Хроника плавающего вездехода

было просить директора на пару дней освободить его от этой должности, ведь на носу был “уик-энд”, когда у ресторана самая работа.

Мы тут же решили идти с поклоном к директору, которая оказалась дома и к нашей просьбе отнеслась вполне благосклонно, вот только не знала, кем ей заменить Андрея. Решение проблемы она предложила неожиданное: пусть вместо него на два дня в ресторане останется кто-нибудь из нас.

Из нас троих на роль вышибалы больше всех подходил Сергей, - нехилый от природы, грубым физическим трудом за время экспедиции он накачал могучие плечи и руки и мог устрашить подвыпивших драчунов одним своим видом. Однако, справедливо сославшись на то, что как начальник отряда он не имеет морального права бросать вверенную ему технику, Батурин сразу отказался от этой почётной должности. Oлег не мог остаться по определению, и тогда пришлось согласиться мне. Для убедительности своих претензий я сообщил, что когда-то занимался каратэ, и многие навыки ещё сохранил, пообещав применить их в случае необходимости. То ли не поверив мне, то ли пожалев будущих дебоширов, директор всё-таки решила обойтись своими кадрами и, “выдав вольную” Андрею, пожелала нам удачного и скорейшего вызволения из постигнувшей нас беды.

Дорогу до места аварии, нахождение которого мы показали на имеющейся у нас топографической карте, Андрей хорошо знал, поэтому мы оставили с ним Олега помогать ремонтировать вездеход, а сами с Сергеем сначала автостопом, а затем пешком решили добираться до нашего вынужденного лагеря, откуда, раз уж Судьба нас неожиданно там “притормозила”, я ещё хотел сделать парочку маршрутов. Андрей с Олегом на исправленном вездеходе должны были приехать на место на следующий день.

У природы нет плохой погоды?

До моста через Брянту добрались на открытом грузовике вместе с воинами, строителями БАМа. В задней части кузова горой лежали солдатские алюминиевые котелки с прилипшей к стенкам кашей, почему-то все без крышек. Котелки весело подскакивали и гремели на каждой ямке неровной дороги. Сергей вслух похвалил эту весьма удобную в походах посуду и тут же получил в качестве презента одного из этих «весельчаков» в личную собственность.

Не прошли мы вдоль реки и пяти километров, как нас догнала чёрная туча, и из неё посыпал дождь, вымочивший нас до нитки. Потом он то затихал, то принимался идти вновь, поэтому сушиться смысла не было. Добрались до места недавнего расставания с Витей, покричали его через реку, и он тут же организовал нам переправу.

Обрисовали Ире и Вите наши ближайшие перспективы. Теперь нам оставалось только “ждать у моря погоды”. С едой проблем не было, только вот разнообразием она не отличалась. Это были свиная тушенка “Великая Стена” и другой национальный китайский продукт – рис, всё это в достаточном количестве, а также сахар и чай.

К вечеру вода в Брянте заметно прибыла и, просочившись сквозь мёрзлые мари, сильно похолодала. Чтобы оценить скорость подъёма реки, в илистый берег у уреза воды воткнули веточку. Опять заморосило, и мы спрятались в палатку. Ночью дождь разошелся не на шутку, барабанил по крыше палатки почти без перерыва.

Первый он, блин, всегда комом!

Утром водомерной палочки на поверхности уже не было. Дождь то утихал, то принимался идти вновь. Вода всё прибывала, и веточки, регулярно втыкаемые в берег, сначала отступали в воду, а потом скрывались в глубине. И вот тут Сергею пришла в голову счастливая мысль - «посадить» наш вездеход на «привязь». На воду была спущена лодка, и толстым капроновым фалом тягач был накрепко привязан к стоящей на берегу лиственнице. Мы ещё не знали тогда, что это спасёт вездеход от реальной опасности быть смытым в глубокую яму на повороте.

Уже смеркалось, когда откуда-то снизу донесся крик. Не было никаких сомнений, что это Олег взывал к нам из тумана. Сергей с Витей прыгнули в лодку и скрылись в мороси.

Некоторое время было тихо, а потом крик донёсся уже ближе, откуда-то из-за прижима. По довольно узкому покрытому травой берегу, - вода уже подпирала под самый склон, - я добежал до скалы, и мы с Олегом установили звуковую связь. Он вкратце рассказал, а вернее прокричал, что приехал на вездеходе и по нашему берегу пытался пройти в лагерь, но наткнулся на прижим и в темноте благоразумно решил не перелезать через скалу. Продираясь через заросли, бесшумно проплывшую лодку с Сергеем и Витей, Олег не заметил. Получив от меня рекомендацию вернуться назад, уже изрядно промокший и продрогший, Олег оставил попытки преодолеть прижим.

Вдвоем с Ирой мы стали ждать дальнейшего развития событий. Уже за полночь к лагерю причалила лодка со всеми сразу, и сразу всё прояснилось. Мы узнали, что Андрей так и не смог отремонтировать свой вездеход, поломка оказалась более серьезной, чем он предполагал, и тогда Олег попросил поехать к нам на выручку Толю - вездеходчика лесников. Тот не отказал, и вот они были здесь. Сунуться в реку они не решились, и совершенно правильно сделали, потому что легкий вездеход в такую большую воду, почти не имея шансов выбраться на берег в нужном месте, стал бы лёгкой добычей течения. Сергей с Витей, разминувшись с Олегом, благополучно добрались до вездехода и уже немного погрелись в будке “пожарника”, когда к вездеходу вышел наш мокрый, как курица, водитель, и все вместе они, то сидя в лодке, то ведя её на бечеве, вернулись в свой лагерь.

Обсудили сложившуюся обстановку. Эффективное использование лёгкого вездехода сейчас, конечно, было весьма проблематичным, но со слабой надеждой, что вода упадёт, мы всё же решили попробовать его в деле.

С утра по-прежнему моросил дождь. Вода за ночь хоть и не поднялась, но и без того её уровень был таков, что зацеплять трос нужно было с риском быть смытым потоком, потому что крюки уже находились на приличной глубине. И все же, надев на себя полиэтиленовые пленки для защиты от непрекращающегося дождя, оставив Иру в лагере, мы поплыли за поворот реки к ожидавшему нас вездеходу.

Сообща решили реализовать единственно возможный в создавшемся положении план. Для начала нужно было провести вездеход на исходную позицию. Для этого следовало перебраться в соседний большой ручей Ильдеус, подняться по нему вверх, затем перевалить в истоки ручья, впадающего в Брянту возле нашего лагеря, и по длинной мари спуститься к месту.

Довольно быстро поднялись по Ильдеусу до предполагаемого места поворота на нужный нам перевал. Полузаросшая дорога привела нас на водораздел, но перевалив в наш ручей, быстро закончилась на лесной деляне, – с неё когда-то вывозили лес. Попытались было пробиться дальше, спиливая мешающие движению деревья, но тут Толя сообщил, что бензина у него осталось лишь на обратную дорогу, - он не рассчитывал на такой длинный крюк.

От оплаты за хлопоты, пусть и оказавшиеся для нас пустыми, Толя наотрез отказался, мотивируя свой отказ тем, что совесть ему не позволяет брать деньги за невыполненную работу. Пообещав Толе наше общество в дальнейшем, тепло попрощавшись с ним, мы захватили лодку и поплелись в свой лагерь, где нас ожидала Ира с надеждами, которым, увы, пока не суждено было сбыться. Мелкий, моросящий дождь все это время не прекращался, кажется, ни на минуту.

Перед отъездом Толя снабдил нас информацией, ценность которой стала очевидна сразу: в расквартированной в Дипкуне бригаде железнодорожных войск есть вездеход, «родной брат» нашего. Приобретая в бригаде солярку и масло, мы уже имели контакты с одним из её офицеров, поэтому новый вариант, - попросить помощь у военных, - как-то сразу стал казаться весьма перспективным. Искорка надежды вновь загорелась в наших сердцах.

Всё делается к лучшему!

По возвращении в лагерь мы уже не жалели, что не одолели перевал на “пожарнике”, - за время нашего отсутствия вода вновь прибыла, и было очевидно, что зацепить свой вездеход мы бы уже не смогли. Даже если это каким-то чудом удалось, вытягивать машину пришлось бы с перспективой увидеть её потом переворачиваемой с боку на бок, ведь обтекаемость поставленного поперек реки тягача резко уменьшается. Уровень воды уже почти сравнялся с крышей тягача.

На другое утро вездехода мы уже не увидели, - на месте, где ещё вечером маленьким островком виднелись его крыша и брезентовый тент, не было даже бурунов и только один уходящий под воду фал показывал, что мы ещё не утратили свой транспорт, а значит и надежды на нём покататься.
К обеду в палатку заглянул встревоженный Олег с сообщением, что невидимый сейчас вездеход под напором воды стал перемещаться. Посмотрев на реку, мы убедились, что мощное течение стало стаскивать тягач (как выяснилось впоследствии, Олег впопыхах забыл включить какую-либо передачу), – фал натянулся, как струна, и если раньше он был направлен перпендикулярно к берегу, то теперь его развернуло под острым углом вниз по течению. Оставалось только уповать на его прочность, как и на устойчивость дерева, ставшего для вездехода причальным кнехтом. Не единожды мы имели возможность наблюдать, как мимо проплывают вывороченные с корнем стволы, и понимали, что такая же опасность грозит и нашей лиственнице, ведь вода уже подбиралась к самым её корням.
Опять я позавидовал самому себе, тридцатилетнему, – только всемирный потоп полностью сумел бы тогда покрыть утонувший в ручье вездеход, и даже в этом случае ему не угрожала перспектива быть унесённым неизвестно куда.

Теперь от нас уже ничего не зависело, мы лежали в палатке в своих марлевых пологах, лениво переговаривались и слушали, как дождь мелко шелестит по крыше, и этот уютный в другой обстановке шелест растравлял мне душу.

Как из надувных матрасов сделать плот

...Только на шестые сутки, начиная с того самого дня, когда нас с Сергеем накрыла первая туча, дождь, наконец, прекратился. К вечеру тучи начали расползаться, показались клочки ярко-голубого, - как говорят тувинцы в Восточном Саяне, - «старого» неба, предвестника окончания ненастья. Все эти дни мы с надеждой смотрели на фал, – на наше счастье он держался, возможно из последних сил.

Однажды мимо нашего лагеря проплыла резиновая лодка с тремя пассажирами, – это Александр Михалевский послал из своего лагеря гонцов в Дипкун. Мы нашли в себе силы пошутить, спросив у них, не видели ли они, часом, нашего вездехода. На их естественный отрицательный ответ, мы сказали, что они только что мимо него проплыли и указали на дрожащий от напряжения, уходящий в воду фал. Вместе посмеялись, но качество смеха, разумеется, было разным, – у них он был лёгкий и непринужденный, у нас же с явным привкусом горечи и тревоги.

Вода в реке стала заметно падать, - наши водомерные веточки выстроились на крутом берегу в стройный рядок. К концу первого погожего дня, словно спина гигантской черепахи, на поверхности показалась крыша вездехода. Вероятность перемещения в недоступные для нас глубины ему теперь не угрожала.

Наутро почти вся кабина уже была над водой. Сергей с Витей на лодке сплавали к тягачу, заглянули внутрь, – им показалось, что всё на месте, лишь одно, пассажирское, стекло выдавило течением. Скоро выяснилось, что “слона”-то, вернее его отсутствия, они и не