мальчик, это действительно рифы. Они окружат весь остров непреодолимой стеной. Как же мы можем подойти к острову?
Артур. А может быть на шлюпке?
Л. Г. Нет, это невозможно – на море слишком большое волнение. Гребцам не справиться с волнами.
Лил. Г. Я вижу, вижу его. Какие красивые деревья!
Л.Г. К сожалению, ближе мы подойти не сможем. Артур, передай капитану, чтобы он бросал якорь, иначе…
Сильный удар, все падают.
Л.Г. Поздно. Кажется, мы сели на мель. Ты не ушиблась, Лилиан?
Лил. Г. Нет, Лионель. Мне всё больше и больше нравится наше путешествие.
Л.Г. Кажется, на этом оно уже кончилось. Нужно сниматься с меля и отправляться в обратный путь.
Лил. Г. А цветы?
Л. Г. Бог я ними, я и так чувствую себя прекрасно. Можно сказать, даже, что…
Лил. Г. Нет, мой дорогой, ты получишь эти цветы.
(Лилиан легко вскакивает на борт и прыгает на воду.)
Артур. Мама!
Лил. Г. Я скоро буду, не скучайте без меня.
Артур. Отец, она бежит по волнам, как по земле!
Л.Г. Неужели это тоже сюрпризы Брауна?! Мы ждём тебя, Лилиан!
Артур. Отец, я должен с тобой поговорить.
Л.Г. Ну что ж, сын, я готов тебя выслушать.
Артур. Прежде всего, отец, я хотел сказать тебе, что я всё узнал о моём прапрадедушке.
Л.Г. Это должно было когда-нибудь случиться.
Артур. Отец, мне почему-то кажется, что ты тоже, когда был маленьким, хотел стать капитаном.
Л. Г. Может быть, Артур.
Артур. Очень жалко, что мечта твоя не сбылась.
Л. Г. А когда ты это понял?
Артур. Я понял это тогда, когда ты не наказал меня за испорченную картину. Я помню, ка ты снял меня со стула за уши и спросил…
Л.Г. Зачем ты испортил картину?
Артур. Я не испортил.
Л. Г. Это работа знаменитого художника.
Артур. Мне всё равно. Я не могу допустить, чтобы при мне торчали из рук гвозди и текла кровь. Я этого не хочу.
Л. Г. Я скрыл под усами улыбку, узнал себя и не наложил наказания.
Артур. А потом, в библиотеке, я увидел картину. Она изображала корабль, вздымающийся на гребень морского вала. Пена неслась в воздухе. Разорванные облака низко трепетали над океаном. На баке корабля стоял человек – он расставил ноги и взмахнул руками. Завёрнутые полы его кафтана трепались ветром; белая коса и чёрная шпага вытянуто рвались в воздух. Это был капитан!
Л. Г. Я понимаю тебя, мой мальчик. Когда?
Артур. Завтра.
Л. Г. Она возвращается, Артур. Я прошу тебя, давай забудем обо всём до возвращения домой.
Артур. Хорошо, отец.
Лил. Г. (появляется с охапкой цветов.) Это не остров – это сказка! Держите! (Бросает цветы.)
Артур. Мама!
Л. Г. Лилиан, это чудо! Ты пробежалась по волнам!
Лил. Г. Это не так трудно, как я думала.
Сцена 5. Эпизод 7.
Бам-Гран, Бам, Гран. Тяжёлая пауза. Гран в унынии. Цыганка танцует безмолвный танец. Тихонько позвякивают её украшения.
Бам. По-моему, я честно старалась ни во что не вмешиваться.
Гран. Да при чём здесь вы? Это я виноват. Ошибка в расчёте.
Бам. А если не секрет – чего вы хотели достичь с помощью этой картины. Я примерно чувствую, но до конца…
Гран. Мысль была тривиальна. Лионель Грэй имеет много прекрасных качеств. До полного совершенства ему не хватало маленькой чёрточки – какого-то страстного увлечения, которое, как цемент, скрепило бы все его прекрасные качества. Однако, почему-то этого не случилось. Слишком рано созрело мировоззрение его сына. Если бы не Артур…
Бам. Позвольте, а чем вам не нравится Артур?
Гран. Хороший мальчик… Вот! Понял! Когда я планировал эксперимент, у меня совсем выпал из головы этот мальчишка. Вот в чём ошибка!
Бам-Гран. Извините, Гран, но это произошло с моего ведома. Я специально оградил мальчика от вашего влияния, так как имел на него виды.
Бам. Маэстро?!
Гран (взрывается.) Тогда какого чёрта!
Бам-Гран. Не сердитесь, Гран. По-моему, всё чудесно! Всё погружено в Прекрасную Неизвестность!
Бам. Что же нам делать?
Бам-Гран. Ждать.
Гран. Пять лет? Маэстро, мы за это время сойдём с ума от этой вашей «Неизвестности».
Бам-Гран. Прекрасной!
Бам. Действительно, маэстро, раз уж мы начали вмешиваться в их жизнь, так давайте, пока у нас сохранился пыл, посмотрим – что выйдет. За пять лет мы охладеем и…
Бам-Гран. Но таковы условия игры!
Гран. Я умру от этой «Прекрасной Неизвестности». Пять лет!
Бам. Я сгораю от желания узнать окончание этой истории. Пожалейте нас, маэстро!
Бам-Гран. А их вам не жалко?
Гран и Бам. Маэстро! Маэстро!
Бам-Гран. Ну что ж, если вы…
Гран и Бам. Да, да! Маэстро!
Бам-Гран. Так и быть. Пусть пройдёт пять лет!
Наши подопечные стали взрослыми и вот-вот должно произойти событие… Да, хочу вам сказать, что мечта Артура сбылась! Он стал капитаном, купил себе корабль и назвал его «Секрет». Сегодня он распечатал мой конверт и прочёл там два слова: «Лисс. Каперна.»
Он направил свой корабль к указанному месту. И знаете, что самое удивительное? По-моему, он чувствует, что скоро должно произойти что-то необычное. Судите сами – сегодня, едва проснувшись, он уже почувствовал, что этот день начался в чёрных лучах. Он мрачно оделся, неохотно позавтракал, забыл прочитать газету и долго курил, погружённый в невыразимый мир безцельного направления.
Гран. Маэстро, а каким образом вы хотите организовать встречу?
Бам. Это будет чрезвычайно трогательная сцена!
Бам-Гран. Этого я не знаю. Пусть всё будет, как будет. Итак, он провёл целый день раздражительно и печально: его как бы позвал кто-то, но он забыл кто и куда.
Ночью Грэй очнулся, захотел движения и вышел на палубу. Здесь ему и пришло решение – прокатиться с матросом в шлюпке.
Все исчезают.
Сцена 6. Эпизод 8.
Артур с Летикой в лодке.
Летика. Куда прикажете плыть, капитан?
Артур промолчал. Летика стал грести. Артур всматривается в темноту, как будто хочет различить что-то.
Голос Артура. Что со мной происходит? Не понимаю – что на меня сегодня навалилось? Удивительно устроен человек. В течение дня он внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что всё это составило бы не одну толстую книгу. Лицо дня приобретает определённое выражение. Я вглядываюсь в него. В его смутных чертах светится одно из тех чувств, каких много, но которым не дано имени. Как их назвать, они останутся навсегда вне слов и понятий, подобные внушению аромата.
Я мог бы сказать: «Я жду, я вижу, я скоро узнаю…» - но эти слова равняются не большему, чем отдельные чертежи в отношении архитектурного замысла. И никто на свете не может мне сказать – что же это?
Летика. Слева по борту неизвестная деревушка.
Артур. Греби!
Летика. Есть, капитан!
Голос Артура. Никто не может мне сказать – что же это? Но я чувствую, что ЭТО не случайно. Из всего этого должна выплыть какая-то суть. Однако не будем усердствовать. Если в этом действительно что-то скрывается, оно выйдет наружу по своей воле, во время ему предназначенное…
Артур. Греби к берегу, Летика. Здесь будем ловить рыбу.
Выходят из лодки. Разводят костёр.
Артур. Ну-ка, выпей, друг Летика, за здоровье всех трезвенников. Кстати, ты взял не хинную, а имбирную.
Летика. Простите, капитан, Разрешите закусить этим… (Закусывает цыплёнком.) Я знаю, что вы любите хинную. Только было темно, а я торопился. Имбирь, понимаете, ожесточает человека. Когда мне нужно подраться, я пью имбирную.
Едят и пьют.
Летика. Правда ли, капитан, что говорят, будто бы родом вы из знатного семейства?
Артур. Это неинтересно, Летика. Бери удочку и лови, если хочешь.
Летика. А вы?
Артур. Я? Не знаю. Может быть. Но… потом.
Летика. Из шнурка и деревяшки я изладил длинный хлыст,
И крючок к нему приделав, испустил протяжный свист.
Ночь тиха, прекрасна водка, трепещите осетры,
Хлопнись в обморок, селёдка – удит Летика с горы!
Летика уходит. Артур остаётся у костра. Ложится и засыпает.
Сцена 7. Эпизод 9.
Лонгрен дома, сидит у очага. Ассоль входит в дом. В руках у неё корзина полная игрушек.
Ассоль. Вот и я. Ты ужинал?
Лонгрен. Ещё нет. Жду тебя. (Видит корзину, которую принесла Ассоль.) Что, плохи наши дела?
Ассоль. Отец, хозяин игрушечной лавки больше не возьмёт нашего товара. Мы много задолжали ему. Он показал мне доходную книгу. Жалостно и обидно было смотреть. Я с радостью убежала бы, но, честное слово, сил не было от стыда. Я видела по его лицу, что он груб и сердит. И он говорит: «Мне, милая, это больше не выгодно. Теперь в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия не берут.» Так он сказал. Он говорил ещё много чего, но я всё перепутала и забыла. Должно быть, он сжалился надо мной, так как посоветовал сходить в «Детский базар» и «Аладинову лампу». (Лонгрен тяжело вздыхает.) Ничего, это всё ничего, ты слушай, пожалуйста. Вот я пошла. Ну-с, прихожу в большой страшнейший магазин; там куча народу. Меня затолкали; однако, я выбралась и подошла к чёрному человеку в очках. Что я ему сказала я не помню; под конец он усмехнулся, порылся в моей корзине, посмотрел кое-что, потом снова завернул, как было, в платок и отдал обратно. Я заходила ещё в «Аладинову лампу» и две другие лавки, но как видишь…
Логрен. Раз нам так не везёт, надо искать. Я, может быть, снова поступлю служить – на «Фицрой» или «Палермо». Конечно, они правы, теперь дети не играют, а учатся. Они всё учатся, учатся и никогда не начнут жить. Всё это так, а жаль, право жаль. Сумеешь ли ты прожить без меня время одного рейса? Немыслимо оставить тебя одну.
Ассоль. Я тоже могла бы служить, вместе с тобой; скажем в буфете.
Лонгрен. Нет! Пока я жив, ты служить не будешь. Впрочем, есть время подумать.
Он хмуро умолк. Ассоль примостилась рядом с ним на углу табурета. Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и заткнула мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами.
Ассоль. Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.
Лонгрен (захохотав.) Ты милая. (Треплет её по щеке.) Пойду на берег. Посмотрю лодку. (Уходит.)
Ассоль занялась уборкой в доме. Потом села шить. Подойдя к зеркалу, примеряя намётанное, она увидела в нём спящего у костра Артура.
Сцена 8. Эпизод 10.
Артур у костра. Он немного вздремнул. Вдруг он поднимает голову и видит Ассоль. Артур видит, что Ассоль тоже заметила его.
Артур. Вот я пришёл.
Ассоль. Пришёл…
Артур. Узнала ли ты меня?
Ассоль. Совершенно такой.
Артур. Здравствуй, Ассоль!
Ассоль. Здравтсвуй!..
Артур. Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во сне…
Ассоль. Во сне…
Артур. И приехал, чтобы увезти тебя навсегда в своё царство.
Ассоль. Навсегда!
Артур. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине.
Ассоль. В розовой долине…
Артур. И жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слёз и печали!
Ассоль. Никогда!..
Артур и Ассоль танцуют волшебный танец.
Давней ночью,
Ночью полной ароматов, полной шёпота и плеска птичьих крыльев;
Давней ночью,
Ночью свежей, освещённой колдовскими светляками,
Через сонную равнину, по тропе в цветах и травах,
Шла со мною ты.
И луна светлей опала
В небесах тёмно-лиловых, безконечных и глубоких, свет молочный разливала.
Наши тени –
Лёгким стройным силуэтом, -
На равнине безпредельной
Сочетались,
И, сливаясь
