Так что смогут диктовать… Хм. Да – диктовать!.. – Отлично. Благодарю за интересный подход. Кто ещё придерживается мнения, что здесь замешаны интересы Большого Капитала? – подняли руки трое. – Благодарю. Прошу вас, – взгляд и лёгкая улыбка в сторону поднявших руки, – и вас, мосье Морис, пройти в Приёмную господина директора. Что делать дальше, вам объяснит мой помощник, инспектор Люка Санд. Пока вы поступаете в его распоряжение.
Благодарю еще раз.
А мы, с вашего разрешения продолжим. Правда, комиссар и не подумал «продолжить», пока за вышедшей четвёркой не закрылась дверь: – Прошу теперь вас, мадемуазель… Или – мадам? – вопросительно приподнятая бровь.
– Мадемуазель. Жюстина Февершем. – несмотря на то, что тоненькая сеточка морщин уже окружала несколько печальные глаза, комиссар безошибочно определил, что Жюстина ещё не побывала замужем. Уж слишком изысканно одета – замужней даме, да ещё обременённой семейными заботами, такое излишество, как педантично наложенный грим и бодрый вид, да еще после полуночи, недоступно.
– Итак, мадемуазель Жюстина… Повторяю – не стесняйтесь! Выскажите, пусть даже гениально глупую – но оригинальную, вашу, версию произошедшего! – Да, мосье комиссар, я поняла. Мне здесь видится вовсе не финансовая выгода… – тонко выщипанные чёрные брови почти сошлись на переносице, когда их обладательница нахмурилась в ответ на вопросительно-приглашающую улыбку мосье Бланша. – Скорее, это месть. Так мог бы отомстить обиженный мальчишка, которого не приняло высшее Общество, не признали коллеги-учёные, и осмеяла пресса. А, главное, – не дали субсидий на разработку Гениального Открытия Века чертовы Финансовые Бонзы! Словом, закомплексованный, и не повзрослевший фанатик, живущий только одним желанием – доказать всем этим… Не оценившим его гениального Открытия. Короче, я считаю, это – работа какого-то учёного-одиночки, что-то этакое… м-м… Изобретшего, и сейчас отыгрывающегося, если можно так сказать, на своих обидчиках! И не принимающего в расчёт ужасные жертвы. Скорее, даже не думающего о них.
– Благодарю за интересную версию, – видя, что продолжения не последует, комиссар прервал затянувшуюся паузу, – Прошу поднять руки тех, кто считает, что это – дело маньяка-учёного, осмеянного и непонятого одиночки! Поднялось ещё три руки. Надо же! Договорились они, что ли?! И в этой группе будет трое аналитиков и одна начальница. Комиссар повторил своё предложение пройти в приёмную и записаться у его помощника и другого бессменного заместителя – Поля Готье. Однако во взглядах, обращённых на него, читалось ожидание продолжения. Ладно, цветочки кончились. Сейчас пойдут ягодки. – Вот вы, мосье. – поднялся высокий чуть сутулый мужчина средних лет, с начавшими седеть густыми волосами, длиной почти до плеч. Явно иностранец… Натурализованный. И точно, – Кнут Якобссон? Очень приятно. Что думаете вы?
– Я полагаю, мосье комиссар, что технология и сами устройства, осуществившие это… Эту катастрофу, явно слишком превосходят наши, ну, в-смысле, земные, возможности. Так что моё мнение – это чудовищный эксперимент каких-то инопланетян. Не гуманоидов. А, скорее, инсектоидов, или им подобных… Так, понятно. Эта версия, конечно, напрашивалась… Злобные и беспринципные ксеноморфы. Пришельцы. Мечтающие завладеть цветущей планетой. – Кто ещё считает, что мы стали объектами атаки из космоса? Инопланетянами?
Подняли руки почти все оставшиеся – пятнадцать из семнадцати… Хм. С ними было бы особенно тяжко – предубеждение заставило бы их работать лишь в направлении подтверждения своих тезисов. Поэтому… – Благодарю за ваше терпение, готовность сотрудничать, и… Не смею больше задерживать! Да, – комиссар кивнул, – на сегодня вы все свободны. Я имею в виду те, кто поднял руки. – тяжёлым взором комиссар заставил опуститься на места тех двоих, что не подняли рук. И пока остальные выходили, буравил их уличающим взором. – Ну, теперь можете смело высказывать то, что предлагаете в качестве объяснения вы, – комиссар подошёл вплотную к жавшимся друг к дружке, словно в поисках моральной поддержки, совсем молодым ещё парням – один с серёжкой в ноздре, у другого серьга торчала из края нижней губы. Не иначе, «семья». Ну, то есть, голубые. Плевать – лишь бы мыслили нестандартно. И – по возможности трезво. – Итак, мосье?.. – Огюст Реми… и Себастиан Галуччи. Мосье комиссар. Мы… – комиссар, слегка приподняв кончики губ, чуть кивнул, чтобы показать, что он внимательно слушает, – мы считаем, что такую жестокость мог проявить только какой-нибудь эмигрант. То есть, не – коренной житель Франции или Швейцарии. И вообще – Европы. Мы даже целую «легенду» сочинили, – комиссар заметил, как Огюст взял под столом узкую ладонь кивавшего Себастиана, коротко глянув тому в глаза, – Это – почти наверняка эмигрант из Советского Союза.
Лет двадцать назад оттуда бежали все, кто только мог. Конечно, и учёные, не нашедшие финансирования своим разработкам, и «непризнанные гении» тоже… А учёный, о котором мы думаем, мог работать в сфере климатического… или тектонического оружия. А тогда это направление в «оборонке» вообще не финансировалось – вот такой учёный и мог бежать на Запад, и предложить свои идеи богатым… Спонсорам. И мы считаем, что ему отказали! Поэтому он зол на них, проклятых «богатых буржуев», как им там вбила их пропаганда, и мстит им своим оружием, которое всё-таки построил! – Очень интересная проработка… Отталкивается, скорее, от личности предполагаемого преступника. Вы прослушали курс психологии и мотивации у профессора Кробата? – Я. Я прослушал. А Себастиан указал на «утечку мозгов» из СССР… – Отлично. Прошу вас также записаться у моего ассистента. Затем вас отвезут домой. Завтра в девять жду вас обоих здесь. В корпусе Ф. В аппаратной на нулевом уровне. Допуск мы оформим. – Так мы… Мы можем считать себя прошедшими отбор? – Да, чёрт возьми, можете. Более того, господа: если нам с вами удастся найти и нейтрализовать виновного… Или – виновных – мешок денег и Орден Почётного Легиона за заслуги перед Отечеством я вам гарантирую! – комиссар внутренне содрогнулся. Но – что делать! Похоже, эти двое, хоть и нетрадиционной ориентации, но и правда – мыслят вполне… нестандартно. И – трезво!
Утро застало комиссара, так и не прилёгшего ни на минуту, в аппаратной нулевого уровня. А если быть более точным – на глубине восьмидесяти метров под ничем не примечательным двухэтажным корпусом «технического обеспечения», под литерой «Ф», куда обычно входили «работать» только по спецдопускам, пройдя сканирование сетчатки глаза, восемь штатных «специалистов по работе с общественностью», как здесь назвали обыкновенных хакеров. Впрочем, почему – обыкновенных? Хакеры, разумеется, тоже проявили себя лучшими из лучших… Болтливых лентяев на секретной госслужбе держать не любят. Сейчас все эти специалисты и десять отобранных вчера учёных сидели на принесённых дополнительных стульях, и креслах, что располагались непосредственно у новых рабочих столов с компами. И все глядели на него: почти неприкрытый скепсис не светился только в глазах Поля, Ивлина и Люка – его инспекторов, и Константэна Пьермонта – другого комиссара, которого Бланш взял в помощь своим людям. Как координатора.
– Доброе утро, господа. То, что мы с вами находимся сейчас здесь, и получили карт бланш на все – подчёркиваю – все! – возможные, законные, или незаконные, действия, показывает, что наше Правительство зашло в тупик, полагаясь на традиционные, официально принятые способы и средства ведения этого дела. А заодно и то, что спецслужбы всех стран оказались в… тупике. Назовём это место так. – раздались смешки и пофыркивания. Явно его юные дарования и не сомневались в некомпетентности спецслужб в таком деле! – Далее. Нам понятны инсинуации поборников гипотезы Пришельцев, но они… Никак не позволяют приблизиться к преступнику. Или преступникам. Да, мы с вами должны исходить из того, что преступник – человек, и действует в соответствии с Планом. Вот этот-то план… И этого человека мы и должны вычислить и раскрыть. И, главное – обезвредить. К делу. Я уже описал вам те льготы, привилегии, награды и материальные блага, которые получит каждый член нашей маленькой группы, если мы найдём решение, выявим виновного, или виновных. И предотвратим дальнейшие… назовём всё же произошедшее – терактами. А версию злобных инопланетян и природных катастроф в духе «это – сама планета обиделась на человека!» оставим фантастам и фанатам-экологам, считающим, что во всём виновато «глобальное вмешательство человека в экосферу планеты». Которая теперь так мстит неразумным людишкам.
Мы должны исходить из… Реального. Мой опыт работы в полиции, да и ваш – в бытовых и научных вопросах – говорит только об одном. Исходить нужно из законов Природы и реалий нашего мира. И заинтересованного во всём произошедшем человека. Искать такого человека можно отталкиваясь от двух основных позиций. Первая: мотивы. Вторая: возможности. Ну, если насчёт мотивов, несмотря на высказанные мнения. – лёгкий кивок Жюстине, Огюсту и Морису, – всё же несколько проблематично… Обиженных учёных на планете достаточно. Я предлагаю начать с более материального – возможностей. Как учёным вам должно быть особенно понятно, что здесь мы имеем дело с чем-то принципиально новым: организовать возникновение в тектонически относительно (не будем принимать в расчет вулканы типа Везувия или Этны – они такого натворить точно не могли!) спокойном регионе, провал в две мили глубиной и пяти в окружности, современным климатическим, и даже тектоническим оружием – проблематично.
[justify]То есть, мы все, разумеется, слышали, что в 88-м русские путём закачивания мыльного раствора в скважины вызвали мощное разрушительное землетрясение
