Минкульт представляет, пропихивая и закармливая дешевым ширпотребом вроде «они сражались за Катю, чтобы ванну ей подарить на День Рожденья» толпы людей, которые за ЭТО еще и деньги платят?
Вот где мистика, к которой я прибегал на протяжении трех томов «Того, кто был мной. Автопортрет»: люди идут за этим ширпотребом, платят за него деньги, садятся перед экраном с поп-корном и колой в руках. Идут и смотрят. Просто идут и смотрят. Будто в рекламе, призывающей смотреть откровенное мурло, какая-то мерзость зашифрована, гадящая прямо в мозги, в здравый смысл. Остались же еще те, кто пережил тот период времени, кто видел и прочувствовал то время на себе, собственным нутром.
Откровенное вранье, перевирание исторических фактов, событий, домысливание, искажение личности, чаще в худшую сторону. Мол, пьяница, разгильдяй, нытик, трус, выслуживающийся перед гнилым руководством, эгоист. Только и слышно – эгоист, собственник. Ни за Родину, ни за мать, отца, брата, только за шкурный интерес. Люди, понятия не имеющие о советском складе ума, рассказывают о советских гражданах, нарядив их в потреблятские шкуры, чтобы стадо потребителей с поп-корном и колой в руках на них глазело, мол, а вдруг, так оно и было на самом деле? И ведь уже начинают в это впрямь верить, что советские люди, отцы и деды, бежавшие на фронт подростками, за медальками рвались на грудь. Что шли на войну из тюрем, куда попадали за убийства в десять-двенадцать лет, что матерыми уголовниками становились чуть ли не с пеленок. И вот такой страной правил кровожадный тиран, желавший людской крови испить поутру, а чтобы и вовсе его день задался, велевший сотню-другую расстрелять.
Пипл хавает и просит добавки. Пипл готов учить историю, руководствуясь данным мусором, кое-кто так уже и делает, ведь искажение и перевирание исторических фактов происходит не только в художественных фильмах, но и в документальных.
А знаете, какой ответ мне пришел из Министерства культуры? Сначала они предоставили мне небольшой список годных, по их мнению, фильмов, не порочащих мою Родину. Тогда я спросил, почему предложенные Минкультом ленты не пускают на широкий экран, и даже в кинотеатрах их почти не встретить, и привел чиновникам примеры раскрученного до невозможности киношного ширпотреба. И вот тогда Минкульт показал свое подлинное лицо. Мне было сказано, что перечисленный мной мусор профинансирован из Фонда кино. Иными словами, Министерство культуры за деньги решает, какой фильм имеет историческую ценность, а какой имеет право оскорбить мою страну и мой народ. Т.е. они действительно воспринимают людей, за счет которых существуют, как самое настоящее тупорылое стадо. Стаду можно показать все, что угодно, расписав это что угодно самыми яркими красками, выдавая черное за белое, откровенный кал за шоколад, и пустив его на экраны телевизора. Ведь стадо вечером после работы не особо вникает в происходящее действо, стаду лишь бы расслабиться. Стадо легко заманить в кинотеатр, накачать поп-корном и колой и крутить всю вышеобозначенную мною чернуху, чтобы оно даже похлопало во время финальных титров за полученное удовольствие.
Все решают деньги. Деньги – вот ответ, и никакой мистики, ничего необычного. Корысть, элементарное потреблятство. За деньги будут молчать даже наблюдая явное говнище, обернутое в фантик экшна со взрывами и пальбой. Любить свою Родину, жить ради нее, развивать – нет, это неинтересно, не приносит должной прибыли. Эксплуатирование самой мерзости, которая есть в каждом человеке, с которой нужно бороться, которая обязательно сожрет тебя в конце – самое то, что нужно стаду как можно чаще. Ради воспитания паразитирования на других людях, чтобы грызлись между собой, чтобы шли по головам ради достижения собственной выгоды. И вот это Минкульт культивирует в киношном ширпотребе о советских людях, лжет и изгаляется, когда ему задают вопросы.
Думаю, это такой же заказ официального Кремля.
И да, напоследок скажу, что творцы «Викинга», клявшиеся и божившиеся в достоверности описанных в их «кино» событий в угоду РПЦ, после демонстрации его, кажется, высокопоставленным чиновникам, и тут я могу ошибаться, вдруг заявили о том, что это ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ фильм, вымысел, видение авторов. Но этот фильм я ненавижу больше всего того мусора о Советском Союзе, выставляющий славян (или словен) полными ничтожествами, сбродом поганым, каким его хочет видеть христианская церковь, убившая столько людей на Руси ради навязывания им своих законов, именуя свое насилие крещением.
5. Не игра
…-Зачем ты это делаешь? – не мог понять я, до которого не доходил смысл того, что происходило всего в нескольких метрах от нас.
А в нескольких метрах от жилого дома, на шестом этаже балкона которого я и Артур курили, взяв паузу в обсуждении деловых планов на предстоящий месяц, возле рюмочной несколько взрослых, разгоряченных алкоголем местных синеботов выясняли друг с другом отношения при помощи кулаков. И не знай я Артура, я бы ни секунды не сомневался в том, что этот конфликт так и остался бы словесной перепалкой. Ну покричали бы друг на друга, обматерили, и пошли бы пить дальше. По крайней мере, так было у моих соседей, к которым без конца шастали собутыльники самой разной масти.
Артур же отличался от всех прочих моих друзей и знакомых. Это он довел дело до проходившей на наших глазах драки. Не знаю как именно он делал это. Но он определенно каким-то образом воздействовал (дистанционно) на участников мордобоя. Каким-то образом Артур воздействовал на участников каждого конфликта, развернувшегося на его глазах и непременно доходившего до жесткого рукоприкладства в тех случаях, когда их можно было избежать. На мой миролюбивый взгляд, конечно. Артур получал удовольствие от подобных зрелищ. И, по его словам, воздействие на одурманенные алкоголем мозги удавалось ему куда проще, чем на ясный ум. Куда проще, но не невозможно.
-Скучно, - пожал Артур плечами.
И его ответ нисколько не походил на жалобу.
-Скучно? – не смог не переспросить я.
-Угу, - кивнул он головой.
Это был очень хорошо обеспеченный молодой человек лет под сорок, и сейчас мы находились в одной из четырех его квартир, расположенных в разных концах города. Одну из них Артур занимал сам, другую подарил жене, еще две пока что сдавал внаем, приготовив их детям. Свое жилище он полностью обелил: белые обои, белый кафель на полу, белые натяжные потолки. Как было же в остальных трех квартирах я не знал, посещая только одну эту. Да, я был здесь не раз, и это Артур приглашал меня попить пивасик и погонять в последнюю версию «Теккена» на «плейстейшн». Еще он водил сюда девок, когда жена Дашка переезжала в свою квартиру на два-три дня отдыха от супружеской жизни.
Сколько я знал Артура, имея свое солидно доходное дело он еще и работал, как говорится, на дядю, получал хорошую зарплату, за которую вкалывал. Того же он хотел и от меня, завязав помимо дружеских отношений рабочее партнерство. И уже не один месяц мы на пару обдумывали завязать одну тему, старт которой и планировался на следующий месяц. Артур был уверен в моих силах, а я знал о его возможностях, благодаря которым именно он вкладывал в предстоящую авантюру большую часть своих денежных средств, разумеется, рассчитывая на мою заинтересованность и упрямство в достижении предполагаемого результата. Ничего криминального мы не планировали, но это на самом деле была рискованная кампания, которая при вложении в нее усилий должна была принести прибыль.
-Т.е. тебе доставляет удовольствие, когда люди морды друг другу бьют? – уточнил я.
-Да, - повторил он, повернувшись ко мне лицом, - Это мое развлечение.
И Артур не был раздражен моим недоумением, и на лице его играла искренняя юношеская улыбка.
-Это мое единственное развлечение, - добавил он, - Это то, что мне действительно нравится. Ни семейные отношения, ни видео игры, даже ни этот чертов достаток и возможность жить по-людски не доставляют мне того удовольствия, которое могут дать мне их разборки.
Он вновь переключил свое внимание на происходившую внизу потасовку.
-Я хочу, чтобы они дрались, чтобы разбили друг физиономии в хлам. Это все, что они умеют. Это предел их возможностей. Ты понимаешь меня?
-Нет, не понимаю. Это живые люди. Пусть больные и зависимые. Но живые.
Мне действительно было неприятно в этот момент. Как будто меня ледяной водой остудили. И кто? Человек, которого я, казалось, понимал.
-Мы все больные и зависимые, - легко и просто прокомментировал Артур, - В этом суть естественного отбора: кто больше усилий приложит. Мы с тобой прилагаем, они – нет. Как большинство в целом. У одних стоимость жизни равна налитому стакану, у других – айфону, за который банк требует свое, а взять негде. Все потому, что большинству хочется продавать свои жизни за стаканы и побрякушки под проценты, хочется, чтобы кто-то пожалел всех этих зависимых и больных. А мне не за что их жалеть.
Он редко рассказывал о своем прошлом. Однако, я был в курсе того, что Артур заработал свои первые деньги в двенадцать лет. И с тех пор хватался за любую возможность потрудиться, поставив перед собой четкую цель достичь чего-то своими руками и головой. Артур два миллионных кредита без особых трудностей, развивая свое дело, не боялся взять еще, и брал по мелочи, не только возвращая проценты, но и получая выгоду. Он всегда знал, что ему было нужно и для каких целей. Этот человек привык работать и не обращать внимания на сложность той или иной задачи, ведь любую задачу всегда можно решить, задействуя собственную соображалку и потратив какое-то время.
Мне не было смысла касаться темы везения. Артур рано потерял отца, воспитывался одной матерью, которая так же ушла в мир иной, когда он попал в армию. Но он будто был готов к тому, что должен был остаться один и не рассчитывать на родственников. Потому и не рассчитывал, быстро сориентировался в новых обстоятельствах, чтобы взять прямой курс на финансовую стабильность.
-Ненавидишь их? – поинтересовался я, ведь мы прежде не общались по этому поводу.
-Почему я должен их ненавидеть? Это живые люди, такие как мы с тобой. Просто кто-то должен быть в качестве развлечения. Я много раз думал о том, чем физически отличаюсь от большинства. Наверняка это не случайность, наверняка я должен использовать свои возможности. Как ни крути, они кардинально выделяются на фоне стандартных радостей вроде семьи или личного пространства.
-Не боишься, если один просто грохнет другого? – спросил я, предчувствуя ответ Артура, и от этой мысли мне было не по себе, и холодок пробежал по моей спине.
Так не должно было быть, так просто не бывает. Я с трудом верил в то, что он обладал некоей способностью воздействовать на сознание людей с целью подвигнуть их на агрессию. Тем более ради того, чтобы только лишь наблюдать за этим поведением, получая при этом удовольствие. Неужели такое возможно? Нет, я прекрасно знаю о людях, стравливающих между собой целые народы ради корыстных амбиций – денег и власти. Это больные люди, и их болезнь неизлечима, но факт остается фактом: идеи и ложь их качественно завуалированы под патриотизм и самолюбие. И массы принимают такую ложь за истину, и спокойно идут на
