История китайского летчика. Часть 2

Глава 1.
Америка возможностей.

В один из холодных и мглистых дней, которыми так изобилует суровая погода Алеутских островов, в начале 1950 года смертельная тоска крошечного гарнизона авиабазы ВВС США на острове Шемья была прервана внезапной тревогой.
На этом маленьком островке вулканических пород, отвесно обрывавшемся со всех сторон в пенящиеся волны Берингова моря и Тихого океана, еще несколько лет назад кипела суетливая военная жизнь. Когда две великих тихоокеанских державы, Америка и Япония, яростно оспаривали друг у друга господство над регионом, на 3-километровую взлетно-посадочную полосу острова Шемья приземлялись тяжелые американские «Суперфортрессы» <1>, наводившие на Японские острова безысходный ужас. Отсюда взлетали стремительные истребители, караваны транспортных самолетов и морские суда доставляли сотни тонн боевых материалов…  Теперь все это лежало мертвым хламом обломков, усеявших бесплодную поверхность острова, или бесполезно гнило в ржавеющих ангарах. Местное население из нескольких десятков человек при всем желании не могло разворовать забытые горы полезного бесполезного армейского имущества. Даже радарную станцию командование недавно вывело на Аляску. Команда «эйрменов» <2>, оставленная «для поддержания авиабазы», дичала от скуки.
Поэтому здешний начальник, майор Том Риордан по прозвищу «Текс» (которое носили в вооруженных силах США все уроженцы Техаса), волевым решением бросивший пить два дня назад, даже обрадовался дребезжащему звуку сирены.
- Наконец-то русские решили высадить десант, - пробормотал он, перетягивая утепленную куртку поясом с кобурой армейского «кольта» 45-го калибра. – Хоть развлечемся, постреляем… Напоследок!
Он вышел из штабного домика, и поземка сразу охватила ему ноги. Немногочисленный личный состав (некоторые заметно пошатывались – запасы виски на складах не контролировались) сбегался с оружием наготове и занимал позиции у взлетной полосы. Сквозь свист ветра долетал отдаленный рокот одного единственного авиационного двигателя.
- Сержант МакКластер, - огорченно гаркнул майор. – Стоило поднимать шум из-за единственного самолета?! Может, это почту с Аляски наконец привезли…
Ражий сержант отдал под козырек дрожащей рукой, на его широкой шотландской физиономии читалось выражение ужаса.
- Сэр, это не самолет, сэр! - пробормотал он. – Это чертов призрак… Когда он первый раз прошел над полосой, я запросил по радио радарщиков, они его не видят…
- Они и своей задницы не видят.
- Сэр, вы не понимаете! Я служил здесь в войну, тогда звено «Пэ-сороковых» вылетело на патрулирование и просто исчезло! Растворилось без вести… Ребята стали говорить: когда наступит конец света, они вернутся! Да смилуется над нами Господь, это они! Вернулись… Это призрак тех «Пэ-сорок»!
Майор Риордан от души залепил проклятому мистику «оплеуху имени генерала Паттона» <3>:
- Ты допился до призраков, ублюдок! Обычный «Пэ-сороковой» не может зайти на посадку в таких метеоусловиях, вот и кружит над полосой. Я когда-то летал на таких… Интересно, откуда он тут взялся? Эй, парни, живо подсветите ему фальшфейерами!
«Эйрмены» бросились выполнять приказ. Им тоже было любопытно знать, кого это занесло на их заброшенный аэродром. Двое солдат вскочили в джип и помчались обозначить огнями край взлетной полосы, остальные разбежались цепочкой, и вскоре повсюду вспыхнули химические факелы. Рокот двигателя усилился: пилот невидимого пока Р-40 заметил огни и стал заходить на посадку.
«Полоса обледенела, - подумал майор Риордан. – Не занесло бы, не разбился…»
Вскоре он различил очертания истребителя. Летчик на снижении умело выровнял самолет, и касание земли прошло идеально. Очевидно, в кабине сидел опытный пилот. Риордан мимолетом позавидовал ему – сколько у него самого было в войну таких рискованных взлетов-посадок на Р-40, на островах, в Китае… Потом стало быстро падать зрение. Теперь вчерашний воздушный боец годился только спиваться на забытой Богом скале посреди соленой воды.
По характерным особенностям конструкции в бежавшем по ВПП Р-40 угадывалась модификация «Томагавк», та самая, на которой дрались в Китае легендарные «Летающие тигры» Клэра Шенно (ныне звездного генерала). Сейчас «Томагавки» уже использовали мало. Самолет был целиком выкрашен серебристой краской, какой обычно покрывают только брюхо. Никаких знаков различия на нем не было, если не считать непонятных иероглифов и надписи «China» на плоскостях и красочной эмблемы на фюзеляже – схематическое изображение крылатого кота с дерзко торчащими в стороны усами. Что-то она напомнила…
Р-40 «Томогавк» зарулил на площадку и остановился. «Текс» Риордан, окруженный толпой подчиненных, направился к самолету. На ходу он положил ладонь на рукоятку «кольта», скорее демонстрируя американскую позу хозяина, чем потому, что ожидал от неизвестного пилота агрессии.
Фонарь кабины «пришельца» скользнул назад. Из кабины на крыло выбрался коренастый человек в меховом летном комбинезоне русского образца, из-под которого выбивались края белого шелкового шарфа – своеобразного символа летного фасона со времен первых аппаратов тяжелее воздуха. Он сдвинул на лоб летные очки; черты лица и внимательные узкие глаза выдавали в нем азиата.
- Джап? – неуверенно спросил один из «эйрменов», настороженно поднимая карабин; солдатик был слишком молод, чтобы лично участвовать в войне, но образ врага запечатлелся и у него.
- Нет, джентльмены, я китаец, - спокойно ответил летчик на хорошем английском. – Я был вашим союзником, и сейчас прошу у ВВС США помощи.
- И, будь я проклят, ты ее получишь, старый боевой дружище!! – вдруг радостно воскликнул «Текс» Риордан. – Джао Да, маленький крутой китайский дьявол! Уже не думал тебя увидеть!
Китайский летчик проворно спрыгнул на землю, и они с командиром базы принялись трясти друг другу руки, хлопать по плечам и по загривкам, как принято у американцев выражать радость при встрече.
- «Текс», тебя не узнать в этом арктическом обмундировании! – широко улыбаясь, воскликнул китаец. – Не забыл, как летали вместе в 16-м «американо-китайском», в сорок четвертом?!
- Разве такое забудешь? Последний раз встречались в госпитале, где ты лечил обожженные руки… Честно говоря, я думал: ты не полетишь снова.
- Как видишь, «Текс», я снова летаю, и не собираюсь больше прекращать это дело.
«Текс» Риордан сделал щедрый приглашающий жест, словно ковбой, распахивающий дверцы салуна.
- Прошу в мою квартиру, в тепло! - сказал он. – Расскажешь, какими ветрами тебя задуло в нашу дыру. Я тут решил завязать с выпивкой, но, если ты настаиваешь, бутылочка всегда найдется.
- Отнюдь не настаиваю, - скромно ответил китайский летчик. – Я только что от русских, они славные ребята, но напоили меня на год вперед. А вот от чашки горячего кофе я бы не отказался. И, конечно, все расскажу!
***
Переночевав на острове Шемья в жилом модуле, где было по-арктически жарко натоплено, заправив под завязку свой Кертисс Р-40 авиационным бензином и получив от боевого друга «Текса» Риордана маршрут полета до столицы Аляски Анкориджа (via аэродром Накнек), Джао Да сердечно простился с гарнизоном острова и вылетел навстречу своей американской мечте.
«Страна безграничных возможностей» в первые же часы после прилета в Анкоридж повернулась к Джао Да постной физиономией местного чиновника Службы иммиграции и натурализации. Он носил очки в толстой роговой оправе и тщательно зачесывал редкими волосенками лысину на макушке.
- Мистер Джао, вы не можете рассчитывать на статус беженца в США, - скучным голосом предупредил он.
Джао Да сразу стало тоскливо.
- Почему, сэр? Я бежал от расправы красных, прошу убежища в стране свободы и…
- …И вы не можете получить это убежище, согласно Акту Фергюссона-Стэйтона от 1948 года, потому что не предъявили поручительство американского гражданина или группы граждан США о том, что по прибытии вам будут предоставлены жилье и работа, без нанесения ущерба кому-либо из американских граждан, - доходчиво объяснил чиновник; ему часто приходилось иметь дело с бестолковыми беглецами из-за «железного занавеса».
Джао Да облегченно вздохнул:
- Всего-то? Подождите, сэр, дайте мне связаться с моими боевыми товарищами-американцами, хоть с генералом Клэром Ли Шенно, и это поручительство будет лежать перед вами, уверяю…
- Уже поздно, вы пересекли границу Соединенных Штатов, - отрезал чиновник. – Вы должны были озаботиться получением поручительства до въезда в нашу страну.
- Считаете, это было осуществимо?!
- Это ваши проблемы, мистер.
Джао Да почувствовал, что его начинает охватывать ярость. Он научился преодолевать любые расстояния, перелетать через моря и горные хребты, с легкость проходить через завесу зенитного огня и воздушны патрули противника. Заслон бюрократической тупости оставался для него единственным непроницаемым препятствием.
- Прикажете мне залезть в кабину и лететь обратно в Китай? – зло процедил он.
- Во-первых, лететь никуда вы больше не сможете, потому что, согласно Акта Магнусона от 17 декабря 1943 года, вам, как китайцу, запрещается владение собственностью и предприятиями на территории США, - с убийственной вежливостью пояснил чиновник и величественным жестом поправил очки. – Ваш самолет конфискуется федеральными властями. А во-вторых, согласно упомянутого Акта, вам предоставляется право въехать в нашу великую страну в качестве обычного иммигранта со всеми вытекающими обязательствами: регистрация по месту пребывания, запрет на владение собственностью и предприятиями (я уже говорил вам об этом, мистер), запрет на пользование гражданскими правами на федеральном уровне и на уровне штатов. Как то правом голоса, избирательным правом, правом на ношение оружия и другими, регламентируемыми Конституцией США, отдельными законами и прецедентными нормами общего права…
Джао Да с силой стиснул кулаки, чтобы не наговорить надутому законнику дерзостей и не стать субъектом применения федерального права на экстрадицию.
- Из всего сказанного вами, сэр, я понял только одно: я теперь обычный нищий китаец, который занимает самую низшую позицию в вашей американской пищевой цепочке, - сказал он с горькой иронией.
- Вы правильно поняли, мистер Джао. Вот если бы на вас распространялось действие Закона о военных женах от 1945 года или Закона о военных невестах от 1946 года <4>, вы бы могли претендовать на получение американского гражданства…
- Извините, сэр, но я не по этому делу!
***
Свои немногие доллары Джао Да потратил на поездку из Аляски в «континентальную часть» США, как говорили тут; хотя Аляска, по здравому разумению, находилась на том же континенте. В образе мысли здешней публики вообще было очень много парадоксов, летчик заметил это еще во время своей первой «военной» поездки в «величайшую демократию мира». С оговоркой – демократию для своих граждан, при чем исключительно белых. Для цветных граждан существовала демократия в варианте «light» <5>, пресная, словно «Кока-Кола» под этой маркой, а для Джао Да и ему подобных – вовсе никакой. Джао Да на собственной шкуре постигал бесспорную истину: один янки – как правило, славный