воспринимаешь!
-Возможно…. Да, ну вас! – Махнул рукой Леонидович. – С вами говорить, шо харакири себе делать!
-Рано ещё, мой, уже порезанный в некоторых местах, «скандальный друг». Мы только в начале великого пути обогащения…. Правда, надо сказать, что и у нас завтра будет своя китайская стена.
-Граница, которая на замке?
-Нет. Таможня, как «военизированный кооператив». Смотри не выдай себя…
-Да, шо вы говорите? Не может быть! – Наигранно удивлённо воскликнул Леонидович.
-Вот – это другое дело! Но «Оскара» за это, ты всё равно не получишь.
-Главное, шоб собаку у нас не отняли, гады. – Задумчиво изрёк «кинолог каменных изваяний».
Разговор плавно перешёл в медитацию. Каждый из соратников по борьбе за денежные знаки, ушёл в свои глубокие раздумья.
Добравшись к дому, друзья припарковали машину у подъезда и направились собирать вещи в завтрашнюю дорогу. Каменную собаку, так же надо было успеть упаковать к вечеру, так как за ней и за остальным «антиквариатом», должны были сегодня заехать контрабандисты. Через два часа всё было готово к дороге «ТУДА».
Представители «зазеркалья таможни», то есть группа «товарищей-контрабандистов» под руководством Вовы «Стихии», заехала поздно вечером и со всеми предосторожностями, свойственными их профессии, забрала с собой весь антиквариат. Особенно печален был момент расставания Якова Леонидовича с каменной собакой. Чтобы не выдать себя и настоящую ценность изваяния, Арсэн вытолкал прямого наследника статуи на кухню, и заперев его там, занялся передачей материальных ценностей в руки «деловых людей». Когда всё было кончено, и он зашёл на кухню, то увидел Якова Леонидовича сидящего за столом, сжимающего руками свою голову. Ужасная гримаса отчаянья искажала его лицо до неузнаваемости.
-Арсэн, а если они нас кинут или таможенники конфискую собачку, шо тогда делать? А?! Жизнь опять фарштинкинэ! Не дай Бог… Я их на куски порву! Я их… Да я… Чёрт бы всё это побрал! Ненавижу!!!
-Ну понятно! Ну, а как по-другому? – Спокойно согласился Арсэн, пристально глядя на товарища, находящегося на краю истерики. – Загоним, что мышей за синий лес! Да? – И он по-братски похлопал Леонидовича по плечу. И как ни в чём небывало спросил. – Ты чай с чем пить будешь? С вареньем или с сахаром?
-Чай? – Спросил Леонидович, медленно поворачивая голову на голос задавший вопрос. – С вареньем…
-Тоже правильно. – Стоя спиной к Леонидовичу и заваривая чай, поддакнул Арсэн. – Кстати, вспомнил анекдот... Просыпается мужик после грандиозной пьянки и подходит с «будуна» к зеркалу. Глянул в него и обмер… Он стоит в женском парике, в колготках, в лифчике и с нарисованными губами, а изо рта торчит маленький шнурочек…. Не открывая рта, берёт он дрожащими руками за шнурок и медленно начинает тянуть его наружу…. Губы дрожат и тихо шепчут: «Если это не чай «Липтон», тогда пиздец!!!» - И Арсэн дико расхохотался. Леонидович, с десятью секундной задержкой косо улыбнулся, но через секунду лицо расплылось в сияющей улыбке, а ещё через секунду, он тоже хохотал на всю квартиру.
Друзья веселились добрых пять минут, то затихая, то вновь взрываясь, бурей смеха. И когда казалось, силы для веселья иссякли, и они готовы были приступить к чаепитию, Арсэн, ставя на стол две кружки с чаем, очень серьёзно спросил:
-Леонидович, а ты против "Липтона" ни чего не имеешь?
И всё началось сначала. Насмеявшись вдоволь и напившись чаю с вареньем, они решили отойти ко сну. Уже засыпая, Леонидович негромко проговорил:
-Спасибо Арсэн.
-Да, пожалуйста. – Прозвучало в темноте со стороны дивана, где Арсэн устроился на ночлег.
-Я в смысле…
-Я понял, понял. Спи давай – «турист». Завтра наш день!
И они заснули в ожидании светлого будущего.
Утром, позавтракав, закрыв квартиру и усевшись в свою машину, Арсэн и Яков Леонидович понеслись в сторону государственной границы. Всю дорогу, как и положено туристам, нашим туристам, они болтали о политике, о наших и «ихних законах», о нравах буржуйского мира и о моральных достижениях нашей Родины. Время пролетело за разговором быстро и по происшествию определённого количества времени, «эмигранты по финансовым мотивам», приблизились к месту реальных и законных возможностей по пересечению границы. ТАМОЖНЯ! Таможня – это не только красивый домик с навесом, куда заезжают машины на досмотр и паспортный контроль, это не только люди в синей и зелёной форме, и это не только пограничный столб и последний отечественный шлагбаум, а это и всё то, что происходит ещё за пять, десять километров до того самого последнего расписного пограничного столбика. Кстати, и все те люди, которые задействованы в процессе пересечения границы – это так же таможня.
«Анти-Вавилон» – вот, пожалуй, более менее подходящее название этому общественному месту.
Близость сопредельного государства, так же накладывала определённый отпечаток и на язык общения между всеми участниками процесса присутствия и процесса пересечения. Так например, многие вещи назывались польскими словами или украинско-польским суржиком, причём все прекрасно друг друга понимали.
И первое, что увидели Арсэн и Яков Леонидович, при подъезде к границе – это длинную очередь километров пять-семь из автомобилей разных марок и тонажности. Здесь, в этом отстойнике по правую сторону дороги, томились в длительном ожидании водители и пассажиры, чтобы, наконец, пересечь эту проклятую границу. Но не всё было так просто!
-Шо это такое? – Спросил Леонидович, увидев через лобовое стекло этого «железного удава».
-«Колейка». – Ответил Арсэн, прикидывая в уме скорость своего автомобиля и манёвр, чтобы попытаться проскочить мимо этой жуткой очереди прямо к таможни.
-«Колейка»? Какая «колейка»? Узкоколейка, что ли? – не успокаивался Леонидович.
-Да нет, судя по её размерам, дело тут поставлено на широкую колею.
-В смысле?
-Скоро сам всё увидишь. – Загадочно улыбаясь, ответил Арсэн.
-Слушайте Арсэн, а шо твориться на самой таможне, если перед ней такая очередь? А?
-На самой таможне, как раз всё нормально - она пустая.
-Как пустая? – Не успокаивался Леонидович.
-Ты понимаешь, мой «допытливый юный пограничник», для меня это всегда было загадкой века – почему при пустой таможне такие очереди перед ней…. Хотя есть у меня одна версия и как кажется мне, наиболее приближенная к действительности… Скорее всего – это так надо…. Потому, что это специальная психологическая обработка граждан пересекающих границу…. А ты знаешь, Леонидович, что гражданин униженный ещё до таможни, готов к ещё большему унижению и к очень быстрому расставанию со своими деньгами? Вы можете, конечно, возмущаться, но всё что вы скажете там,… будет искажено и направлено против вас.
-Коррупция – это беда всех стран и народов.
-Я тебя умоляю. – Снисходительно хмыкнул Арсэн. – Ты запомни, что времена шпионов крадущихся через КСП под видом заблудившегося и мечтательного лося или дикого кабана, не имеющего карту, – закончились. И вообще, чтоб ты знал, что на смену злых овчарок, пришли кудрявые коккер-спаниэли. Ты можешь себе представить Леонидович, пограничника Карацупу сидящего в засаде с коккер-спаниелем по кличке, например «Мальчик», с пачкой корма «Педигрипал» и с калькулятором?
-Так получается, шо граница не на замке? Одна только коммерция, граничащая с изменой?
-О! Доктор, у нас тяжёлый случай! Имеем пациента, с явными признаками «хронического коммунистического зомбирования». – И Арсэн из-подо лба, словно старый профессор психиатр, посмотрел на Леонидовича. – Послушай меня сюда, «тонкая прослойка интеллигенции». Граница наша на замке, даже можно сказать, что на замке с кодовым набором. А наша таможня честно работает, только при смене руководства.
-Почему? – Не успокаивался Леонидович.
-Потому, что только в этот период, весь рабочий люд таможни, не знает кому и сколько «отстёгивать» за свое процветание здесь. А в остальное время, есть на всё свои тарифы. А нам главное сейчас, максимально упростить и ускорить процесс перехода за бугор.
-А, как это сделать? – Спросили Леонидович, всматриваясь в приближающуюся «колейку».
-За всё хорошее приходится платить - за нехорошее переплачивать… Местные «Сусанины» нас сами найдут, поверь мне! Всё идёт по плану, прём до тех пор пока нас кто-то не остановит.
-Каким образом нас могут остановить? – Прильнув к лобовому стеклу, с видом лётчика-стрелка, спросил Яков Леонидович.
-Только своим телом. На всех остальных не реагировать. Можно даже для острастки, особо надоедливых, ожидающих в очереди, крыть матом.
-Тут, что так положено?
-Да, здесь - это второй государственный язык.
-А первый?
-Деньги. Всё, хорош попусту базарить, въезжаем. – Произнёс Арсэн, надавил на педаль газа.
Друзьям показалось, что при их приближении к «колейке», очередь из автомобилей, увидев их, весело завиляла хвостом.
Глава 10.
(«Зелёный коридор». – «Рогатая контрабанда». – «Странствующие люки»).
Автомобиль нёсся к границе мимо очереди. Удивлённые и злые взгляды людей, стоящих на обочине, сопровождали Арсэна и Леонидовича. Где-то на середине этой «железной змеи», путь им преградила кучка возмущённых ожидающих.
-У нас проблемы. – Констатировал Яков Леонидович.
-Это у них проблемы. – Ухмыльнулся Арсэн. – Тоже мне – «Профсоюз барыг и беженцев». – И притормаживая около преградивших им дорогу, он открыл боковое окно и высунул в него свою голову. – Шо надо, родимые? Массовый суицид на дороге решили устроить, как колхозные курицы? А?
-А ну стой! – Рявкнул крепкого вида мужик и решительно шагнул в сторону водительской дверки. Такое действие человека из заслона, привело к цепной ядерной реакции. Арсэн из улыбающегося насмешника, в секунду превратился в олицетворение грозящей катастрофы. Высунувшись ещё больше в окно водительской дверки и пристально посмотрев в лицо мужика, он тихо проговорил:
-Дотронешься к машине - сломаю палец. – И мягко усевшись назад в водительское кресло, спокойно и не торопясь, на первой передаче проследовал мимо окаменевшего заслона.
Как бы реабилитируясь перед "соратниками по стоп-контролю", мужик только и смог выговорить вслед машине:
-Товарищи, имейте же совесть!
-А что, по-твоему, мы с ней делаем? - Последовал незамедлительный ответ.
И машина, снова набирая скорость, понеслась к железным воротам таможни.
-Таак. На запах добычи слетелись «рождённые сидеть в засаде». – Протянул Арсэн увидев трёх парней в кожаных куртках, которые не преграждали им путь, но уверенно выдвинулись на встречу.
-А это кто такие? – Спросил Леонидович. – Ещё один «местный профсоюз»?
-Ага, «соратники по партии». Сиди в машине и даже не думай хоть слово проронить. – И сказав это, Арсэн приняв вправо, остановил машину. Не торопливо и очень спокойно, как показалось Леонидовичу, он вышел наружу и направился к группе парней, которые отдалённо, но всё-таки напоминали картину «Три богатыря». Вернее было бы сказать, что эти трое выглядели так, словно они угробили уже тех «Трёх богатырей» с картины, съели их лошадей, а из кожи сшили себе куртки. Даже когда они улыбались, то казалось, что он скалятся.
«Волки, - подумал Леонидович, - настоящие волки. «Съедят» сейчас
