теория относительности

отрицательный результат - это тоже результат. И, что-то делая, ты никогда не тратишь время зря, даже если потом выяснится, что ты делаешь совсем не то, что надо. Смысл в том, что ты это уже будешь знать. И больше такого делать не бу-дешь. Время теряешь только в безделье. Запомни это, мой юный друг.  
Чем можно возразить на это? А ведь он прав. Если, конечно, рассмат-ривать проблему времени в глобальном смысле… Впрочем, с ним можно по-спорить. Какое время следует считать потраченным впустую? Стоит ли про-водить его, время, в какой-то суете, заранее осознавая её бесполезность, только для того, чтобы окончательно убедиться воочию, что интуиция опять тебя не обманула, и ты в очередной раз, не прислушавшись к своему внут-реннему голосу, сморозил очередную глупость?
А ведь для нормального процесса умственного, эмоционального со-вершенствования кому-то требуется возможность просто остаться одному, поваляться на диване в полном безделье. В конце концов, у человека во внут-реннем, как говорят парапсихологи, тонком мире даже во сне происходит большая работа. Пусть раздаются в разных местах выкрики отдельных шар-латанов, которые  пытаются внушить общественности, будто сон без пользы отбирает треть нашей жизни. Но от известных фактов гениальных сверше-ний, родившихся в головах людей во сне, никуда не денешься. Иногда учёно-го во сне озаряет открытием, которое произведёт переворот в науке, компо-зитору во сне привидится партитура новой оперы или, на худой конец, песни, от которой будут без ума миллионы, или поэт вздремнёт на минуту и вдруг увидит гениальные стихи.
Да что там говорить про учёных, про поэтов… Вот самого Валентина хотя бы взять…
На четвёртом курсе пришёл тот самый великий и ужасный СОПРО-МАТ, известный в кругах представителей общества, имеющих высшее тех-ническое образование или пытавшихся его заполучить, но так и не преодо-левших эту внезапно возникшую, вроде бы обыкновенную, очередную сту-пень на пути к заветному инженерскому диплому под красноречивым псев-донимом «СОПРОМУТЬ». Сколько ужасных историй связано с этим одиоз-ным учебным предметом! Сколько студенческих судеб было им поломано тогда, когда уже казалось, что всё самое трудное осталось позади!
Уже позади эйфория от внезапно свалившегося после окончания шко-лы ощущения взрослости, безмятежной свободы. Из-за этой самой эйфории многие уподобились крыловской стрекозе, которая пропела всё лето. Они не заметили, как зима вместе с экзаменационной сессией внезапно оказалась ря-дом и, как говорил великий баснописец, уперлась своим неодушевлённым, бесстрастным и, следовательно, немилосердным взглядом в глаза незадачли-вых «стрекоз». Также позади остались начертательная геометрия и высшая математика, - два эдаких противных камешка, о которые споткнулось немало соискателей на получение дипломов о высшем образовании...
Вроде бы всё устоялось. Уже практически привык к новой жизни, бо-лее-менее справляешься со всем, где хитростью, где знанием, где везением… Но тут как гром среди ясного неба - СОПРОМАТ!
Вообще-то, с учёбой у Валентина всё было в порядке. Вернувшись из армии и восстановившись на второй курс, он вместе с такими же, как сам, дембелями, поначалу чувствовал себя не в своей тарелке среди мальчиков и девочек, недавно окончивших школу и не далее как три месяца назад оста-вивших позади первый курс, со свеженькими знаниями и навыками усвоения учебного материала. Но отдохнувший за год от умственных упражнений мозг Валентина впитывал преподаваемые знания, как ссохшаяся губка воду. И уже первую сессию он сдал только на «хорошо» и «отлично» и так продолжал и далее, не прилагая к этому особых усилий.
Вскоре он понял, что может, если захочет, добиться только отличных оценок. Но он не хотел этого, просто не хотел, и всё тут. К оценкам он отно-сился равнодушно. Достижение определённых результатов было ему необхо-димо в большей степени для получения повышенной стипендии. Сам этот факт приносил моральное удовлетворение от осознания, что он не какой-нибудь «тормоз» и чего-то стоит в этой жизни.
Валентин тратил на учёбу только тот минимум умственных и физиче-ских сил, который был необходим для сохранения достигнутых уже доста-точно высоких результатов и в то же время позволявший без ущерба для учебного процесса переживать все прелести студенческой жизни, которая, как известно, полна самыми яркими впечатлениями, но не всегда безопасна для того же умственного и физического здоровья, формируя своим поведени-ем и старательно культивируя имидж эдакого талантливого раздолбая. Меж-ду прочим, именно такой тип вызывает наибольшее уважение у мужской и всеобщую любовь у женской половины общества.
Но возможность добиваться высоких результатов без особых усилий сыграла с ним злую шутку. Осознание собственной силы - самое опасное чувство, какое может испытывать человек. Опасное прежде всего для него самого. Это чувство незаметно делает его слабым.
А жизнь такая интересная штука, что, как только посчитаешь себя пу-пом земли, злодейка-судьба окажется тут как тут и обязательно смачно стук-нет тебя «фэйсом» об «тэйбл» или просто ткнёт мордой в дерьмо. В первом случае - твердо и больно, во втором – мягко и противно. И ещё неизвестно, что лучше, поскольку, как правило, шишки на лбу заживают быстрее, чем раны в душе.  
Валентин просто расслабился, возомнил о себе невесть что. Указую-щим истинное место в жизни перстом судьбы для него оказался СОПРО-МАТ…
Валентин даже не сразу поверил в то, что данный предмет оказался выше его понимания. Окончательно осознать всю плачевность своего поло-жения помог ему преподаватель Александр Сергеевич Саченков.
Человек он был умный, практичный. О таких говорят: палец в рот не клади - руку откусит. Но именно эти качества его характера, как ни странно, позволяли ему без прикрас видеть реалии этой жизни, быстро разбираться не только в хитросплетениях науки, но и в человеческой сущности, а это, в свою очередь, помогало ему справедливо относиться к тем же студентам. Напри-мер, он никогда не поддавался сомнительному способу удовлетворения соб-ственного самолюбия и никогда не мстил студентам за пропуски его лекций, никогда на экзаменах украдкой не подсматривал за тем, кто из студентов пользуется так называемыми «шпорами». Он понимал, что даже без его уча-стия судьба сама изберет очередную жертву. И выбор этот будет безошибо-чен, поскольку использовать эта самая судьба будет оружие высокоточное – сопромат.
Почему Александр Сергеевич обратил на Валентина внимание, остаёт-ся загадкой. Не один Валентин ничего не смыслил в этом предмете. Таких «дубов» на курсе было практически половина из всего состава. Но Саченков, где бы он ни был, читал ли лекцию, разъяснял ли отдельные вопросы на практических занятиях, останавливая свой проницательный, умный, излу-чающий божественное спокойствие взгляд на Валентине, никогда не забывал во всеуслышание напомнить ему, переходя то на «Вы», то на «ты»:
- Однако и тупы же Вы, Качковский, в сопромате. Не сдашь ты экза-мен. Поверь мне, не сдашь.
От такого нездорового внимания к своей персоне Валентин постепенно впал в уныние. И так старался, и эдак, но сопромат, будь он не ладен, не лез ему в голову. Его мозг, конечно, выдвигал определённые версии по поводу освоения основополагающей концепции предмета, но, как оказывалось, все они были ошибочными. Уже устоявшийся имидж талантливого раздолбая не позволял Валентину  просить кого-либо о помощи, да, собственно, и просить особо не было кого. Если кто кое-как и справлялся с поставленными задача-ми, то чаще благодаря интуиции или при большой удаче, когда вариант зада-ния совпадал с вариантом работы, выполненной год назад каким-нибудь све-тилом со старшего курса, за определённое количество емкостей крепкого ал-когольного напитка презентовавшего её своему младшему товарищу. Вален-тину в этом смысле не повезло. Обычно не подводившая его интуиция упор-но молчала, и с вариантами работ вышел полный провал, несмотря на то, что он предусмотрительно заранее разжился у старших товарищей парой-другой курсовых работ. Поэтому бывало, что ему по десятку раз приходилось носить туда-сюда исправленные преподавателем курсовые, беря Саченкова «на из-мор».
В таких случаях уставший от самого Валентинова вида Александр Сер-геевич всё-таки ставил свою подпись на титульном листе, но никогда не за-бывал воспользоваться случаем и всегда с видимым удовольствием напоми-нал студенту о его безрадостных перспективах в будущем.
В конце концов, по мере приближения экзаменационной сессии уныние у Валентина сменилось самой настоящей паникой. И дело здесь вовсе не в боязни вылететь из института. К этому времени у Валентина выработались философские представления о жизни и о судьбе, которые не позволяли де-лать трагедию из того же отчисления. Но вылететь из института из-за неус-певаемости… В таком случае окажется, что он вовсе не талантливый, а про-сто раздолбай. Изюминка же состоит в том, что в характеризующем личность словосочетании «талантливый раздолбай» именно прилагательное играет главную роль. Без прилагательного «талантливый» имидж получался совер-шенно другим, гораздо менее привлекательным. Позволить самому себе про-слыть обыкновенным раздолбаем Валентин не мог.
Но, как бы там ни было, в освоении такого предмета, как сопромат, са-молюбия оказалось мало.
Всё разрешилось внезапно.
Валентин сидел за столом в своей комнате, уставившись ничего не по-нимающим взглядом в рисунки ферм, по условиям задач подвергавшимся различным нагрузкам. Это была уже его третья попытка справиться с по-следней курсовой работой по сопромату. Он промаялся уже более часа, даже не приблизился к решению хотя бы одной задачи. Его душевное состояние менялось. То он внимательно вчитывался в условие задачи, то подолгу вгля-дывался в рисунки предлагаемых конструкций, словно пытаясь увидеть вер-ные варианты эпюр, то судорожно хватался за учебник и лихорадочно пере-листывал страницу за страницей и, так ничего и не поняв, в приступе бешен-ства бросал книгу на кровать. Эти действия по порядку он безрезультатно повторял уже третий раз и окончательно для себя уяснил, что вовсе не та-лантлив, и даже так уж умён, как казалось до сих пор, поэтому вовсе неза-служенно его умственным способностям завидуют мужчины и восхищаются женщины. Он чётко представил себя обыкновенным среднестатистическим студентиком, которого ждёт «неуд» по сопромату и выход в «свободное пла-вание» с пятном в биографии о незаконченном высшем образовании. Как только процесс переоценки себя самого завершился у него в голове, он вдруг сразу успокоился и почувствовал страшную усталость. Глаза просто сами на-чали закрываться. Он буквально в полуобморочном состоянии сполз со стула на кровать, успел переложить брошенную недавно книгу на стол и отклю-чился.
На самом деле Валентин проспал около часа, но ему показалось, что он был в забытьи несколько минут. Ему не снилось ничего. Он будто момен-тально провалился в чёрный мягкий туман и так же внезапно пробудился. Усталости будто и не было. Чувствовал он себя прекрасно. Но главное, он