упало моё настроение.
Катюшка с такой же лёгкостью, как и начала, прекратила свой рёв и с готовностью развернулась к коту, выпятив живот, чтобы подол платья оказался ближе к мордочке Василия. Кот ответно потянулся к ней и шустро зашевелил усами, обнюхивая зловещий красный остров на голубом просторе платья.
И вот тут каким-то жутким непонятным образом пятно стало таять и через считанные секунды исчезло. Всё ещё находясь в эйфории в связи с только что вступившим в свои права новым годом, все мы бурными аплодисментами, восторженными криками и смехом отметили успех Костиного трюка.
Костя тоже хлопал и тоже смеялся, но насмешливо и сдержанно, и с любопытством переводил взгляд с одного ликующего лица на другое. Ведь мы должны были упасть в обморок! Или во всяком случае ошарашено задохнуться.
Ну я, понятно, я бросилась к Катькиному подолу, веря и не веря в чудесное спасение только что потерянного, казалось навсегда, новенького платьица. А остальные? Им-то что запорошило мозги? Что у них было в голове? Моему дорогому брату пришлось совершить отчаянный поступок, по эффекту аналогичный первому событию. Он грохнул на палас не до конца потерявший своё содержимое соусник. Соусник - вдребезги, соус - теми же красновато-оранжевыми разводами, но уже по паласу. Остолбенело, в немом вопросе все мы уставились на Костю. Вот уж теперь он добился полного внимания!
- Жалко соусник? Он как, ценный или нет? - обратился ко мне мой безумный брат.
- Н-не очень... - проглотив что-то шершавое в горле, ответила я.
- У нас есть новый! - спасая Костю, закричала воспрянувшая духом Катюшка. - Только мама его не даёт! Он с позолотой.
За столом дружно прыснули негромкими смешками.
- Бог с ним, с соусником. - махнула рукой бабушка. - Стекляшек-то сколько много, порезаться можно. И что на тебя нашло! Совсем сдурел. И этот дурацкий соус... Говорила ведь, нечего всякую ерунду выдумывать. И - на тебе!
- Ничего я не сдурел. - отозвался Костя и, воздев кверху руку, торжественно произнес. - Внимание! Повторяю. Васька, ты понял меня?
Наконец-то, нечто таинственное заставило нас дрогнуть и замереть. У меня мурашки побежали по телу. Кот уже был возле криминального участка. Изящно переступил лапками, вытянул над кроваво-стеклянным месивом мордочку и, как и в первый раз, заиграл своими усищами. Между усами кота и паласом образовалось легкое облачко, как дрожание воздуха в жаркий день. Облачком стали осколки соусника и сам соус. Кот дрогнул усами и вдохнул облачко, блаженно дернув шкуркой, серебристо сверкнувшей кончиками волосинок.
Вот теперь Костя достиг желаемого эффекта. Думаю, его очень порадовали наши разинутые рты и выпученные глаза. Мало сказать, что мы были потрясены. Для описания нашего состояния нет подходящего слова. В растерянности, глуповато улыбаясь, мы недоумённо жали плечами. Ещё не веря увиденному, в глубине души я вполне оценила кота; вихрь мыслей потряс мою душу: я и возликовала, но я же и покрылась холодной испариной от жгучей ревности - не мне одной по душе такое вот творение; и я же раздражилась на Костю, подумав, только бы он ничего больше не демонстрировал! Вполне подходящее состояние, чтобы поплевать через левое плечо от опасения, как бы не сглазить, да как бы остальные не загорелись желанием претендовать на Ваську.
- Во, даёт! - воскликнул Мишка, нарушив затянувшееся молчание.
- Васюнечка... - ласково защебетала Катюшка и полезла к коту обниматься. Дети и взрослые опять сгрудились вокруг кота.
- Интересно, интересно... - бормотал мой муж. - что это такое он в него вделал?
- Потом, потом объясню. - отмахивался Костя в ответ на посыпавшиеся на него вопросы.
Наша мама, единственная из всех, не сбилась в микро-толпу, окружившую Ваську. Разведя руки, недоумённо восхищённо улыбаясь, она подошла к своему ненаглядному, такому непонятному и такому талантливому, как частенько оказывалось, что нет слов, Костеньке. Её не обидело, что такой бесценный подарок был преподнесён не ей, а её не менее ненаглядной, но более заверченной жизнью, Танюшке.
II.
Как и предрекал Костя, я полюбила кота. И ещё как полюбила! Естественно, не только я одна была охвачена этим чувством, а всё наше семейство. Только подумать, какое в семье произошло событие! Появился долгожданный друг из братьев наших меньших, ласковый и очаровательный. Появился помощник, преданный и почти всемогущий, необыкновенно полезный. Все остальные, на которых Костя пристреливался пальцем, несомненно тоже хотели бы завести себе такого котика. И, конечно, завидовали, что, кстати сказать, и не скрывали. Да я бы сама умерла от зависти, увидев такое!
По уговору про кота никому не рассказывали, хотя такая тема! Вот только наши новогодние приятели и родственники стали гораздо чаще наведываться к нам в гости поразвлечься с Васькой и нет-нет да и поинтересоваться, как там дела у Кости? А вдруг мой братец сотворил что-нибудь ещё этакое?!
Васька был наша общая, на весь "новогодний" коллектив, тайна, тщательно оберегаемая. Причин на это много и все они понятны.
Жизнь наша с новым членом семьи потекла остро упоительно, особенно поначалу. Нас увлекало всё, что бы ни делал наш очаровательный кот. А мог он очень многое, хотя, конечно, не все его таланты были открыты сразу. Освоение началось с самого простейшего, с того, что в первую очередь встаёт на пути к порядку в доме. Вся пыль, вся грязь превращались нашим необыкновенным котом в то самое прозрачное облачко, во что превратился пресловутый новогодний соус, а именно в энергию определённого вида - как, не затрудняя себя пояснениями, сказал нам Костя, - предельно необходимую для жизнедеятельности Васеньки.
С нашей точки зрения кот творил чудеса, и поначалу мы совсем не выгадывали во времени. Мы ходили по пятам за нашим чудотворцем, мы любовались и восхищались и им самим и его подвигами. И вот, следуя за нашим нежно мурлыкающим пылесосом, этим восхитительным увлажнителем воздуха, я начала сожалеть, что стирка - труд не для Васенькиных драгоценных усов. Совсем как в сказке о золотой рыбке очень легко в любом благе найти моменты, достойные сожаления.
Стирать он, конечно, не мог, но кое-что, близкое по эффекту к этому процессу, стал проделывать с большим удовольствием. На это действо его подвигнул Мишка. Из всех нас его особенно сильно мучила тайна Васькиного устройства. В связи с этим он нет-нет, да и прощупывал Васькины бока и прочие части тела, а однажды не выдержал и заглянул ему в пасть, довольно бесцеремонно раздвинув коту челюсти. В ответ кот заинтересовался шеей моего дорогого сына, как следствие, воротничком его рубашки и, наконец, грязными после бегов по лужам и помойкам брюками. И пошло-поехало! Васька открыл для себя много увлекательного в пробежках не только по брюкам и воротничкам, но и по диванам, креслам, сунулся как-то даже в коробку с грязным бельём, но там был слишком большой ком, чтобы всерьёз заинтересовать его. То ли дело ровные плоскости или таинственные закоулки!
Я пребывала в эйфории от свалившегося на меня "кошачьего" счастья, а муж был полон энтузиазма. Он сосредоточенно думал, во что бы такое полезное, чисто мужское или доходное - что, конечно, было бы лучше всего - втянуть Ваську с его необыкновенными неполно изученными возможностями? Однако, ему так и не удалось ничего придумать, не в пример Мишке. Но об этом чуть позже.
Бедные наши мужчины! Они всякий раз вздрагивали, когда наш беспардонный зверь вдруг прыгал к ним на плечи и начинал деловито водить усами либо по немытой шее, либо по несвежему воротничку. Мишка в таком случае после судорожного дёрганья начинал хохотать, а муж нервничал и сердился.
- Пошёл ты, бандюга! - нередко кричал он и тут же начинал оправдываться, - Не мыться же каждые пять минут!
Катюшку больше всего волновала проблема питания. После недельного наблюдения за котом и, видимо, немалых раздумий, она пришла к определённому выводу и принялась за его осуществление.
- Васюнечка, разве так едят? - как-то раз вечером обратилась она к коту, сев перед ним на корточки. Кот уничтожал очередную порцию "дрожания воздуха". В ответ на Катюшкины претензии Васька сощурил глаза, трубно заурчал и принялся тереться об острые Катькины коленки. Катька боднулась с ним, обняла и уселась на полу, пристроив любимца на обтёртых им коленках.
- Когда же ты поймёшь - так невкусно! Ты бы лучше сосиски ел, как порядочные коты, или рыбу. - она склонилась к Васькиному уху и громко зашептала, - Придёт кто-нибудь к нам в гости, кто тебя не знает. Например, Анька из первого подъезда. Как увидит тебя! Ко-о-от! А ты? Будешь есть облачко из разбитого стакана? Или из мишкиной старой машины! Да? Да она сразу всему свету растрезвонит. А папин дядя Сева?! Он сделает вид, что ничего такого у нас не происходит, а сам возьмёт и стащит тебя!
- Не говори ерунды! - отозвался папа. - Дядя Сева приличный человек.
- Ну и что! Он только с виду приличный!
- Катерина, что ты говоришь, бесстыдница! - рассердился отец.
В ответ Катька всхлипнула, и на Васькин нос закапали слезы. Со слезами Васька поступил также, как с обычной пылью. Облачко, вдох и всё.
Мы с Мишкой захохотали, представив крадущегося дядю Севу с дрыгающимся мешком в руках. Хотя, доля истины, и немалая, в Катькиных опасениях была. Не обязательно именно в случае с дядей Севой.
- Противные вы все! - закричала Катерина, схватила в охапку кота и выбежала с ним из комнаты.
- А вообще-то, это идея. - буркнул Мишка и отправился вслед за сестрой. Из детской раздался вопль. Это Катерина таким образом выражала свой протест. Завязалась первая перепалка на тему, чей Васька.
- Отойди, от кота, - ревела Катька, - он мой!
- Да мне только проверить! - вопил в ответ Мишка.
Пришлось вмешаться и развести конфликтующие стороны по разным комнатам. Мишка, конечно, возмущался - кот остался с Катькой. Больше всего его возмущал возрастной аргумент в пользу сестры.
- Она ещё сядет вам на шею! Цацкайтесь, цацкайтесь с ней! Кот её! Деловая!
- Мишенька, кот, конечно, наш общий. Она просто обиделась. Десять минут и всё будет по-старому. - увещевала я.
Но Мишка никак не мог успокоиться, чем вывел отца из терпения и получил по шее за непонятливость. Страсти мгновенно накалились, пришлось разводить всех по разным углам. Мужская половина нашего семейства предалась ворчанию, я отправилась на кухню, а Катюшка занялась небезуспешным, как выяснилось этим же вечером, воспитанием кота на предмет эстетики питания.
Часа через полтора после описываемых событий, когда трое из нас: Мишка, я и муж в молчании смотрели телевизор, более-менее умиротворённую тишину нашей квартиры потряс радостный крик. Нас словно ветром сдуло, и в мгновение ока мы оказались в детской. Катька сидела на паласе, по-турецки поджав ноги, кот сидел рядом и поглощал из блюдца, стоящего естественно тут же на паласе, дымящиеся сосиски. Катерина победно взглянула на нас.
- Вот! Ест! Сам сделал из старого альбома для рисования! Можете попробовать, я ела! Вкуснее магазинных!
- Да? - удивился отец.
- Новая эра. - изрёк Мишка, ревниво скривив губы, и взял сосиску из блюдца.
- Ты что, из блюдца кота... - слабо воспротивилась я этому шагу.
- Он чище всех нас вместе взятых. - уверенно заявил мой брезгливый муж и тоже взял сосиску из
