имеешь в виду? – поинтересовался он.
- Теперь они начнут подозревать, что я ещё и к побегу готовлюсь, - подумал я.
- Я имею в виду, что через месяц с небольшим заканчивается мой срок, - поскорей пояснил я.
- Верно, - успокоился товарищ начальник. – Это хорошо, что ты готовишься к освобождению, - рассеянно комментировал он, высматривая что-то в моём досье. – Однако, вопрос о твоём освобождении, после окончания срока, будет решать миграционное ведомство, - сказал он, и стал наблюдать, как я отреагирую на это.
- Вы хотите сказать, что даже после окончания срока, назначенного судом, меня могут удерживать здесь? – уточнил я.
- Бывает, что иностранцев задерживают сверх срока, пока решается их миграционное дело, - уверенно ответил он.
- Это законно? – спросил я.
- Держать в тюрьме – незаконно. В таких случаях иностранцев следует перемещать в специальные центры временного содержания. Но если в таких центрах нет мест, приходится подержать в тюрьме, - объяснил он. – Надеюсь, что такая перспектива не очень расстроила тебя, и это не вызовет снова желание покончить с собой? – уставился он на меня, ожидая ответа.
Я, вдруг, почувствовал неприязнь к нему. Он смотрел на меня, как на подопытного козла. Захотелось грубо послать его. Но я не мог позволить себе такого удовольствия.
- Кто сказал, что я собирался это сделать? Тот индусский доктор-эксперт из тюремного госпиталя? – резковато ответил я вопросом.
Начальник заметил мою реакцию.
- Так говорится в рапортах наших служащих. И мы обязаны принимать предупредительные меры, - спокойно пояснял он, внимательно наблюдая за мной.
- Какие меры?! Присматривать за мной, как за идиотом? – начал я заводиться.
- Послушай! А как бы реагировал ты, если бы, к примеру, увидел у ребёнка в руках лезвие? – ответил он вопросом.
- Но я же не ребёнок с лезвием. И не идиот, собравшийся повеситься на шнурке, который, кто-то оставил в камере, - уже совсем неуважительным тоном ответил я.
- Я очень надеюсь на это, мистер Иванов. Я и пригласил тебя, чтобы самому убедиться в том, что ты больше не нуждаетесь в дополнительном присмотре. Так вот, мы прекращаем наблюдение. Желаю тебе скорого освобождения, - сухо закончил он приём.
- Спасибо, - ответил я, и взглянул на стоящего рядом сопровождавшего, дав понять, что хотел бы удалиться.
Надзиратель открыл дверь офиса.
- Тебе следует связаться с миграционными служащими. Они здесь бывают. Насколько я знаю, сверх срока держат иностранцев, которых, по каким-то причинам, не могут ни депортировать, ни отпустить на свободу, - подсказал мне вдогонку тюремный начальник.
Как я выяснил у надзирателя, сопровождавшего меня, миграционные работники должны были принимать в нашем крыле, в этот же день. Я тут же записался на приём к ним.
Время приёма происходило во время открытых дверей. Как только нас выпустили из камер, я направился к ним. Когда я отыскал место, предоставленное им для приёма, дверь офиса была раскрыта. Я мог видеть двух мужчин в штатском, беседующих с чёрным парнем.
Я ожидал у открытых дверей, пока они закончат. Клиент нервничал. Служащие терпеливо пытались что-то объяснить ему. Похоже, они плохо понимали друг друга.
Одного из служащих я узнал. Мы встречались с ним в Саутхэмптоне во время ареста Лали.
Наконец, они выпроводили неспокойного чёрного клиента, и пригласили меня.
- Добрый день, - приветствовал я их.
- Добрый! – ответили они. Один из них нетерпеливо взглянул на часы. Похоже, им не терпелось сбежать отсюда.
Я назвал своё имя. Чиновник принялся перебирать папки. Судя по их количеству, заключённых здесь иностранцев с неопределённым статусом пребывания в стране, было немало.
- Слушаю вас, мистер Иванов, - начал незнакомый мне тип, отыскав моё дело и присев за стол.
- Недавно я заполнил и подал анкету для проездного документа. Хотел бы узнать, что меня ждёт по окончанию срока заключения, - объяснился я.
Чиновник просматривал мои бумаги. Я ожидал ответа. Другой, присматривался ко мне, и, кажется, начинал что-то припоминать.
- Да, анкета ваша есть, но её ещё не отправили в ваше консульство, - спокойно, словно издеваясь надо мной, сообщил чиновник.
- Почему не отправили?! – старался я держать себя спокойно. – Уже неделя прошла, как я подал анкету.
- Нужна ваша фотография, - спокойно ответил тот. – Вот сейчас мы и сфотографируем вас. Хорошо, что зашёл к нам.
Он стал доставать из портфеля фотоаппарат.
- Получается, если бы я сегодня не обратился к вам, то мне предстояло бы торчать в этой тюрьме пожизненно?! Только потому, что у вас нет моей фотографии… – начал я закипать.
- Станьте вот здесь, пожалуйста, - проигнорировал он моё недовольство, и сделал снимок.
- Ну, поздно или рано, о вас бы вспомнили. Это хорошо, что вы проявляете инициативу и сотрудничаете с нами, - вступил в разговор другой, которого я встречал на свободе.
- Мой срок заканчивается через месяц. Хотелось бы определиться, чего мне ожидать по окончанию срока - ответил я.
- Если бы вы предоставили нам свой действительный паспорт, мы бы быстро организовали вам возвращение на родину, - продолжал чиновник из Саутхэмптона. – Вы гражданин какой страны? – спросил он.
- Украина, - ответил за меня другой, что-то записывая в моём досье.
- Украинское консульство обычно не спешит с оформлением проездных документов, - продолжал знакомый мне чиновник. – Вероятно, у них очень много работы.
- Это точно! Украинское посольство очень занято, - поддержал разговор другой, который что-то писал. – Если приезжает Динамо Киев на встречу с Ливерпулем, то украинское посольство вообще не работает. Они просто закрываются и уезжают в Ливерпуль, смотреть футбол, - посмеиваясь, информировал меня чиновник. – А если Динамо удачно сыграет, то они могут загулять там на несколько дней! В закрытом посольстве Украины работают лишь телефонные автоответчики, - шутил чиновник.
Мне было не до шуток.
- Теперь, если вы отправите им всё необходимое, я полагаю, недели достаточно, чтобы выписать временное удостоверение личности? – высказал я своё мнение.
- Неделя?! – удивились они. – Ваше посольство, получив твои данные, сделает запрос в Украину по месту выдачи твоего паспорта. Там проверят, и, если всё в порядке, подтвердят им твою личность. Только тогда консульство выписывает документ, - просветил меня чиновник.
- И не забывай о праздничных и футбольных днях, по которым украинское посольство не работает, - добавил другой, и они весело рассмеялись.
От их смеха я впал тоску.
- Надеюсь, мне не придётся здесь сидеть сверх срока? – упрямо спросил я.
- Мы делаем всё, что от нас зависит. Поверь, мы заинтересованы в том, чтобы депортировать тебя поскорей. И мы ценим, что ты не противишься этому, а сотрудничаешь с нами, - ответил чиновник, закончив с писаниной. – Вот тебе номер и прочие данные твоего миграционного дела, а также, наши адреса, куда ты можешь писать и звонить, если вдруг решишь воспользоваться своим паспортом, или захочешь что-то сообщить нам по сути твоего дела.
Я принял листок, поблагодарил их и направился к выходу.
- Мистер Иванов, - обратился ко мне тот, что из Саутхэмптона.
- Да, - приостановился я.
- Мы с тобой раньше нигде не встречались? – всё же решился он спросить.
- Этой весной в Саутхэмптоне, в агентстве по трудоустройству «Райт», - ответил я. – Вы проверяли мои документы, во время задержания женщины, - добавил я.
- А… Вспомнил! – с неким облегчением, восстановил он события в памяти.
Я вышел из офиса и поспешил отыскать литовских товарищей. Мне очень хотелось поговорить с кем-то на своём языке. О вчерашней удивительной игре сборной Англии и об украинских и британских чиновниках, готовящих мне пожизненное заключение на острове.
*I don't want to spend my time in hell
Looking at the walls of a prison cell
I don't ever want to play the part
Of a statistic on a government chart… Sting
*Я не хочу проводить своё время в аду,
Пялясь на стены тюремной камеры.
Я даже не хочу быть частичкой официальной статистики…
33
Я полагаю, Джодж Буш и его жидо-масонская компания всё это и организовали.
Поговорить с товарищами не получилось. Время, отведённое для общения, быстро иссякло, и нам пришлось разойтись по своим камерам.
Барри сразу заметил, что я не в духе, и решил поговорить со мной, как старший товарищ.
- Сергей, когда я увидел тебя в первый раз, я задал себе вопрос; действительно ли этот русский хочет покончить с собой? Но как только я заговорил с тобой, я уверенно ответил себе на этот вопрос – этот парень далёк от этого.
- Что именно ты услышал, чтобы так решить? – спросил я.
- Твои шутки! Я приветствовал тебя обычным “How are you?”, а ты вдруг ответил мне *”Still alive”. *Всё ещё живой. Это прозвучало, как издевательство над администрацией, наблюдающей тебя, как потенциального самоубийцу.
Затем, я спросил тебя; “Are you really Russian? Ты действительно русский? И ты ответил; *Hope so. At least, I was born as Russian. *Надеюсь, что так. Во всяком случае, я родился таковым.
Всё это прозвучало для меня неожиданно и забавно. И я подумал; этот парень определённо русский, и вовсе не склонен к самоубийству, как меня инструктировали-предупреждали. И вполне устраивает меня, как сосед. Не курящий, шутник и положительно воспринимает музыку Чайковского. Такого соседа по камере надо ещё поискать!
Я отношусь к попам без особого уважения, но отцу Джону я благодарен за его мудрое участие в подборе соседства, - ублажал, нахваливал меня Барри. – Ещё, я бы никогда не поверил, что ты способен отжиматься от пола такое количество раз. А недавно ко мне обратился дежурный офицер.
- Как там твой странный русский сосед? - спросил тот. - Сообщай нам, если заметишь что-то.
- Вы про возможное самоубийство? – уточнил я.
- Ну да. За ним надо присматривать!
- Ты какие-нибудь физические упражнения делаешь каждый день? – спросил я этого надзирателя.
- Причём здесь это? – удивился тот моему вопросу.
- А притом, что этот русский может разов сто от пола полноценно отжаться. И делает это частенько. Я сам несколько раз считал. Едва ли у него водятся мысли, близкие к самоубийству…
- Надеюсь, ты не против, что я это рассказал о тебе? – доставал меня Барри.
- Нет. Не против, - ответил я.
- Так этот офицер, тоже удивился услышанному. Кажется, я убедил его в том, что они заблуждаются относительно тебя. Во всяком случае, он поверил мне и обещал изложить всё в своём рапорте о наблюдении за тобой.
- Похоже, он так и сделал, - прервал я Баррины утешения.
- Сергей, я сказал ему что-то лишнее? – продолжал доставать Барри.
- Нет. Всё ты правильно ему сказал, Барри. Сегодня меня водили к начальнику, и тот сам признал меня нормальным.
- Вот и хорошо! Ты, Сергей, с этим не шути. Ты же не хочешь попасть в тюремную психушку, чтобы тебя там с настоящими идиотами подлечили?
- Нет, Барри, в тюремную психушку я точно не хочу! Одного их пациента я уже встречал здесь. Играли с ним в шахматы… Я домой хочу. Чтобы в своей квартире смотреть матчи между Украиной и Германией.
- Да уж, им точно понадобится твоя поддержка, - довольно согласился Барри.
- Боюсь, моя поддержка не поможет им одолеть сборную Германии.
- А мы их сделали! – замахал кулаками Барри.
- Только не стучи в дверь, Барри. Матч закончился вчера. Если ты сейчас начнёшь стучать в
