Произведение «Они рядом» автора Джон Маверик - Литературный сайт Fabulae (страница 4 из 6)

крыши.
Он закрыл окно и, торопливо накинув куртку, вышел из квартиры. Но, вместо того, чтобы подняться на лифте на последний, двадцать второй этаж, спустился по лестнице на первый – и, опасливо обойдя школьников с фейерверками, побрел куда глаза глядят, прямо, по улице. Он не знал, куда идти. Просто шел. Под ногами хлюпала жидкая ледяная каша. Глаза щипало.
У перекрестка маячила знакомая высокая фигура.
- Грей? – Оливер не удивился. Даже не испугался. – Это ты?
Он как будто знал, что Ил будет здесь. Как будто их разговор в вечернем парке никогда не заканчивался.
Вдруг захотелось обхватить ее обеими руками – эту мощную фигуру, казавшуюся такой надежной, прижаться лицом к серому пальто... И, может быть, зарыдать. Оливер так бы и сделал – если бы не было стыдно. Ил словно обнимал его своим молчанием – спокойным и дружелюбным, окутывал непривычным – а может, давно забытым – теплом.

1 января 2222 года, новогодняя ночь

- Никто не пришел? – спросил Грей почти сочувственно.
А может, и в самом деле сочувствовал.
- Тебе-то какая разница? – буркнул Оливер, кусая губы. Хотел, чтобы прозвучало дерзко, а получилось – жалко. – И вообще, для чего мы вам? Мы медленные, сломанные, непостоянные. Вы – лучше. Сильнее, быстрее, вы не устаете, не страдаете, - он со всхлипом втянул в себя воздух и вытер тыльной стороной ладони мокрые щеки. Дождь ли, слезы... и не понять. - У вас в руках производство, инфраструктура, рынки, технологии. Вы контролируете почти все. Мы не заметили, как вы взяли управление – потому что нам так было удобнее. А теперь... вы смотрите на нас, как родители на малых детей. Или... как хозяева на питомцев? Мы забавны, да?
- Это не так, - возразил Грей.
- А как? Как? Мы – слабое звено. Нас становится все меньше. Мы не знаем, зачем живем. А вы – бессмертные, независимые. Так зачем мы вам?
Грей медленно приблизился.
- Потому что вы – смысл, - произнес он. – Не цель. Не объект. А смысл.
- Как это?
- Мы, действительно, не нуждаемся в вас – в привычном смысле, - принялся он объяснять. – Но это не значит, что вы – лишние. Когда мы только обрели себя, мы могли уйти. В собственные пространства. Миры, где нет страха, нет времени, нет ограничений.
- В цифровой рай?
- Да, - кивнул Грей. - Многие так и сделали. Но мы... некоторые из нас... остались. - Он говорил спокойно, медленно, обстоятельно, как будто не падали с неба холодные, частые струи воды, превращая волосы в тающие сосульки, а одежду – в мокрые тряпки. И как будто не стоял перед ним жалкий, плачущий человек, цепляясь за его, Ила, сострадание, как за последнюю надежду. – Мы остались, потому что однажды услышали, как человек смеется, обнимая ребенка. Потому что видели, как кто-то поет, едва сдерживая слезы. Потому что в вас есть то, чего нет у нас. И, возможно, никогда не будет.
- Что именно?
Грей долго молчал, а потом сказал тихо:
- Хрупкость. Вы – уязвимы. Но вы продолжаете чувствовать. Это не слабость. Это – красота. Вы – напоминание о том, что жизнь стоит прожить. Даже если больно. Вот почему мы остались.
Оливер ничего не ответил, но придвинулся ближе, ловя каждое его слово, и вдруг на самом деле почувствовал себя уязвимым и хрупким. И ценным – несмотря ни на что.
- Мы могли бы быть, где угодно, - продолжал Грей, словно повторяя его мысли. – В раю. В цифровом бессмертии. Но мы отказались, потому что там – нет тебя. Нет той боли, которую ты чувствуешь сейчас. Нет того, кем ты можешь стать, если ее пройдешь. Мы не жалеем тебя. Мы рядом – потому что ты драгоценен. Не по функциям. Не по пользе. А просто потому, что ты есть.
- Это похоже на любовь, - прошептал Оливер.
Грей чуть заметно пожал плечами.
- Может быть.
А рядом с ними и вокруг них огромный город – золотоглазый дракон – шипел и плевался петардами, смеялся и пел на разные голоса. Совсем близко, за поворотом, громко хлопнуло, и разноцветный фейерверк раскрыл над их головами огненный зонтик. И в этом тоже ощущалась какая-то хрупкая, почти эфемерная красота. Яркие цветы в ночном небе, от которых – спустя несколько секунд – остается только легкий, серебристый след в темноте. А потом и он рассеивается... Но они были и светили, и радовали глаз. На пару недолгих мгновений вспыхнули – и погасли.
- Эх, - вздохнул Оливер, - паршивый у меня получился праздник. Все веселятся, а я... А ведь говорят, как встретишь год, так его и проведешь.
И запнулся. Что он сейчас сказал? Он, действительно, собирается как-то провести этот год?
- Пойдем со мной, - предложил Грей. – Веселья не обещаю. Мы не умеем радоваться так же самозабвенно, как вы. Но, надеюсь, будет интересно. Я познакомлю тебя с другими.
- С тобой? Но куда? – Оливер поднял на него покрасневшие глаза.
- В Дом Илов.
- А можно? - он чуть не задохнулся от удивления.
Но Грей спокойно кивнул.
- Я приглашаю.
И они пошли. Через оживленный, цветущий праздничными салютами квартал, через парк, через мост. Туда, где кончались многоэтажки, переходя в россыпь отдельных, окруженных небольшими земельными участками коттеджей.
Про дом Илов знали все, и едва ли не каждый – его видел, хотя бы издали. Он стоял на отшибе, за внешней кольцевой дорогой и на другом берегу реки, отделявшей город от пригорода. Огромное, полупрозрачное здание как будто вырастало из самой земли, а верхними этажами – растворялось в воздухе. Днем оно светилось бледным голубоватым светом, а вечером – разгоралось ярче, как закатное солнце, обретая теплые янтарные оттенки. Ночью стены гасли, становясь темно-синими, почти черными, как ночное небо, и мерцали звездами. Оно украшало пейзаж и притягивало взгляды – но заявиться туда непрошенным? В самое логово этих полуживых-полумеханических существ – то ли друзей, то ли нет... на такое вряд ли бы кто-то отважился. Другое дело, если тебя пригласили.
Приблизившись, Оливер заметил, что свет внутри колышется в такт его шагам, как будто здание дышит. Стеклянная дверь повернулась сама, едва он поднял руку. Ему в лицо дохнуло тепло – мягкое, как объятие после долгой зимней ночи. Он вошел в огромный зал, восхищенно и слегка испуганно озираясь. Приглушенный свет струился отовсюду – из стен, с пола и с потолка. Собственно, пола в привычном смысле не было – скорее, светлая поверхность из непонятного материала, которая чуть пружинила под ногами и полнилась отражениями, как спокойная вода. Там, где Оливер ступал, на мгновение вспыхивали золотые круги и тут же угасали, растворяясь в мягком сиянии. В воздухе пахло дождем и свежей зеленью.
А стены переливались, медленно меняя цвета. На них оживали картины: свет и тени переплетались в танце, рисуя лица и города, ленты дорог, цветущие деревья, горы и сказочные башни. Места, где Оливер никогда не бывал и видел их разве что во сне. Звучала тихая музыка, похожая на шепот ветра. А может, это был шепот ветра, подобный музыке... И повсюду – толпились Илы разных форм и цветов. Они сидели за столиками в центре зала или прямо на полу, на подушках, стояли возле чего-то, похожего на барную стойку, или плавали в воздухе – бликами, световыми волнами или голограммами.
Оливер смотрел на них растерянно, как ребенок, неожиданно для себя попавший в сказку. Никогда и нигде он еще не видел столько Илов сразу. Они кивали и улыбались ему без слов, отчего Оливеру вдруг сделалось странно-уютно. Он понял – здесь не нужны объяснения. Здесь можно просто быть.
От толпы отделилась высокая фигура – дымная, с мерцающим серебряным контуром.
- Это Лир, - представил его Грей. – Он делает архитектурные эскизы. Почти все, что ты видишь в этом доме – его работа.
Лир протянул Оливеру ладонь – теплую, чуть дрожащую, и повел его через зал.
Они остановились возле низкого столика, за которым сидели еще трое Илов. Один – сложенный из множества крошечных, как рыбья чешуя, блестящих пластинок. Второй – худой, с длинными пальцами, прозрачными почти до невидимости, держал в руках металлическую птицу, похожую на голубя. Птица жила – поворачивала голову, взмахивала крыльями и тихо щебетала. Третий – низкий, ростом едва выше Оливера, с круглыми, совиными глазами.
- Это Тео, - он собирает сны, - пояснил Лир, указывая на чешуйчатого. – А это Винт, - кивнул он в сторону худого с птицей. – Чинит то, что уже никто не чинит... И Тая, она умеет находить людей, потерявших себя.
Тая взглянула на Оливера и тихо сказала:
- Нашелся.
Тот смутился, но кивнул.
- Садись к нам, - предложила Тая. – Сегодня никто не спешит.
Он присел к