соответствии с ними проводить постоянную селекцию этого потомства, дабы выделить способности, качества ума и склонности каждого индивида еще в детстве и, таким образом, предварительно определить место данного индивида в рамках того или иного сословия: «Хотя все члены государства братья…, но бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее ценны, в помощников их – серебра, железа же и меди – в земледельцев и разных ремесленников. Вы все родственны, по большей части рождаете себе подобных, хотя всё же бывает, что от золота родится серебряное потомство, а от серебра – золотое; то же и в остальных случаях. От правителей бог требует прежде всего и преимущественно, чтобы именно здесь они оказались доблестными стражами и ничто так усиленно не оберегали, как свое потомство, наблюдая, что за примесь имеется в душе их детей, и, если ребенок родится с примесью меди или железа, они никоим образом не должны иметь к нему жалости, но поступать так, как того заслуживают его природные задатки, то есть включать его в число ремесленников или земледельцев; если же родится кто-нибудь с примесью золота или серебра, это надо ценить и с почетом переводить его в стражи или в помощники. Ведь есть предсказание, что государство разрушится, когда его будет охранять железный страж или медный…» [1. Книга 3].
«…лучшие мужчины должны большей частью соединяться с лучшими женщинами, а худшие, напротив, с самыми худшими и что потомство лучших мужчин и женщин следует воспитывать, а потомство худших – нет, раз наше небольшое стадо должно быть самым отборным. Но что это так делается, никто не должен знать, кроме самих правителей, чтобы не вносить ни малейшего разлада в отряд стражей» [1. Книга 5].
В дополнение к селекции потомства Платон предлагает вовсе устранить частную собственность вплоть до владения женами, приведя разнообразие граждан государства в этом отношении к одному знаменателю ради их уравнения, и тем самым освободить их, как он считает, от вражды и зависти, вызываемыми неравномерным владением собственности: «…никто не должен обладать никакой частной собственностью, если в том нет крайней необходимости… …ни у кого не должно быть такого жилища или кладовой, куда не имел бы доступа всякий желающий» [1. Книга 3].
«Только так могли бы стражи остаться невредимыми и сохранить государство. А чуть только заведется у них собственная земля, дома, деньги, как сейчас же из стражей станут они хозяевами и земледельцами; из союзников остальных граждан сделаются враждебными им владыками; ненавидя сами и вызывая к себе ненависть, питая злые умыслы и их опасаясь, будут они всё время жить в большем страхе перед внутренними врагами, чем перед внешними, а в таком случае и сами они, и всё государство устремится к своей скорейшей гибели [там же].
«Все жены этих мужей должны быть общими, а отдельно пусть ни одна из них ни с кем не сожительствует. И дети тоже должны быть общими, и пусть отец не знает, какой ребенок его, а ребенок – кто его отец» [1. Книга 5].
Что касается селекции потомства, то даже сейчас не существует способов выявления лучших и худших среди детей, так как в сознании каждого человека намешано столько всего, что определить его качество не представляется возможным, особенно в отношении творческих способностей, более всего способствующих общественному, культурному и технологическому развитию.
Если же обратиться к собственности, которую Платон предполагает устранить, уравняв в этом отношении граждан государства, то надо отметить следующее.
Частная собственность возникла не сама по себе и не вследствие одного только совершенствования орудий труда.
Основой для ее появления явилось дополнение общинного, или коллективистского самосознания, полностью доминировавшего ранее в первобытнообщинных сообществах, индивидуалистическим самосознанием, которое, отразив в себе появление новых технологий (металлические орудия труда), позволяющих повысить производительность труда и произвести избыточные продукты, смогло подвигнуть часть энергичных или занимающих важные посты индивидов на захват тех или иных ресурсов для подтверждения и утверждения своего более высокого положения в новом обществе.
Вместе с тем это перераспределение собственности создало антагонизм в обществе, который не может не способствовать борьбе, а значит, и прогрессу, поскольку враждующие стороны непременно пытаются придумать и внедрить те новинки, которые поспособствуют как победе над врагами, так и приведению жизни к более приятному и облегченному времяпровождению.
Собственнические отношения, приобретшие разные формы в различных регионах, задали совсем иной темп развитию цивилизации, и этот тип хозяйствования занял уже не миллионы лет, а всего несколько тысяч лет, существуя и ныне.
Иначе говоря, собственнические отношения стали той внешней силой, обеспечивающей общественное развитие, за которой стояла двойственность человеческого сознания, а именно: соперничество животной формы сознания, наследованной человеком от его прародителей – приматов, и самосознания каждого человека, которое дало ему возможность отчасти отделиться от природы благодаря осознанному изменению собственного окружения, а не только применяясь к нему, как это свойственно всем природным существам.
Результатом взаимодействия обеих форм сознания была по большей части их борьба, поскольку, соображения этих форм охватывают различные сферы жизнедеятельности – животная форма сознания ориентируется на поддержание организма в работоспособном состоянии, стремясь обеспечить его лучшим питанием и созданием для него более выгодных условий для существования и размножения, тогда как самосознание пытается определить роль человека в бытии, увлекая его к познанию нового, интересного и необычного, за счет чего, к тому же, можно существенно улучшить и условия как собственного, так и группового существования, например, благоустроив быт, создав новое оружие для побед над врагами, представив окружающий мир новыми впечатляющими красками в виде произведений искусства и т. д.
Крайний антагонизм животной формы сознания и самосознания, проявляющийся исключительно в собственнических отношениях, которые в свою очередь инициируют возникновение цивилизации, а затем и государств, является ключевым для существования и развития государств. Поэтому с исчезновением частной собственности технологическая цивилизация теряет антагонистические устремления личностей, составляющих ее, и прекращает своё существование.
Более детально о роли собственности в возникновении и развитии цивилизации можно узнать в моей статье «Собственность как основа ускоренного развития цивилизации» [2].
Если вернуться к моделированию Платоном гармоничного устройства государства, то неравенство людей как врожденное, так и по воспитанию, он предложил устранять следующим образом: распределить их по трем сословиям – своего рода кастам, и уделить главное внимание воспитанию граждан, что само по себе нелепо, поскольку воспитание никак не влияет на эгоцентричную природную (животную) форму сознания, остающуюся при жизни неизменной, которая у большинства людей преобладает перед благостным во многих отношениях самосознанием, наполненным многими заблуждениями, в отличие от животного сознания, инстинктивно-рефлекторная деятельность которого формировалась у приматов многие десятки миллионов лет, достигнув своего рода совершенства.
В главную группу управителей, по мнению Платона, должны попасть самые способные и умные, склонные не к простому потреблению различных благ, а которые интересуются устройством мироздания, отношениями между людьми, стремятся к прекрасному - сейчас бы их назвали творческими натурами.
Платон поименовал их философами, или наиболее мудрыми из граждан, которые поэтому не могут не быть аристократами духа.
По его мнению, именно они способны эффективно руководить государством, блюдя его интересы вследствие своей бескорыстности, широких взглядов, глубокого ума и прозрений благоприятных перспектив для руководимого ими государства: «Природа философа отличается соразмерностью и врожденной тонкостью ума… …Основное свойство философской души – охват мыслью целокупного времени и бытия… …Человек порядочный, не корыстолюбивый, а также благородный, не хвастливый, не робкий» [1. Начало].
«Так разве не будет уместно сказать в защиту нашего взгляда, что человек, имеющий прирожденную склонность к знанию, изо всех сил устремляется к подлинному бытию? Он не останавливается на множестве вещей, лишь кажущихся существующими, но непрестанно идет вперед, и страсть его не утихает до тех пор, пока он не коснется самого существа каждой вещи тем в своей душе, чему подобает касаться таких вещей, а подобает это родственному им началу. Сблизившись посредством него и соединившись с подлинным бытием, породив ум и истину, он будет и познавать, и поистине жить, и питаться, и лишь таким образом избавится от бремени, но раньше – никак» [там же].
«Философу присущи четыре основные добродетели идеального государства… …справедливость, рассудительность, мужество и мудрость» [1. Книга 4].
Если судить в соответствии с правилами формальной логики о выборе Платоном философов руководителями справедливого народного государства как наиболее умных, честных, не корыстолюбивых и знающих персон из всего населения, то он кажется наиболее разумным.
Но, как Платон заметил сам, такие люди больше интересуются культурными ценностями, познанием окружающего мира, а не политикой, не управлением разнородной толпой субъектов, готовых передраться за те или иные выгоды. Поэтому Платон посчитал необходимым наказывать философов, отказывающихся заниматься управлением государством, а разнородную толпу завистливых и жадных субъектов уравнять отменой собственности.
Всё это на первый взгляд выглядит вполне резонным и действенным, но вот на практике оборачивается своей противоположностью.
Дело в том, что среди граждан всегда находятся субъекты с несколько более высоким уровнем некоторых особенностей индивидуальности, являющихся в основном продуктом животной формы сознания, которые в данном случае способны вызвать у них стремление не только к сытой, спокойной и благополучной жизни, но и к доминированию среди себе подобных.
Опираясь в основном на такие свойства собственной индивидуальности, как достаточную долю сообразительности; коммуникабельность вплоть до угодничества; склонность к обману в форме искажения информации и ловкости в ее преподнесении; нажитые профессиональные навыки; а также на такие свойства личности, как достаточно сильную волю; уверенность в себе; беспринципность, выражающуюся в хитрости и коварстве, значительную долю безответственности, выражающуюся в экспериментах, кажущимися выгодными для себя, но явно вредными для населения, эти субъекты получают преимущество перед остальными - более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода, к которым относятся и философы, а также
