Амулет

прокурор улыбнулся, но улыбка его не выглядела весёлой. Двое молча сидевших за столом комитетчиков спокойно слушали разговор с ничего не выражающими лицами.
- Вчера утром ко мне приходила девушка... - тихо и аккуратно начал следователь, прокашлявшись: - Опознала в нашем подозреваемом своего жениха Андрея Казанцева.
- В каком из подозреваемых? - прокурор сосредоточенно уставился на толстого следователя по особо важным делам, единственного во всей компании одетого в просто-рную рубашку навыпуск и простые лёгкие брюки.
- В самоубийце. Подозреваемом в организации серии заказных убийств... - следователь придвинул к себе пухлый том уголовного дела и, найдя нужное место, продолжил: - Вчера же в адресе их совместного проживания был проведён тщательный обыск. К сожалению, ничего такого, что могло бы хоть как-то помочь следствию, обнаружено не было. Конспирацию он соблюдал строго... Самое интересное в том, что эта его невеста практически ничего о нём не знает! Утверждает, что он работал снабженцем в некой коммерческой фирме, но не может сказать какой. Не знает даже где точно находится эта фирма! Просила меня выдать ей тело для захоронения, других родственников у него якобы нет. Истерика с ней случилась при опознании... врачей пришлось вызывать.
- Вопрос этот теперь будут решать уже вот они! - прокурор устало кивнул в сторо-ну продолжавших молчать субъектов, никак не обозначая ни их имён, ни званий.
- Истерика! Раньше надо было думать, когда неизвестно с кем судьбу свою связы-вала! И не Андрей он никакой... Наплодили их в своё время, научили на свою голову! Теперь вот маемся, отлавливая... Эхо холодной войны! Да, Иван Андреевич, вот ещё что... В связи с некоторыми обстоятельствами принято решение засекретить это дело. Сейчас товарищи отберут у Вас подписку о неразглашении... Ну, Вы сами всё понимаете... И приступайте к немедленной передаче материалов - прокурор встал, давая понять, что разговор подошёл к концу. А потом, смягчив голос, спросил: - Что это Вы у нас, Иван Андреевич, совсем расхворались? В отпуске давно не были? Надо, надо! Здоровье надо беречь! Сдавайте дела и отдохните. На юг, пока ещё сезон там, съездите.
- Спасибо за заботу! Я подумаю... - тихо ответил следователь и тоже привстал со своего места.
- Иван Андреевич, давайте-ка, не откладывая, сразу же всё и оформим, - один из молчунов наконец-то обрёл дар речи.
Следователь бросил быстрый взгляд на говорившего и удивился пустому равноду-шию его серых глаз.
- «Ну и глаза у него! Словно у дохлой рыбы... ». А вслух спокойно и благожела-тельно сказал: - Конечно, конечно! Раз так положено...

Глава 28
Лёгкие капли тихо моросящего дождя бросали мелкую рябь на поверхность глубо-кой бездны, разверзшейся прямо у самых ног. Где-то далеко внизу, в чистой и ясной глу-бине её, медленно и величаво плыли пушистые облака и резкими росчерками носились в пронзительном небе почти неразличимые отсюда птицы.
Лена завороженно смотрела вниз, и ей до головокружения захотелось вдруг прыг-нуть в эту бездонную синь, одним коротким шагом убежать от страшной, иссушающей душу тоски, от не проходящего чувства беды и боли, не оставляющей её израненное серд-це. Покачнувшись, она шагнула вперед, и высокий тонкий каблук нащупал дно неглубо-кой лужи, маленьким озерцом растёкшейся по застывшему серому бетону и безучастно отражавшей холодное небо.
- Хорошая ему землица досталась! Словно пух, - сиплый, прокуренный голос рабо-чего отвлёк её от тяжких мыслей, и Лена подняла глаза.
С фотографии весело улыбался Андрей своей открытой доброй улыбкой и глаза его лучились, словно испуская солнечный свет. Коротко остриженные русые волосы открывали высокий упрямый лоб, с тонкой раздвоенной жилкой посередине, а в уголках смеющегося рта спрятались по-детски трогательные ямочки.
Лена погладила холодную плиту, смахнув с неё мелкие бисеринки влаги. Рука мас-тера перенесла на камень фотографию из далекого счастливого лета. Лета, которое нико-гда не вернётся...
- Как живой... - тихо сказала она и почувствовала острое желание заплакать.
Едва сдержавшись и утерев покрасневшие глаза краешком чёрного платка, покры-вавшего её голову, Лена ещё раз бросила взгляд на гранитную плиту и неожиданно заме-тила небольшой скол в верхней её части.
- Всё утро вчера с ним промучались! Тяжёлый ведь, просто ужас... Здесь ведь тех-ника не пройдёт - глянь, как всё густо заселено. Вручную пришлось! Надо бы добавить за труды, а, девушка? - один из троих топтавшихся рядом с могилой кладбищенских рабо-чих, по-видимому, бывший у них за старшего, затянул привычную волынку, пытаясь вы-цыганить денег сверх полученной уже оплаты.
Ничего не ответив, Лена коснулась рукой выбоины в плите и задумалась.
- Оказия случилась... - перехватив её взгляд, вкрадчиво и мягко продолжил рабо-чий: - Камень-то, говорю, тяжеленный! Все руки нам оборвал просто. Ну и уронили мы его, значит... Тут, недалече, на дорожке. Откололся кусочек. Искали мы его, искали - при-клеить думали... У нас ведь и клей на этот случай специальный есть, намертво держит! Так и не нашли... Чёрт его знает, куда он запропастился! Ну да Андреич наш непременно что-либо придумает, не сомневайтесь. Он у нас мастер редкий, от Бога! Так как насчёт добавить, девушка?!
Лена почти не слушала его и внимательно смотрела на сколотую могильную плиту, чувствуя неясные и тревожные сомнения. А потом решительно открыла сумочку и достала из неё маленький кисет из порыжевшей от времени и потёртой кожи...
Прошёл уже целый год с того дня, когда она стояла в кабинете следователя ФСБ и, тщетно пытаясь унять предательскую дрожь, смотрела, как тот озабоченно ковыряется в выдвинутом до середины ящике письменного стола. Маленький, сухощавый и весь какой-то очень незаметный следователь аккуратно выкладывал на стол толстые картонные папки с верёвочными тесёмками и пачки прошитых скоросшивателем бумаг, исчёрканных мелким паучьим почерком. Наконец он нашёл то, что искал, и, окинув девушку откровенно неприязненным взглядом, небрежно бросил на стол маленький кожаный мешочек, глухо стукнувший о полированную поверхность столешницы.
- Вот, всё... - буркнул угрюмый эфэсбешник и положил перед Леной лист бумаги с напечатанным на нём текстом и круглой сиреневой печатью в углу: - Больше мне вам от-давать нечего. Вещи его уничтожены по акту. Денежные средства конфискованы установленным порядком... Распишитесь вот здесь... И здесь.
И, посмотрев, как дрожащей рукой девушка старательно выводит свою подпись, хмуро заявил:
- Стоило жить такой жизнью, чтобы в результате остался от тебя только этот ду-рацкий камень! Правильно говорят – «Сколько верёвочка не вейся, а всё одно конец бу-дет»
Он хотел сказать что-то ещё, но увидев, как мелко и часто задрожали у неё плечи, тактично замолчал.
- Мне всё равно, что вы мне тут рассказываете! - Лена подняла голову и с ненави-стью посмотрела ему в глаза: - Я не верю ни единому вашему слову! И для меня он всегда был и останется Андреем Казанцевым, очень добрым и хорошим человеком, который ме-ня по-настоящему любил! А кем он там был у вас и почему выбрал для себя такую дорогу, для меня не важно...
Едва не обломав ногти о туго затянутый узел, Лена,наконец, справилась с завязка-ми и на ладонь её выпал маленький треугольный камешек, на котором, поблескивая отпо-лированной поверхностью, под прямым углом сходились две чёрные грани.
Амулет лёг в выбоину плиты как влитой, не оставив ни единой трещинки, ни ма-лейшего следа излома. Голова у неё закружилась и, не имея сил устоять на ногах, Лена опустилась на холодную железную скамеечку, выкрашенную в неуместно весёлый голу-бой цвет.
- О! Вот те раз! А вы его нашли значит, да? Ну, так мы его счас, мигом на место приладим! Щас, только Андреича позовём... Он как раз тут рядом. Андреич! Андреич! - рабочий хрипло закричал в сторону соседнего квартала, где группа людей в таких же точ-но синих униформенных комбинезонах возилась у тарахтевшего роторного экскаватора.
- Счас всё поправим, девушка! - донеслось до неё, как сквозь густой туман. Мысли её спутались в голове и, теряя сознание, Лена на мгновение увидела странную картину.
Кладбище, люди вокруг и облака в небе - всё исчезло, уступив место безжизненной и пустой равнине, на которой до самого горизонта, насколько мог охватить взгляд, торча-ли лишь корявые мёртвые деревья, да сухая колючая трава ржавой проволокой стелилась по растрескавшейся безводной земле. И над всем этим унылым пейзажем зловещим при-зраком висело огромное чёрное Солнце...

КОНЕЦ