Танькино лето

– был закрыт. Вернее, закрыты были только «продукты». У входа стояла грузовой фургон и из него шофёр и продавец тётя Люся, носили какие-то коробки, лотки с хлебом, фляги… Товар привезли – догадалась Танька и вздохнула – придётся подождать. Велосипед она прислонила в старой берёзе и решила заглянуть а «Промтовары». Смотреть там было особенно нечего, да и денег у Таньки почти не было, но ведь посмотреть просто так можно и бесплатно.

В «Промтоварах» была только баба  Поля – соседка Зиночки. Она покупала какие-то нитки и пуговицы и жаловалась продавщице, тетё Дусе, на невестку, которая не смотрит, что у мужа, а стало быть, бабы Полиного сыны пуговиц на рубашке нет, а у их сына Васьки все локти на рубашках светятся, а заштопать некому - поджимала она губы.
- Да, они такие, молодёжь, - соглашалась  тётя Дуся и ободрённая  баба Поля, понизив голос, стала ещё что-то быстро-быстро говорить, ещё кем–то возмущаться…

Танька демонстративно отошла в сторону, к прилавку с игрушками, чтобы не думали, что ей интересно. Вовсе ей не интересно. Просто  баба Поля всегда и всеми недовольна, а уж их Васька первый задира в школе и хулиган.  Она рассматривала пластмассовых уточек, резиновых лягушек, курочек, которых надо заводить ключом и они начинают что-то клевать или делать вид, что клюют. Смотреть на это было совсем неинтересно, и Танька решила посмотреть чулки – капроновые, конечно. Скоро, через два года, она уже будет старшеклассницей и будет ходить на школьные вечера, а может быть даже и на танцы, вот как! Тогда будут нужны капроновые чулки, надо заранее посмотреть.  Два года, так долго – вздохнула Танька и так как баба Поля всё ещё шепталась с теткой Дусей, Танька снова вернулась к игрушкам. Посмотреть бы ещё разные ткани, ну просто так, из любопытства, но там как раз и стояла противная баба Поля.

Ещё раз скользнув глазами по прилавку, Танька совсем уже собралась  уйти – разве переждешь бабу Полю, когда та решила посплетничать.  Но вдруг её глаза зацепились за что-то яркое, разноцветное, висевшее как раз над прилавком на стенке. «Мячики!»,  – ахнула Танька. Это были действительно яркие, разноцветные маленькие мячики – одна сторона синяя, другая красная, а между ними золотая полоска.  Каждый мячик был в маленькой цветной сеточке и сеточки были тоже разноцветными – зелёные, розовые, голубые…  Словно радуга, маленькая радужка расцвела на стенке обычного сельмага!  Как Танька мечтала о таком мячике! Ладный, удобный, в руку хорошо ложится. Им так удобно играть в «вышибалы» – когда одна команда в кругу, а другая за кругом и нужно выбить, высалить тех, кто в кругу. Но они тоже не дремлют, ловят «свечи», дополнительные баллы, позволяющие не выходить из круга долго.  Танька очень любила эту игру – ловкая, гибкая, сильная она ловила и ловила «свечи», когда мячик летел даже не в её направлении,  и её команда всегда подолгу задерживалась «в кругу». Такой мячик был и у Зиночки, но уже старенький, краска облезла от долгого, трудного существования – сколько его кидали, бросали, ловили, роняли и пинали  -  из под  краски виднелась чёрная резина.  А тут новенькие – яркие-яркие!

- Тёть Дусь, - наплевав на приличия, кинулась Танька в продавщице, - сколько мячик стоит?
- Что это ты, - поджала губы баба Поля, - не видишь, взрослые разговаривают? Вот молодёжь нынче, никакого уважения…
- Сорок копеек, - приветливо ответила Тетё Дуся. Видно ей уже до чёртиков надоела баба Поля с её осуждениями всех и каждого. -   Будешь брать?
Сорок копеек! Танька даже задохнулась – всего сорок копеек за такое счастье – владеть этим ярким удобным, славным мячиком!
- Буду!
Танька быстро отсчитала сорок копеек и получила из рук тёти Дуси мячик в голубой сеточке. Мячик вкусно пах резиной, краской и ещё чем-то необыкновенным –  наверное, так и пахнет счастье…

Баба Поля давно ушла, обидевшись на Таньку и Дусю. Танька радостно попрощалась с Дусей и скользнула за двери – продовольственный отдел уже открылся. Пристроившись  в хвост небольшой очереди, она всё рассматривала и нюхала мячик, представляла, как осенью за школой опять они будут играть большой дружной компанией, и как она, Танька, будет ловко и смело ловить любые «свечи» и «вышибать»  из круга этим славным мячиком.
Кроме соли, она купила ещё  две буханки хлеба, бутылку растительного масла и кулёчек карамелек «Клубника со сливками» для Кати. Катя  любит.
Сложив покупки в корзину, подумала и сунула мячик в карман – вдруг выкатится, а она и не почувствует…

Солнце стояло уже высоко, и жара становилась всё невыносимей. «Приеду и сразу на речку»,  – решила Танька. В лесу, под кронами деревьев, было значительно прохладнее, пахло чуть-чуть лесной сыринкой, грибами, хвоей…Танька повеселела и даже порадовалась хорошей, ровной дороге. За дорогу надо было Анну благодарить, это она поставила вопрос на парткоме. Там было всё совхозное начальство, и Анна не побоялась, а чего ей бояться -  она орденоносица! Так и сказала, мол, не радеете вы за людей, а в деревне живут старики, ветераны, что совхоз поднимали с нуля.  Мы-то, мол, помоложе, доберёмся, хотя и нам не сахарной дорога кажется, а они-то как? Ни автолавка весной и осенью не добирается, ни «Скорая», а уж про автобус и говорить нечего.  Что, пропадай, старики? Директор совхоза, конечно, сказал, что им с Катериной давно предлагают в Луговое  перебраться, а старикам со временем квартиры дадут, будут строить.  А Анна так и рубанула – старикам сейчас помощь нужна! Или мало Нюша для совхоза сделала? Всю жизнь в полеводстве, и звеньевой была, и бригадиром. А баба Клава?  Может на свинарнике работа раем кому-то кажется? Да и мы никуда перебираться не собираемся – там родители наши лежат, надо, чтобы и дети туда возвращались! Ну, и сдался директор. Аж руками замахал – убедила, убедила, сделаем тебе  дорогу.  "Да не мне, - сказала Анна, -  людям сделайте…"

Всё это Танька не один раз слышала.  Катя много раз  рассказывала и бабе Нюше, и Клаве, и Егорке, и даже старенькой глухой бабе Матрёне.
А дорогу и впрямь сделали. Засыпали гравием, щёбёнкой, прошли грейдером.  Ни грязи, ни рытвин, вот какая дорога! И автолавка приходит раз в неделю, и автобус рейсовый пустили, правда, только по выходным, но и то… Раньше совсем не было автобуса.

Глава 3.

В деревне было знойно  и сонно. Катя уже уехала на птичник, во дворе у Нюши тоже было тихо, даже козла Митьки не видно. Танька быстро пересчитала кур, копошащихся под навесом – вроде все, даже Пеструшка тут.
Надёжно спрятав мячик, наскоро переоделась в старенький сарафанчик – скорее на речку, просто одуреть от жары можно. Полкан тоже с ней побежал, ему тоже жарко, ещё жарче, чем Таньке – вон шуба какая! До речки быстро добежали – рядом она, речка-то. Полкан, тот сразу с косогора кубарем и в воду плюхнулся. А Танька тапки сбросила и на ногах с песчаного косогора съехала, как зимой с горки, здорово! А вот внизу-то и притормозила… Любимое место было занято. На стареньком Нюшином покрывале сидела, поджав коленки Наташа. Танька даже глаза зажмурила – такой был на Наташе яркий, синий-синий купальник, мечта, а не купальник! Таньке даже неловко стало сбрасывать сарафанчик, у неё самой купальник был прошлогодний, ситцевый, выцветший, да не покупной – сама сшила…

- Привет! -  сказала Танька, хотя утром виделись, - Чего не купаешься?
- Привет! А я уже купалась. Мне много нельзя.
- А отец где?
- А во-он он… Па-па! – закричала Наташка. Далеко-далеко виднелась голова плывущего человека.
«Красиво плавает, - подумала Танька, - я так не умею…» И вдруг тоже закричала:
- Э-ге-ге! -  и даже руками замахала.
Плывущий стал приближаться, не быстро, но ближе, ближе. Отряхиваясь и фыркая, подошёл к девочкам:
- Вода – чудо! А я далеко заплыл, там течение сильное…
- Вы туда не плавайте, – хмуро сказала Танька. -  Там быстрина…  Унесёт.
Не будешь же говорить незнакомым людям, что именно там утонула её мать. Рассказывали, что лодка, на которой она плыла, перевернулась.  Мать плавала хорошо, а вот не справилась.  Может ушиблась об лодку, неизвестно. Только всё быстро закончилось. Пока лодку спускали, пока за мужиками сбегали – поздно уж было. И зачем она на тот берег собралась? Вроде родню проведать, родня там тогда ещё была. Другого времени не выбрала, как в самое половодье… Хорошо, детей с собой не взяла, так говорили.

А вода и в самом деле была хороша.  Тёплая, чистая, прозрачная… Танька наплавалась вволю, устала и легла на спину. Немного так отдохнула, поплыла к берегу.
- А ты хорошо плаваешь, - сказал Наташин отец, когда она присела возле Наташи. Танька хмыкнула:
- У речки живём… Все хорошо плавают, - сказала скромно. -  А вы надолго к нам?
- Нет, - ответила Наташа.-  На неделю.  Мама ещё не в отпуске. А потом не море поедем.
- А я никогда моря не видела, - задумчиво сказала Танька, -  Какое оно?
- Оно… Большое. Синее-синее. Вода такая - то бирюзовая, то синяя, а то совсем чёрная… Когда-нибудь и ты побываешь, - сказала Наташа, а её отец только покосился на Наташу и слегка удивлённо поднял брови. Или Таньке  показалось…
- А я думала,  подольше у нас погостите, - уклончиво сказала Танька. Да, побывает она на море… Не скоро ещё.
- Да мы же не в гости, - рассмеялась Наташа, - мы Анне Петровне помочь!
Танька и забыла, что бабу Нюшу тоже Анной зовут.
- Помочь? -  удивилась она.
- Ну, да. Папу дядя Глеб попросил.
Танька с удивлением посмотрела на них. Глеб? Бабы Нюшин сын?
- Ну, да,  – засмеялась Наташа. - Жена дяди Глеба и моя мама - родные сёстры,  вот и всё! Просто дядя Глеб сейчас приехать не может, вот и попросил папу… Папа  уже забор вам починил, видела?
Ах, забор… "Вот почему Пеструшка-то  на месте",- ахнула Танька. А она от жары совсем уж соображать перестала, даже не глянула в сторону забора.
- А  в Луговом,- сказала Танька, -  в  клубе кино идёт.  «Гусарская баллада».
- Пап, -  повернулась Наташа к отцу.  - «Гусарская баллада», а пап?
- Ты же видела Наташка, - сказал Алексей, - раз пять уже…
- Не пять, а только три!
- А как туда добраться? – спросил Наташкин отец. -  Автобус же не ходит.
- Ходит, только завтра его не будет. Пешком.
Отец посмотрел на Наташу и сказал:
- Нет, далеко…
- А я могу Наташу на раму посадить и на велосипеде доедем, -  сказала Танька.
- Нет, Танюша, спасибо…
Наташка виновато улыбнулась Таньке и сказала, вздохнув:
- Хороший фильм. Весёлый! Не пожалеешь…
- Наташа, жарко очень, пойдём-ка, -  сказал Алексей, и Наташа покорно стала собираться.
- Да и мне пора,-  сказала Танька.

Она живо натянула сарафанчик и свистнула Полкану, который уже раз пять заходил в воду и шумно плескался  возле берега, а сейчас деловито обнюхивал кусты.
Уже  у Танькиного двора Алексей сказал:
- Танюша, Анна Петровна приглашает вас с твоей тётей вечером в гости… Пироги она поставила.
- Спасибочко, - сказала Танька, - придём.
Надо же! Никак Нюша решила гостями похвастать, не иначе.

Глава 4.

После купания Танька поняла, что сильно проголодалась. Погромыхала крышками кастрюлек, и, поразмышляв недолго, выхватила со сковороды ещё тёплую котлету, положила её на ломоть хлеба, а в большую кружку налила молока.  Аккуратно положила перед собой новый журнал. Московский кинофестиваль… Ой, Софи Лорен!  А вот Баталов, Рыбников, Ларионова… А вот и про фильм «Гусарская баллада»,