не прошли мимо, но что-то задержало Олега.
- Толян, постой-ка. Что они тут унюхали? – Он подошёл к мусорке, и стал ворошить накиданное сверху барахло.
- Оно тебе надо? – отозвался тот, - Вполне может быть, что и труп.
- Да ну… - Олег было отдёрнул руку, потом вновь взялся ворошить мусорку, - Кому бы это надо, сейчас-то, труп прятать… Столкнул вон в канаву, всего и делов. Не от кого сейчас трупы ныкать. А снега сверху нету – что-то не так давно явно спрятали… О! Что это?
Он нащупал чем-то туго набитый пластиковый мешок. Забросив автомат за спину, с усилием вытащил из контейнера увестистый пакет.
- Оп-па… Что-то спрятали… - он достал нож, полоснул, треснула синтетическая ткань мешка, - О, мясо…
- Не человеческое хоть? – поинтересовался брат, не собираясь рассматривать находку.
- Нет… Скотское. Как на продажу приготовленное. Сало… Солёное. Заныкал кто-то…
Негромко рядом хрупнул снег. Олег не успел поднять голову, Толик же напрягся; и тут же поблизости щёлкнул взводимый курок. Мгновенно присев, укрывшись за фигурой брата, Толик тут же упал на бок, перекатился за мусорный контейнер, одновременно дёрнув с плеча автомат.
- Стой как стоишь!! – раздался из-за угла звенящий девчачий голос, как раз метрах в пяти за спиной сидящего на корточках Олега; и тут же щёлкнул ещё раз взводимый курок. В спину, в поясницу ему как подуло ледяным ветром. Он замер. Из-за контейнера послышался яростный шёпот брата:
- Хули ты застрял?? Падай на бок, я …
- Нет!! – очень чётко и отчётливо сказал, не меняя позы, не оборачиваясь, Олег, - Не надо!!
Очень медленно он развёл в стороны руки, в одной он всё ещё держал нож. Из-за угла тёмная фигурка, слабо различимая в набегающих сумерках, тяжело дышала; холод от поясницы не отступал. Из-за мусорного контейнера, казалось, исходило свечение – настолько оттуда явно сочилось желание Толика раскрошить, изорвать фигурку за углом длинными автоматными очередями; палец его застыл на спусковом крючке, выбрав уже весь свободный ход. Оставалось только мгновение…
- Сто-о-оп!! – ещё выше поднял руки Олег, - Без нервов!! Всем – спокойно! Всем! Спокойно!! Не делаем необратимых телодвижений! Все! Тихо… Тихо убрали пальцы со спусковых крючков и разговариваем! Спокойно раз-го-ва-ри-ваем! Все хотят жить. Все будут жить. Спокойно. Спокойно…
Пара секунд тишины, и, кажется, напряжение стало спадать. Хотя, конечно, никто, ни незнакомка, ни тем более Толик, пальцев от спусковых крючков не убрали; но холод в спине стал не таким режущим. Продолжая держать руки на виду, Олег ме-е-едленно повернулся.
- Девушка… Давайте без членовредительства обойдёмся, а? – увидев нацеленные ему в грудь два ствола обреза, неприятным самому себе просительным тоном проговорил он, жалея что на нём нет бронежилета хотя бы второго класса. Чё там обрез… Но с такого расстояния промахнуться картечью или дробью будет трудно даже бабе, а результат вполне предсказуемый: кровавое месиво и «преждевременный конец этой ветви действительности». А хотелось бы ещё покувыркаться…
Та не успела ничего ответить, как в «беседу» врезался грубый Толик, не сводивший автомата с незнакомки:
- Слышь, лярва! Ты, надеюсь, понимаешь что я тебе сейчас лехко могу состричь одновременно ручёнки и головёнку, одной очередью? И только эта… врождённое человеколюбие… мешает! И даже если я, что невероятно, вдруг промахнусь – то куда ты нафиг денешься? От автомата-то? Тут везде открыто. Достану.
И вполголоса, брату:
- Это… Пяться сюда потиху…
Но та просекла момент и, явно нагнетая в голос крутости, которая вдруг неожиданно преобразовалась в визгливый фальцет, крикнула Олегу:
- Стой как стоишь! … - и добавила крайне непечатно, - Сдвинешься хоть на шаг – замочу без раздумий! А потом посмотрим ещё, кто кого!
Толик проворчал:
- Чума-а-а…
Отозвался Олег. Он уже освоился с ситуацией, и говорил нарочито скучающим тоном, но руки держал по-прежнему в стороны:
- Толян, погодь… Ты грубый какой-то, нифига не женственный… ДеУшка!.. Давайте поговорим как интеллигентные люди!.. – и с недовольством вспомнил, что точно так же ему предлагал «интеллигентно поговорить» Михал Юрьич, беглый чиновник Администрации.
Та фыркнула, но ничего не ответила. Подбодрённый этим Олег продолжал:
- Вы в шахматы играете?.. Нет? Ну, это когда фигурки по доске двигают, видели небось… по телевизору? Там есть такой момент – вечная ничья называется. Вот и здесь. Не можете вы меня грохнуть – вы ж… Во-первых, я чувствую, вы – интеллигентный человек…
Из-за стены, от тёмного силуэта, донёсся смешок.
- Во-вторых, смысла нету… Если бы вы хотели попользоваться нашим скромным скарбом, вам стоило бы стрелять сразу, в обоих, из засады. Тогда ещё шансы бы были. Невысокие, конечно, но всё же. А сейчас, - ну что? Вряд ли вы согласны разменять свою, безусловно, для вас бесценную собственную жизнь на жизнь старого маразматика типа меня, тем более который вам ничего не сделал… Так ведь?
Молчание было ему ответом.
- А потому давайте отмотаем ситуацию в исходную: вы тихо упятитесь, мы вас преследовать не будем; у вас же сегодня будет повод порадоваться: во-первых, подарили жизнь… ээээ… мне. Во-вторых – сохранили себе, что тоже, уверен, для вас немаловажно…
- В третьих – это моё мясо! И без него я никуда не уйду! – звонким девичьим голосом откликнулась фигура.
- Ах вон оно что… Мясо. Как-то я не оценил сразу всей ценности этого клада. Тогда понятна ваша непримиримость. ДеУшка, милая, уверяю вас, мы не претендуем на ваше мясо! То есть на мясо, которое вы считаете своим… То есть – на это вот сало… - вконец запутавшись в двусмысленностях, Олег замолчал; но опять влез Толик:
- Э, мочалка! Я тебе реально говорю – опусти бердану. А то обрежу вместе с руками!
Помолчали.
Тяжело вздохнув, Олег опустил руки, которые всё это время он держал разведёнными в стороны, и стал заталкивать нож в ножны на разгрузке.
- Э, мужик!.. Живо поднял руки! А то… - отреагировала девушка.
- А то… А то! Ладно. Закончили препираться. Выходите сюда – поговорим как интеллигентные люди. Я ж говорю – не претендуем мы на ваше… хм… мясо. Вы же видите – мы по походному. Издалека мы, да пешочком. Неужто думате, что мы сюда притопали за вашим мясом, и, радостные, потащим его к себе – в Советский-то район, в центр?.. Пешком-то?
- А вы откуда? Что там – в центре? – заинтересовалась та.
- Мы – из Башни! Из Крысиной Башни! – веско заявил Толик, всё же не снимая пальца с крючка, - Слыхала небось?
- А должна?
- А то ж!
- Нет. Не слыхала.
- Темнота…
- Мы ищем здесь металлообработку. Слышали, у вас тут есть кто работает до сих пор? Машины? – вклинился Олег.
- Есть… - теперь она вышла из-за угла, хотя и не опуская обреза, - Можно поговорить…
- Ну вот. И хорошо. Давайте-ка, робяты, стволы ставим на предохранители, не дело интеллигентным людям друг в друга целиться… - примиряющее проговорил Олег, давая знак Толику выходить.
Взаимные оценивающие взгляды, еле различимые в наступающей темноте. Наконец, оружие у незнакомки и Толика поставлено на предохранители и убрано – за спину автомат, под полу пальто - обрез.
- Олег – он первым протянул руку.
- Я… Ольга, вообще-то. Но зовите меня Сталкершей – рука у девушки оказалась тонкая, но неожиданно сильная, Олег от неожиданности аж поморщился.
- Стругацких уважаем?.. – оценил он, и продолжил процедуру знакомства: - Это мой брат.
- Толик, - пожимая ей руку, представился тот, - Но для тебя – Анатолий. Ибо чуть не замочил я тебя.
- Не вижу связи, – откликнулась новая знакомая, - И, кроме того, ещё кто кого – большой вопрос!
И тут же перешла к делу:
- Значит так. Мехмастерские – это цех бывшего танкоремонтного. Сегодня, понятно, туда соваться смысла нету. Завтра покажу, и, может быть даже, провожу. А пока, если поможете дотащить мешок, помогу с ночлегом – у соседки квартира… хм… освободилась…
Она жила не очень далеко, и провела их так, что по дороге они никого не встретили. Против ожидания, окраина Мувска оказалась довольно населена; конечно, не так как «до этого самого», но всё же: видно было, что в некоторых окнах горели свечки, где-то сквозь плотные шторы пробивался вообще электрический свет – по всему, от аккумуляторов; отдалённо стучал генератор… Из окон торчали трубы буржуек, тянуло дымком.
В подъезде обычной панельной девятиэтажки двери не запирались, что явно говорило о полном отсутствии какого бы то ни было объединения оставшихся жильцов. Поднимаясь, миновали несколько квартир с явно взломанными дверями; на площадке, где жила Сталкерша, деревянная дверь соседней квартиры была грубо вынесена, явно «с ноги», судя по отчётливо читаемым в свете фонарика отпечаткам на ней.
- Старушка там жила, Пилагея Ильинична. Пришибли её гопники, - пояснила Сталкерша.
Сама она жила за добротной железной дверью. Судя по обстановеке, достаток в доме был – но постепенно рассосался: не было ни бытовой техники, ни телевизора – хотя по массивной стеклянной тумбе и креплениям на стенах не так давно там находился плазменный или жидкокристаллический монстр. Там было холодно, туда и сгрузили принесённый мешок с мясом и салом. Там же, накрытые ковром, лежали ещё несколько мешков и пакетов.
Зато в одной из комнат небольшой «двушки», с завешенной для утепления одеялом дверью, стояла хорошая железная печь, даже с баком для нагрева воды и с каменкой, явно бывшая раньше принадлежностью загородной бани. Пока Ольга-Сталкерша подкладывала в неё дрова, будя уснувший в малиновых углях огонь, и ставила чайник, Олег бегло осмотрел её жилище, и, стараясь делать это неявно, разглядел получше девушку.
Собственно, Сталкерша оказалась старше, чем это показалось сначала по голосу. Ей было лет под тридцать. Высокая и худощавая, длинноногая, что было заметно даже в балахонистом лыжном костюме, она производила приятное впечатление. Длинные светлые волосы собраны в пучок на затылке, серые глаза смотрели серьёзно и с вызовом. Со своим обрезом древней курковой двустволки она не расставалась даже когда растапливала печь. Олег заметил, что даже занимаясь хозяйством, она старалась ни на секунду не упускать из поля зрения гостей и держать обрез под рукой. Паранойя, вполне понятная в наше время, - сделал он для себя заключение. Чтобы не нервировать хозяйку, они с братом поставили автоматы в прихожей, там же повесили куртки и разгрузки. Однако пистолет и нож на поясе у каждого ясно давали понять, что к сюрпризам они готовы не только на улице.
- Что уставился? – растопив печь и поставив на неё греться чайник, недружелюбно спросила Сталкерша.
- Да я, собственно, не на вас, а на печь больше смотрю… - отмазался Олег, поймав себя на том, что действительно долгое время уже с удовольствием рассматривает ловкую фигурку в лыжном костюме, - Понимаете… Сейчас вот только сообразил – почему мы сразу не предусмотрели встроенный бак для нагрева воды? У нас ведь даже сварка есть, а в принципе, можно было его просто вмуровать в кладку. Это мой недосмотр, увы… Греем воду в вёдрах и баках на плите, как дикари на костре, чесслово…
Сталкерша засмеялась, отреагировав на такую явную отмазку. Толик тем временем выкладывал из рюкзака съестные припасы.
