Александр
Барсуков
Страна
сказок-358
("Письма в никуда"-358)
2013
ПИСЬМО В НИКУДА-3570,5-3573,1
3 апреля 2013 года. Было практически 16 часов ЦЭ (Закатывание!), после чего Правило теперь такое: "Для Отката Это не годится!" А Откат - это выход из Мира Глюков, из ЦЭ. И для него не годится практически ничего: ни мысль, ни глюк. Откатились же от того, что так забраковал и союз мужчины и женщины. И стал выглядеть как такой тип, у которого лицо устремлено вперёд, а не плоское. Такой красный глюк. Это Откатило. А больше ничего. Сказка про Чеки Джана, как у него крадут якудзы его престарелую шлюху и любовницу. Да и сам он престарелый. И вот, значит, крадут его шлюху и помещают в Гон-Конгский Дом Престарелых номер 1. "Я уничтожу этот Дом Престарелых!" - говорит Чеки. - "Вот только найду свою вставную челюсть!" И тут в окно впархивает голубок с малявой от шлюхи, Чио-Мио. Она пишет: "Дорогой мой потаскун! Хоть у тебя брюхо висит, и изо рта воняет, но я продолжаю тебя любить всеми фибрами! Скорей вызволи меня из этого Дома, потому что нам подают протёртую пищу! А где стейк? Его нет! И ещё меня чуть не изнасиловал санитар Мандрыкин! Он был пьян и слеп, как крот. И принял меня за мужской унитаз! И решил использовать по назначению! Я ему говорю: "Я - не унитаз! Я - Человек! Это звучит гордо!" А он оказался ещё и глух, как тетерев! Он написал мне на голову, потом подтёрся и сказал: "Радуйтесь, что я не парализованный идиот, который сам ходить не может!" И ушёл, насвистывая! И теперь я жалею, что он не нем, как вобла! Но вообще, персонал тут хороший. Особенно мне нравятся две нянечки-лезбиянки. Им по 60 лет, но любовь их так велика, что они гоняются друг за другом по цветистому лугу и орут: "Май лав!" Потом одна нянечка падает, и Мандрыкин её подбирает и отвозит в Дом. А ещё здесь есть Дед-Живописец. Который живо писает на всё, что движется. Но он это так талантливо делает, что все им описанные уходят с умилением и просветлением. И с его матрёшкой (с изображением его), на лбу которой его автограф: крестик. Честно скажу, Чеки, тебе этого рыжего Живописца не затмить, потому что ты чёрен, как чёрт. Поэтому я уже подумывала ему отдаться, но он не взял меня, потому что я плоская, как доска, и тоже чёрненькая. На этом прощаюсь, вечно твоя чёрная в доску, Чио-Мио." Чеки в бессильной ярости скомкал бумажку и подумал: "А почему, собственно, в бессильной? Щас пойду и набью рожу Живописцу и Мандрыкину!" И он надел сапоги-г.внодавы, опоясался детскими "пустышками" на случай жажды, взял дротики "дартс" и упал на пол под их тяжестью! "Кормилица! Кормилица!" - закричал бедняга. - "Подними меня!" И пришла Кормилица, молодая сексапильная Ювента. Она сказала: "Оторвал меня от маникюра, старый пердун! Сам поднимайся!" И ушла. Чеки вздохнул и пополз на выход. На выходе его ждало такси, которое тут же и взорвалось. Хорошо, что таксист в это время отошёл порвать ромашек, так как любил жизнь и был немного тронутый. Когда он увидел, что случилось, он сказал: "Это моя вина! Я забыл в салоне бомбу!" "Понятно!" - сказал Чеки. - "Теперь ты повезёшь меня в аэропорт на себе!" И он взгромоздился на спину таксиста. Но тут из Дома выскочила Ювента и закричала Чеки: "Не смей ездить на моём парне!" Потому что таксист был её парень. "Молчи, женщина!" - сказал таксист, так как он был честный парень. - "Это из-за меня взорвалось такси!" "Тогда я сама потащу этого идиота в аэропорт!" - сказала Ювента, и Чеки взгромоздился на неё. Труден и утомителен был их проход! Везде сновали вороватые детишки-бандиты из Югославии, которые порылись в карманах Ювенты и нашли там только дырявый презерватив и зеркальце. И положили обратно. Ювента стала смотреться в зеркальце и чуть не уронила деда под колёса электрички, мимо которой они, собственно, и шли. Потому что шоссе кончилось. А если бы и не кончилось, то чуть бы не уронила под колёса цементовоза, где ехали цэ менты. Чеки как увидел электричку, заголосил: "Наконец-то! Я давно мечтаю броситься под поезд, чтобы никуда больше не ехать!" Но вежливый машинист остановил состав, так как узнал Чеки, на фильмах которого вырос, и пригласил парочку внутрь кабины! "Теперь домчу, как ветер!" - сказал он. "А туалет у вас тут есть?" - спросил Чеки. - "Дюже хочется!" "Всё у нас есть, отважный дедушка! Писай в эту щель!" - сказал машинист и показал на щель между вагонами. Но Чеки опередила Ювента. Она сказала: "А мы уж думали: всё! Конец! Не убереглись! А у вас тут мило: санузел, умывальник, холодильник! Но вот проблема: я хочу по-большому!" "Ну тогда ты скоро станешь засирушкой!" - хохотнул машинист. - "Да шучу я! Делай в этот горшок!" На горшке была надпись: "Грегуар-Живописец" и стоял крестик. "Так ты - Живописец!" - сказал Чеки. - "Знакомое имечко! Где-то я его уже слышал! Это не твой ли дед лежит в Доме Престарелых?" "Не мой!" - соврал Грегуар и объявил остановку: "Подлипки! Осторожно, двери закрываются!" "Вот в Подлипках-то мы и выльем горшок на головы пассажиров на перроне!" - сказал весёлый Грегуар. "Не надо!" - сказала Ювента. - "И я буду любить тебя совершенно бесплатно и вечно!" "Извращенцы!" - отвернулся Чеки и вспомнил, как у него в своё время Папа Курло украл невесту. Тогда это была Немезида, еврейка китайского происхождения. Коварный Папа Курло спрятал её за нарисованный очаг, а его пасынок Бурателло был настолько крут и прыгуч, что легко поколотил Чеки Джана! Это было единственное поражение отважного китаёзы, но его оправдывало, что Бурателло был из дерева. А с деревянными каратистами Чеки был бессилен. Потом Немезида вышла замуж за Бурателло, и они жили долго и счастливо и умерли в один день. Точнее, это у Папы Курло кончились дрова, и он спалил Бурателло в очаге! А Немезида, как это увидела, так сама на себя наложила руки, то есть, откусила язык себе. После чего не смогла больше продвигаться, ничего не понимала и вывалилась из окна каморки Папы! Чеки до сих пор содрогался при воспоминании об этом кошмаре! Но тут поезд прибыл в Аэропорт! Грегуар сердечно распрощался с Ювентой, которую успел поиметь, и подарил ей на прощание свой горшок. Чеки вышел на платформу, и к нему в момент подлетели местные бандиты-детишки, которые спёрли и горшок, и презерватив, и зеркальце Ювенты! Поэтому налегке наши путешественники решили лететь на вертолёте в Дом Престарелых. Но так как денег на билеты у них не было, то они просто прицепились руками к шасси вертолёта, который начал подниматься. "Как в старые давние добрые времена! Снова подвиги!" - сказал Чеки и вспомнил, как однажды мальчик Электроник украл у него его девушку Парфемону и говорит: "Она поднимается!" "Хорошо, пусть поднимается!" - говорит Чеки в домофон. "Она поднимается, но она мертва!" - сказал Электроник. "Не может быть! Я сам видел, как негодяйка курила перед домом!" - сказал Чеки. И вот открывается лифт, и на руки Чеки падает дохлая Парфемона с сигаретой в зубах! "Что он с тобой сделал?! Он убил тебя!" - сказал Чеки. - "Ах, этот мерзкий Электроник! Я таки набью ему его электронную морду!" Но тут Парфемона очнулась и сказала: "Забудь об этом! Я люблю его больше жизни, мы с ним одно целое навеки!" Потому что в плену успела полюбить Электроника за его прямоту и честность. Потому что он не умел врать. Если он и говорил: "Дважды два - пять!", то не потому, что врал, а потому что и впрямь так считал. Поэтому щас Электроник катался по земле от смеха и кричал: "Грязный Чеки! Она тебя больше не любит! Она - шлюха и всем давалка!" Поэтому Чеки разорвал отношения с Парфемоной и полюбил новую девушку - Агнессу. Ту вообще никто не крал у него, потому что она на хрен никому была не нужна, такая уродина вся из себя. Поэтому Агнесса стала женой Чеки и прожила до 90 лет, пока её не сбросил со спины кочевой осёл, на котором она ездила по горам. Агнесса кричала: "Осёл! И ты! И ты, Брут!" Но Осёл только сказал: "Если ты не досталась мне, то не достанешься никому!", потому что он был осёл! И считал, что Агнесса тоже ослица, так как морда у неё была похожа, такая уродка. Ну и Агнесса доползла до местного медпункта, где ей по ошибке вкололи ботекс и увеличили грудь, так как решили, что ей нужна пластика. Она как увидела в зеркале медпункта своё новое лицо, так упала в обморок, так как не перенесла такой красоты! Рядом как раз стояла "утка", так головой прямо в "утку" и захлебнулась! Это была ещё одна ужасная кончина, в которой Чеки до сих пор винил сам себя. Но теперь надо было действовать решительно! Чеки взобрался в вертолёт и приставил к виску пилота палец за неимением револьвера! Потом влезла и Ювента. Пилоты залебезили: "Только не убивайте! У нас пятеро детей!" "У кого это "у нас"? Вы что, гомики? Которые усыновили детей?" - спросил Чеки. "Как ты догадался?" - спросили оба пилота и спрыгнули с парашютами со словами: "Простите, но у нас только два парашюта!" Делать нечего, пришлось Чеки и Ювенте самим сажать вертолёт в Гон-Конге. Так как они не умели управлять, то вертолёт перевернулся вверх шасси! После этого Чеки спрыгнул на землю и стал её целовать. А Ювента сняла лифчик и стала бегать по взлётному полю полуголая, крича: "Я живая! Я живая!" Она немного тронулась рассудком и в волненьи жутком, с номерочком на ноге была доставлена в местный медпункт. Где у неё местный акушер хотел принять роды, так как вкалывать ботекс не умел. А умел только это. На этом след Ювенты теряется, и дальше Чеки отправился один. Он шёл и автостопил грузовики. В одном сидела симпатичная старушка-дальнобойщица Чекиных лет. Они разговорились. Старушка рассказала, что у неё есть внук, совершенно больной тип, Живописец! "Постой-постой!" - сказал Чеки. - "Не он ли лежит в Доме Престарелых номер 1?" "Нет, не он! Балда! Я же говорю: внук! Он совсем молодой ещё! Ему всего 3 годика! Но за эти свои годы он успел уже сожрать в колыбели мою собаку, которая лежала в колыбели, так как конура у неё испортилась, и я положила её в колыбель!" - сказала Бабка. "Да я понял, понял! Ты, овца, за баранкой следи! Если бы ты была бараном, то я бы сказал так же!" - сказал Чеки. Но тут Бабка почему-то окрысилась: "Всё! Ты приехал! Если не хочешь слушать про колыбель, то выметайся! Колыбель та была мировая, дорогая! Стоила 3 юаня!" "Да хочу я, хочу!" - сказал Чеки. - "Совершенно сумасшедшая старушка! Невозможно спокойно ехать!" И тут грузовик стал тормозить местный патруль ополченцев! "Ирре папирре, битте!" - сказали китаёзы. "Говорите нормально, на китайском языке!" - сказала Бабка. "На китайском это будет звучать совершенно ужасно!" - сказал майор Дзян. И тут оказалось, что у Бабки не только нет никаких документов и прав, но что она к тому же и перевозит краденные тюфяки из Шанхая! Ну и её повязали и увезли. "А ещё мозги мне пудрила всякими колыбелями!" - подумал Чеки. - "Тоже, видать, краденными!" Он сам сел за баранку этого пылесоса и нажал на газ! Но так как водить он совсем не умел, то сразу врезался в столб! Поэтому он вылез и пошёл дальше пешком, благо Дом Престарелых был близко. Чеки остановился и стал подслеповато читать его вывеску: "Д-д-дом! Ага! Преста-а-арелых! Номер... Номер... 2! Не то!" Пошёл дальше. Оказалось, что на этой улице три Дома таких, но номера их 3 и 4, а не 1. И все охраняются Сторожевыми Жирафами. Так что, даже если бы Чеки решил проникнуть на их территорию, то моментально был бы разодран в клочья! Чеки это прекрасно осознавал. Когда-то давно он и сам служил таким
