сержанта.
Им всё же пришлось остановиться через пару десятков миль, в очередном трактире. Началась жуткая метель, и продувало так, что не спасали и её новый камзол, и вторые штаны, из которых они вытряхнули двоих из более крупных нападавших ещё там, в первом трактире, логично рассудив, что им-то они уже не понадобятся.
Правда, внутри низкого и тоже закопчённого до черноты помещения было вовсе не столь тепло, как хотелось бы, но хотя бы не дуло. К счастью, из людей внутри никого не обнаружилось, кроме хозяина, а вот как владелец почтенного заведения борется с пытающимися ограбить его, стало понятно очень быстро: на половичке у ближайшей печи грелись три огромных косматых волкодава неопределённой расцветки. Но со вполне определёнными достоинствами: клыки из-под почти чёрных толстых губ торчали на добрый дюйм. Леди Маргарет хмыкнула:
– Вот уж с кем бы не хотелось… Хорошие собачки.
Они сели за один из столов, расположившись подальше от опасного соседства.
Вытирая лоснящиеся от масла руки о засаленный до серости передник, к ним подошёл хозяин:
– Чего изволят господа? О, прошу прощения: я становлюсь близорук на старости лет: чего изволите миледи, и вы, милорд?
Она не стала усложнять ему жизнь:
– Вы ведь уже приготовили жареную картошку и отварную говядину? – она почуяла, как напрягся и трактирщик, и её спутник, и поспешила успокоить их насчёт своего дара «ясновидящей», – Я просто учуяла их аппетитные запахи. Пахнет восхитительно, кстати. – пришлось покривить душой, потому что запахи еды на самом деле перебивали запахи въевшегося в стены и балки калённого масла, пота, и гари, – Ну так нам – по порции. И того и другого. И грога. По кружке.
– Запах грога вы тоже «учуяли», миледи? – вот ведь настырный и подозрительный он стал после поцелуя. Особенно после поцелуя. Похоже, считает, что она и правда – ведьма. Специально «влюбившая» его в себя. Ну, или ясновидящая.
Она тяжёлым взглядом посмотрела на него. Затем вздохнула:
– Никакая я вам не ведьма, лорд Айвен. – он мило покраснел: значит, в самую точку! – С другой стороны, не отказалась бы. Так хочется иногда просто пожить спокойно! Предвидя и предчувствуя всё, что случится! И – главное! – зная, как избежать…
– Да уж, миледи. Избежать проблем и хлопот мечтает каждый. Как и смерти.
– Вы правы. Но вот что интересно, милорд Айвен. До того, как вы меня спасли, вы думали, что влюбились в меня по своей воле. А сейчас, выслушав то, что я вам поведала, и увидев то, как я помогла вам справиться с нашими… э-э… проблемами, там, в предыдущем трактире, вы считаете, что это я вас охмурила. Навела чары. Околдовала.
Он ничего не ответил, но она увидела, как заходили под кожей скул желваки, и побледнело лицо. Всё верно. Чёртов Конклав так много вещал о том, кто такие ведьмы, как обнаружить их происки, и как бороться, что обычные люди жутко запуганы. Поэтому стоит даже хотя бы показать, что ты унюхала, что готовится на огромной плите на кухне, за условной перегородкой, еле доходящей до пояса, как уже начинается…
Косые взгляды и шепоток за спиной.
И если в отношении трактирщика ей – наплевать, пусть себе думает, что хочет, потому что они, скорее всего, больше никогда не увидятся, то в отношении её спасителя…
– Так вот: ничего такого не было. И я вам сейчас это докажу. – она достала свой – ну, вернее, трофейный! – кинжал из ножен, и легонько коснулась остриём своей руки – на тыльной стороне предплечья. Из крохотной ранки потекла кровь. Несколько капель упало на засаленную и почерневшую от многолетней грязи столешницу.
Она спрятала кинжал, отерев о штанину, и откинулась на спинку стула:
– Попробуйте, милорд! Перекрестите её!
Лорд Айвен сглотнул. Посмотрел несколько раз – то на неё, то на кровь. Но всё же приверженность устоям и догматам Священного Писания взяла верх над влюблённостью: он перекрестил капельки.
Ничего не случилось. Она ободряюще улыбнулась:
– А теперь перекрестите меня!
Он так и сделал. И опять ничего не произошло.
Она с изрядной долей горечи сказала:
– Вот видите, мой бравый капитан? В наше время женщина из «благородных» не может не то, что проявить силу, защищая свою жизнь, но и разум – поясняя, как она вычислила то или это. Оно и верно: слишком умных женщин мужчины боятся. И в жёны брать не хотят. Думаю, если б мой первый муж имел возможность пообщаться со мной подольше, он бежал бы от меня, как чёрт от ладана. Потому что сразу понял бы, что я излишне умна и наблюдательна, и вижу и людей почти насквозь, и любые ситуации легко просчитываю – ну, как заправская ведьма! (А уж как дерусь! Своего любимого братца я всегда клала на обе лопатки, да и мечом я владела – куда там даже моему учителю!..)
Но муж мой со мной – не общался. Считал себя состоявшимся и подготовленным к любым ситуациям мужчиной. Что же до выбора партнёрши для брака, и матери для своих будущих детей… Он просто прельстился моими внешними достоинствами.
Собственно, тем же, чем и вы, лорд Айвен.
Поэтому предлагаю вам во второй раз: если хорошо подумаете на свежую голову, и захотите, можете оставить меня, и дальше устраивать свою судьбу самостоятельно. Так, как сочтёте нужным. Потому что вы не можете не понимать: в нашем тандеме я всегда буду играть роль лидера. И я прекрасно осознаю, что для большинства нормальных и самостоятельных мужчин это абсолютно неприемлемо.
С минуту он молчал, хмуря брови и кусая губы. Потом он молчал, потому что хозяин принёс, наконец, из кухни два блюда: с порцией исходящей паром жаренной картошки, и действительно восхитительно пахнущей отварной говяжьей ногой с какими-то травами – такими порциями, если честно, можно было бы накормить и пятерых!
Когда же тяжело вздыхающий мужчина, втихаря от них – но она засекла и это! – пробующий на зуб монету, которую лорд Айвен ему дал, удалился, капитан решился-таки:
– Всё вы уже знаете, миледи. Я парень простой, и без увёрток. Хотя и служил какое-то время при дворе, никакой я не сынок или бастард наших вельмож. Я простой солдат, неплохо сражавшийся с крысами и обезьянами. Просто из-за раны на ноге меня списали было, но потом, когда она поджила – определили в королевскую охранную роту.
И я понимаю, что никуда мне от вас не деться. Как говорится – коготок увяз – всей птичке пропасть! Так что не обессудьте: пока не погоните с…ным веником, никуда я от вас не уйду! И постараюсь впредь вносить больший вклад в дело… Вашего спасения!
Она рассмеялась: весело и от души.
А молодец! Чётко он сформулировал свои такие разные и странные мысли. О ней. И о его к ней отношении. И о своём долге, как он его понимает.
– Спасибо, лорд Айвен. Вы – самый галантный, и самый наивный кавалер из всех, кого я знаю! Ну а сейчас давайте-ка подкрепим наши подрастраченные силы, да заночуем прямо здесь. Потому что в такую метель по дорогам ездят только идиоты.
Ну, или королевские вестники.
Лорд Дилени окинул внимательным взором оставленный лагерь.
Нет, всё необходимое они забрали и упаковали. Та палатка, что приходится оставлять на месте, всё равно ремонту не подлежит. Её ткань уже слишком ветхая: ежедневные циклы оттаивания-замерзания, когда в ней то разводили костёр, то снова складывали и грузили на телегу, превратили толстую материю в крошащуюся и расползающуюся под пальцами тряпку. Да и ладно. Люди из того взвода, что ночевал в ней, уже перераспределены по ещё целым – ну, относительно целым! – палаткам. Две телеги, на которых везли дрова для походных кухонь, стоят рядышком посреди пустого пространства, напоминая своими изогнутыми поперечинами рёбра каких-то огромных дохлых животных. На флагштоке остался лишь жалкий лоскут – стяг их подразделения и кусок вымпела короля унесло шквалистым ветром. Тоскливое зрелище, ничего не скажешь…
Ладно, можно выдвигаться.
Лорд Дилени поднял руку. Голос повысил так, чтоб слышали все:
– Внимание, полк! Выступаем!
Неторопливым шагом кони направились обратно, по дороге, по которой и прибыли сюда. Собственно, дорога сюда вела с севера практически одна, и этот факт напрягал лорда Дилени вначале. Но поскольку с ним была леди Ева, чувствующая присутствие любого живого существа на расстоянии нескольких миль, опасения, вроде, были напрасны: враг не подстерегал их, коварно притаившись за гребнями гряд, идущих по обе стороны узкого ущелья.
К сожалению, те тощенькие и как бы стелющиеся по склонам кривоватые деревца сосны, берёзы и можжевельника, что произрастали на отвесных кручах, ну никак невозможно было использовать для строительства лодок, или хотя бы плотов. Значит, придётся везти все материалы издалека – чуть ли не из самой Тарсии… Это не радовало.
Лорд Дилени и леди Ева ехали с арьергардом. Поэтому им особенно хорошо было видно всю колонну растянувшихся впереди всадников. Иногда её головная часть скрывалась за поворотами дороги, но всё равно: лорд отлично видел, сколь незначительны их силы. И осознание того, что они всё равно ничего не смогли бы сделать с надёжно укрытым за неприступными стенами и широкой полосой водной глади противником, докучливой занозой кололо мозг всё сильней.
Но говорить об этом с леди Евой он не собирался: знал, что она и так видит насквозь его просто устроенное сознание. И понимает, что ему почти физически больно от осознания того, что не выполнил приказ. Хотя кто в такой ситуации его
