Дневник ведьмы. Повесть.

все  мои  планы.  Из  ничтожной  калеки,  способной  вызвать  только  жалость,  она  превратилась  в  героиню  романа,  вторую  мадам  Бовари,  для  которой  лучше  смерть,  чем   унижение    (когда-то,  еще  в  8  классе,  я  случайно  наткнулась  на  этот  роман  и,  проглотив  его  за  два  дня,  в  конце,  помнится,  даже  немного  всплакнула).  
     Я  уже  не  говорю  о  том,  что  свой  идиотский  поступок  (до  меня  только  сейчас  дошло)  Надька совершила  в  то  самое  время,  когда  мы  с  Борисом  пытались  заниматься  любовью.  Надо  же,  какое  совпадение!  Отныне  всякий  раз,  вспоминая    о  нашем  неудачном  траханье,  этот  чудик  будет  связывать  его  с  Надькой.  
     Но  это  еще  полбеды!  Случилось  именно  то,  чего  я  больше  всего  боялась.  Теперь  до  конца  своих  дней  Борис  будет  хранить  в  памяти  Надькин  пресветлый  образ  и  распускать  сопли  при  одном  только  упоминании  о  ней.  
     Что  ж,  тем  хуже  для  него.  Лично  я  не  желаю  ничего  ни  знать,  ни  слышать  про  эту  сучку,  и  если  Борис  и  дальше  собирается  парить  мне   мозги  своей  разлюбезной  Наденькой,  то  пусть  катится  куда  подальше…



     Вторник,  26  октября

     Кто  б  знал,  с  каким  нежеланием  я  собиралась  сегодня  в  школу!  Это  усиливалось  еще  и  тем,  что  утром  -  раньше  на  целых  три  дня  -  у  меня  неожиданно  пошли  месячные.  Боли  были  такие,  что  я  еле  поднялась  с  кровати.
     Но  это  было  еще  ничего  по  сравнению  с  тем,  как  не  хотелось  мне  встречаться  с  Борисом.  Поэтому  я  испытала  огромное  облегчение,  когда,  после  того  как  прозвенел  звонок,  не  обнаружила  его  на  обычном  месте.
     Однако  на  смену  облегчению  очень  скоро  пришла  злость,  лишь  только  я  поняла,  где  он  может  находиться  в  этот  момент.  Ольга,  похоже,  заметила  мое  состояние,  однако  от  шуточек  решила  воздержаться.  И  правильно  сделала,  а  то  бы  я  ее  так  отбрила!..


     Борис  позвонил  где-то  около  пяти.  Голос  глухой,  как  из  бочки.  Сообщил,  что  только  что  вернулся  с  Надькиных  похорон,  что  чувствует  себя  ужасно  одиноким,  после  чего,  помявшись,  спросил,  когда  мы  еще  увидимся.  Первым  моим  желанием  было  ответить:  «Никогда»,  но  я  вовремя  сдержалась,  буркнув  что-то  неопределенное.  Борис,  видно,  почувствовал  неладное,  потому  что  тут  же  рассыпался  в  извинениях  по  поводу  нашего  неудачного  свидания.
     -  Если  я  все  же  чем-то  тебя  обидел,  скажи.  Только,  пожалуйста,  не  молчи!  Объясни,  что  тебя  гнетет!
     Ну  как  ему  можно  объяснить,  когда  я  сама  ничего  толком  не  понимаю!  Все  это  на  уровне  ощущений,  предположений,  которые  могут  ведь   оказаться   неверными.   Я   ему   так   примерно   и   сказала.        
     Тогда  Борис  стал  настаивать  на  том,  чтобы  приехать  ко  мне  прямо  сейчас  (наверно,  хотел,  бедняжка,  реабилитироваться),  но  я  отрезала,  что  плохо  себя  чувствую,  и  бросила  трубку.
     Как  пусто  на  душе!  Словно  в  комнате,  из  которой  вынесли  всю  мебель,  но  где  еще  сохранился  запах  затхлости,  и  мусор  на  полу,  и  паутина  по  углам.  Может,  это  все,  что  осталось  от  моих  чувств?  Даже  трудно  представить,  что  каких-то  три  дня  назад  я  сама  звонила  Борису,  предлагая  встретиться.  А  сейчас  одна  только  мысль  о  встрече  вызывает  во  мне  дрожь  отвращения.  Неужели  я  его  разлюбила?..


     Вечером  неожиданно  появилась  мать.  Веселая,  раскрасневшаяся.  С  порога  объявила,  что  очень  по  мне  соскучилась  и  поэтому  решила  навестить,  но  я  сразу  догадалась,  что  ей  просто  не  терпится  поделиться  со  мной  своими  впечатлениями.
     Весь  ужин  тарахтела  про  своего  Викентия  Александровича.  Я  делала  вид,  что  мне  ужасно  интересно,  а  на  самом  деле  умирала  от  скуки.    Мне,  наверно,  никогда  ее  не  понять.  Подумаешь,  счастье  -  с  мужиком  потрахаться!  Хотя  для  матери,  пожалуй,  весь  смысл  жизни  только  в  этом  и  заключается.  А  все  эти  разговоры  о  долге,  об  ответственности  лишь  для  прикрытия  ее  самочьей  сущности.
     Нет,  это  все  не  по  мне.  У  меня  совсем  другое  предназначение.  Я  ведьма,  я  властвую  над  людьми,  я  подчиняю  их  своей  воле,  а  если  кто-то  из  них  отваживается  встать  у  меня  на  пути,  я  его  просто  уничтожаю.  Для  чего?  Для  того  чтобы  доказать,  что  я  сильнее.  Такая  вот  простая  арифметика.
     И  любовь  тут,  получается,  не  при  чем.



     Среда,  27  октября

     Сегодня  случилось  ужасное:  Я  ВДРУГ  УТРАТИЛА  ВСЕ  СВОИ  СПОСОБНОСТИ.  
     Не  понимаю,  отчего  это  произошло.  Может,  я  что-то  неправильно  делаю?  Может,  недостаточно  сильно  напрягаюсь?  А  может,  просто  должно  пройти  какое-то  время?  Ведь  бывает  же  так,  что  организм  требует  передышки,  что  какой-нибудь  перетрудившийся  орган  на  время  как  бы  выходит  из  строя,  а  потом,  спустя  день  или  два,  снова  начинает  функционировать.  Где-то  я,  кажется,  про  такое  читала.  В  каком-то  научном  журнале.  Жаль  только,  не  помню  названия.        
     Или  дело  вовсе  не  в  этом?  Неужели  бабка  решила  забрать  обратно  свой  дар?  Но  почему?  Чем  я  ей  не  угодила?
     Сегодня  ночью  я  снова  видела  ее  во  сне.  Лицо  бледное,  как  у  мертвеца,  волосы  растрепаны,  и  взгляд  какой-то  неподвижный,  тяжелый.  Смотрит  на  меня  в  упор  и  повторяет  одну  и  ту  же  фразу  -  никак  не  могу  разобрать,  какую,  потому  что  ничего  не  слышно.  Я  ясно  вижу,  как  шевелятся  ее  губы,  но  звук  до  меня  почему-то  не  долетает.  Такое  впечатление,  что  нас  разделяет  стекло.
     Так  вот  почему  бабка  всегда  молчала.  Видимо,  она  лишена  была  возможности  общаться  со  мной  и,  зная  об  этом,  никогда  даже  не  пыталась  заговорить.  Но  сейчас,  по  всей  вероятности,  настолько  была  чем-то  взволнована  или  возмущена,  что  решила  изменить  всегдашней  своей  привычке.  Что  же  она  пыталась  мне  сказать?..
     Проснувшись,  я  сразу  почувствовала  неладное.  Сперва  думала:  это  все  из-за  вчерашних  переживаний.  Да  и  месячные  в  самом  разгаре.  Одним  словом,  успокаивала  себя  до  последнего.
     Но  настал  тот  момент,  когда  я  окончательно  поняла:  я  больше  не  ведьма.  Это  случилось  по  вине  все  того  же  медно-рыжего  пацана,  что  каждый  раз  орал  мне  вслед  разные  гадости.  Я  не  видела  его  с  тех  самых  пор,  как  заставила  кувыркнуться  с  крыши  гаража.  Сегодня  он  снова  появился  во  дворе,  с  загипсованной  рукой,  слегка  прихрамывающий,  но  ничуть  не  поумневший,  потому  что,  увидев  меня,  тут  же  завел  свою  старую  песню.
     Я,  конечно,  сразу  остановилась  и,  уперев  в  него  взгляд,  пожелала  катиться  ко  всем  чертям.  Однако  ничего  не  произошло.  Медно-рыжий  все  так  же  продолжал  корчить  мне  рожи,  приплясывая  на  одной  ноге.  Сперва  я  решила,  что  плохо  сосредоточилась,  и  повторила  попытку.  Опять  неудача!    Попыталась  еще,  и  еще  один  раз  -  тот  же  самый  результат.
     Вот  тут  я  впервые  запаниковала.  Вдруг  почувствовав  себя  страшно  неловко  (наверно,  то  же  самое  испытывает  артист,  когда,  выйдя  на  сцену,  напрочь  забывает  текст),  я,  словно  побитый  щенок,  бросилась  вон  со  двора,  вобрав  голову  в  плечи  и  не  глядя  по  сторонам.  А  тоненький  противный  голосок  за  моей  спиной  все  повторял  и  повторял  как  заведенный:
     -  Лидка  шлюха!  Лидка  шлюха!
     В  школу  я,  конечно,  не  пошла.  Видеть  лица  своих  одноклассников  и  учителей,  о  чем-то  с  ними  разговаривать,  отвечать  на  вопросы  и  при  этом  делать  вид,  что  все  у  тебя  в  порядке  -  сейчас  мне  казалось  это  просто  немыслимым.  Потерянная,  с  остановившимся  взглядом,  бродила  я  по  городу,  не  находя  себе  места,  и  шептала  себе  под  нос  как  заклинание:  «Этого  не  может  быть!  Этого  просто  не  может  быть!..»
     Кажется,  я  еще  несколько  раз  пыталась  прибегнуть  к  своим  способностям,  и  опять  убеждалась  в  том,  что  ничего  не  выходит…
     Все,  больше  не  могу  писать.  Голова  раскалывается  от  боли,  и  в  глазах  рябит.  Это,  наверно,  от  усталости.  Надо  подождать  до  завтра.  Завтра  все  еще  может  измениться…



     Среда,  3  ноября

     Несколько  дней  не  открывала  дневник.  Писать  в  общем-то  не  о  чем.  Начались  каникулы,  и,  как  назло,  зарядили  дожди  со  снегом.  Целыми  днями  сижу  на  диване,  уставившись  в  окно,  или  слушаю  музыку,  потому  что  по  телеку  смотреть  совершенно  нечего.
     Матери,  как  всегда,  нет  дома.  Теперь  все  дни  она  проводит  у  своего  Викентия  Александровича.  По-моему,  всерьез  собирается  выйти  за  него  замуж.  Интересно,  разделяет  ли  он  ее  намерения?
     С  Борисом  я  окончательно  порвала.  В  один  из  дней,  когда  в  очередной  раз  он  позвонил  мне  вечером  по  телефону  и  уговаривал  встретиться,  я  не  выдержала  и  высказала  ему  все,  что  о  нем  думаю.  После  этого  он  меня  больше  не  беспокоил.  Может,  наконец-то  понял,  что  ничего  у  нас  не  получится,  а  может,  просто  затаил  обиду,  но  при  этом  еще  на  что-то  надеется.
     Честно  говоря,  меня  это  совершенно  не  волнует.  Единственное,  что  сейчас  занимает  мой  ум:  когда  же  я  снова  стану  ведьмой?  Когда  это  наконец  случится?  
     Пока  никаких  изменений  во  мне  не  наблюдается.  Ну  просто  ни-че-го!  И  бабка,  как  назло,  больше  не  снится.  Однако  я  не  теряю  надежды.  Каждую  ночь,  отправляясь  в  кровать,  мысленно  пытаюсь  вызвать  в  памяти  ее  лицо,  подолгу  говорю  с  ней,  умоляю  сжалиться  надо  мной.  Никогда  и  не  перед  кем  еще  я  так  не  унижалась!
     Неужели  старая  карга  не  понимает,  насколько  бесчеловечно  сейчас    поступает  со  мной?  Неужели  ей  невдомек,  что,  испытав  один  раз  это  чувство  -  чувство  безграничной  власти  над  людьми,  я  уже  не  смогу  оставаться  прежней?  И  как  это  мучительно-жутко  -  вновь  возвращаться  в  эту  обыденную,  серую,  скучную  жизнь,  вновь  почувствовать  себя  обыкновенной,  такой  же  как  все,  как  Ольга,  как  Алка  «Амеба»,  как  мать  с  ее  очередной  дурацкой  любовью,  как  Борис,  который  хоть  и  похож  на  греческого  бога,  на  самом  деле  далеко  не  бог,  как  тысячи  других  таких  же  жалких  и  неинтересных  людишек!   Ведь  я  ни  капли  на  них  не  похожа,  я  совсем  другая,  я  ИСКЛЮЧЕНИЕ!  В  этой  жизни  мне  предназначена  особая  роль!
     Ну  неужели,  неужели  она  этого  не  понимает?!!



***

     Кажется,  я  догадываюсь,  какое  слово  повторяла  тогда  бабка.  Она  говорила  «проклинаю».  Да,  именно  так.  «Проклинаю».
     Так  вот  почему  она  больше  не  является  ко  мне  в  моих  снах.  Бабуля  меня  прокляла.  Но  за  что  же?  За  то,  что  я  с  помощью  волшебства,  которым  она  же  меня  и  наделила,  устраняла  неугодных  мне  людей?  Да  и  что  такое  -  «устраняла»!  Просто  учила  их  уму-разуму,  сохраняя  при  этом  жизнь…  Ну,  может  быть,  за  исключением  последнего  случая.  Но  Надька  ведь  сама  приняла  такое  решение.  В  конце  концов,  никто  не  заставлял  ее  глотать  эти  чертовы  таблетки!..
     Стоп!  А  вдруг  бабка  изменила  ко  мне  отношение  только  из-за  того,  что  эта  дура  покончила  с  собой?  Да,  наверно,  это  и  был  тот  предел,  за  который  я  ни  в  коем  случае  не  должна  была  заступать.  Черт!  Ведь  я  с  самого  начала  это  чувствовала! Меня  все  время  как  будто  что-то  удерживало!  И  я  не  хотела,  не  хотела  этой  смерти!  За  что  же  теперь  она  так  меня  наказывает?..


***

       Каникулы  подходят  к  концу.  Завтра  в  школу.