Соединяя миры. (Книга 2).

что захотим. В любом случае, у нас на это только три часа – затем за нами вернется теплоход.
Дэн скривился, и это вызвало невольную улыбку Леры.
- Только не экскурсии! Ты же знаешь, как мне претят все эти даты и имена.
- Хорошо.
Купив перед входом в заповедник буклет с красочными цветными снимками и краткой информацией на английском языке, они прошли за чисто символические ограждения из деревянных шестов. Чем ближе они подходили по песчаной, утрамбованной множеством ног дороге к церкви, тем большее благоговение перед ней испытывал Дэн.
Полностью деревянное здание, сложенное из массивных бревен, поражало своей царственностью, необъятностью и особенно - огромной величиной, почти с двенадцатиэтажный дом. Обнесенный бревенчатой оградой, оно представляло собой восьмиугольник с четырьмя прирубами, расположенными по сторонам света. Но больше всего восхищали мастерски сделанные многочисленные маковки церкви (в буклете их значилось, аж, двадцать две штуки!), ярусами поднимающиеся вверх и покрытые, как побеги артишоков, резными в виде дубовых листьев чешуйками.
Дэн настолько привык к виду английских домов и замков, сложенных из камня, что громадное рукотворное творение из одного только дерева, потрясало воображение! Церковь казалось живым мифическим существом и, когда они вошли внутрь двора с колокольней, то строение закрыло собой чуть ли не полнеба над головой.
- Я читала, что оно построено без единого гвоздя, – прокомментировала Лера, задрав голову к самой вершине этого гороподобного строения. – Только чешуйки на маковках прибиты деревянными колышками. Смотри, как они серебрятся на солнце, потому что сделаны из осины.
Казалось, что Дэна уже ничего не может удивить. Но собрать такую махину без  гвоздей и специальных приспособлений…???  Жаль только, что церковь была закрыта на реставрацию, и в нее нельзя было зайти, чтобы посмотреть изнутри.
- Пойдем, - и Лера нетерпеливо потащила его дальше.
И не зря - на этом острове было еще, на что посмотреть. Они поднялись по широким ступеням в стоящую рядом чем-то похожую на первую, но в отличии от нее действующую церковь, где, накинув на голову прихваченный с собою прозрачный невесомый платок, Лера указала Дэну на старинные топорно нарисованные, как ему показалось, иконы. Потом они зашли в высокий, довольно просторный дом, украшенный красивой, сложной резьбой и принадлежащий когда-то семье зажиточного купца, и смогли осмотреть устройство их быта изнутри. Побывав затем в домах попроще, они смогли оценить, как жил раньше на Руси обычный народ. Затем настала очередь и кузни под открытым небом, и водяной мельницы, стоящей почему-то на суше, и еще многого другого. Удовольствие от просмотра было в том, что двери всех этих строений были гостеприимно раскрыты, и абсолютно любой человек мог свободно войти внутрь и самостоятельно осмотреть все, что их душе было угодно, без монотонного гудения экскурсовода.
Несмотря на то, что на дворе был конец августа, и дело близилось к осени, солнце нещадно припекало их головы, а в воздухе наблюдалось лишь слабое шевеление. Удивляло то, что в Петрозаводске с Онежского озера дул очень сильный, порывистый ветер, а здесь, стояла тишь да благодать, словно остров был с любовью укрыт от всего остального мира.
Наблюдая потихоньку за Дэном, Лера была рада, что привезла его именно сюда. Где еще можно так глубоко погрузиться в атмосферу первозданной русской старины, стоящей у истоков древности, как ни в Кижах? Ведь здесь так легко себе представить, как в согласии с окружающей природой жили и работали ее предки славяне.
И духовная пища – это, конечно же, хорошо, но пришло время подумать и своих животах. Можно было бы найти здесь местное кафе или ресторанчик, но Лера предпочла устроить небольшой пикничок. Отойдя подальше от основной дороги, по которой группами или парами бродили туристы, она расстелила на отросшей по щиколотку после стрижки траве импровизированную скатерть из цветного платка и выложила на нее съестные припасы, предусмотрительно купленные еще в Питере и захваченные из переносного холодильника в машине. Мясная нарезка, сыр, листы зеленого салата и белый хлеб помогли соорудить ей сэндвичи. Вытащенные на свет из недр рюкзака зелень и помидоры являлись прекрасным дополнением к столу, а мягкое печенье с желейной прослойкой, покрытое шоколадом, шло на десерт. Для питья – обычная и минеральная вода в пластиковых бутылках.
Лера полюбовалась своим творением. Не хватало только бутылки вина, но тащить ее с собой было бы проблематично. Ладно, они плотно поедят в Петрозаводске перед тем, как отправиться обратно домой.
«И откуда только берется эта привычка русского человека следить за тем, чтобы его гость всегда был сыт, первым делом усаживая его за стол?» - мелькнула у нее мысль и тут же растворилась в ласковом взгляде сидящего по другую сторону расстеленного платка мужчины.
- Пожалуйста, - пригласила она его к импровизированному «столу».
Дэн весело зыркнул глазами и чинно приступил к еде, изображая чопорного английского лорда. Взяв сэндвич двумя пальцами, он с невозмутимым видом откусил маленький кусочек и медленно, тщательно прожевывая, заработал челюстями, надменно смотря прямо перед собой.
Лера невольно рассмеялась. Ей так понравилась его игра, что захотелось сбить с этого «спесивого лорда»  холодную надменность, толкнув его в плечо. На душе было так светло и хорошо, словно та отделилась от тела и парила рядом. Но ее смех плавно затих, когда он ощутила на себе теплый, влажный, снисходительно-покровительственный взгляд Дэна. Он смотрел на нее так добро…, так мягко… и серьезно, что у нее ком встал в горле. Смущенно опустив глаза вниз и запихивая в рот очередной кусок хлеба, Лера думала о том, что, несмотря на то малое количество времени, которое она провела рядом с этим человеком, она смеялась больше и свободнее, чем за последние десять лет. Он словно снимал с нее груз времени, возвращал ей ощущение беззаботной юности, и рядом с ним она напрочь забывала о своем истинном возрасте.
После того, как они утолили голод, из-за припекающего солнца возникло непреодолимое желание сполоснуть руки и освежить лицо. Но обычная вода у них закончилась, поэтому Лера направилась к берегу для того, чтобы набрать ее из озера в бутылку.
Там ее ждало разочарование: испещренная множеством ног и размытая волнами кромка земли у самой воды была под таким наклоном и настолько скользкой, что Лера не решилась самостоятельно спуститься к воде.
- Дэн, подержи меня, пожалуйста, - попросила она.
Тот немедленно откликнулся. Стоя на возвышении, на полосе безопасной травы, Дэниэл взял ее за руку и приготовился держать. Вытянув руку с бутылкой как можно дальше, Лера погрузила ее в воду, стараясь не замутнить ее. Пузырьки воздуха из пластика споро устремились к поверхности, с бурлением вырываясь на свободу, и прозрачная жидкость хлынула в опустевшее пространство. Вдали кричали чайки, мирно стрекотали кузнечики, и мелкие волны с тихим шелестом лизали берег. Мир был наполнен умиротворяющими звуками природы.
Вдруг совсем рядом громко, возмущенно крякнула утка, и Лера подняла голову, чтобы увидеть пестрый выводок утят, торопливо перебирающих лапками рядом с матерью и усердно старающихся от нее не отстать. От резкого движения ее нога, стоящая на размытой земле, внезапно заскользила вниз, и сердце Леры в испуге подскочило к самому горлу. Но не успела туфля даже коснуться воды, как женщина была вздернута вверх одним сильным рывком и прижата к твердому мужскому телу.
Но, не сумев сохранить равновесие и удержаться на ногах, Дэн повалился на спину, увлекая за собой Леру. Весь удар от падения он принял на себя, а женщина, как он на то и рассчитывал, плюхнулась прямо на него. На секунду сперло дыхание, а потом его начал разбирать смех, и он затрясся, распираемый поднимающимся изнутри весельем.
Беззвучное подергивание тела под собой вызвало ответную реакцию у Леры, и она сначала тихо, а потом уже громче захихикала. Наполовину заполненная бутылка, все еще была зажата в ее руке, и вода тонкой струйкой начала вытекать в траву. Заметив это, Лера одним движением повернула горлышко вверх и поставила сосуд с влагой на землю, сохраняя таким образом то, что успела набрать.
И тут она чутко уловила перемены, произошедшие в устремленном на нее взгляде Дэна. Заразительное веселье в его глазах стало исчезать, уступая место чувственной сосредоточенности. Искорки смеха еще плескались в них, но улыбка уже медленно сползала с его лица, и ощущение нарастающей подчиняющей себе мягкой силы этого мужчины заставило Леру затаить дыхание. Падая в глубину его взгляда, она не в силах была пошевелиться.
Мир вдруг начал бледнеть, исчезать, растворяться… Бредущие по дороге люди в пятидесяти шагах от них отодвинулись, отошли на задний план, пока не размылись в бесформенные пятна, оставляя их наедине. В данный момент Лера чувствовала лишь напрягшееся мускулистое тело под собой, тяжелое вздымание грудной клетки, видела потемневшие, горящие внутренним, сдерживаемым огнем глаза Дэна, прядь его волос у виска и приоткрытые влажные губы.
Когда ее глаза с вожделением остановились на его губах, Дэн не мог уже себя сдерживать. Одним резким, но в то же время бережным движением, он перекатил Леру на спину и со стоном, сродни рычанию, жадно впился в ее губы, не давая ни себе, ни ей времени на размышления, окончательно сжигая все мосты и ставя свою печать на ее уста. Из неистового и утверждающего их поцелуй плавно перетек в неторопливый и глубокий. Он смаковал, пробовал, познавал и получал в ответ чисто женскую мягкость, нежность и податливость, которые чувствовал каждой клеточкой своего тела. У Дэна даже возникло ощущение, что целуя эту женщину, он вбирает, впитывает в себя ее энергию, может быть, даже саму душу, которая теплым потоком омывает его небо, прокатывается по горлу и входит внутрь, насыщая его тело. Впервые в жизни выражение: «пить с чьих-то губ» приобрело для него вполне реальное и осязаемое понятие. Он даже чуть не заурчал от удовольствия!
Неудовлетворенный жар страсти, исходящий от этого мужчины, кружил, дурманил голову и горячей лавой стекал туда, где находилось готовое выпрыгнуть наружу, бешено бьющееся сердце, требующее немедленной разрядки. Она все больше теряла связь с действительностью и погружалась в бездну забвения. Эмоции были настолько сильными, просто ошеломляющими, что Лера испугалась. Ей почудилось, что еще немного, и она взорвется! Произойдет нечто такое, после чего не будет возврата. Шок от силы собственных чувств слегка отрезвил затуманенную голову и прояснил путающиеся мысли. До слуха донесся щебет птиц, перезвон колоколов на звоннице и далекие голоса людей.
Почувствовав, как ладони Леры легко давят на его грудь, Дэн начал приходить в себя. Он глубоко, но еще довольно тяжело дышал, восстанавливая дыхание. Оторвавшись от ее губ, он жадно оглядывал ее, пытаясь запечатлеть в памяти каждую черточку ее горящего возбуждением лица с тем, чтобы потом иметь возможность в любую минуту вытащить сладкое воспоминание на поверхность и смаковать его, сколько душе будет угодно.