Дыроколы

подобрал в траве свои вещи и продолжил путь к реке. В голове у меня снова и снова прокручивался вопрос, заданный третьим гопником:
“Как он хоть выглядит, дырокол этот?” и ответ: “Как импортная электродрель.”
Пацаны искали у меня прибор “дырокол”, не подозревая, что я сам и есть живой, ходячий “дырокол”! И нанял их на это дело некто фиксатый. Мужик по здешним меркам богатый, раз носит золотые коронки и разбрасывается четвертными. А они в этом мире, насколько я понял - деньги немалые!
Стоп! Налётчики, и не только они одни, спутали меня с местным Пробойниковым, который, не в пример мне обормоту, является тутошной знаменитостью, то бишь учёным мировой величины. И у этого вот учёного имеется некий “дырокол”, за которым началась охота. То, что прибор потребовался фиксатому для строительства дачи - чистейшей воды туфта! Скорее всего “дырокол” как и я сам, предназначен для создания проходов в параллельные миры! Но откуда он взялся у моего двойника? Неужели он его изобрёл в тайне ото всех, из-за чего у него и возникли проблемы?
От всех этих размышлений у меня снова разболелась голова и я, разозлившись, решил больше ни о чём таком не думать.
“ Тебя девушка в деревне дожидается! - сказал я сам себе, - Вот и поспеши!
Тропинка сбежала по пологому берегу к воде. Я раздвинул ветви кустарника и оказался на песчаном пятачке, одной стороной глядевшим в реку, а с трёх других укрытым сплошными зарослями…


ГЛАВА 5. Снайперский выстрел.

     
Не совру, если скажу, что плескался я в реке не меньше получаса. Вода чистая, прозрачная, течение слабое, дно каменисто-песчаное, рыбёшки так шныряют между ног. Повезло моему двойнику - и деревня с бабкой у него под рукой, и красотища вокруг такая, что куда там до неё каким-то Анталиям с Кипрами в придачу…
А у меня все предки по отцовской и материнской линии - коренные москвичи. Поэтому-то я, будучи пацаном, каждое лето только в городе и пропадал. Иногда, правда, уезжал на смену в пионерский лагерь. Но мне там не нравилось, потому как дисциплина…  
Вот я и дорвался! Вылезать из воды совершенно не хотелось. И я нырял снова и снова с подводной каменной плиты, делал заплывы до другого берега и обратно, а устав, ложился спиной на воду, раскидывал руки в стороны и отдавался на милость течения. И несло оно меня плавно-плавно от одного края заводи до другого. Красота!
Всё-таки совесть заела меня, и я вышел на берег, гадая про себя, как выглядит дожидающаяся меня в деревне Береслава и сколько ей от роду? Вдруг она ровесница Пересвета? Вот будет облом! Хотя не должно, голос-то по телефону звучал молодой…
Полуденное солнце словно взбесилось, пекло нещадно. Подскакивая на одной ноге со склонённой к плечу головой, что бы выгнать попавшую в уши воду, я с опаской подставлял ему то один свой бок, то другой; то грудь, то спину. И мне казалось, что капельки воды на коже прямо-таки шипят, словно масло на сковороде, мгновенно испаряясь. Плавки на мне быстро высохли, и я решил, что пора убираться в тенёк под кустарник, где лежала моя одежда. Но только я нагнулся за джинсами, как из зарослей, сбоку от меня раздался незнакомый  голос:
- Ром? Ромашка?
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, в первую минуту подумав, что меня зовёт Береслава. Но вовремя сообразил, что голос принадлежит мужчине.
Не отвечая, я полуобернулся и скосил глаза на разросшийся кустарник. В его глубине, за густой листвой, еле-еле угадывался силуэт человека. Его напряжённая поза красноречиво говорила о том, что он усердно прячется. Но вот только от кого? Я поневоле оглянулся на пустынный берег - кроме меня других загорающих не видно! Но, несмотря на это, тип в кустах явно не желал, что бы его увидели рядом со мной. Я пристальнее вгляделся в замершую в ожидании фигуру. Мне удалось немного рассмотреть лицо мужчины, бледным пятном проглядывавшим сквозь листву. Эту личность я видел впервые!  
Незнакомец в кустах убедился, что я услышал и увидел его и радостно прошептал:
- Ромчик, встань поближе к зарослям спиной и не оборачивайся. Будем разговаривать незаметно.
- Как скажешь! - пожал я плечами и выполнил просьбу незнакомца, - Не понимаю, кого ты опасаешься? Вокруг кроме нас с тобой - ни одной живой души!
- Бережёного Бог бережёт, Рома! И потом, у КГБ кругом свои глаза и уши…
Упоминание о некогда всесильном и могущественном комитете глубокого бурения, мгновенно отрезвило меня и настроило на серьёзный лад. Я вспомнил, где нахожусь и на всякий случай сосредоточился. И потом, мне стало интересно узнать, чего хочет от меня этот человек, явно принявший меня за моего двойника.
- …Не стой истуканом с острова Пасхи, Рома!  Одевайся, давай… Да не оглядывайся ты на меня! Меня здесь нет, понял? Есть только ты и этот прелестный уголок природы. Да, сдаётся мне, что за тобой тоже следят!
- Кто следит-то? - не поверил я и, взяв рубашку с джинсами и ветровкой, развесил их на ветках напротив затаившегося собеседника. Теперь разглядеть его среди листвы стало весьма проблематично.
- Агенты КГБ конечно! - ответил незнакомец.
Я тем временем стащил с себя плавки и стал выкручивать их, делая вид, что выжимаю. Они были практически сухими, но должен же я заняться чем-нибудь во время разговора, что бы выглядеть естественно в глазах стороннего наблюдателя, если он существует на самом деле, конечно.
- Молодец, здорово придумал с одеждой и плавками, - похвалил незнакомец и неожиданно поздоровался, - Ну, здравствуй что ли, Ромаша!
- Здорово! - отозвался я и выпалил, - А ты кто?
И тут же прикусил губу, понимая, что всё испортил.
- Как это кто?! - возмутился незнакомец и хрустнул сучком под ногой, - Кончай придуряться, не время! Я Кеша, твой друган и соизобретатель! Неужто, не приз нал?
- Узнал, Кешенька, узнал! - поспешил успокоить я дружбана двойника и начал раскручивать плавки в воздухе,  - Просто не ожидал тебя тут встретить. Всё так неожиданно! Ты же остался в Москве в лаборатории… Я и телеграмму от тебя час назад получил…
- Выходит, мы вместе с ней одним поездом ехали! - хохотнул Кеша.
- Выходит! - согласился я и уточнил, - Так ты зачем заявился? Случилось что? Да ещё в прятки со мной играешь…
- Эх, Ромаша, тут такое дело закрутилось… Слушай внимательно, начну по порядку! Так вот, только ты сорвался сюда, в деревню с нашим “дыроколом”,  как на следующий  день с утра пораньше в лабораторию заявился куратор от МинОбороны. Ну, ты знаешь его - генерал Варенцов. И с ним - “группа товарищей”… Всё как обычно: посмотрели, поспрашивали, послушали, похвалили-пожурили и с чувством выполненного долга отчалили. Ну, думаю, пронесло…
Но не тут-то было! Один из этой гоп-компании, востроглазенький такой, с золотыми коронками во весь рот, откололся от остальных и давай шастать по лаборатории и всюду свой нос совать. Меня так и подмывало его исподтишка электрошокером шугануть, но поостерёгся. А он, видимо, и сам допёр, что перешёл все границы дозволенного, как-то сразу затих, стал невидён, и не слышон. Ну, ладно, ушли они и всё у нас успокоилось.
Пошло два дня…  И вдруг, прихожу я вчера утром в лабораторию, а там уже околачивается этот золотозубый и с лаборантами лясы точит: то да сё. Видимо, пропуск у него универсальный, раз его к нам запросто без сопровождающего пустили.
Не успел я порог переступить, а он ко мне, улыбка во весь рот, зубы так и сверкают.
- Так над чем вы сейчас работаете, уважаемый Иннокентий Петрович? - начал допытываться. А сам с подходцей, и голосок такой елейный-преелейный.
- Будто вы сами не знаете, - отвечаю, - Над вашим же заказом – автоматизированной системой наведения на цель.
- А ещё над чем? - огорошивает он меня.
- В каком смысле? - выкатываю я удивлённые глаза.
- В смысле ваших с профессором Пробойниковым самостоятельных разработок! Представляешь, Рома, я даже похолодел. Ну, думаю, началось! Никакой он ни чиновник из минобороны… Он из КГБ! Кто-то всё же пронюхал о нашем изобретении и стуканул куда следует. Они и зашевелились. Слава Богу, что ты “дырокол” из лаборатории вовремя унёс… Просёк я это дело и пошёл в несознанку.
Спрашиваю его:
- С чего вы взяли, дорогой товарищ, что наша лаборатория занимается разработкой тем, не санкционированных Учёным советом?
- Да так… - отвечает, - Есть некоторые признаки…
- Это какие же?
- Да вот, извольте: за последний месяц лабораторией израсходовано электроэнергии втрое против обычного! На протяжении многих лет были практически одни и те же показатели, а за последние полгода вдруг, бац - и возросли! Чем это объяснить?
Представляешь, он, проходимец такой, показания всех наших электросчётчиков снял и проанализировал, а мы с тобой до этого и не додумались… Что делать? Я давай выкручиваться:
- Ах, это… - говорю, - просто в интересующий вас период времени из параллельной лаборатории приносили на испытание готовую продукцию. Своего стенда у них нет, вот они по договорённости к нам и зачастили… Отсюда и перерасход электричества…
- А как это можно проверить? - скис комитетчик.
- Да по журналам! - отвечаю, а сам рад радёшенек, ведь всё так и было, помнишь? - В них всё зафиксировано, всё отражено.
Он ничего не сказал, молча повернулся и ушёл проверять мои слова. Вернулся через час мрачнее тучи.
- Я всё проверил, Иннокентий Петрович, - говорит, - Приношу вам моё глубочайшее извинение за легкомысленное и оскорбительное подозрение…
А сам так и сверлит меня глазами. Мне совсем плохо стало: где это видано, что бы комитетчики перед кем-нибудь когда-либо  извинялись?
- Да ладно…- отмахнулся я, - мы люди понятливые - служба есть служба!
А сам нутром чувствую, не верит он мне ни на грош.
Ушёл он, а я сказался больным и на выход. Помчался на Главпочтамп, благо, что до него пара остановок на трамвае. Ну, думаю, сейчас телеграфирую Ромке про все дела! Предупрежу отпускника, что бы был в курсе. Захожу, беру чистый бланк, обдумываю текст и вдруг чувствую - следят за мной! Осторожно так оглядываюсь вокруг - нет, всё спокойно. Люди вокруг мельтешат, все заняты только своими делами, на меня никто не косится…
Но чувство тревоги не проходит… Точно пасут! Нет, так дело не пойдёт! Если сейчас отправлю телеграмму с предупреждением, то выдам нас обоих с головой. Тогда за нас возьмутся всерьёз, и уже без сантиментов! Тут-то я и решил, что поеду к тебе лично, а в телеграмме отстучу ничего не значащую, нейтральную информацию… Так и сделал, сдал бланк приёмщице. Специально выбрал ту, что сидела ближе всех к витринному окну. Затем вышел на улицу и направился к станции метро. Но это понарошку… На самом же деле, пройдя метров сто, затесался в толпу, спустился в подземный переход, перебежал на противоположенную сторону проспекта и быстрым шагом вернулся назад, к почтампу.
Поспел вовремя!
Укрывшись за газетным киоском, я через стекло витрины увидел, как к “моей” приёмщице подошли “два молодца, одинаковы с лица” и засветив малиновые книжицы, о чём-то стали расспрашивать. Девушка порылась в стопке бланков ещё не отправленных телеграмм и протянула им одну из них.  Явно мою!
Комитетчики быстро ознакомились с содержанием текста и, вернув бланк, вышли наружу. Я - за ними. Свернули они в переулок, я из-за угла наблюдаю. И не ошибся! Там стояла на обочине чёрная “Волга”. Мои поднадзорные подошли к ней, склонились к