Капитан Брамы

Пастухе речь? – спросил отец Иван.
– Ах, да, извините, – сказал Капитан, – про Пастуха я вам совсем забыл рассказать. Помните того мрачного дядечку в ковбойской шляпе, с которым вы столкнулись еще в свой первый поход в Кут?
– Конечно, помним, – сказал я.
– Это и есть Пастух.
– Можно поподробней, – попросил отец Иван.
– Мы давно за ним наблюдаем, – сказал Белодрев. – А он за нами. Но главное не в том. Он немножко, совсем чуть-чуть, по нашим меркам, владеет своей внутренней силой. Колдует, по-вашему. И сила эта у него для зла. С духами из кургана у него давние и прочные связи. Через него и стал доступен для духов Василий. Пастух и сам о такой связи не подозревает. Он думает, что верой и правдой служит Василию. Да, духи тьмы не любят раскрывать свои карты… И что же с Пастухом?
– Если вы, друзья-товарищи, – продолжил Отшельник, – пойдете по Брошенной дороге, а лучше всего двигаться по ней, вы его обязательно увидите. Если, конечно, его не обнаружат раньше рабы отца Василия и не отнесут в катакомбы. Он сидит почти на границе Брошенного леса и холмов. Недалеко от дороги. Сидит, как живой, но он мертв. Так и сидит с ранней ночи, с часа, когда на вас напали демоны с кургана.
– Так это Пастух демонов натравил? – спросил отец Иван.
– Пастуху очень не хотелось идти к отцу Василию с плохим известием, что вы благополучно миновали Могильники и стоите у него под боком. Тогда он осторожно, с помощью демонов, пощупал, так сказать, вас. А вы дрыхните в своей норе, как серые после тяжелой работы на кургане. Ну, тогда он и решился на последний и решительный бой. Задача была вывести из строя отца Ивана и его друга Диму… Да, если б ему это злодейство удалось, то тогда бы терялся весь смысл вашего похода… Так он думал и с такими мыслями сел под дерево колдовать. Он призвал всех демонов, которых смог призвать, и более того, сделал себя как бы… фокусом силы для бесплотных духов, как бы линзой для их воплощения. Очень опасное колдовство. Да. Очень опасное. Оно его и погубило, когда внезапно явился тот, кого он ненавидел, боялся и меньше всего ожидал здесь увидеть.
Отшельник сделал многозначительную паузу.
– Ну, брат Отшельник, не мучь, – сказал Белодрев.    
– Тот, кто когда-то был в вашем мире отцом Геннадием, – торжественно произнес Отшельник, – явился с того Берега на огненной колеснице в сопровождении Ангелов.
– Отец Геннадий, – просиял Капитан, – батюшка из Алексеевки, которого взорвали вместе с храмом. И его Чаша…
– О чудеса, – прошептал отец Иван, – Господь с нами.
– Тот самый! – Отшельник радостно хлопнул в ладоши, и сразу вдалеке прогрохотало.
– Тот самый, друзья-товарищи! Ах, если б для Пастуха свет не был тьмой! Ему бы понять, что отец Геннадий давно простил его и хочет только ему помочь. Ему бы пасть к его ногам и попросить о помощи. А он уцепился за своих демонов. А когда увидел, что демоны бегут от отца Геннадия, как мошкара от огня, то сразу решил, что ему конец. Сейчас ему отец Геннадий отомстит за взорванную церковь, за свою мученическую кончину.
– Что, Пастух взрывал?! – воскликнул удивленно Капитан.
– Нет, не Пастух, конечно же, взрывал, – поправился Отшельник, – но, благодаря ему, тогда носящему маску молодого комсомольского активиста, все это дело и закрутилось. При вашем Хрущеве. О, Пастух тогда немало сил приложил. Как он ненавидел отца Геннадия. И вот пришло время расплаты. Сейчас его заберут в огненную колесницу и швырнут в глубины адские, на муки вечные и непредставимые, уготованные колдунам от начала века. И никто ему теперь не поможет. Да. Тут-то сердечко у колдуна и не выдержало.
– Что ж, друзья-товарищи, будем надеяться, что отец Геннадий поможет Пастуху в его очень трудном пути на Другой Берег. А у меня вам другая радостная весть. Отец Геннадий с Ангелами этой ночью прямо в курган явились. Была большая битва. Над курганом теперь белый шатер. Над Могильниками так же светлая преграда. Пришельцы пока выйти не могут. Нам неслыханно повезло! Демонских козней не будет, путь открыт! Кто знает, может и отец Василий в себя придет. Без своего искусителя. Вот насчет духов земли сложней, они упрямые.
– Впрочем, вот еще интересная новость – один из народа гор движется сейчас вам навстречу. Хочет с лесным народом говорить. Так что вы уж, товарищи мои зеленые, не ударьте в грязь лицом. С таким союзником уже не надо будет лезть в катакомбы вслепую... Теперь наш план окончательно ясен. Пора. Солнце высоко.
Отшельник резво поднялся и нырнул в кусты. Через минуту из кустов взмыла большая чайка, и с протяжным криком устремилась на юго-восток.

***
Отправив Анатолия и Сергея с металлом в село, отец Василий вышел во двор. Во дворе гномы исполняли особый боевой танец, представляющий собой целую сложную мистерию. Попутно оттачивались удары боевыми топорами. Всем руководил Гришка. Отец Василий только давал свое благословление. Вот сегодня, с самого раннего утра, едва рассвело, благословил всех земляных духов освободить от послушаний. И срочно оттачивать боевую подготовку.
Пора начинать войну с лесными демонами. И затворяться…
О войне он старался не думать. Он ее совсем не представлял себе.
Если в ближайшие дни от ангела не будет указаний, – размышлял отец Василий, наблюдая боевую пляску гномов, – придется тогда во всем на Гришку положиться…
С противным картавым криком промчалась большая белая чайка. Чайки над холмами летали довольно часто. Все-таки море рядом. Но эта чайка отцу Василию почему-то крайне не понравилась. Отец Василий проводил птицу  взглядом полным неприязни:
Кричит, как жид в синагоге.
Наглая картавая птица снова появилась из-за холма. И вновь с противнейшим криком пронеслась над ними. Отцу Василию даже показалось, что клюв у чайки изогнут на манер семитского носа, а перья, по бокам головы, свалялись… Ну, один в один жидовские пейсы! Вспомнились слова ангела: «и птицы некоторые здесь на стороне антихриста…»
Жидовская чайка появилась снова. На этот раз высоко в небе. Сделав несколько кругов, чайка полетела в сторону моря. Отец Василий внезапно понял (понимание вторглось в его разум, минуя рассудок, как бы извне), чайка – это знак. Сегодня явятся непрошенные гости.
Отец Василий подозвал гнома Гришку и дал ему указания по поводу гостей: человеков пропустить к нему беспрепятственно, лесных же демонов задержать и убить. Но убить только после того, как человеки войдут внутрь катакомб. Если же демоны побегут, то преследовать их всюду.
На мгновение возникла жуткая и одновременно сладостная мысль – приказать убить всех. И концы в воду, кто чего будет искать здесь, в аномальной зоне…
Нет! Нельзя! Сатанинское искушение. Человек создан по Образу Божьему и Подобию. Убить его большой грех. По приказу государя одно дело, а самовольно – грех страшный. Не убить, а убедить надо. К тому же поп не безнадежен.
Отдав указания, отец Василий отправился в катакомбный храм. Надо было помолиться перед встречей. Попросить духовного мира и разумения. Попросить грозного царя о молитвенном предстательстве у Престола Господа за него многогрешного.
Он вошел в холодный пещерный полумрак храма. Встал на колени перед алтарем. Полились привычные слова молитвы. Однако мысли были не здесь. Отец Василий попытался сосредоточить ум на словах молитвы.  Но мысли упорно бежали к предстоящему разговору с краснокутовским попом (отец Василий разил попа убедительными доводами), а то и вовсе улетали неизвестно куда.
Молитва не шла. И все же он окончил правило. Истово перекрестился, коснулся лбом холодного каменного пола, снова перекрестился и тут подумал, что надо бы спрятать Антиминс с Чашей…
Ничего он прятать не будет. Он не вор. Он будет свидетельствовать об истинном положение вещей в церкви.
Отец Василий вышел из храма. Но тут же вернулся снова. И взял с алтаря Антиминс.
Припрячу-ка я его в келье. Естественно, не ради того, что б спрятать, а ради более аргументированного разговора с краснокутовским попом.    




«Ну, вот и встретились»

Брошенная дорога представляла собой две колеи, выложенные бетонными плитами. Плиты местами отсутствовали, местами были расколоты и торчали отдельными фрагментами из земли. Но, тем не менее, это была первая сносная дорога, после того как мы спустились с холма.
Мы быстро шагали вперед. Капитан рассказывал мне и отцу Ивану краткую историю дороги: мол, бывшая военная трасса на отдаленную и теперь так же брошенную станцию ПВО. Не совсем ясно, каким образом дорога, из мира людей, с такой четкостью отобразилась здесь. Капитан предположил, что, возможно, всему виной мощное излучение, что давала станция ПВО.
Прямо по курсу, далеко за лесом, показались холмы (конечный пункт нашего похода). Холмы были огромны, еще больше чем в Алексеевке; целые горы! На их пепельно-дымчатых склонах виднелись яркие зеленые точки деревьев. Уже по этим точкам можно было представить размер холмов.
– Так какой же все-таки окончательный план? – спросил стражей отец Иван.
– План теперь полностью ясен и очерчен, дерево дало лист, – ответил Белодрев. – Пора вам его поведать.
Белодрев изложил план.
Все самое опасное стражи брали на себя. Нам, человекам, а вместе с нами Пестрому, надо было только войти в катакомбы и забрать у отца Василия церковное имущество. И если все будет идти, как задумано, нам ничего не угрожает. А вот стражи рискуют жизнью. Капитан сказал об этом Белодреву. Белодрев ответил, что главное, это мы, человеки, и то, что мы должны сделать – остановить отца Василия. Все остальное неважно. Если они и погибнут под топорами народа гор, то с радостью уйдут на тот Берег. А вот если погибнем мы, все потеряет смысл.
Что ж, нам осталось только поблагодарить наших необычных друзей. Если б не они и Отшельник, то наш поход был бы обречен на полный провал. Пока уточняли детали плана, впереди показалась маленькая фигурка. Она шла нам навстречу.
– Идет, – сказал Клен, – сын гор идет. Его зовут Топ. Он вспомнил свое имя, это хорошо.
– Друзья-человеки, – обратился к нам Белодрев, – встаньте-ка вы аккуратно вот за эти деревья. Что б сразу этого… гнома не смущать. Мы вас позовем.
Мы сошли с дороги и встали за ближайшее дерево. Сильно не скрываясь. Отец Иван предложил присесть. Мы присели, но маскировка у нас все равно была слабой. Зато все было хорошо видно:
Вот небольшой человечек стремительно приближается к стражам. Глядя на человечка, мне хотелось улыбнуться – лилипут с большой головой в ярко красной шапочке, в каком-то нелепом театральном кафтане и сапогах.
– Одет как крепостной лакей при дворе богатого помещика, – заметил отец Иван, – это их отец Василий так одел? Или это их обычная одежда?
Капитан пожал плечами:
– Ничего не могу сказать, сам впервые вижу этот народ. Но предполагаю, что это не их настоящая одежда. Возможно, демон, искусивший отца Василия, так их одел. Мол, образец идеального послушника, с точки зрения демона, конечно.
– Хороши послушники. Нет слов. Сюда бы нашего епископа, что б он сказал…
Человечек по имени Топ подошел к стражам. Сняв свою красную шапочку, он низко им поклонился. Стражи поклонились в ответ. Между ними завязалась беседа. Слова почти не долетали до нас. Но по отдельным гортанным звукам можно было догадаться,