о видеокамере в углу (Пока!), но он-то о ней знает!
К счастью, все женщины перед кастингом помылись. Так что никаких раздражающих задержек типа «дорогой, я – в душ!» не было. И они сразу нашли общий язык.
Восторги от плотских утех нисколько лейтенанта не разочаровали: похоже, Миранда решила чётко расставить приоритеты, и заодно дать понять и ему, и остальным «избранницам» своего Господина – кто здесь – Главная Жена!
Так что всё у них в плане «притирания» и предварительных ласк прошло блестяще, и Астон достиг пика наслаждения уже через каких-то пару минут активных движений!..
Но…
Вот чёрт!
Открыв глаза, он обнаружил, что поллюция произошла.
Только вот – не в благодатное и жаждущее зачатия лоно прекрасной Миранды, а в казённые, стиранные-перестиранные, трусы…
Сон!
Нет, это просто свинство какое-то!..
Разве может быть – сон! – столь реалистичным и достоверным?! До дрожи! До мурашков по коже!..
Или этот сон – не просто сон? А – вещий?
И им действительно может встретиться такой корабль?!
Вздохнув, Астон перевернулся на спину. Покачал головой. Стянул с себя испачканные трусы, бросил их на палубу. Повздыхал ещё. Прочувствовал, как сотрясается набирающий скорость корабль. (Может, это как раз из-за тряски ему и приснился столь специфичный сон?!)
Ладно, чёрт с ним. Оно того стоило! Сон был… Ну просто – супер!
А ещё он подумал, что придётся сменить лицо женщины, которая сейчас пылится в шкафу, невостребованная уже пару месяцев. Ну вот надоело оно ему!
А вот фигура – нет!
Потому что она – именно такая, как ему видится даже в мечтах… И снах!
17. Оранжерея
Капитан Пауэлл ощущал некую настороженность. И беспокойство.
Чертовски странно, что во время набора первичного ускорения, когда корабль бросало и трясло, словно зерно в мельнице, от Наили не было никаких просьб, жалоб, или хотя бы ругательств. Упорное молчание их подопечной не могло не напрягать. Хотя дыхание в микрофоне имелось – и вполне, как ни странно, умиротворённое. Спокойное.
Но Пауэлл старался своей озабоченности никоим образом окружавшим его офицерам не показывать, только однажды связавшись по интеркому с медотсеком, где, как он знал, дежурил доктор Кимуро. Перед мониторами с показателями женщины.
– Доктор. Как вы считаете, миссис МакГоннегал может переносить такие толчки и качку без… неприятных ощущений и вредных последствий для организма?
– Ну… Это вполне возможно. Женщина же! А у них адаптивные способности куда выше, чем у нас, мужчин. Ведь это именно им природа дала важнейшую функцию – выносить и родить дитя при любых меняющихся условиях среды, будь то ледниковый период, дикий зной, или нападение саблезубых тигров! И гомеостаз – ну, стабильно хорошее состояние организма! – женщины могут поддерживать даже не задумываясь об этом. Автоматически, так сказать. Проще говоря – я не удивился бы, если все эти рывки и вибрации её организм воспринял абсолютно нормально, и она даже заснула! Так сказать, убаюканная! О чём, собственно, и говорит энцефалограмма…
– То есть, оснований для беспокойства из-за отсутствия комментариев и возгласов с её стороны, нет?
– Хм. Пожалуй, так. Пока, я бы сказал, оснований для такого беспокойства нет. Я вижу на своём мониторе нормальную работу сердца, и стабильное дыхание. Ну и плюс, вот именно, энцефалограмма. «Данные» работы мозга невозможно подделать или симулировать. Она действительно спит. Но ведь мы в любом случае узнаем, всё ли с ней в порядке, и как она перенесла, через какой-то час, когда корабль прекратит разгон для ужина?
– Всё верно, доктор. Мы узнаем. Спасибо за консультацию.
– Всегда пожалуйста, сэр.
Пауэлл приготовился ждать. Времени до отключения маршевых движков осталось, вот именно – час. А уж там шеф-повар, который как раз принесёт даме ужин, скажет, если что пошло не так…
На традиционный стук в дверь никто не ответил, что Лютер Вайс посчитал тревожным признаком. Да жива ли эта гордая и строптивая коза?! Которая, он готов был поспорить обо что угодно, скорее удавится, чем даст услышать свои стоны и рыдания!
Поставив поднос на стол, сейчас не выказывающий желания походить ходуном, Вайс прошёл к двери в спальню. Она была открыта. Кок ещё раз осторожно постучал в косяк. Подумал невольно о том, что потерять последнюю женщину человечества из-за её глупых гордяцких вывертов было бы уж очень, вот именно, глупо.
Однако когда, набравшись наглости, Вайс заглянул в дверь, его ждал приятный сюрприз.
Развалившись вольготно на постели навзничь, пристёгнутая ремнями женщина мирно спала. Даже подхрапывая. Неопределённая улыбка, имевшаяся на расслабленном лице, недвусмысленно говорила, что его обладательница видит вполне хороший и приятный сон.
Ах ты ж!..
Вот паршивка! Она не притворяется – это видно. Но чтоб вот так: заснуть под дикую пляску «Пронзающего» и стоны и скрипы всех его бимсов и шпангоутов…
Такого самому коку не удавалось никогда!
Но… Надо так и так разбудить её. Потому что через сорок минут, если техники и инженеры не найдут неполадок, или проблем, корабль продолжит разгон, и поесть нормально окажется просто невозможно. Вайс снова постучал. Покашлял. Сказал:
– Миссис МакГоннегал. Да миссис МакГоннегал же, чтоб вас!.. Проснитесь уже!
Женщина засопела, голова чуть повернулась к нему. Открылся один глаз. Затем и второй. Наиля нахмурилась:
– Кок Вайс! Вы почему вошли без стука?! А если б я была раздета?!
Подумав про себя, что как раз это было бы замечательно, Вайс сказал:
– Прошу прощения, миссис МакГоннегал. Дело в том, что я и стучал, и, кашлял, и кричал. Однако, подумав, что вы могли с непривычки и потерять сознание, решился войти. Откуда я мог знать, что жуткие рывки и тряска вас попросту – убаюкали?!
– Хм-м… Пожалуй и правда – ниоткуда. Но не переживайте. Со мной всё в порядке.
– Очень рад это слышать. В таком случае, может быть, вы захотите поужинать? То есть – прямо сейчас, пока «Пронзающий» снова не начал набирать скорость, и ваш стол не начал опять выписывать кренделя и трястись? А сегодня на ужин – котлета, и борщ!
– Вот как? Ага. Соблазнили. Да и пахнет – очень даже… Иду!
– Вот и славно. Я тогда – к себе. – удаляясь, кок отметил всё же, что умыться и почистить зубы Наиля-таки надумала – прошла в ванну, и, пока он нарочито неторопливо запирал дверь, начала плескаться, даже отфыркиваясь.
Чёрт. Неужели действительно – спала?
Ну и крепкая же у неё в таком случае нервная система!
Впрочем, об этом они уже догадались…
Ночь прошла спокойно.
И когда утром капитан Пауэлл пришёл на мостик, вахтенный офицер, Макс Иверсен, с большим удовлетворением доложил:
– Капитан, сэр! Вахту несёт лейтенант Иверсен. За время дежурства происшествий не было. Правда, два раза пришлось отстреливаться от метеоритов. Успешно. Все агрегаты и механизмы работают в штатном режиме.
– Отлично, лейтенант. Ну а как там с поясом Койпера сейчас?
– Остался далеко позади, сэр. Думаю, камней больше не будет.
– Будем надеяться. А как там… миссис МакГоннегал?
– Вроде, нормально, сэр. Во всяком случае, в столовую и в ванну не выходила. И – дышит. Док Людвиг говорит, что по энцефалограмме – опять спит.
– Хорошо. Продолжайте работу.
Пауэлл вышел из рубки, с одной стороны радуясь, что они уже практически вышли из солнечной системы, и поэтому ни камни, ни пылевые облака кораблю не угрожают, а с другой – чувствуя определённую тоску. По навсегда покинутым родным «берегам». Отчизне. Откуда они уносят злость на идиотов, навсегда, похоже, испортивших замечательную планету, а с другой – хрупкую надежду, что удастся как-нибудь продолжить человеческий род с помощью той заковыристой штучки, что отсыпается сейчас после гиберсна.
Ладно. Он сегодня специально встал пораньше, чтоб проверить: всё ли в порядке в хозяйстве доктора Маркса. Потому что именно туда сегодня поведут уважаемую Наилю.
После завтрака и тренажёрного зала.
Хотелось бы, чтоб многообразное хозяйство доктора предстало… Достойно!
Как ни странно, но сегодня тренировка прошла вполне благополучно.
Збигнев Честны прекрасно помнил, на какие снаряды какие грузы устанавливать, и какие пружины на какое усилие регулировать. Поэтому они вдвоём с лейтенантом Джеком Коллинзом оперативно всё установили и подготовили. Дама соизволила снизойти:
– Вот уж спасибо. Всегда приятно, когда о тебе заботятся!
– Без проблем, миссис МакГоннегал. – Збигнев взял на себя роль «старожила», и поддерживал диалог, в моменты, когда Наиля
