Поэтому, – комиссар сделал паузу, вновь обведя всех внимательным доброжелательным взглядом, – сейчас мы будем отрабатывать, ну – то есть, проверять! – первую из наших «безумных» гипотез. Согласно ней, этот, назовём его, «процесс», первоначально не планировался в качестве оружия, а мог иметь вполне мирное назначение. Например, для рытья котлованов. Или тоннелей метро. Угольных карьеров. Или ещё каких-либо работ, применяемых для выемки или удаления земляных, скальных, рудных или других массивов пород, используемых в народнохозяйственном строительстве, или при добыче полезных ископаемых. То есть – механизация Производства, для экономии сил и средств. Поэтому исходим из той мысли, что любой изобретатель, предвидящий широкое использование такого метода, и огромную экономическую выгоду, которую этот способ может лично ему сулить, озаботился бы в первую очередь…
Взять на предлагаемый способ Патент!
Люди – они везде люди. Возможность хорошо заработать, как мне представляется, не совсем чужда даже маньяку-учёному. Ну, или таковому не должно быть чуждо хотя бы желание закрепить за собой научный приоритет… Посрамить конкурентов из смежных областей науки. Возвыситься над… Хм. Словом, так сказать, научное тщеславие. Тут уж закивали почти все учёные, и даже кое-кто из хакеров. – Пожалуйста, поднимите руки те, кто знает русский язык. – поднялось две руки – Огюста и одного из хакеров, неприметного невысокого седого до белизны человека лет пятидесяти, который назвался Стирателем. – Благодарю. Мосье Огюст, мосье Стиратель. И… мосье Себастиан. Я прошу вас начать с изучения архивов Патентного Бюро Советского Союза. Начните на всякий случай с периода … -х годов. То есть – тридцать лет назад. Такие патенты почти наверняка будут проходить или по разделам «горнодобывающее оборудование» или «способы добычи полезных ископаемых», или… По разделу, естественно, вооружений. Последний наверняка закрыт… Но я надеюсь, это не явится препятствием для вас, мосье Стиратель. – последовал вполне обнадёживающий кивок. – Ищите всё, что связано или с воздействием на породы, почвы, пусть даже просто – плотную материю, без ограничений её физических свойств. Самое главное – всё должно быть описано как способ воздействия без непосредственного физического контакта с объектом воздействия – иначе теряется экономия квалифицированного труда шахтёров, проходчиков, инженеров маркшейдеров, и т. д. Понятно? Руководителем вашей группы будет инспектор Ивлин Амаду. Есть возражения? Вопросы? Пожелания? Нет? Тогда попрошу вас пройти в операторскую номер пять – рабочие места подготовлены. Режим работы вы знаете. Обед и ужин нам доставят прямо сюда, кофе – всегда в помещении кафетерия. – с тем, что Ивлин справится со странным нетрадиционным персоналом его первой рабочей группы, Бланш не сомневался. Поскольку в силу специфики работы неоднократно сталкивался с… Нетрадиционными и неформальными молодёжными, и не очень, объединениями. Или семьями. – Теперь прошу поднять руки тех, кто владеет английским. Семеро. Трое – хакеры. – Для вас приготовлена аппаратная номер семь. Вас я попрошу заняться Патентными ведомствами США и Великобритании. Повторяю: ищите всё, хоть отдалённо связанное с воздействием на почву, скалы, уголь, или просто – плотную материю. Руководителем в вашей группе будет старший инспектор Поль Готье. Вопросы? Пожелания? После того, как вышла и эта группа, комиссар промокнул вспотевший несмотря на кондиционер лоб, платком. Психологический ли это эффект, или действительно во всех подземельях столь влажно – он чувствовал себя некомфортно под многометровой толщей. – У вас, хорошо (естественно!) знающих французский, самая сложная задача. Обзору подлежат Франция, Швейцария и Бенилюкс. Здесь везде французский – один из языков официальных документов. Разумеется, и Патентов. Что делать, вы уже поняли. Приоритетно изучите Швейцарию – вероятней всего, первый Патент взят именно там. Я не ставлю перед вами каких-либо сроков. Но! Прошу помнить, что излишнее промедление может привести к гибели новых людей, и цветущих городов… И не только в нашей стране – но и в любой другой. Старшим в вашей группе будет комиссар Константин Пьермонт. Работать вы будете непосредственно здесь. Вопросы? Пожелания? Благодарю. – комиссар вежливо поклонился, – В таком случае можете приступать…
Закрыв дверь аппаратной номер три, комиссар поднялся в лифте на поверхность – глотнуть свежего воздуха. Только под раскидистым платаном, проведя рукой по шершавому от отслоившейся коры стволу, он почувствовал облегчение. Достав прямой телефон, он нажал кнопку вызова. – Алло, господин Министр, доброе утро… Благодарю, неплохо… Группы приступили к работе.
Вновь пережив сканирование, спуск, и лёгкий приступ клаустрофобии, комиссар по полутёмному коридору прошёл в диспетчерскую. Чиркнул по прорези карточкой. Обзор с камер внутреннего наблюдения оказался отличным – всех людей и даже какие-то изображения на их рабочих мониторах было видно чётко и контрастно. Сидящий за центральным пультом человек повернулся на звук сработавшего кодового замка. – Привет, Жюль! – Привет, Хэнк. Ну, как они? – Ты знаешь, неплохо. Конечно, если б не твои инспектора… Хм. Ну – сам понимаешь – на то они и юные дарования и гении! Таких не приведёшь к общему знаменателю: каждый лучше всех знает, что и как делать! Больше всего проблем пока было у Поля. Не волнуйся: он справился. И уже всех рассадил. Работа пошла – третью антенну уже развернули на американский спутник… – Отлично. Кофе есть? – по тону комиссара невозможно было догадаться, то ли он действительно доволен, то ли сердится на борьбу за место «альфа-самца» среди учёных. – Вон там, за шкафом, на столике. Автомат эспрессо работал, как ни странно, исправно и почти бесшумно. Комиссар скривился – слишком поспешил отхлебнуть. Обжёг язык. Да и чёрт с ним – кофе необходим ему. Иначе придётся лечь прямо на кушетку, мирно спрятавшуюся от мониторов диспетчерской тут же, за шкафом с чистыми и записанными дисками, флэшками, жесткими дисками и бог знает, чем ещё… Чтоб унять дрожь в ногах, и попробовать сбросить давящий груз восьмидесяти метров, пришлось всё же на кушетке посидеть. Выйдя назад уже со второй чашкой в руке, комиссар уселся в пустующее кресло у экранов.
Второй диспетчер, так и не вынувший наушников из ушей, чуть отодвинулся, чтобы ему было просторней. Не отрываясь от выведенной на большой центральный экран картинки третьей группы, Хэнк Босуэлл буркнул: – Кстати, поздравляю. Ваши начальнички отделов прямо позеленели, когда Префект сообщил, что тебя повысили, наделили особыми полномочиями, и отправили на спецпроект. Зампрефекта так вообще думает, что ты копаешь под него… А ты – копаешь? Комиссар только фыркнул. Отхлебнул ещё кофе. Тяжко вздохнул. – Я так и понял, что в Министерстве решили найти козла отпущения. – Босуэлл всё же бросил взгляд искоса на старого приятеля по Легиону. – Говорил тебе: бросай чёртову госслужбу, иди на вольные хлеба! С твоими мозгами ты бы уже давно был где-нибудь начальником Службы Безопасности. Посиживал в кресле, попивал кофе. Поглядывал изредка на работу подчинённых, да покрикивал. Ездил на личном «Мерседесе»… Как я. А ты, балда такая, лезешь вечно везде со своими «оригинальными решениями», да позволяешь п… расам из начальства присваивать твои заслуги! – Спасибо. За поздравления, в-смысле… А насчёт вольных хлебов… Верно – звали меня в одно казино. В Канне. – комиссар выразительно глянул на соратника, помолчал. Босуэлл дёрнул щекой. Посопел. Но ничего не сказал. Комиссар продолжил: – Я, если честно, чуть ли не сам подставился под это назначение. Специально брякнул при Префекте, что традиционный подход ничего им не даст. Тонко намекнул, так сказать, что вот я бы… – Ну и на кой… тебе эта забота сдалась?! – Знаешь, я тебе скажу. Никому не собирался, а тебе – скажу. – комиссар покачал головой, словно речь шла не о нём и его судьбе, а всего лишь о голе, пропущенном сборной какой-нибудь Аргентины в игре с какой-нибудь Венесуэллой, – Мне надоело.
На ещё один вопросительный взгляд искоса, он неторопливо пояснил: – Надоела рутина. Как только что-то сложное – так я! Как писать отчёты – так я! Когда сложного нет – тоже я!.. На меня даже утопленников и «прыгунов» с крыш стали вешать: а ну, как их – тоже кто-то… Вот мне и захотелось на руководящую должность. Чтобы уж я посылал молодых и борзых работяг-инспекторов на дохлые случаи… – Очень смешно. Ты кому пытаешься лапшу навесить? Комиссар хмыкнул. Затем беззлобно рассмеялся – почти бесшумно. – Да, ты прав. Никогда я не был любителем загребать жар чужими руками. Да шикарные штаны просиживать в кресле. Вот такой уж я придурок – всё-то мне интересно, до всего надо доискаться… А если серьёзно – я посчитал это за Вызов. Вызов моему Интеллекту. – увидев ещё один ехидный взгляд, комиссар поправился – Верно. Не интеллекту, а чутью. Ты прав – тут не мозги главное… Ну вот мне и захотелось проверить: то ли мне показалось, или не то?! Поэтому я и ляпнул про «нетрадиционный подход». – Бараном был, бараном и остался! – печально констатировал Босуэлл, – Да ты хоть понимаешь, балда добропорядочная, чью шкуру отдадут для прибивания метровыми гвоздями к воротам Общественного Мнения, если?!.. – Понимаю, конечно. – комиссар чуть пододвинул кресло на колёсиках к пульту и экранам над ним. – Но я их не разочарую. Или – разочарую, смотря по тому результату, на который они надеются. Я найду этого мерзавца! Я это… Просто чувствую!
[justify]Два дня ощутимых результатов изучение архивов Патентных Служб не давало. Но на третий случился настоящий прорыв. Огюст-таки нашёл то, что могло (пока – только могло!) быть ответом на их вопрос. Комиссар в слегка помятом костюме и слегка выспавшийся всё на том же диванчике за шкафом, с интересом смотрел в текст на экране. Стиратель переводил и пояснял своим тихим тускло-бесцветным, но внятным голосом: – У русских мало Патентов в нашем понимании. Это – Заявка на Авторское Свидетельство. Вот: «Способ удаления пустых пород, покрывающих рудное тело, для последующей разработки месторождений карьерного типа, без применения землеройной техники и ручного труда, отличающийся от ранее известных тем, что…» – Простите. Я не совсем уловил специфику. Что за «пустые породы»? – Ну… Хм.
