думать за себя и своих родных, думать, делать, добиваться. Властителям особо было не до нас, хоть это и "нашенский" город, как сказал один из них. Тут поводыри не нужны, их просто никто не замечает, тут жили всегда сами.
Дальше дела пошли на лад, хотя и не без потерь, и не сразу. Минут сорок пять молодая пара носилась по ночному Владивостоку, имея на заднем сидении маленькие картонные апартаменты с пушистой ласковой, но умирающей кошечкой, чудом господним, для которого эта коробка чуть было не превратилась в последнее пристанище. Алену посадили за руль, а Саша с помощью известного поисковика находил и звонил во все ветеринарные лечебницы города, одновременна корректируя движение машины. Наконец, отыскалось заведение, где не только подняли трубку в столь поздний час, но и встретили уже точно будущее семейство как надо, как требовалось. Операция прошла успешно, бедных котяток спасти, конечно, не удалось, но вот измученная Маруся вела себя вполне пристойно – после инъекции обезболивающего она совсем притихла и не сопротивлялась. Через пару часов кошка, израсходовав одну из семи отведённых природой жизней, с бритым, зашитым животиком, искусно забинтованным руками пожилого врача, лежала на коленях у хозяйки, погрузившись в сон беспокойный, поминутно вздрагивая от боли и плохих видений.
Конечно, назад девушка ехала безумно уставшей, что не мешало ей поглаживать нежно, даже трепетно, спасённую животинку, конечно, с зарёванными глазами, слёзы были и потом, во время недолгого периода выздоровления кошечки. Но тогда, в те минуты возвращения домой из центра по ночному городу, её внутреннее "Я" обрело покой, оно чётко определилось, произошла одна из главных ориентаций в жизни личности, на вездесущей основе продолжения рода. В чистом салоне японского авто за ароматом хвои появился запах уюта домашнего, а может не запах, а общее чувство чего-то родного, возникло ощущение защищённости и даже мир за пределами машины почему-то стал совершенно дружелюбным. Вдоль трассы, на домах, на рекламных щитах, в редких окнах неспящих иллюминации светили, мелькали тёплые, успокаивающие, оранжевые, матово-белые, жёлтые цвета фонарей. Синие, кроваво-красные, ядовито-сиреневые и фиолетовые лампочки перестали гореть в ту ночь, вернее сказать, глаза их видели, а вот мозг не фиксировал, игнорировал, выносил за скобки, такую он получил команду из потаённых мест подсознания, так было нужно. От всего этого, да и от чуть уловимого плавного покачивания, Алёна немного забылась, войдя на территорию, на маленькую пограничную полосу между явью и сном, туда, где услышанное извне и увиденное сквозь тонкие розоватые веки ещё допускается к восприятию и, смешиваясь с нашими внутренними переживаниями и сущностями, может создавать или ужасных уродливых монстров с отвратительными желаниями, или рождать добрейших весельчаков из мультфильмов беззаботного детства. Все они способны развиваться, скручиваться, трансформироваться и сливаться между собой, производя ещё более причудливые, другой раз, отталкивающие живые конфигурации.
И с теми, и с другими есть возможность общаться, спрашивать, выведывая запретные знания или виды на собственное будущее, допускается просить их о вещах вожделенных, но не стоит особо обольщаться, потому что в эти микросекунды, которые могут показаться часами, мы разговариваем, прежде всего, сами с собой. А даже если в грёзах появятся некто более высокого порядка, чем смертные, то они непременно возьмут плату за наши желания, ту, которую сочтут нужной сами, то, что мы бы никогда не отдали, уж лучше пусть всё идёт без них, уж лучше мы сами попробуем справиться. Девушка в этот раз там не встретила никого, там было пусто, но не мертвенно пусто, а легко и свободно, тихо, легко и свободно, как в сумерки на безлюдном берегу моря среди тёплых камней после надоевшего шумного застолья в ресторане с живой музыкой. Её с боков и чуть сзади окружали невысокие деревья, почти кусты весенней сакуры в нежных цветах, со стыдливостью восточных красавиц укутанных полупрозрачной темнотой. Ласковый бриз легонько колыхал их хрупкие тела, подставляя под боковое зрение Алёны расплывчатые формы этих созданий, от чего она, как от маятника искусного гипнотизёра, ещё больше погружалась в сладкий сон. Покой и сладость того сна находились под защитой и надолго, лучше бы навсегда… Образ был завершён, нарисован, написан, будущее определилось, последний блок под названием ответственность в основание союза положил Александр, он сам его взял и принёс, тяжёлый блок, большой, по ощущениям девушки.
Но сейчас, когда их совместно нажитый автомобиль летел неудержимо, подобно герою из американских комиксов, к своей цели в спальном районе города Владивостока, она вовсе ни о чём не думала и даже дела у оставленной в звериной гостинице Маруси её мало интересовали. Алёна надула губки и молча, без эмоций, созерцая весёлые от зелени сопки, редкие проплешины возделанных полей и далёкую гладь искрящегося моря. Это в понимании молодого человека произошла ссора, причём из-за повода мелкого, где-то даже вздорного, но на самом деле его будущая супруга просто, таким образом, расширяла или пока только устанавливала первые границы личного пространства. Процесс совершенно необходимый, а как известно, за территорию всегда есть смысл побороться, особенно после того, как милому дали на время, ради достижения цели, ощутить себя богом в их ещё крошечном мире!
Время шло, машина резво, по-молодецки приближала семейство к жилищу, пора было возвращать хорошие взаимные отношения, поездка действительно удалась, и не стоило уж так сильно омрачать её образ длительной размолвкой. На этот случай тоже существовала своя схема и тоже незамысловатая, Алёна уже обдумала первый шаг и даже последующие действия, но вдруг телефон, с трудом помещавшийся в кармане джинсов, обтянувших крутые бедра, сначала завибрировал, а после запел вечерним сверчком, что означало получение смс. Девушка стала медленно поворачиваться на противоположный бок, чтобы достать свой чудо-агрегат для коммуникации с человечеством и его хитроумными, но полезными устройствами. И вот, когда у тела появился необходимый для извлечения наклон, оглянулся на крохотный миг Александр, и он увидел нечто! Казалось, голубоватого материала не было на его женщине вовсе, казалось, что кожа сегодня решила поменять свой цвет, просто такая у неё появилась блажь, настолько подсмотренная часть фигуры выглядела неприкрыто естественной, а неудобная поза на заднем сидении соблазнительной. Все контуры, все чёрточки, впадинки, а главное две идеально-округлые выпуклости, бесстыдно переходящие ещё в нечто более манящее в один голос пели гимн искусству творца, за возможность вожделеть, за его решение дать людям секс. Но мужчина не стал отвлекаться, дорога – серьёзная вещь, всё будет, всё будет даже, возможно, сегодня после душа, по приезду домой. Хотя можно и на просёлок свернуть, в лесок между сопок… Вот только эта нелепая ссора, она точно не даст совершить невинное безумство.
Телефон уже закончил трель оповещения, когда точёные пальчики с ноготками размера удобного для работы на компьютере в завитушках маникюра спокойных тонов, разблокировали его. Показательно надутые губки Алёны в этот раз, после изучения текста смс, продемонстрировали целую гамму чувств и их оттенков, она так умела и не только от природы. Для начала, отправитель, некий Сергей, работавший на строительстве федерального объекта, всегда вызывал в ней больше уныния, чем интереса, а потому первой реакцией было разочарование. Инженерное образование, полученное после тридцати лет жизни, без отрыва от производства, нисколько не изменило, по мнению девушки, ни его менталитета рабочей косточки, ни происхождения человека из коммуналки и подворотни. И даже складный костюм приятного мышиного цвета смотрелся на нём в большей степени как карнавальный наряд, а не как логичная принадлежность, будто некто в шутку надел смокинг на ослика, добавив к его глупости ещё и немного гордости. Но то бы всё ничего, вокруг много нелепостей во внешнем виде окружающих, да и простые труженики зачастую очень неплохие люди, вполне неглупые, со множеством положительных черт, вот только они не пытаются произвести на неё "неизгладимое" впечатление, периодически намекая на уединение в приватном месте. Конечно, можно и отказаться от кофе, можно и не выслушивать россказни о всякой всячине, можно даже вслух поглумиться над неуклюжими ухаживаниями питерского затейника, но зачем?
Мужчина пытается одолеть очередной Эверест, так и, слава богу, делает он это хоть и назойливо порой, но без пересечения границ личного пространства, как фигурально, так и в прямом смысле, не распуская рук. Алёна наблюдала за ним, как за персонажем незатейливой пьески с понятными целями и предсказуемыми действиями, она даже его жалела, как искушённый театрал, точно знающий, чем закончится постановка. Можно подняться и уйти, а можно дать возможность собственной сердечной мышце немного порезвиться. Безопасно, даже где-то мило… А ещё, подаренный им букет немного пощекотал нервы Александру, тоже получилось замечательно, небольшой тонус, лёгкое напряжение в тот же вечер конвертировались в отличный секс перед отходом ко сну. Ну и вообще, кто сказал, что женщине так уж неприятны притязания мужчины, хотя бы даже и без нужного для него результата..? А вот подобный способ общения, через смс, за Сергеем раньше не наблюдался, потому сразу за разочарованием появилось любопытство, которое после изучения текста переродилось в удивление. "Хочу видеть тебя, хочу слышать тебя, мне воздуха не хватает…." - высветилось на замечательном сенсорном экране. Девушка, конечно, поверила своим красивым глазкам, цвета круто заваренного чая, но вот, где мог взять подобный текст этот любитель утки с яблоками, поросёнка с хреном и баварских колбасок под тёмное пиво? Подобное вязалось с ним ещё меньше, чем костюм, купленный на защиту диплома и с тех пор не снимаемый месяцами. Ему-таки удалось произвести впечатление, действительно удалось, и где-то глубоко под левой грудью для него, наконец-то, был выделен островок девичьего сердца, правда, совсем маленький, даже микроскопический, но уже обитаемый…
Следующей эмоцией в общей череде промелькнувшей в душе Алёны, стала радость, радость незаслуженно забытой женщины, желавшей исправить ситуацию, хотя бы напомнить о себе, но не знавшей, каким образом можно совершить подобное.
Всё началось почти сразу после неудачных родов у Маруси, у их любимой ласковой кошечки. В соседнем офисе работал мужчина по имени Алексей, он занимал какую-то ответственную должность и руководил процессами закупки и поставки оборудования для морских судов и перерабатывающих рыбу заводов. Серьёзное предприятие с серьёзными задачами, оборотами и доходом у окружающих вызывало уважение и интерес, особенно если открывалась вакансия, в таких случаях даже обеспеченные работой внезапно становились соискателями и выстраивались очередью к менеджеру по подбору персонала. А потому, имея неплохой выбор,
