самый среднечастотный сигнал является таким же «голосом» рожденного Бытия, в котором заключено излучение всех его составных элементов.
И трудно вообразить в своем воображении столь огромный в своих размерах объект, обладающий своим голосом – ровным, негромким, чарующим, плавным. Непрерывно растет Бытие после своего прорыва из ничтожно мизерной точки, теряет хоть какие-то представления о своих границах, и не изменяется его голос ни на мгновенье: не искажается, не становится громче и не стихает, не меняет своей высоты.
Это похоже на некий гимн, придающий осознанию происходящего в воображении действа величественности и неповторимости. Ведь нет никакого дела ширящемуся в своих размерах Бытию ни до чего. Будто дает оно жизнь (и еще смерть), и не больше того, и только лишь за дар его жизни (и смерти) заслуживает оно вечной благодарности. Но еще заслуживает оно благоговейного трепета за свое превосходство, за свое главенство, за свое единоличие. Будто сумело Бытие совершить и совершило невозможное, умалившись до одной-единственной точки в невозможности существования Чего-либо и потом захватив невозможность существование Чего-либо целиком.
И теперь, по окончании трека, оставаясь в тишине после эффекта оглушения и погружения в мягкий глубокий бас, не готово сознание принять так сразу привычный окружающий мир, казалось бы, вернувшийся к прежнему варианту Бытия, стремящегося к абсолютному сжатию, после которого, вполне возможно, нового Бытия не наступит. И не сразу привычные звуки пробиваются сквозь этот глухой купол в голове, и даже не хочется слышать их вновь. И воображение пытается удержать эффект последнего часа как можно дольше, и впечатления от полученных невозможных для представления и осознания образов еще долго не отпускают.
Хочется вернуться к самому началу, хочется пройти весь этот путь снова и снова, хочется испытать пережитые деформации еще раз, хочется еще раз увидеть яркие образы. Чтобы почувствовать то, чего не было при первом прослушивании…
Тишина.
