Судьба князя Игоря 2. Князь Игорь и император Роман

года упоминается о разорении крымских областей: “А о КорсуньстЪй странЪ. Еликоже есть городовъ на той части, да не имате волости, князи Рустии, да воюете на тЪхъ странахъ…” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 50, Рязань, 2001). И в Кембриджском документе тоже сообщается о нападении хазарского войска во главе с неким Песахом на крымские владения Византии:

    “…и пошел он в гневе на города Романа и избил и мущин и женщин. И он взял три города, не считая большого множества пригородов. И оттуда он пошел на (город) Шуршун..., и воевал против него... И они вышли из страны наподобие червей ... Израиля, и умерло из них 90 человек... Но он заставил их платить дань”
                    (Коковцов П.К. “Еврейско-хазарская переписка в X веке”, с. 118-120, Л., 1932)

    Город Шуршун – это, без сомнения, Корсунь или Херсонес. Никогда хазары не решились бы на открытое вторжение, не будь Византия связана войной с Игорем. Иначе подобная наглость могла им дорого обойтись. Попытка автора письма соотнести грабительскую экспедицию Песаха в Крым с карательными действиями против Руси и нелогична, и бессмысленна – схватка разом с двумя противниками для Хазарии означала заведомое самоубийство. Лишь в союзе с Игорем военный рейд Песаха не превращался в авантюру, и хазары получали возможность безбоязненно грабить крымские города. В таком случае, сообщения русских летописей и Кембриджского документа складываются в осмысленную картину. На большую войну с Византией хазары, конечно, не осмелились бы, но хоть какая-то помощь.

    “Более чем вероятно, что, начиная большую войну с Византией, Игорь позаботился обеспечить свой тыл союзом с Хазарией…”
                    (М.И. Артамонов “История хазар”, с. 504, С.-Петербург, 2001)

    “Начинать войну с Византией, не заключив мира с Хазарией, было бы для Руси ошибкой. При каждом ухудшении отношений с Русью греки всегда вспоминали о хазарах как о союзниках, но <…> Игорь в 941 г. прежде всего, поставил Византию перед свершившимся фактом союза Руси с Хазарией против Византии, а уж потом объявил войну грекам. Песах громил греков в Крыму, русская же армия пошла на их столицу”
                    (Н.Я. Половой “К вопросу о первом походе князя Игоря против Византии” // “Византийский Временник”, 1961, XVIII, с. 99-100)

    Таким образом, можно заключить, что князь Игорь серьёзно готовился к войне с Византией. Он использовал данные разведки и, как сообщал епископ Кремонский Лиутпранд, нанёс свой удар в то время, когда византийский флот был отправлен “против сарацин и для защиты островов” (“Антаподосис”, кн. V.15 // Лиутпранд Кремонский “Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь”, с. 97, М., 2006). С помощью дипломатии Хазарию удалось превратить из врага в союзника, а это давало Игорю возможность собрать в кулак всю свою дружину.
    Ещё один вопрос – численность русского флота. Иностранные авторы приводили противоречивые свидетельства, но, как правило, считали его огромным. Например, в 10 тысяч судов (Продолжатель Феофана “Жизнеописания византийских царей”, ВБ, кн. VI.39, с. 262, С.-Петербург, 2009; “Хроника Симеона Магистра и Логофета”, сер. “Византия и ее окружение. Источники”, том I, с. 231, М., 2014) или 15 тысяч (Кедрин, Зонара // Н.М. Карамзин “История государства Российского”, т. I, с. 264, М., 1989), что при расчёте по 40 человек на ладью (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 30, Рязань, 2001) даёт совершенно несусветную величину. Эти сообщения явно недостоверны и отражали ужас византийцев перед русами. Очевидно, что русская рать в 941 году, намного уступала в численности силам, которыми располагал князь Олег в 907 году и сам Игорь при повторном походе, потому что в этих случаях греки не решались на сражение. Лиутпранд Кремонский писал про “более тысячи судов” (“Антаподосис”, кн. V.15 // Лиутпранд Кремонский “Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь”, с. 97, М., 2006), но едва ли он мог получить достоверные сведения – его записки были всего лишь попыткой привести рассказы византийцев к правдоподобному виду. Если поверить Лиутпранду, то численность русского войска окажется 40-50 тысяч, но и эти цифры далеки от действительности. Собрать такое войско можно было только за счёт ополчения со всех русских земель. А список ополчений приведён в летописном рассказе о втором походе Игоря на Византию (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 44, Рязань, 2001). В рассказе о первом походе ополчение не упоминается, поход был осуществлён силами только княжеской дружины. Лев Грамматик (XI в.) оценивал численность всего русского войска в 10 тысяч человек (Н.М. Карамзин “История государства Российского”, т. I, с. 264, М., 1989) и его сообщение представляется наиболее достоверным. С такими же силами и Святослав сражался против Византии (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 68, Рязань, 2001). Видимо, столько бойцов насчитывала великокняжеская дружина вместе с дружинами подчинённых князей. Для этого войска требовалось 200-250 кораблей. Но часть войска двигалась сушей, так что число кораблей придётся уменьшить примерно до 120-150. Использование ограниченных сил объясняется не жадностью князя, а его стремлением не упустить благоприятный момент для нанесения удара, так что о сборе ополчения и речи не шло.
    При планировании похода Игорь учитывал опыт предшественников. Военные действия охватили огромную территорию: “Иже придоша, и приплуша и почаша воевати Вифиньскиа страны, и воеваху по Понту до Ираклиа и до Фафлогоньски земли, и всю страну Никомидийскую поплЪнивше, и Судъ весь пожьгоша…” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 43, Рязань, 2001). Русские сведения согласуются с византийскими: “… они пробрались до Ривы, простирая свои набеги до Ираклийского моря и Пафлагонии и пройдя всю Никомидийскую стратигию много людей поранили и выжгли весь берег Стена…” (А.Н. Веселовский “Видение Василия Нового о походе русских на Византию” // ЖМНП, 1889, январь, с. 88). География похода Игоря совпадает с описанием нападения русов на Византию из “Жития Георгия Амастридского”. Оно было составлено во второй период иконоборчества с 815 по 842 год (Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 26, С.-Петербург, 2000), но отражает более ранние события:

    “Было нашествiе варваровъ, Руси <…> начавъ разоренiе отъ Пропонтиды и посЪтив прочее побережье, достигли наконец и до отечества святаго <…> Храмы ниспровергаются, святыня оскверняется: на мЪстЪ их (нечестивые) алтари, беззаконныя возлiянiя и жертвы <…> Лугамъ, источникамъ и деревьямъ воздается поклоненiе…”
                    (В.Г. Васильевский “Труды”, т. III, с. 64-65, Петроград, 1915)

    В обоих случаях нашествие начинается от Пропонтиды (Мраморное море) и достигает Пафлагонии. А в “Житии св. Стефана Сурожского” говорится о нападении русской рати уже на крымские области через некоторое число лет после смерти этого святого, случившейся в 787 году (Г.Г. Литаврин “Византия, Болгария, Древняя Русь (IX-начало XII в.)”, ВБ, с. 32, С.-Петербург, 2000) и всё это происходило задолго до Рюрика:

    “По смерти же святаго мало лЪтъ миноу, прiиде рать велика роусскаа изъ Новаграда князь Бравлинъ силенъ зЪло, плЪни отъ Коксоуня и до Корча, съ многою силою прiиде к Соурожу, за 10 днiй бишася злЪ межоу себе, и по 10 днiй вниде Бравлин, силою изломивъ желЪзнаа врата и вниде въ градъ…”
                    (В.Г. Васильевский “Труды”, т. III, с. 95, Петроград, 1915)

    “Иже и преже Рюрикова пришествiя въ Словенскую землю не худа бяше держава Словенскаго языка, воинствоваху бо и тогда на многiя страны и на Селунскiй градъ и на Херсонъ и на прочихъ тамо, яко же свидЪтельствуетъ нЪчто мало отчасти въ чюдесЪхъ великомученика Димитрiя и святаго архiепископа Стефана Сурожского, ова же индЪ”
                    (Книга Степенная царского родословия, ч. I, ПСРЛ, т. XXI, с. 63, С.-Петербург, 1908)

    Те же самые области (от Керчи до Корсуня) по сведениям из Кембриджского документа разорял хазарский полководец Песах. Сходство обоих сказаний с описанием похода Игоря вполне объяснимо: и ранние, и поздние походы русов осуществлялись по одной схеме, ориентированной на территории Византии, наиболее уязвимые для удара с севера.
    В “Житии преподобной Афанасии” упомянуто нападение русов на греческий остров Эгина и оно точно датировано – 813 год. Такой далёкий путь могло осилить лишь многочисленное войско, а это значит, что нападение на Эгину явилось частью масштабных военных действий на византийских землях, примыкавших к Чёрному морю и к черноморским проливам:

    “Афанасия преблаженная бе от острова, нарицаемого Егинеа <...> И по браце мину 16 день, Руси ратию пришедши на страну ту и мужу, ея убиену…”
                  (М. Слабченко “Проложное сообщение о предлетописной Руси” // “Исторический журнал” № 7, 1942, с. 129)

    Каждое из этих нападений по отдельности не имело смысла – и добычи немного, и византийские правители не слишком напугаются. Другое дело, если все три нападения считать эпизодами одной войны, состоявшейся в 813 году. Только в этом случае военные действия выглядят осмысленными и могут привести к намеченной цели. Не случайно же именно в 813 году на Турском церковном соборе был поднят вопрос об использовании в качестве апостольского языка lingua rustica (Пиккио Рикардо “Slavia ortodoxa. Литература и язык”, с. 58, М., 2003). Как раз эти три направления и задействовал князь Игорь, чтобы посильнее надавить на Византию. Он знал о давней войне Руси с Византией, знал, что эта война завершилась для Руси успешно, потому и не стал менять уже опробованную схему.
    О давних русских нападениях на византийские провинции проговорился византийский историк Иоанн Зонара (XII в.) в своём труде “Сокращение историй”:

    “А скифский народ росов, что из числа народов, живущих вокруг Тавра, флотом совершал набеги на области Эвксинского Понта и стал помышлять о нападении на саму Византиду”
                  (П.В. Кузенков “Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение руси в средневековых письменных источниках” // “Древнейшие государства Восточной Европы”, с. 135, М., 2003)

    Зонара напоминал, что осада Аскольдом Константинополя была не первой войной империи с Русью, и раньше различные области Византии подвергались атакам русской судовой рати. Василий Новый, говоря о разорении Византии войсками князя Игоря, вспоминал о прошлых несчастьях: “… народы, ополчающiеся на насъ, христiанъ, выступая, подобно вихрю, постоянно благополучно приходятъ и разоряют западныя области” (А.Н. Веселовский “Видение Василия Нового о походе русских на Византию” // ЖМНП, 1889, январь, с. 86). Приходят постоянно и благополучно, то есть нападения руси на империю совершались регулярно и вполне успешно. Это свидетельства для тех, кто сомневается в реальности похода князя Олега и более ранних русских походов. У Продолжателя Феофана приведён рассказ о нападении на империю вражеского войска во главе с тремя вождями, которое “напало и подвергло грабежам ромейскую землю” (Продолжатель Феофана “Жизнеописания византийских царей”, кн. IV.7, с. 104-105, С.-Петербург, 2009). Три вождя соответствуют трём основным направлениям русско-византийской войны 813 года. Правда, рассказ отнесён ко времени императора Феофила, а он в 813