подходя к склепу, Арсэн стал различать сначала голоса, а потом и лица ожидавших. Депутат, в белой, с коротким рукавом рубашке и в чёрных брюках, нервно курил, и постоянно ковырялся носком своего дорогого туфля в траве. Его охрана, которая состояла из трёх «амбалов», клонированных скорее всего от одного и того же крупного «быка-семяпроизводителя», изображала на своих лицах выражение, которое появляется у собаки при команде: «Охранять! Фу! Сидеть! Фу! Фу! Чёрт бы тебя побрал! Прибью, заразу!»
Он материл всех и вся за то, что сначала связался с бандитами, потом что стал депутатом, потом пошли имена и фамилии людей с депутатского корпуса и силовых структур, по-видимому, таких же прохвостов, как и он сам. Список был длинный, но вдруг «шаманская песня» проклятий внезапно прервалась. «Депутатишка» выковырял с кладбищенской земли старую подкову. Быстро схватив её своими пухлыми ручками, кряхтя от борьбы со своим пузом во время сгибания поясницы, он радостно промычал:
-На счастье. Подкова – это на счастье!
-Если ты нашёл на счастье подкову, значит, кто-то другой отбросил копыта. – Сказал «Стихия», выходя из-за ближайшей могильной плиты.
Депутат и его свита от страха и неожиданности сбилась в кучку, как перепуганные овцы при приближении волчьей стаи.
-Ты… ты… ты обалдел совсем! – Заикаясь, практически прокричал, «депутатишка». - Людей до инфаркта довёл, ити его мать!
-Для тебя, чёрноротого, Я – Вы! И где, эти люди? – И не давая опомниться оппоненту, «Стихия» продолжил наступление. – О чём хотел говорить, «избранник народа»? Только излагай коротко и по существу. Наша встреча носит слишком серьёзные последствия, если ты этого не понял.
-Да, ты, вы, не отдаёшь себе отчёт, с кем ты говоришь! – Напыжился «депутатишка», неистово при этом вращая головой во все стороны, проверяя рядом его охрана или нет, с их широкими спинами.
Арсэн, Леонидович и «Тушканчик» всё это время находились в темноте ночи и лишь наблюдали за ходом событий, расположившись полукругом у каменных могильных крестов, сзади депутата и его охраны. Вдруг под ногами у Леонидовича, который от нервного напряжения, стал переступать с ноги на ногу, треснула сухая ветка.
-Аааа! – Взвизгнул «депутатишка» и мгновенно, как волчок, развернулся со всей своей сворой на сто восемьдесят градусов. Стоя на полусогнутых ногах с втянутой от страха головой в плечи, он прищуривая глаза, старался рассмотреть темноту.
-Ну, вот, - ехидно сказал «Стихия», - я, что теперь, с вашими задницами должен говорить? Или как? Я что-то не пойму? Это твой ответ или предложение, «мандатный» ты наш?
-Ааа? – Развернувшись к «Стихии» уже лицом, белым как смерть, простонал «депутатишка».
Ему страшно захотелось бежать без оглядки с этого кладбища, забыть навсегда об этих бандитах, о шикарной машине, о депутатстве, будь оно неладно, и закрыться в тёмном чуланчике маминой хаты. В том самом чуланчике, куда его закрывала мама в наказание, когда он, сельский, сопливый хлопчик, что-то вытворял. Например, когда он привязал своей корове солому к хвосту и поджог, или когда дверные ручки в сельсовете дерьмом обмазал. Мало что ли этих случаев то было! Деревня – вот его край родной, вот где его жизненное место, вот где он должен жить и там же умереть! Все это пронеслось вихрем в голове у «депутатишки». И эта аксиома поразила его так, как наверное, озарение снисходит на буддийских монахов, после многолетних медитаций. Голос «Стихии» мгновенно вернул его от воспоминаний и «просрации», в суровую действительность.
-Значит так. Говорить ты не умеешь – значит, будешь слушать. Понял?
«Депутатишка», судорожно сглотнув слюню, кивнул своей головой в знак согласия.
-Тебе, мы ни чего не должны. – Медленно с нажимом говорил «Стихия». – Но, ты за хамское отношение, ко мне и к моим людям и за беспочвенные обвинения, должен нам теперь пять тысяч долларов. Деньги у тебя всегда с собой есть… Так что, ложи их на могилку и вали отсюда.
-Пять тысяч?!! – Выговорил удивлённо депутат. Его жадность была больше его страха, и поэтому он снова весь выпрямился, и начал раздуваться, словно шар для метеорологического зонда.
-Слушай, «человек-дирижабль», смотри сейчас не натвори каких-то глупостей. – Предостерёг «Стихия». – А то, наделаем вам дыр в пузе и в башке, потом не запломбируете. У твоих-то мальчиков, наверное, пушки с резиновыми пулями. А у нас – тяжёлая артиллерия. – И достав, из-за спины, ствол системы «Берета», засунул его впереди за пояс. – Так что, ложи «бабки» на могилку и попутного тебе ветра. Чтоб тебе ДУЛО в затылок… Быстро, я сказал!
Поджав губы и сопя носом, как кузнечный мех, «депутатишка» достал из заднего кармана брюк портмоне и открыв его начал на ощупь отсчитывать купюры.
-Подсветить, может? – Поинтересовался «Стихия». – Вдруг ошибешься ненароком?
-Не ошибусь. – Буркнул «депутатишка».
У него действительно был опыт считать деньги. Одной из многочисленных его профессий, до депутатства, была – «валютчик» или «валютный меняла». Меняя деньги граждан на валюту и наоборот около центрального рынка, он научился отсчитывать купюры, как банковская счётная машинка, успевая ещё при этом, прощупывать защитную полосу и рельеф портретов на деньгах.
Положив отсчитанные деньги на склеп, зло взглянув на «Стихию», и скомандовав своим «барбосам»: «Пошли!», он двинулся по тропинке на выход из этого скорбного места. Темнота мгновенно поглотила этот кортеж.
«Стихия» закурив сигарету, проговорил, улыбаясь в сторону, где стояли его друзья.
-Братва, хорош там со «жмурами» общаться. Выходи из-за крестов, пойдём домой «бабки» «деребанить». – И ухмыльнувшись себе под нос, тихо добавил. - Когда мне пофиг, я становлюсь самим собой.
Шли к дому «Стихии» молча. Вернувшись в сад, все снова расселись за стол как будто ни чего и не было. Наполнив рюмки, молча выпили, и только теперь все дружно расхохотались.
«Тушканчик», боясь, что его остановят, взахлёб делились своими впечатлениями.
-Вы видел, как этот козёл с перепугу своими «булками» трусил! – Обращался он ко всем сразу.
-Ладно, хорош ржать. Давай делить депутатские «бабки». – Сказал «Стихия», доставая пачку денег из кармана. – Редкий сегодня случай, братва. Деньги народа возвращаются к народу! Значит так,… мне две штуки баксов, вам каждому по штуке. Возражения есть?
-Возражений нет. – Сказал, улыбаясь Арсэн. – Отними сразу деньги за работу по таможне.
-Хорошо. Тогда вам с Леонидовичем по пятьсот. – Подытожил «Стихия». - Нормально?
-Да. – Сказал Арсэн. – Когда будем переправлять товар?
-Значит так…. Три дня на подготовку и на четвёртый день в дорогу. О месте встрече за «бугром» договоримся отдельно. Как сами будете пересекать границу и где?
-Скорее всего, своим ходом. – Кусая помидор, ответил Арсэн. – И пойдём по новому зелёному коридору.
-Правильно. Но если что, то я дам мобилку начальника смены таможни.
-«Если что», я думаю не будет. Мы идём «чистыми», как альпийский снег. Но всё равно спасибо.
-Спасибо скажешь на той стороне, братан. А сейчас мы ещё попьём и поедим маленько. Да?
-Обязательнейшим образом. – Поддакнул Леонидович.
Все улыбнулись, а «Тушканчик» вспомнив кучу новых анекдотов, стал главным действующим лицом за столом. Все пили, ели, смеялись, и никто даже не задумывался, что принесёт каждому из них завтрашний день. Главное – это был сегодняшний банкет в саду у Вовы «Стихии». Жизнь, как один наполненный день - день, который должен принести не только удовольствие от заработанных денег, а главное - движение жизни. Ведь не зря на Востоке говорят, что дорога к цели всё – сама цель ничего. Вот и они были теми людьми, для которых бурлящий поток жизни и событий, были главным смыслом их жизни, не смотря даже на то, что этот поток мог прервать их жизнь в любую секунду. Это чувство, как сказал Леонидович, синдром «домоклового меча», завораживало и притягивало.
Глава 9.
(Автобазар. – «Канализационный вор». – „Колейка” ).
Вернувшись в квартиру Якова Леонидовича, совладельцы каменной собаки, решили чётко спланировать расписание оставшихся дней до отъезда за «бугор».
-Леонидович, - сказал Арсэн, растянувшись на диванчике – предлагаю сделать так. Завтра едем на автобазар покупать какого-то малолитражного «шустрика на колёсах».
-Зачем? – Вешая куртку в старый шкаф, спросил Леонидович.
-А затем, уважаемый, что мы с вами - туристы. И передвигаться по европейской территории лучшего всего своим ходом. Это снимет кучу проблем связанных с дорогой. Поэтому, купим завтра машину. Оформлять будем быстро, на генеральную доверенность. На тебя или на меня.
-Хорошо. – Донеслось со шкафа. – Что дальше?
-Потом, - потягиваясь, проговорил Арсэн – пакуем антиквариат, купленный у «Фанеры» и отдельно пакуем нашу любимую собачку. Отдаём всё это Вовке «Стихии» и через день выдвигаемся на рубежи нашей многострадальной Родины.
-Какую машину будем покупать? – Высунувшись со шкафа, поинтересовался Леонидович, снимая очки и прищуривая глаза.
-«Фольксваген – Гольф», лет семи, восьми от роду.
-Вам нравится эта модель или это дань немецкому автомобилестроению? – Садясь за стол напротив, спросил Яков Леонидович.
-Я, я. Зер гуд, гер «шкаф-комендант». – Прозвучал ответ на немецком языке.
-Шо, я, я? – Подперев кулаком щёку, уставшим голосом проговорил Леонидович.
-Так. Видно устал, наш «наследник мраморных статуэток». – Принимая вертикальную позицию на диване, и пристально вглядываясь в лицо товарища, констатировал голосом гипнотизёра, Арсэн.
-Немного есть, мой энергичный друг. – Вздохнув, промолвил Леонидович.
-Ладно, ты прав, последние дни действительно были сумасшедшими. Будем немного отдыхать. Но не расслабляйся, впереди нас ждут ещё более тяжелые рабочие будни.
-Я всё понимаю. Но я, пока, только привыкаю к этому ритму жизни. Вы, Арсэн, правы, мне надо немного отдохнуть. – Задумчиво проговорил Леонидович, встав из-за стола и направляясь в другую комнату.
На следующий день, как и было запланировано, друзья отправились на автобазар. На огромной территории, стояло огромное количество транспортных средств всех категорий А,В,С и D. Возле них толпами бродили дуда сюда потенциальные покупатели, как они все про себя думали, и их количество превышало количество продаваемого транспорта раз в десять. Но не смотря на это, как правило, только процентов пять «железных коней» меняли своих хозяев и стойло. Парадокс? Нет. Суровая действительность наших рыночных отношений за минусом менталитета наших граждан вместе с их финансовым благосостоянием. Процесс покупки подержанного автомобиля на базаре – это целый ритуал. И конечная цель, не всегда только сам автомобиль, а ещё и счастье выторгованных, хотя бы, нескольких долларов у противной стороны. Вот где настоящая эйфория счастья!
Народ, бродящий по базару, всегда разношерстный и уникальный уже сам по себе. Здесь можно встретить от разодетых франтов, всего с трёма тысячами в кармане, до гуцулов в «засмальцованых» пиджачках с пятьюдесятью тысячами, которые аккуратно завёрнуты в «зашмарканый» платочек и надёжно спрятаны в подштанники где-то в районе гениталий. Но не все были продавцами и покупателями, был здесь и «рабочий люд». Мы
