всех хватит, – пояснил Валентин.
- Неужели?! – воскликнула Елена.
- Ты даже знаешь такое слово: «эстетическое». Тогда, наверно, тебе также известно и, что оно означает? – Светлана испытывающе посмотрела на Валентина.
Он выдержал её взгляд и ответил:
- ТЕБЕ я скажу, что знаю всё, о чём говорю. И вообще, я очень умный. Только природная скромность – мой единственный недостаток.
От неожиданности Света не нашлась, что ответить. Андрей же, до-вольно глядя на неё, подленько захихикал.
- Да. Мы такие, - с гордостью проговорил он и добавил, положив Ва-лентину руку на плечо, стараясь таким образом приобщиться к интеллекту-альному успеху своего друга: - Нам не верить – себя не уважать.
Некоторое время Демьяненко водил за собой Валентина в комнату де-вушек, где они проводили время за игрой в «дурака» и занимались прочими безобидными юношескими шалостями. Но это продолжалось недолго. Пока Валентин и Светлана занимались интеллектуальным пинг-понгом, их друзья шли другим путем. И, как только отношения между Андреем и Еленой пре-образовались из приятельских в качественно новые, статисты были уволены.
Тогда Валентин перестал каждый вечер вместе с Андреем таскаться в гости. Но со Светланой он встречался на лекциях. Иногда, заметив друг друга в студенческой столовой, они с удовольствием обедали вместе. Обмен колко-стями, который они допускали по отношению друг к другу во время прежних встреч, не испортил их отношения, но сразу дал понять каждому, кто есть кто. И это пробудило в них взаимный интерес.
Валентину нравилась эта девушка. Она была умна и красива, но не той глянцевой красотой, которая часто встречается у девушек, которые, осознав свои внешние достоинства, считают это достаточным условием, необходи-мым для безбедной жизни, и потому медленно, но верно деградирующих внутренне, с одновременным преобразованием внешнего облика в красивую неподвижную маску со стеклянными пустыми глазами, за которой при вни-мательном рассмотрении угадывалась внутренняя звенящая пустота.
Глаза Светланы были глубокими, иногда завораживающими, иногда с озорными искорками. Каждое её движение, улыбка, жест были исполнены достоинства, но, в то же время, лишены чопорности. С ней было легко гово-рить практически обо всём, не ощущая стесняющих рамок, присутствующих вольно или невольно при общении с девушкой. Однако за кажущейся про-стотой чувствовался сильный характер, который не позволит вульгарности.
Вначале они проводили время в интеллектуальных битвах. Светлана, являясь одной из тех представительниц женского сообщества, которые, обла-дая незаурядными умственными способностями, смотрят на мужчин немно-жечко свысока. Нет, она была не из тех, кто думает о представителях сильно-го пола, как о тупых животных, созданных для удовлетворения их, женских, меркантильных потребностей (не для кого не секрет, что есть и такие). Но, несмотря на юный возраст, она уже осознала свою женскую силу и совсем не была похожа на многих своих сокурсниц, которые после окончания школы, вырвавшись из-под родительской опеки, смотрят на внезапно свалившуюся свободу ошалелыми глазами, не совсем понимая, что с ней делать.
Нет, Светлана была не такой. По ней было видно, что она во взрослой жизни чувствует себя легко и свободно. Поэтому её удивляло и где-то даже задевало то, что этот, с виду обыкновенный парень, её ровесник, непринуж-денно, без грубостей и хамства, но с юмором уходил от расставленных ею ловушек.
Валентин же, принимая во внимание все её достоинства, в силу своей юношеской застенчивости не мог думать о большем, кроме того, что уже есть в их отношениях. Нельзя сказать, что это его устраивало, но он, как го-ворят компьютерщики, не зацикливался на этом и продолжал жить своей привычной, размеренной жизнью, которой живут многие молодые люди, ес-тественно, не отказывая себе в обычных удовольствиях и не избегая весёлых компаний.
Как и всех, его, конечно, привлекали девушки. Он с удовольствием с ними общался. Но то большое, светлое и чистое чувство, воспетое поэтами, смакуемое писателями, анализируемое учеными, именуемое в большинстве своём первыми страстью, вторыми – любовью, третьими - половым влечени-ем (кстати сказать, в этом смысле часто обшибаются и первые, и вторые, и третьи), пока было ему незнакомо.
Между тем, время шло. Закончился первый семестр. Андрей Демья-ненко после Елены перебрал ещё многих, с кем успел познакомиться и, фи-гурально выражаясь, погряз в женском белье, позабыв о том, что между де-лом необходимо ещё и учиться в институте. Поэтому ему пришлось уйти по-сле первой же экзаменационной сессии.
Валентин же благополучно сдал зачеты и экзамены, после чего уехал домой на каникулы, которые пролетели на одном дыхании.
Когда он, возвратившись, вошёл в общежитие, вахтёр тётя Клава в от-вет на его приветствие сказала:
- Здравствуй, здравствуй. Погоди. Ключ-то возьми, - и протянула ему ключ от комнаты.
- А что, Андрюха не приехал? – спросил Валентин.
- Уехал твой друг, насовсем, - грустно сообщила вахтёр.
В отличие от того, как обычно бывает в подобных случаях, сейчас грусть в голосе вахтера была неподдельной. Демьяненко сумел найти подход к каждой из вахтёров, хотя, как известно, далеко не у каждого такое может получиться, потому как вахтёры – это не профессия, а состояние души. А он им нравился своей вежливостью и постоянной готовностью поинтересовать-ся здоровьем (для пожилых женщин, которыми являлись вахтёры в общежи-тии № 4, это было важно), семейными делами, умением посочувствовать жи-тейским неурядицам.
Валентин от неожиданности остановился:
- Как насовсем?
- Так, - пожимает плечами вахтёр. – Уже пару дней тому, как сдал всё коменданту и уехал.
- Что же он не пересдавал ничего?.. - пробормотал Валентин.
- «Начерталка» ваша его бедного заморила, - сочувственно покачала головой тётя Клава.
- Что же он… ещё же есть время…
- И я ему говорила, чтоб не бросал. Ещё не всё потеряно. Выкарабкался бы. Сказал: «Не для меня это, тётя Клава, не хочу усугублять».
- Чего? – не понял Валентин.
- «Усугублять», говорит, не хочу, - повторила тётя Клава. - Так и ска-зал, ей богу.
В комнате уже было пусто. Кровать, которую занимал Андрей, стояла без постельного белья и тюфяка. Валентин небрежно бросил дорожную сум-ку на кровать, зиявшую голыми пружинами, - от её тяжести металлический матрас жалобно скрипнул.
Андрей уехал, отказавшись от борьбы и даже не дождавшись приказа об отчислении. Наверно, для него это было неважно. На столе он оставил за-писку, в которой назвал Валентина «классным пацаном» и выразил уверен-ность о том, что они ещё встретятся и вспомнят самое лучшее из пережитого.
Скорее всего, ничего этого не будет. Они никогда не встретятся хотя бы потому, что никому из них это не нужно. У каждого с этого момента бу-дут слишком разные интересы, цели, своя жизнь в диаметрально противопо-ложных концах страны. Да и сами они были если не диаметрально противо-положного склада характера, то, по крайней мере, и общего между ними бы-ло мало. Поэтому пять месяцев знакомства оказалось недостаточным сроком для того, чтобы после вспоминать об этом, как о чём-то значительном.
Но всё же, сейчас Валентину на душе стало грустно, ведь своим отъез-дом Андрей напомнил ему, что всё в этой жизни проходит. Он с тоской ос-мотрелся вокруг и, не раздеваясь, вышел на улицу. Остановившись на мину-ту, посмотрев на окна общежития, в большинстве своём, зияющие темнотой, он неспешно пошёл к зданию института. Из танцевального зала доносились звуки музыки. Разноцветные огни мелькали в окнах. Валентин вспомнил: на стене в общежитии напротив вахты висело объявление о том, что сегодня со-стоится дискотека по случаю начала нового семестра.
Войдя в танцевальный зал, он сразу заметил Светлану. Она сидела на-против входа со скучающим видом, почему-то одна. Даже она сегодня - одна. Это так на неё не похоже, но так символично сегодня. Увидев Валентина, она приветливо помахала ему рукой. Тот кивнул и подошёл.
- Что ты здесь делаешь? – спросил он, состроив глупую гримасу.
- Понятия не имею, - в тон ему ответила Света. - Все куда-то запропас-тились. Будто вымерло всё знакомое население.
- Это точно, - согласился Валентин и со скорбным видом продолжил: - Многих недосчитаемся в этом семестре. Но раз уж мы остались невредимы и пришли сюда, то не объединить ли нам усилия по преодолению данного кри-зиса, возникшего в результате недостатка общения с себе подобными инди-видуумами?
- Можно, если ты не забыл, чего хотел, пока всё выговаривал.
- Согласен. Есть у меня слабость к словоблудию, - Валентин легонько взял Свету под руку и повел в гущу танцующих. - Но разве ты не чувству-ешь, как наша речь с развитием цивилизации становится всё проще и проще? Скоро мы вернёмся к способу изъяснения наших далёких предков, которые использовали в своём обиходе нечленораздельные звуки.
- Это все хорошо, но что мы будем здесь делать?
- Танцевать. Ведь здесь танцуют, - Валентин огляделся вокруг.
- Разве? - удивилась Света. - Я как-то не заметила.
- Неудивительно. То, что делают окружающие нас индивидуумы, с большой натяжкой можно назвать танцами. Давай покажем, как это делается по-настоящему!
- Давай! - загорелась Света, однако искорки недоверия блеснули в её глазах.
Валентин обнял её за талию и, сделав несколько шагов вперёд, накло-нил. Она выгнулась, запрокинула назад голову и застыла в таком положении на несколько секунд. А затем резко выпрямилась, как расправленная пружи-на, и схватила его за шею. Мгновение они стояли неподвижно, затем двину-лись дальше, при помощи виртуозных па лавируя между окружающими. Те, в свою очередь, замедляли свои движения, постепенно останавливаясь и гла-зея на внезапно объявившихся звёзд танцевальной сцены.
Валентин и Светлана танцевали самозабвенно и слаженно, будто это был для них не пер¬вый, а сотый танец вместе. Он только успевал удивляться себе и ей. Но вскоре удивление исчезло. Ее тело волновало. Запах её духов пьянил. Она каза¬лась ему такой же легкой, как этот запах, и послушной, как мысль...
Музыка умолкла слишком внезапно. Раздались аплодисменты. Вален-тин и Света удивленно огляделись, словно очнувшись от забытья. Аплодиро-вали им.
- Похоже, мы неплохо выдали, - улыбаясь, проговорил Валентин.
- Ты классно танцуешь, - заметила Света.
- Мне стыдно, что я первый не сказал это тебе.
- Не стоит. Ты где-нибудь учился танцевать?
- Нет. Мне просто всегда нравилось это делать. А ты?
- И я – нет, - Света внимательно посмотрела на Валентина и улыбну-лась.
Они ещё и ещё танцевали вместе, обращая на себя внимание. Затем им вдруг стало душно среди всеобщего любопытства, и они ушли, не дожидаясь окончания дискотеки.
Исчез грохот музыки, разноцветное мигание лампочек, шум толпы. Ос-талось только морозное звёздное небо и тишина зимней ночи, нарушае¬мая только скрипом снега под ногами и отдалённым шумом ночного города. Они шли по аллее и разговаривали ни о чём. Смеялись, шутили, пробовали играть в снежки, смотрели на морозное звёздное небо. Странно, он никогда не смот-рел на небо с таким любопытством и желанием увидеть в нём что-то боль-шее, чем просто свет небесных тел. Как ему вдруг стало досадно оттого, что никогда ранее не
Реклама Праздники 25 Мая 2024День филолога 26 Мая 2024День российского предпринимательства 27 Мая 2024Всероссийский день библиотек Все праздники |