– У вас что, закрытое акционерное общество? – рассмеялся журналистский генерал.
– Вроде того. Увы, злые дяди не хотят, чтобы что-то медийное и денежное проходило мимо их загребущих ручек. Как только сейчас нас с Хазиным и нашим НКО не обзывают. А мы же всего самостийные меценаты, которые не хотят ни под кого ложиться.
– А эти пятьдесят тысяч у вас откуда? Под тех вы не ложитесь?
– Те в густой тени и не хотят из нее выходить. Любой проверке мы всегда можем предоставить паспортные данные нашего филантропа. Но только по решению суда. В стране полно спонсоров, которые швыряют деньгу направо и налево. Почему именно к нам такое нездоровое внимание?
– Тебе оно не нравится?
– Нравится, но при условии, что на наше новогоднее награждение не припрутся судебные приставы и не испортят нам всю малину.
– Хорошо, сделаете Семинар, будет вам и малина, – весомо обронил Федос.
16
Увы, быстро приближающийся Новый год не дал как следует развернутся британским планам громадья, пришлось довольствоваться тем, что есть. А именно: вручением своих обещанных премий. Если награждение за «лучшее культурное событие года» труппе «Арткафе» за «АнтиГамлета» прошло вполне ожидаемо и предупрежденные заранее они прибыли в «Арго» в полном составе, да еще подготовили целый актерский капустник, то вручение 20 тысяч тугриков балашихинскому художнику Ершову (не состоящему даже в Союзе художников) за его вариант «Весны» вызвал самый скандалистый скандал. На картине на лавочке в цветущем вишневом саду сидела семнадцатилетняя школьница в белом советском переднике, с увлечением глядя в книгу с рисунками «Боевые топоры». Изначально у картины названия не было, но Жорка его придумал и с разрешения автора, уверенно написал: «Кого они хотят победить?» У двух из каждых трех зрителей и картина, и название вызывали легкий смех, ну и намертво закреплялись в памяти. Сама художественность полотна была на крепкую четверку (просто все ясно и четко видно, без всяких цветовых и формальных выкрутасов), зато идейное содержание было выше Останкинской телебашни. За что, естественно, все и вцепились. Кулуарно прозвучали такие эпитеты, как: «Политическая диверсия», «Совдеповская агитка», «Солдафонский юмор». Впрочем, эти взвизги ситуацию и спасли, все сошлись на том, что премию присудили не за художественные достоинства, а за тенденциозность и политику. В общем, мальчишки-меценаты захотели поиграть в нигилистов, что с Митрофанушек взять, добраться бы до тех, кто им так порезвиться позволил. Слава Создателю никто конную милицию к «Арго» вызывать не стал.
Оглашением имени живописца-победителя дело не ограничилось. Тут же в полном зрительском зале устроен был аукцион самой картины. Думали лишний раз позабавить почтенную публику и даже решили поднять среди своих клакеров цену до двух тысяч тугриков, но не тут-то было: через полчаса цена скакнула на две с половиной тысячи, еще двадцать минут и пять с половиной, еще полчаса и Владик-аукционист остановил свой молоток на десяти тысячах полновесных баксов. Думали, что проснутся утром и весь этот аукционный мираж исчезнет, а он не исчез. В десять утра покупатель стоял с толстым конвертом в приемной Директории, а Леночка срочно вызывала Алекса из дома, дабы он сам лично передал странному господину бесценную картину. В таком же изумлении был и Ершов, прибывший из Балашихи в «Арго» с двумя друзьями (для охраны) за своим денежным призом. На вопрос Копылова, может, он не хочет расставаться со своей картиной, сказал, что за десять тысяч, конечно, хочет. А для «Арго» запросто может повторить свой шедевр в еще лучшем виде и бесплатно. Так с тридцатью тысячами и убыл в свою Балашиху, потом, как выяснилось, поскупердяйничал на такси и в электричке едва не был ограблен местными гопстопниками, прихваченные с собой друзья оказались совсем не лишними, кое-как отбились.
Сэр Майкл, само собой, тоже присутствовал и в зале, и на фуршете, тоже ходил с бокалом игристого от знакомого к знакомому (такие у него здесь уже были) и говорил по-русски что-то вежливое. Дошла очередь и до князьков.
– «Кого они хотят победить» – это относится ко всему Западному миру или только к Штатам?
– Я увидел в этом извечную обиду юной девушки перед бойфрендом-обманщиком, – прибег к домашней заготовке Жорка. – Сейчас купит топор и ух! как отомстит!
– Если это угроза для всего Западного мира, то тогда вообще все суперздорово. Мы и не сообразили, что и такое прочтение может быть. Класс! Супер! Гипер! – счастливо просиял Алекс.
Сам Новый Год прошел немного необычно. Как-то по-крупному надоели любые корпоративы, с другой стороны и отдельное роскошное барское веселье для простого люда было заносчиво и оскорбительно. Нашли третий вариант, Алекс вспомнил как встречал с Верой 2000 год, просто отправившись в зимний лес на костер с шампанским и бутербродами, рассказал Жорке, тот сразу пришел в восторг, вот только куда? В московских парках с вольными кострами как-то не очень.
– А в Железке?
– Точно. Самое то, – согласился Хаза.
Позвонили Даниловне, та намеревалась встречать в ресторане с коллегами по работе, но готова была их покинуть, если у парней действительно это выгорит, в подтексте прозвучало: «Если вам барышни такое позволят»?
Да кто подруг спрашивать будет? – решили князьки. – Их дело сладко замирать и соглашаться на любой новогодний сюрприз.
И вот в 21.00 весь коллектив «Арго» собрался на Третьем этаже за накрытой праздничной поляной. Полдюжины выступающих (каким для них был прошедший год) три тоста от больших начальников, звон вилок и ножей, первый перерыв на танцы и тихо-тихо потянувшиеся к выходу вместе с князьками Лара, Сабина и Жоркина поэтесса: «Мы ненадолго». В Директории 20-килограмовые рюкзаки князькам и 5-килограмовые сумки дамам (нечего филонить).
Далее 5 минут на дежурном авто до метро, 20 минут до «Курской», 35 минут на электричке до Железки и 20 минут по Кучинскому лесопарку до любимого бурелома, плюс всякие паузы. Как не старались немного не рассчитали, Путинское поздравление из приемника застало прямо на марше, ну и ничего, остановились, разлили шампанское по бумажным стаканчиками, завопили, выпили и пошли дальше.
В буреломе девушки стали накрывать свою поляну прямо на брошенной на снег клеенке, а князьки, достав навахи-пилы принялись нарезать мертвые ветки беспорядочно наваленных елей. Трехметровый костер и закуска поспели одновременно. Через час запустили фейерверки с целью наведения на костер Даниловны. Она в сопровождении товарки по фирме, дяди Саши и грозной овчарки и явилась, никого своим визитом не напрягла, а напротив придала всему действу дополнительную живость и разнообразие. Все-таки хорошо, когда на любой тусовке появляются новые свежие лица, особенно, когда эти лица ведут себя в должных рамках. Вот и получились 3 мужских, 5 женских и 1 собачья особь. Солировал почти исключительно Жорка, снова и снова выдавая на-гора не озвученные ранее подробности своего Лондонского вояжа. Но и без этого пели и танцевали без всякого принуждения, а только в охотку. Прыгали через костер, лепили снежных баб, все пятеро дам, сидя на закорках у князьков, с хохотом стаскивали друг друга на землю.
В 3 часа общий запал начал слегка спадать, и вся тусовка с изрядно замерзшими ногами переместилась на дачу Даниловны, благо папа с молодой мачехой веселились где-то в московских гостях. Здесь уже перешли на чаи (коньяк с мартини в горло уже не лезли) с замечательными сухариками и тремя видами варенья. В доме нашлась вполне пригодная гитара и снова был выход Хазина к рампе с казацкими и битловскими песнями. Самое замечательное, что среди трех граций за всю ночь ни одной неприятной ноты не проскользнуло, никто ни за кем ревниво не следил и сам вперед сильно не лез – в общем, с натяжкой это можно было назвать рождением особого светского стиля: «Нет – скандалам!»
Уже под занавес, правда, повис щекотливый вопрос: как все-таки сделать чтобы немного поспать. Его успешно разрешил дядя Саша, командным тоном отправив князьков ночевать в одну комнату, а пятерых дам разместив в двух других. Да и здоровья на любовные утехи после рюкзаков и лесных танцев не было даже у такого патентованного любовника как Копылов, тем более что овчарка, оставленная на ночь в доме, весьма беспокойно реагировала на любой выход из комнат. Значит, спать так спать.
В целом проведенное мероприятие дамам понравилось, по крайней мере, не стандартная тусовка в тепле и стенах. У князьков удовольствие было половинчатым, «как у крепостных, услуживающим своим барышням-дворянкам», – определил Жорка.
Кстати, еще полдня, проведенных у Даниловны тоже каши не испортили, ничего тягостного не случилось: дядя Саша напек пирогов с изюмом и маком, заставил парней хлопотать во дворе у мангала, потом была растоплена баня, где вся компания чинно восседала на полках, завернутые в простыни, дальше сидели у камина, рассказывали истории и анекдоты, отвечали на телефонные поздравления. Кажется, даже Даниловна заметно подружилась с гранд-дамами «Арго», воспринимала их почти без фиги в кармане, как составную часть жизни своих супер-шпионских сотоварищей.
Среди других событий января были зимнее Ратоборство, которое на Поле гольфа прошло гораздо скромнее осеннего аналога, а также сданная Хазиным в типографию антология «50 лучших поэтов 2002 года», после чего Жорка два дня козликом скакал перед Алексом, приговаривая: «Я свободен, я свободен, я свободен!» А на третий день он получил известие, что в Питере наконец вышел сборник исторических новелл Веры Орешиной «Отроки Ойкумены», и захотел устроить ее полноценную презентацию в «Арго».
– Ну делай, – пожал плечами Алекс, ни секунды не сомневаясь, что Вера на такое не пойдет. Но она пошла и таки прибыла с двумя баулами своего опуса в Белокаменную, захватив с собой благоверного мужа и демонстрируя собственный живот пятимесячной беременности. Последнее тут же послужило слухами о причастности к этому делу Пана Копылова, хотя простой подсчет указывал на несомненное отцовство Гарика, ее мужа.
[justify]Личная встреча со счастливым семейством в Директории в присутствии Жорки и гранд-дам прошла на образцовом галантном уровне: ни с одной стороны не прозвучало ничего, кроме вежливости, доброжелательности и поздравлений. Сама презентация «Отроков» тоже отметилась высоким пиаром, организованы были даже выступления тех, кто прежде читал эти новеллы по отдельности, плюс старинные географические карты с указанием точек происходящих приключенческих событий. Правда, литературный пипл, привыкший уже тусить в «Арго» был немного озадачен тем пиететом, с которым была представлена сия детская книжонка и